— Это твой. Я встаю. Телефон принесли из той комнаты? Выходит, мы тут всё же не одни? Ну да, логично, кто-то ведь приносит нам еду и поддерживает квест в порядке… На экране нового смартфона высвечивается имя мамы и я, не думая, отвечаю: — Да? — Марина, чем бы там сейчас ни занималась, быстро бросай всё и приезжай! С Женей совсем плохо. — Ч-что случилось? — я резко оборачиваюсь на Артёма. — Выясняют. Его состояние ухудшилось, прямо сейчас его стабилизируют и повезут в столицу. Тут кредиторы, ты должна подписать документы, на меня не оформят. Сердце стучит чаще. Меня пугает слово «кредит», он не принёс моей семье ничего хорошего. С другой стороны, разве можно думать о таком, когда жизнь брата висит на волоске? — Марина! Живо едь сюда! — мама в истерике. Я заражаюсь её паникой. — Сколько нужно? — Много! Быстро приезжай! Она сбрасывает, а я ещё некоторое время стою, прижимая к уху телефон. Мысли гудят сердитым роем, я не слышу ничего кроме грохота сердца, а когда перед глазами появляется лицо Артёма, понимаю, что сижу на полу. Как это я? Сама или он помог сесть? Не помню. — В чём дело? — явно не первый раз спрашивает Артём. — