– Он видел колодец! Он сам только что сказал, я слышал, слышал! По залу прокатился возбуждённый рокот, десятки пар глаз уставились на Андрея, и он невольно испугался, не будут ли его сейчас бить. – Повтори, что ты сказал?! – потребовал старичок. – Что ты видел? – выкрикнул кто-то. – Ты действительно видел колодец? Андрей сглотнул слюну и кивнул. – Ло-о-ожь! – проревел мужик в спортивном костюме. Его пухлые щёки покрылись пунцовыми пятнами. – Требую доказательств! Кто вообще этот выскочка, я его впервые вижу?! Требую доказательств! Клапс поднял руки. – Спокойно, друзья, спокойно! – он отчаянно пытался удержать зрачки в одном положении, но те непослушно уползали вправо. – Сейчас молодой человек нам всё расскажет! Правда, молодой человек? Андрей поднялся, взглянул на Харакири. Она кивнула растерянно: давай, выкладывай, что ты там видел. И он выложил: – Да, я видел колодец. – А можно поподробней? – попросил Клапс. Андрей чувствовал напряжение в воздухе, от буравящих взглядов было не уютно. – Ну-у, – замялся он, – мне показалось, что этот колодец какой-то не правильный. Словно туман это плюс, а колодец – минус. Трудно объяснить, – и тут ему в голову пришло удачное сравнение: – Это как в старом чёрно-белом фильме, который раз сто смотрел, увидеть цветной современный мобильник, и при этом знать, что никакой это не монтаж. – Ни фига себе ты выдал, – буркнула Харакири. Все почему-то разом повернулись и поглядели в конец зала. Обернулся и Андрей. Человек в белом плаще поднялся, стряхнул с плеча соринку, медленно кивнул и пошёл вдоль ряда. – Одобрено! – завопил Клапс, вскинув руку. Люди повскакивали с мест. Большинство аплодировали, но были и те, кто смотрел на Андрея с завистью. Поддавшись всеобщему порыву, хлопала в ладоши и Харакири. Детская радость, после пребывания в тумане, ещё не улетучилась из её глаз. Андрей изумлённо крутил головой. Он не мог понять причину всеобщего восторга. Вот отчего, к примеру, та тётка в костюме ежа радуется, словно миллион выиграла? Или тот дедулька? И при чём тут колодец? – Молодой человек, не могли бы мы поговорить в моём кабинете? – Андрей не заметил, как подошёл Клапс. – Вы ведь никуда не торопитесь? К тому же, я обещал ответить на все ваши вопросы. Андрей хмыкнул. – А вопросов у меня хватает. – У нас! – уточнила Харакири. По пути в кабинет, который находился на втором этаже, словоохотливый Клапс пояснил, что он является директором кинотеатра, а владельцем «Звёздочки» был господин Кирпичников – тот самый мужчина в белом плаще. «У меня от него мурашки по коже, – шёпотом, будто по секрету, сказал Клапс. – Странный он, словно не от мира сего». Андрей кивнул, соглашаясь. От одной мысли о Кирпичникове ему сразу же вспоминался ползущий по потолку гигантский белый таракан с лошадиной головой. Крепкая ассоциация и какая-то безумно логичная. В кабинете Андрей и Харакири расположились в креслах, Клапс уселся за стол, на котором кроме стопки цветастых журналов и лампы больше ничего не было. На стенах висели чёрно-белые фотографии советских актёров, и затесавшийся среди них цветной снимок Дастина Хоффмана выглядел как экзотический фрукт на картофельной грядке. Клапс надел очки, вынул из кармана ключ, открыл встроенный в стол сейф, деловито покопался в нём и, с видом щедрого мецената, выложил на стол пачку купюр. – Вот! Здесь сто тысяч рублей, – он улыбнулся, глядя на Андрея. – Они теперь ваши. Андрей потерял дар речи. Жизненного опыта у него было не больше, чем у обычного среднестатического лоха, но одно он усвоил хорошо: если кто-то за нефига делать суёт тебе деньги – жди подвоха, а если большие деньги – охренительного подвоха с непоправимыми последствиями. Харакири дар речи потеряла не полностью, а потому взяла на себя роль борца со змеем искусителем: – И кого мы должны за них грохнуть, товарищ Клапс? Или это цена за душу? – она глядела на директора кинотеатра с подозрением, прищурив и без того узкие глаза. – Слышь, Андрей, если он попросит тебя что-то кровью подписать, проси больше денег. Клапс побарабанил пальцами по столу. – Ценю вашу иронию и понимаю ваше недоверие. Выглядит всё это действительно странно. Начну с того, что деньги не мои, их выделил господин Кирпичников, и вы, Андрей, их заслужили, – он пожал плечами. – Понятия не имею, что в вас такого особенного, но вы умудрились найти первый ориентир. Его искали столетия, понимаете? Столетия! Вы один из семи счастливцев, кому это удалось, причём, на первом же сеансе. Андрей схватился за голову. – Я нихрена не понимаю! Харакири замотала головой, она тоже не понимала ни хрена. – Терпение, друзья мои, – Клапс откинулся на спинку кресла. Его своенравные зрачки за стёклами очков плавали как рыбки в аквариуме. – Сегодня во время сеанса вы побывали в ином измерении. О нет, это был не гипноз и не сон, как, должно быть, вы пытаетесь внушить себе, – он подался вперёд и произнёс чётко, будто сваю забил: – Иное! Измерение! И вам ведь там понравилось, верно? Вроде бы ничего особенного, туман, туман и ещё раз туман, но эта эйфория!.. Раньше, чтобы туда попасть требовались сложные обряды, изнурительные тренировки по изменению сознания, не безопасные