– Иди. Пальцы торговца мгновенно сомкнулись вокруг серебряных монет, он поклонился и спешно ушел к стойке прежде, чем Макрон успел возразить. Центурион надул щеки, но не стал ничего говорить по поводу поступка его друга. Протянул руку к сосуду и вытащил пробковую затычку с глухим щелчком. Принюхался. – Неплохо, на удивление. Налив вина в чаши, он аккуратно подвинул одну Катону, а другую взял в руку. – За тех, кто уже не с нами. Катон поднял чашу. – За тех, кто не с нами, – откликнулся Катон, подымая чашу. Они отпили вина и замолчали, вспоминая недавние бои с племенем деканглов в горах. Они были в отряде, который пытался захватить остров Мона, принадлежащий друидам. Вместо этого войска попали в засаду и были вынуждены отступать под сыплющимся с неба снегом. Командовавший отрядом легат и тысячи воинов погибли, тщетно пытаясь пробиться обратно к основному лагерю войска. Подразделения под командованием Катона и Макрона составляли арьегард отряда, и среди них выжило совсем немного. Новый губернатор провинции Дидий Галл приказал им вернуться в Рим и сделать подробный доклад о происшедшей катастрофе, сам же он пытался хоть как-то удержать границы владений Рима. Спустя десять лет после вторжения в Британию до завоевания земель многих местных племен все еще было очень далеко. А это поражение грозило бесчестьем самому императору, который уже удостоил себя триумфа за победу над бриттами, случившуюся в первые месяцы после высадки на остров. Почти десятилетие назад. «Незаслуженный это был триумф», – подумал Катон, снова отпив вина. Ничего удивительного, что император и советники решили именно сейчас отпраздновать победу и пленение Каратака. Так всегда в политике – замаскируй плохие вести хорошими и надейся на то, что чернь напьется так сильно, что не заметит мошенничества. Или настолько, что на плохие вести будет плевать. Хлеб, вино, игры и обман – испытанный рецепт того, как отвлечь внимание граждан Рима, чтобы они оставались покорными. Несомненно, черни понравится представление с публичной казнью врагов. Но для Каратака и его семьи это будет незаслуженная и недостойная смерть, и от этого у Катона было тяжело на сердце. Он почувствовал, что кто-то подходит к столу, и поднял взгляд. Это оказался один из посетителей таверны. Мужчина лет сорока с небольшим, решил Катон, оглядев его. В потертой военной тунике и с густыми седеющими волосами, перетянутыми широким кожаным ремешком. В левой руке у него была чаша по виду самосской керамики, а кисти правой руки у него не было. Культя была прикрыта кожаным колпаком, из которого торчал железный крюк вместо пальцев. Катон проглотил вино. – Слушаю. – Прошу прощения, господин. Старый Скабар говорит, вы только что из Британии. Это так? – Да. И что? – Я подумал, нельзя ли будет вас спросить, как там сейчас дела. Я служил в Девятом легионе, в первый год, как мы туда вошли. Руку потерял в битве у Камулодуна. Катон кивнул. – Помню тот бой. Жарко было. Каратак нас тогда едва не разгромил. – Это точно, командир. – Как тебя зовут? – Марк Салин, командир. Мужчина тут же выпрямился, становясь по стойке «смирно» при обращении к старшему по званию. – Опцион шестой центурии первой когорты девятого легиона… был когда-то. – Вольно, опцион, – с улыбкой ответил Катон. – Центурион и я сочтем за честь поднять чашу вина со старым товарищем из Девятого легиона. Присаживайся. Макрон подвинулся в сторону. Салин замешкался на мгновение, но принял приглашение. Его товарищи стояли неподалеку, глядя, как Макрон наливает вина их другу. Салин поблагодарил его, и на его лице на мгновение мелькнула тревога, когда он оглядел таверну. А затем он заговорил тихо: – Ходят слухи, что мы потерпели серьезное поражение. Это правда? Катон немного помолчал, раздумывая, не стоит ли проявить осторожность. Вряд ли шпионы двора ходят в такие убогие питейные заведения, если только за время, пока его не было в Риме, все не изменилось уж слишком сильно. Кроме того, ему и Макрону и так предстоит испытать на себе гнев императора, когда они станут докладывать о ситуации в Британии. Так что вряд ли честный ответ на вопрос ветерана что-то испортит. – Правда. Легионеров потеряли как целый легион, пять тысяч, и еще вполовину этого количества – ауксилариев, не говоря уже о легате Четырнадцатого легиона. Противник гнал нас от самых гор и, вполне возможно, сейчас уже делает вылазки на территорию провинции. Салин не смог скрыть ошеломления, как и его друзья, и покачал головой. – Как такое оказалось возможным? – Этого вообще не должно было случиться, – сказал Макрон. – Дело шло к концу сезона, у нас было мало информации и о противнике, и о территории, по которой мы шли. Начались снегопады, а потом противник отрезал нам пути снабжения. Долбаная катастрофа, с самого начала и до самого конца. – Командир, так почему же вообще начали боевые действия? – Все как обычно. Большой начальник решил выпендриться, не просчитав возможности, и все мы вляпались в дерьмо с ним вместе. Когда умер прежний губернатор, Квинтат решил, что надо заграбастать всю славу себе, прежде чем назначат нового. – Всегда эти ублюдки так делают, – буркнул Салин. – Хорошо бы кое-кому головой за это поплатиться. – Так и случилось. Квинтат погиб в бою. По-честному, как настоящий воин. Скверно только, что с собой слишком много забрал. Самое худшее из наших поражений с тех пор, как мы ступили на земли Британии. – Погоди-ка, – вступил в разговор один из посетителей таверны. – Как такое могло случиться, когда мы взяли в плен Каратака? Ведь он вроде бы был их командующим? Нам говорили, что раз он здесь, в цепях, то все почти закончилось. Макрон улыбнулся. – Ладно тебе, приятель. Неужели ты веришь всему, что вывешивают на форуме? – Если бы с ними был Каратак, все могло бы быть куда хуже, – сказал Катон. – Много хуже. Уже за это мы должны быть благодарны. Он нас десять лет за нос водил, пока мы его не прижали. Каратак из тех врагов Рима, которых я уважаю в силу многих причин. Глаза Салина просияли. – Вы с ним сталкивались, командир? В бою? Макрон от души расхохотался и налил себе чашу до краев. – Мы те, кто его в плен взял, в конечном счете, брат. Я и префект. В бою. Его и его семью. Глаза ветерана расширились, а затем он широко улыбнулся. – Тогда вы оба настоящие герои. Слышали, парни? У нас тут ребята, которые победили величайшего врага Рима! За тебя, центурион, за тебя, командир. Салин резко вскинул руку, отдавая честь, и вздрогнул, ударив себя по лбу железным крюком. – Прошу прощения, не знаю ваших имен. – Центурион Луций Корнелий Макрон и префект Квинт Лициний Катон к вашим услугам. Ветеран поднял чашу. – Парни, за центуриона Макрона и префекта Катона! Посетители таверны восторженно заревели и подняли чаши, расплескивая вино. Выкрикнув имена героев, они осушили чаши. Макрон поднял ответный тост, Катон же заставил себя улыбнуться, вспоминая, что, пусть они и вправду пленили вражеского командира, Каратаку вскоре удалось бежать, и его пришлось ловить снова. Об этом лучше не рассказывать. Катон с благодарностью кивнул Салину и остальным. Ветеран посмотрел на него и наклонился поближе. – Так какой он, этот Каратак? Нам говорили, что он сущий великан, покрытый этими проклятыми татуировками, как все тамошние, что он вешает у седла головы побежденных врагов, что зубы подпиливает. А еще принимает участие в человеческих жертвоприношениях этих проклятых друидов. Это правда? Катон не удержался и усмехнулся. – А сам-то как думаешь? Это похоже хоть на кого-то из тех, с кем мы воевали в Британии? Да и вообще, в любом другом месте империи, если уж на то пошло? Каратак – обычный человек, воин, такой же, как я и ты. Не великан, не дикарь, можно сказать, даже не варвар. Просто человек, который возглавил свой народ, чтобы бороться с завоевателями, которые пришли, чтобы забрать их землю и поработить их. На его месте мы сделали бы то же самое… это все, что я могу сказать. Катон осушил чашу и задумчиво поглядел на пьяниц. Салин удивленно поглядел на него, слегка приоткрыв рот, а потом посмотрел на Макрона. Тот поскреб подбородок, прежде чем ответить. – Дорога у нас долгая была, – сказал Макрон. – Хорошо посидеть со старым товарищем, поболтать, но нас ждут дела в Риме. Так что допьем вино и отправимся. Ветеран понял намек, допил вино и встал. – Благодарю за оказанную честь. Надеюсь, император достойно вознаградит вас. – Хорошо бы так, – уныло ответил Макрон. – Но это уже совсем другая история, брат Салин. – Ну, если будете возвращаться из Рима через Остию, загляните в таверну, может, встретимся. Вина на ваш выбор за мой счет. Макрон ухмыльнулся. – Тогда уж точно зайдем. Он выставил руку и стукнулся с ветераном предплечье о предплечье. Затем ветеран вежливо кивнул Катону. – Надеюсь снова с вами увидеться, господин. – Что? – переспросил Катон, поспешно подняв взгляд, и тоже кивнул. – Да, конечно. Салин вернулся в другой угол таверны со своими товарищами, немного помрачнев, а Макрон вздохнул. – Чудесненько. Настроение убил намертво. Я уже думал, мы тут весь вечер бесплатно пить будем. Катон медленно покачал головой. – Извини. Я просто очень далеко отсюда. Макрон тихо вздохнул.