— Антон, за тобой и за твоим немецким знакомым следят. — Я понял. Но кто? Кроме тебя, разумеется. — Ты это зря, я ведь просто хочу помочь. Короче, у меня есть определенные связи в органах, точнее, непосредственно в ФСБ. За вами следит один пожилой дядя. Правда, неясно, действительно ли он один или за ним кто-то стоит. Но это неважно. А важно то, что этот господин в свое время побывал в наших краях в качестве офицера СС и что-то здесь забыл. У меня есть документы, в которых он фигурирует как член специальной группы, отправленной в СССР по приказу то ли Гиммлера, то ли самого Гитлера. Мне кажется, он считает, будто вы можете ему как-то помочь найти то, что он ищет. Антон не мог понять, верить ли Михаилу. Похоже, тот не врет, но кто его знает… Антон решил сделать вид, что поверил. — Занятно, но не понимаю, какое я имею ко всему этому отношение? — Да не ты, а скорее твой друг. Ты вообще давно с ним знаком? — Предположим, давно. — Что тебе о нем известно? Вот я знаю, он якобы ищет захоронение своего дяди. В общем, для немцев, для хорошего человека, обладающего возможностью путешествовать, это нормально. Но почему столько вокруг этого простого дела непонятного? За вами установлена наружка ФСБ. Ты говорил, что улетаешь. Из какого аэропорта? — Из Домодедово, в 13:25, — Антон солгал намеренно… — Тебя там будут стопроцентно пасти. Будь внимателен, — предупредил Михаил. — Это ладно, разберемся. Ты скажи мне, что дальше? Зачем ты мне все это рассказываешь? Тебе-то что надо? — А меня интересуют всякие загадки. Друг твой что-то знает. Еще больше знает дядя, что следит за вами с того дня, когда мы вместе бродили за стенами Донского. От вас что-то хотят спецслужбы. А мне просто интересно понять, ради чего престарелый немец проделал такой путь? Может, где-то спрятаны сокровища? Это настоящий шанс для любителя старины! — И все? Неубедительно, Миша. Михаил улыбнулся. — Согласен. Ладно. Есть вероятность, что экспедиция в Россию, в составе которой значился ваш знакомый, искала следы самого настоящего Святого Грааля или других реликвий… — Миша, стоп, секунду. Я хочу кое-что прояснить: мы все еще говорим о реальных вещах? — Да постой же! Если Гиммлер лично интересовался судьбой экспедиции, то значимость ее находки ошеломляющая. Из бумаг, что попали мне в руки, ясно — экспедиция достигла цели, но ее следы теряются. Где точно, знает Курт Шерхорн… — Кто? — Так зовут человека, который за вами следит. — Но постой… Все же я не возьму в толк, какое отношение к данной истории имеем я и мой немецкий друг. — Вот и я не пойму. Но точно знаю, что самое прямое, — Михаил перешел на шепот. — Да ты только представь… Люди выкапывают из земли последние трофеи минувшей войны, водолазы все моря и океаны облазили в поисках затонувших кораблей и самолетов, а у нас в руках тайна экспедиции самого Генриха Гиммлера! — Миша, ты меня не слышишь. Я говорю, что Ральф ищет следы своего дяди. Я уверен, тут какая-то ошибка. Нас не за тех принимают. — Это не помешает тем, кто, может быть, как ты говоришь, совершает ошибку, в случае чего пойти на крайне неприятные меры… «Так, похоже, Михаил не выступает как частное лицо, — мелькнула мысль. — Те, на кого работает этот инок, прощупывают почву. Но есть еще вероятность, что он начал вести собственную игру, действительно поверив в сказки». Антон решился на еще один вопрос: — Миша, а ты можешь вывести меня на людей, с которыми связан? Мне бы хотелось поговорить с ними. Может, я бы чего и вспомнил, а? И вот еще что: хорошо бы встречу провести не на нейтральной территории, а, к примеру, в одном из особняков в районе Лубянского проезда, для создания обстановки полного доверия и взаимопонимания. Скрывать мне нечего. Михаил замолчал. Видимо, боролся сам с собой. — Хорошо, — наконец буркнул он. — Я подумаю, как это устроить. — Ну и отлично. Тогда давай держать связь. В понедельник буду на работе. Номер телефона тебе известен. Вернувшись, Антон заметил, что Ральф страшно напряжен. Длительное отсутствие русского друга усугублялось непонятными действиями человека в ярко-желтой накидке, который нарезал круги вокруг джипа. — Антон, — жалобно произнес Ральф, — а что надо этому человеку? — Деньги просит. За парковку. Но никто не дает. Такая жизнь. — А почему не дает? Это бесплатная парковка? — Никто не может точно сказать. Когда бесплатная, а