стимуляторы… Но теперь у нас есть «Ёжик в тумане»! Юрий Норштейн, сам того не подозревая, создал не просто мультфильм, но портал в мир тумана. Он даже показал в мультфильме все три ориентира: колодец, огромный дуб и белую лошадь. Да, за основу Норштейн взял детскую сказку Сергея Козлова, но сами образы, не иначе, были внушены ему и его команде мультипликаторов мистическими силами. Если кто-то смотрит «Ёжика в тумане» на очень медленной скорости в течении трёх часов, ни на что не отвлекаясь, в пятидесяти случаях из ста он попадает в иное измерение. Господин Кирпичников перемонтировал мультфильм, усилил его необычные свойства в стократ – не сам, конечно, на него работает целая команда уникумов, – и теперь попасть в мир тумана можно через пару минут просмотра. Андрей поймал себя на том, что всё это время сидел, затаив дыхание. Он выдохнул, озадаченно почесал затылок. – Если бы я такое услышал до сеанса, то посчитал бы вас редким психом. Но, чёрт возьми, я ведь там был! – И я, – задумчиво произнесла Харакири. – Тот туман точно не наркотический бред. Он был реален. И до сеанса я чувствовала себя неважно, а сейчас… – Словно заново родились, – закончил за неё Клапс. – Многие приходят на сеансы только для того, чтобы снять нервное напряжение. Туман – отличная психотерапия. Многие даже не пытаются искать ориентир, – он поморщился и добавил: – К сожалению. – А что такого в этих ориентирах? – спросил Андрей. Клапс снял очки, закрыл глаза и потёр пальцами переносицу. – Ориентир – это что-то вроде станции. Тот, кому посчастливилось найти ориентир, на следующем сеансе попадает не неизвестно куда, а оказывается возле колодца. Это отправная точка для поиска второго ориентира – огромного дуба. Но, как я и говорил, колодец находили всего шестеро, включая вас, Андрей. Из них до второго ориентира доходил только один. Это был француз по имени Жан Лафайет. Он был не совсем психически здоров и в туман попадал при помощи картины Ван Гога «Звёздная ночь». Да-да, «Ёжик в тумане» не единственный путь в иное измерение, но самый короткий и не требующий дополнительных стимуляторов. – У меня эта картина дома на стене висит, – опешила Харакири. – Всегда подозревала, что она какая-то… волшебная, что ли. Клапс усмехнулся. – И «Звёздная ночь» Ван Гога, и «Чёрный квадрат» Малевича, и «Мост Ватерлоо. Эффект тумана» Клода Моне… Таких волшебных, как вы выразились, картин более сотни. – Всё это, конечно, интересно, – сказал Андрей, – но какой вообще во всём этом смысл? Ну, нашёл я первый ориентир, и что? – Есть надежда, что вы отыщете и второй ориентир, и третий, – ответил Клапс, поглаживая свою козлиную бородку. – Возможно, Андрей, вы тот самый единственный человек, который способен это сделать. А потом вам предстоит совершить главную миссию: найти Господина Эла. – А это ещё кто такой? – Он свет в конце тоннеля, – дрогнувшим голосом промолвил Клапс. – Он – это величайшая тайна… – Миссия, величайшая тайна, – поморщилась Харакири. – Могли бы обойтись и без этого пафоса. Прям сектантством каким-то повеяло. Всё впечатление испортили. И скажите честно, вы ведь и сами не знаете, кто такой этот Господин Эл? Клапса её слова не обидели. – Нет, не знаю, – вздохнул он. – Но его поиск наполняет жизнь особым смыслом. Это смутная цель, к которой невыносимо хочется стремиться. Есть ведь ещё и вера, что найдёшь его и прикоснёшься к чему мистическому, тайному, тому, что по своему значению имеет масштабы космоса. – И ты уже никогда не будешь пустым местом, – глядя в пол перед собой, прошептала Харакири. Клапс вынул из кармана носовой платок, вытер выступившую на лбу испарину. – Вот вы перед сеансом справедливо заметили, что мир сошёл с ума. А может, Господин Эл и есть тот психиатр, что вправит ему мозги? Почему бы не поверить в это? – Я бы поверила, – с грустью заверила Харакири. – В такое хочется верить. Чёрт, да почему бы и нет? – А Кирпичников, – Андрей нахмурился, – он знает, кто такой Господин Эл? Клапс развёл руками. – Может и знает, но на вопросы он не отвечает, да и вообще я не слышал от него ни слова. Все инструкции он даёт через посредников или в письменном виде. – Вам не приходило в голову, что Господин Эл – это ящик Пандоры? От Кирпичникова ведь совсем добром не веет. – Конечно, приходило, – улыбнулся Клапс. – Я много об этом думал и пришёл к выводу, что Господин Эл – не зло. К злу всегда ведут короткие пути, его не нужно искать, оно доступно и навязчиво. А добро… вот его-то, порой, и приходится искать, его всегда не хватает, – он оживился. – Вы ведь читали русские народные сказки про Ивана Царевича или про Ивана Дурака? Ну к примеру, Иван этот идёт туда, не зная куда, и ищет то, не зная что. Он тоже проходит своеобразные ориентиры: яблоню говорящую или ручей, или медведя… Сказки разные и ориентиры разные. Но в итоге Иван находит то, не зная что, и это всегда оказывается что-то хорошее. – А Ёжик выходит из тумана к своему другу Медвежонку, – заявила Харакири. – Хэппи-энд. Клапс кивнул. – Вот именно, хэппи-энд. Всегда хэппи-энд. Ну а теперь главный вопрос, друзья мои: вы придёте на следующий сеанс? – Да, – не раздумывая ответила Харакири. Андрей, чуть помедлив: