Его рука целенаправленно врывается мне между ног. Вцепляюсь в неё пальцами, оставляя красные полумесяцы на его запястье. - Тём, не здесь. - пищу, задыхаясь. Расплывающимся взглядом замечаю, как он сканирует пространство вокруг. - Здесь часто ездят или ходят? - выбивает, глядя в глаза. В голове такой туман, что даже понять не пытаюсь, для чего он это спрашивает. Молча качаю головой. - Камеры есть? Охрана? - бомбит, не давая время на передышку. Опять отрицание. - Отлично! Быстро перебирает ногами, на которых всё ещё паркуются мои босые ступни, и прижимает меня к забору, полностью скрывая нас в его тени от и без того тусклого света пары фонарей. - Не могу, блядь, больше, малыш. Только не кричи. Не отталкивай. Всё хорошо будет. Веришь? Ни черта не понимаю, но всё же киваю. Оставшиеся в мозгу слова разлетаются вдребезги, когда Северов снова и снова атакует мои губы, сдавливает ягодицы, сжимает грудь, пробираясь под футболку, прокручивает и оттягивает соски. И пусть до боли, но это не та боль, от которой хочется кричать и плакать. Сладкая. Желанная. Без предисловий раздвигает свои ноги вместе с моими и накрывает ладонью промежность. Страха нет. Подаюсь навстречу и стону, до крови закусывая слизистую. - Мокрая... Такая мокрая... Горячая... В тебя хочу... Сука, терпеть не могу... - выбивает, снова прорываясь языком в рот. Отвечаю без промедления. Горю. Сгораю. Отдаюсь. Мой. А я его. Даже если он захочет отыметь меня прямо здесь, остановить я не смогу. Слов нет. Мысли в кучу. Тело в огне. Сердце стучит для него. Рука между бёдер становится настойчивее. Позволяю. Его пальцы до рези натягивают лосины, которые безжалостно давят на клитор и на половые губы. - Артёёём... - стону, хриплю, зову, умоляю. - Что, маленькая? - стонет в ответ, вглядываясь чёрными глазами в мои не менее тёмные. Сквозь туман вижу своё отражение в его зрачках. Взгляд у меня такой же безумный, как и сорвавшееся с цепи сердце и горящее под его напором тело. - Коснись меня там... - показываю глазами, опускаясь вниз. - Я и так... - шипит, шумно гоняя воздух. А я вообще не помню, как дышать. - Не так... без... - больше ничего не выдавливаю. Голосовые в петлю. В горле спазм. Северов тяжело сглатывает и, задирая футболку, запускает руку под резинку лосин и белья. - Дааа. - рычу, когда его ладонь касается лобка и опускается ниже. Он замирает и пальцами второй поднимает моё лицо, вынуждая смотреть в глаза. Двести двадцать и тысячи молний. - Уверена? - сипит, тоже не справляясь с голосом. - Да! - выкрикиваю шёпотом и сама тяну его запястье ниже. - Блядь! Пиздец! Охуеть! Малыш! Я тебя... Тебя... Блядь! - бомбит матами, но меня заводит ещё сильнее. - Пожалуйста, Тёма, не могу больше. Хочу... Хочу тебя... Пиздец, как хочу... - не выходит выразиться иначе. От расплавленных мозгов ничего не остаётся, когда в игру вступает жадная похоть. Северов поддаётся и скользит ниже, размазывая соки моего желания по розовым складкам. Чувствую, как его пальцы слегка давят на вход, и он проскальзывает одним внутрь. Стону, вгрызаясь в его шею. Артём начинает медленно двигать им туда-сюда, а я на каких-то животных инстинктах подаюсь бёдрами ему на встречу. Его движения становятся быстрее и резче. Узел в животе разрастается до неимоверных размеров, давя на остальные органы и причиняя боль. Пульсация нарастает. Парень бросается на мой рот, но даже это не отвлекает от новых ощущений. К первому пальцу добавляется ещё один, с трудом проталкиваясь между тугих стенок. Кусаю его губы. Во рту кровь. Выпиваю и глотаю. Большим пальцем он касается набухшего клитора и начинает растирать круговыми движениями. Ещё быстрее, напористее, размашистее. Давление нарастает, готовое раздавить моё неспособное к сопротивлению тело. Разорвать изнутри. - Давай, маленькая, не сдерживайся. - выдыхает мне в рот, продолжая двигать пальцами. И я взрываюсь. Тысячами звёзд. Миллионами салютов. Даже сквозь экстаз ощущаю внутри его пальцы, которые чувствуются острее из-за конвульсий оргазма. Кричу, но Северов крепко прижимает ладонь к моим губам. Падаю ему на грудь в попытке ухватить хоть немного воздуха. Ноги дрожат. Да что там ноги? Всё тело трясётся от второго в жизни оргазма, который, как я и думала, по всем меркам отличается от первого. Сильнее. Мощнее. Ярче. Цепляюсь зубами в его плечо и просто стараюсь выжить. Пережить наслаждение, от которого меня разорвало на куски. Медленно, часть за частью, собираюсь в нечто цельное, но всё ещё неспособное мыслить и двигаться. Хотя какие там движения? Я даже видеть и слышать нормально не могу. Перед глазами чёрный туман. В ушах бешенный рёв крови и собственные стоны. В голове пусто. За рёбрами дробилка. В лёгких кофе, табак, корица и терпкий запах моего удовольствия. С каким-то запозданием слышу странное рычание и понимаю, что оно принадлежит Северу. - Всё хорошо, родная? С трудом воспринимаю, связно мыслить всё ещё мешает его рука, которая так и остаётся у меня в трусах. - Как никогда, Тёма. Взлетаю. Падаю. Разбиваюсь. Собираю ошмётки и опять распускаю крылья, когда Артём касается меня губами в нежном поцелуе. Глава 23 Сдохну, если не окажусь в ней Как дышать? Как, сука, дышать? Как, блядь?! Даже элементарные функции организма не удаётся выполнять, когда мои пальцы во влагалище у моей идеальной девочки. Она вгрызается мне в плечо. Чувствую, как трещит кожа под её зубами, но мне сейчас настолько похую, что даже боли не ощущаю. С трудом вентилирую кислород, гоняя его по скукожившимся до размера чернослива лёгким. Трясёт как припадочного. Блядь, видеть её лицо, когда кончает - это, сука, целый экшен. И хуй с ним, что едва черты в этой темени различаю, стоны и крики тоже до черта о многом говорят. Но мало мне этого. Собираю мозги в кучу и складываю слова в предложение. Выходит хреново, но пока иначе никак: - Всё хорошо, родная? Сиплю, давясь слюнями, но всё же вывожу эти три слова. - Как никогда, Тёма. - раздаётся тонкий шёпот где-то в районе шеи, и я готов всё на своём пути сносить, как грёбанный смерч, чтобы слышать это снова и снова. Дышать, - напоминаю себе, - надо, блядь, дышать. На эмоциях даже в мыслях с матами борщу. Похер. Врубаю все реактивы и лечу вверх. Через какие-то неимоверные усилия себя протаскиваю, чтобы вытащить руку из трусов Мироновой. Сука, больше хочу, намного больше, и похеру, что и этого уже немало. Помню, что держаться обещал, но как, блядь, если она меня через все круги Ада прогоняет? "Можешь и ты снять?" Пиздец, сидели в машине по пояс голые, а я даже руку ей в трусы не засунул. С каких пор во мне эта закалка появилась? С другими-то насрать было. Одна не даст, другая раздвинет. Где надо будет, надавлю, пробью броню. А сейчас, сука, святой. Только нимб на металл сдал, когда с баблом паршиво было. "Коснись меня там..." Коснулся. Мало. Слишком мало. Не хватает. Хочу на вкус её попробовать. Вылизать. Выпить. До дна, сука. Хочу не только пальцы в неё загонять. Вставить по самые яйца. Но вот здесь-то и начинается полный пиздец. Она слишком узкая и тугая. С трудом второй палец протолкнул. Если раньше и были сомнения в том, что она целка, то больше нет. Понятия не имею, как член засовывать буду. Сука, время надо. И судя по всему, до черта.