когда нет. Зависит от личных качеств парковщика, общественного мнения в данный момент и силы воли паркующегося. — Кошмар какой-то. Впрочем, я не спросил, как прошла встреча? — Этот Михаил… Зря ты ему кружку купил. Он, похоже, хитрец, оборотень и предатель. — Ого! — Мы сейчас это еще разок проверим, — Антон набрал номер на мобильнике. — Артур? Привет. Слушай, ты не мог бы послать кого-нибудь из своих ребят проконтролировать, будет ли кто-то интересоваться, зарегистрировались ли мы с моим другом, его зовут Ральф Мюллер, на два рейса из Москвы в Воронеж? Ага. Один в 13:15, другой — в 17:00. Это из Домодедово. Спасибо. Буду ждать звонка. Друзья выехали по набережной на проспект Андропова, добрались до Каширского шоссе, которое, несмотря на ранний час, уже начало заполняться стремящимися к свежему воздуху дачниками, свернули на Московскую кольцевую дорогу и уже через пять минут оказались на федеральной трассе «Дон». В 12:45 зазвонил телефон. — Антон, привет, это Артур. В первой серии вами никто не интересовался. Жди новостей о второй. Пока. — Спасибо, — Антон положил телефон в карман. — Все ясно. Ральф, Михаил ведет собственную игру, втайне от хозяев. Он никому не сообщил о том, что мы вылетаем в Воронеж именно этим, более ранним, рейсом. И он подробно пересказал Ральфу разговор в «Балчуге». — А кто его хозяева? — спросил Ральф. — Думаю, кто-то из ФСБ. — Получается, мы попали в историю. — Еще нет, но попадем. И выхода у нас другого нет. Впрочем, ты можешь вернуться в Германию и забыть про свои поиски. Только я сомневаюсь, что тебя теперь спокойно выпустят. Нет дороги назад. Ты не проголодался? — Минуту назад хотел перекусить. Теперь аппетит пропал. — Ральф, я с тобой. Мы должны вместе понять, что происходит. Все будет хорошо. А пока предлагаю посетить одно уникальное придорожное заведение. Уверяю, ничего подобного ты в своей жизни не видел. Приблизительно километрах в двухстах от Москвы Антон остановил машину возле кафе с турецким названием «Ататюрк». Рядом на заборе масляной краской был анонсирован ключевой ассортимент: «Шашлыки, водка, пряники». Последнее напоминало о том, что кафе расположено на территории Тульской области. Заведением владела азербайджанская семья, крышевали его местные сельские бандиты, а завсегдатаями были дальнобойщики да такие вот постоянные клиенты вроде Антона и его друзей. Хозяин, пожилой мужчина с пышными усами, встретил их радушно, отвел в отдельный кабинет и тут же поинтересовался: — Сегодня без дяди приехали? — Без него, одни, — ответил Антон, пожимая хозяину руку, — он сегодня занят. Ральфу показалось, что владелец заведения с облегчением вздохнул. — Что будете пить? — спросил он, открывая маленький блокнотик с надписью «Балтсвязьинвестбанк». Антон заказал графин водки и чай. Ральфа заведение поразило одновременно стерильной чистотой и редкой бедностью интерьера. Вскоре принесли водку и наваристый супчик. Тут же на стол поставили тарелку с лепешками и люля-кебаб. Антон налил водку в стакан и протянул приятелю: — Пей, товарищ, и пусть душа твоя будет спокойна. Мы победим. А я сегодня чайку… Ральф не хотел водки. Тем более ему показалось, что аромат у местной слишком злой. Но выпил. Закусил лепешкой. Он уже знал, что должно стать тепло и уютно. И действительно, стало. Клеенка, вся в нелепых цветочных узорах, вдруг показалась очень симпатичной и трогательной. Обстановка в кафе была, что называется, домашняя. На окнах висели скромные, но опрятные занавески, в вазочке на столе стояли полевые цветы из пластика. — Антон, а что это за музыка? — спросил Ральф. — Музыка? А, это Михаил Круг. — Krug? Я уже слышал что-то подобное. — Теперь будет играть повсюду, пока в Москву не вернемся. Около пяти часов вечера, когда приятели почти достигли Воронежа, позвонил Артур: — Антон, два гражданина только что сильно переволновались из-за вашего отсутствия в Домодедово. — Спасибо, Артур. За ними следят серьезные люди. Праздные предположения про роль ФСБ оправдывались. Тут же Антон вспомнил беспроблемное пересечение Ральфом российской границы с нарушением правил, предусмотренных для иностранных граждан. Вспомнил он и про то, что говорил ему Михаил. Он взглянул на Мюллера. Тот дремал. «А почему, собственно, я ему доверяю?» — подумал Антон, но тут же переспросил сам себя: «А кому я вообще должен доверять?»