Ярослав впал в глубокую задумчивость. А я сидел и колебался: идти или нет к старшине. Все это решилось очень просто. Подошел Дормидонт и позвал меня. Проходя мимо ребят, велел им отдохнуть. Иван посмотрел с укором: такие прут деньжищи, и вдруг мастер дает безумную команду. Спорить со мной не стал, уже ученый. Подошли к главному столу. Акинфий поднял совершенно трезвые глаза. – Скажи мне, певец, а кто вам песни пишет? Ну, честность и скромность тут ни к чему. – Я и пишу. – Точно? – Точно. – А остальные песни? – Опять я. С купеческой песней немножко с текстом помогли. А вариант про тебя – чисто мой. – Как про меня? – А вот так. Хочешь – подарю. – Дари! Сначала я получил желанную для певца тишину. Повернулся и рявкнул: –Тихо! Исполняется песня о старшине Акинфии. И запел о том, что есть замечательный человек, который доверившихся ему купцов всегда защитит, поможет в трудную минуту и прочее, прочее… На середине песни старшина рывком встал, и уже слушал стоя. Руки прижал к груди, глаза были подозрительно влажными. Я закончил. Акинфий меня обнял. – Никогда и никто мне этого не говорил… Колотишься для них, стараешься никакого отклика! Тебя кто научил? – Никто. А рассказал о тебе Дормидонт. Я бы сегодня и не пошел. Дел полно. Отдал бы песни ребятам. А хотел на тебя посмотреть, такие люди в редкость в любое время. Заодно песню написал. – Что за нее хочешь? Я человек очень богатый, не бойся торговаться не буду. Уж очень твоя песня душу тронула. – Это мой тебе подарок. – Давай куплю! – За подарки денег не беру. И отдариваться бесполезно. Не возьму. У Дормидонта глаза стали круглыми. Старшина сам предлагает кучу денег, а скоморох отказывается! Где это видано? – Сколько же ты зарабатываешь? – Сейчас немного. Учусь у ведуна. – Они ведь не принимают никого в свои ряды. – Очень редко берутcя учить, раз в несколько лет. Мне повезло. Может, чему полезному и выучусь. И еще есть задумки. Из скоморохов скоро уйду. Да и побыл с ними чуть-чуть. В Костроме лечил. Здесь заняться было нечем, а жить то надо. Вот и возглавил эту ватагу. И не нравится. За время моего монолога собеседник движением руки согнал какого-то купчика с насиженного места и усадил меня. Слуги уже несли новый прибор. Акинфий налил нам водки. – Мне бы взвару, запить. Тут же принесли. Теперь все было готово. – Ну, давай, чтобы тебе повезло! Выпили, я запил. Закусили. Подумал: о делах, конечно, говорить не время. Старшина сказал: – Ты заходи ко мне на днях. Может по твоим делам, что и посоветую. Всю жизнь у нас страна не дел, а советов. Активно заедая, я спросил: – А в шахматы у вас кто-нибудь играет? – Можем. В его глазах блеснул интерес. Продолжим внедрение. – О тебе я знаю, Дормидонт говорил. Ну люди вроде тебя, всегда заняты. А с кем-нибудь попроще, можно и заняться. Ответ был положителен. – Завтра я уезжаю. Вернусь послезавтра, приходи. Играешь-то хорошо? – У себя не жаловался. А у вас ни разу и шахмат не видел. Кто его знает, какой у вас в Новгороде уровень. С моим может и не сравнить. – Фигуры то, как ходят, знаешь? – У вас может по-другому. Спросил у Дормидонта принадлежности для письма. В доме все было. Я нарисовал шахматную доску, на ней фигуры. Не совпал конь. У них он выглядел лошадью на четырех ногах. Офицер смотрелся человечком. Немножко другими были и остальные фигуры. Непривычно, но привыкну. Вариантов движения не было. Совпали один в один. Наверное, в любом веке – та же Индия. Привыкну. Акинфий спросил, что еще делают скоморохи. Рассказал об участии в крестинах, помолвках, свадьбах, похоронах, рождестве. – С этим я тебе постараюсь помочь. Подозвал Дормидонта, который отошел выпить с друзьями. Объяснил, чтобы он всех предупредил о том, кого следует нанимать в этих случаях. Отлынивание может караться. Рассказал мне, как его найти послезавтра. После чего ушел. Хозяин взялся обходить всех гостей и рассказывать о новой причуде старшины. Я подошел к своим. Они гляделись уставшими. Ярослав сразу вскочил и начал тарахтеть о том, что он все понял, сделал выводы и тому подобное. Я пресек его взмахом руки и велел делить деньги. Заработали мы как за несколько выходов на именины без меня. С обычными днями на рынке вообще смешно было сравнивать. Музыканты вздыхали – так бы работать хотя б раз в три дня, так на базаре вообще делать было бы нечего. Побольше получили: я, Иван, Ярослав и Павел. Двое, как не отличившиеся, получили поменьше. Когда они попробовали роптать, было предложено заменить любого из нас. Недовольные смолкли. Теперь выпьем. Налил каждому по пятьдесят грамм для храбрости и рассказал о грабеже поэта. – А что же делать, мастер? Где их искать? – Думаю, они ошиваются там же, где и вчера. – Пошли их бить! Признаков трусости не было. Я подошел к Дормидонту, поговорил, и мы отчалили. Решили поиграть в частных детективов. По дороге обсудили план действий. Если они вдруг на месте, вязать и тащить к властям. Если нет, приходим завтра. Ивану сказал: – Там еще бабенка должна быть – хватай ее и держи. Будет дергаться, бей по сусалам. – А где это? – Где бить будет удобно. Смотри, чтобы эта гнида не вырвалась и не убежала. Под твою личную ответственность. Шмыгнет, мы ее потом не отыщем, город большой. – Никуда от меня не денется! В сумерках Ярослав вывел нашу ватагу к реке. На большой поляне два разбойника трясли очередную жертву. Действительно, здоровенные. – Подождите пока здесь. Когда начну, хватайте и вяжите. Можете вломить перед этим. Я вышел из кустов и начал разборку. Подошел и спросил: – Чем заняты, ребята? Вдруг мы обознались. Объяснений не было. Который поздоровей, обрадовался. – Гы-гы-гы, сам пришел, поделиться хочет… Очень сильно меня напугал. Хотелось все ему отдать, и унестись, блея от радости, что не убили злые разбойники. Дальше его речи почему-то закончились. Я угостил его прямым в подбородок. Непрофессионал такой удар не ловит, увернется только при очень быстрой реакции. Ее почему-то не было. Да и в мастерстве рукопашного боя вымогатель не блистал. От удара эта козлиная морда раскинул руки и улетел на спину. Набежали орлы и, вместе с сегодня обиженным, стали бить обоих грабителей. Иван на заднем плане крепко держал деваху, вламывая при попытках вырваться, возможно, попадая и по неведомым сусалам. Бандитская подстилка при этом взвизгивала. Все шло по плану. Молодежь увлеклась. Ногами били уже минуты две. Сдавать трупы наверняка большая возня. А сделать все тихо не получится. Слишком много очевидцев, причем один совсем чужой. Плюс гадкая девица. Я гаркнул: – Хватит! Увлеклись. Вяжите пленных их же поясами, руки сзади. Бабенку тащим так. – Иван, тебе помощь нужна? – Доведу. – Кому их будем сдавать? – Княжескому воеводе. Сам князь на охоте. Все это откуда-то знал не ограбленный и не избитый чужой. – Пошли туда!