– Без очереди никого лечить не буду! Прямо, как Шариков в «Собачьем сердце» великого писателя Михаила Булгакова: в очередь суки, в очередь! Девушка тут же уточнила, о чем будет беседа: – Я никакой болезнью не мучаюсь, я о нашем походе пришла потолковать. Оглядел ее с ног до головы, ожидая какой-нибудь женской хитрости. Действительно, на редкость здоровая девица! И от кого она могла узнать о моем походе черте куда? Знаем только четверо: волхв Добрыня, я, Забава, протоиерей Николай. Весь народ не болтлив, и до женского пола не охоч. Надо бы с этим вопросом разобраться. – Ну что ж, пойдем, побеседуем. И мы втроем отправились в гостевую комнату. Забава не решилась оставить свою драгоценность на поругание неизвестной подстилке, и вдвоем нас не оставила. Лучше эту сомнительную красотку сразу пришибить за опасные речи и действия, чем потом разыскивать по всему Великому Новгороду с убежавшим за этой гадюкой легкомысленным, но очень любимым мужем. Девушка была чудо, как хороша собой: невысокая, длинноволосая, черненькая, кареглазая, вылитая цыганка – в общем нелюбимый мною тип. Те, что близки моему сердцу, всегда светло-русые или вовсе блондинки, длинноногие, в глазах плещется зелено-голубой океан. Словом, уголок России… У кареглазых, душа словно спрятана за печную заслонку, а у зеленоглазых все на виду, как у Забавы. Это, конечно чисто мои заскоки, но я, на нашу сегодняшнюю гостью, не польщусь нипочем. Расселись, кто куда и повели неспешную беседу. Спросил, что она имеет в виду, произнося слово поход? Интересно будет послушать. Девица начала. – Меня зовут Наина. Сразу всплыл в памяти отрывок из «Руслана и Людмилы» незабвенного патриарха нашей поэзии Александра Сергеевича Пушкина: Ах витязь, то была Наина! – Я колдунья и гадалка. Впрочем, мне особо гадать и не нужно – все во сне вижу. – Прямо Эдгар Кейси древнерусского разлива! – О тебе мне все известно. Откуда пришел, чем сейчас занят. Знаю, что большой камень, когда прилетит, большую часть людей изведет, в дикость народ впадать будет. Надо нам через месяц к Русскому морю идти. – Кому это нам? – недовольно поинтересовался я. Ну каждый норовит лезть не в свое дело, всячески мешаться! Наина, оказывается, считала предстоящее путешествие своим кровным делом. – Нам – это мне, тебе, Ивану и ушкуйнику, с которым ты дружишь. – А зачем вы все мне? – А где ты будешь искать умную рыбу, которая больше тебя? Бегать по берегу и аукать? Там тысячи верст, глотку сорвешь! Я задумался. Идея была всего одна – кудесник Добрыня чего-нибудь посоветует. – Я заранее предскажу вам, где искать нужных для общения существ. А если каким-то чудом встретитесь, уверен, что столкуешься не с немцем и не с собачкой какой-нибудь, а с неведомой рыбой? Мы думаем совершенно по-разному. Обычный перевод тут не пройдет. Моя жена, убедившись, что семейной верности со стороны мелкой и явно вредоносной брюнетки ничего не угрожает, начала зевать, и ушла мечтать о будущих детках. Я, в это время, вспоминал достижения ученых 21 века в расшифровке языка дельфинов. После записи их ультразвука, не слышимого человеческим ухом, и многократного прогона на компьютерах, достижения были более чем скромными, можно даже сказать, что ничтожными. Понимают несколько слов, могут истолковать два-три простейших предложения дельфиньего языка и это все, чего удалось добиться за десятки лет кропотливой работы. Хотя сделали совершенно сомнительные выводы о преимуществе человеческого ума. Вообще возникает ощущение, что дельфины понимают нас гораздо лучше, чем мы их, и относятся к людям, как к младшим и немного бестолковым братьям, которых надо защищать от акул, подталкивать к берегу, когда они тонут, загонять в их сети рыбу. А кто сказал, что я добьюсь большего за очень ограниченное время? Застрекочу с переходом на ультразвук? Боюсь, что даже для моего великолепного голоса, эта задача окажется совершенно непосильной. Что же может предложить полезного смазливая колдунья? Чем порадует? Спросил в лоб. – А ты чем хочешь взять? Надо ведь им объяснить, для чего мы тут мечемся по берегу моря. – Я не толмачу, а чувствую чужую мысль и посылаю свою. Мне проще, чем вам, столковаться с кем угодно. – Растолкуй мне что-нибудь такое, чего я сроду не знал. Она очень внимательно стала глядеть мне в глаза. Это длилось минуты две. Потом в моей голове негромко, постепенно усиливаясь, стала звучать молитва Макоши. Я про эту богиню и слышал-то мельком всего один раз – от Добрыни в нашу первую встречу. Неуверенно спросил: – И что это такое? – Молитва Макоши, нашей главной матери. – И богов то же? – Перуна и Сварога нет. Из божеств помельче, она мать Доли и Недоли. Об этих я имел довольно-таки смутные понятия. Говорили в прежней жизни люди частенько – такая ему выпала доля, а она бывает ох разная! Спросил Наину. – Макошь прядет на всех нити судьбы – и для богов, и для людей, а как все сложится, зависит от того, чьи руки совьют клубок. Поработает Доля, – все у тебя получится, везде повезет, спутает нитки Недоля, – умаешься неудачи разгребать. А командует ими мать, без ее воли ничего и не делается. Поэтому главнее Макоши у нас никого и нету. Да, во всех религиях мира обязательно присутствует женское начало – Астарта и Иштар, Деметра и прочие. Наша Божья Матерь отнюдь не исключение из правил. Многие христиане считают, что сам Христос давно устранился от наших мелких дел и всем ведает Богоматерь, часто при этом являясь людям, и совершая очень нужные чудеса. А куда делся ее сын Иешуа-Эммануил? Никаких его явлений за последнюю сотню лет я и не могу припомнить. – Ну, делись уж до конца, какие еще чудеса прячешь? А то вдруг какая переделка случится, всегда нужно знать, на что человек годен. – Переделка обязательно случится – черный волхв давно уж тебя поджидает. Я скептически хмыкнул. – Добрыня что-то про это ничего не рассказывал. – Он же еще и не знает, пойдешь ты черте-куда от любимой жены или отмахнешься, положившись на русский авось. Кто ж вас, из такого далекого будущего, знает? Стоп, стоп, стоп! Даже Забава не догадывается, откуда супруг взялся. Сказал из Костромы, и пока на этом все. Знают о невероятном моем попаданстве только ведун и волхв. Может Наина подослана недобрым колдуном? Опять вспомнился классик: Душою черной зло любя… Лживым голосом начал было юлить: – Да я всю жизнь здесь, только из другого города… – Не ври мне! Сразу чую! Ты родишься почти через тысячу лет после нас. А сюда тебя закинула Макошь, потому что с местным возни будет в десять раз больше. – А чем же он хуже? – Тем, что верит в глупые сказки, вбитые в него с детства, и разубедить его, ох как нелегко будет. Церковь ему много лет пела о том, какое прозрачное и вместе с тем очень твердое у нас небо – небесный свод. Какой тут, к лешему, камушек прошибет? Явные выдумки! А ты с детства знаешь правду, она тебе въелась в плоть и кровь. И все у нас сильно верующие в Христа. Что-то страшное близится? Помолимся посильнее, господь неприятности и отведет. А уж если пожертвуем побольше денег на церковные нужды, ни о чем заботится и вовсе не надо будет. Это тебе не переться на край земли, договариваться черте с кем. Бог наша защита! Опять же, на этот поход изрядные средства потребуются. Кормить, поить всех участников, платить за доставку и к морю, и через него, за ночевки – уже не лето будет, да мало ли что в дороге подожмет. Где деньги взять? Ведун не даст, волхв сам гол, как сокол. А ты, поди, со своим невиданным опытом, уже придумал, откуда деньги добыть? Я ей перечислил все свои занятия, уже дающие реальную прибыль: лечение людей, многообразные песни, многочисленные анекдоты, изготовление карет, пиление досок – денег должно бы хватить. – А вот еще Ванюша какие-то камни из глины делает…, – мечтательно заметила кудесница. Ишь, как ее на кирпич-то растащило! Объяснил, что тут еще прибытка ждать рановато. Потом чугунной своей башкой осознал, что не о камнях она мечтает! Понравился что ли молодец? Может из-за этого она его вместе с собой в этот анабазис прочит? Ванюша, понимаешь ли! – Прорвемся если через черного волхва, другие такие же это прочувствуют и заявятся кучей нас убивать – продолжила колдунья. – Поэтому заранее и не идем. Спросил Наину: – А почему говорят – гол, как сокол? Птица, вроде справная, в перьях вся? – Не птичка имеется в виду. Это так, бывает таран зовут, здоровенное бревно, которым ворота вражеских крепостей вышибают. Его топорами со всех сторон обтесывают, лишнего ничего нету. Совсем голая штука! – А этим, черным колдунам, может просто объяснить, что мы для всех стараемся? Девушка задорно рассмеялась. – Они такого счастливого случая, чтобы власть опять взять в свои руки, не одну сотню лет ждали! Люди, после гибели Атлантиды, которую злые же и организовали, не очень давно очухались, только–только достойно жить начали. – Погибнут же многие! – Им на это наплевать. Черным кудесникам рабы нужны. Тысячей больше, сотней тысяч меньше, без разницы. Идите оставшиеся, прячьтесь в лесах и пещерах, это все равно. А ты тут про объяснения толкуешь… – А почему им заранее не собраться? – Все при деле: одни за лучшими белыми следят, чтобы они не пошли с рыбами толковать, а большая их часть группы вроде нашей караулят. – А я думал, мы одни такие… – Не сошлась еще клином на Новгороде земля Русская! Кому-то, может, и повезет. – Ты же знатно будущее, вроде как видишь? Вот и погляди, чем для нас дело кончится! – Кто-то про это словно черной краской залил, не могу ничего увидеть. Особенно судьбы тех, кто в этот поход пойдет. Когда идти, какой дорогой, кому надо пойти – все вижу совершенно отчетливо, а вот кто из нас живым вернется, не скажу.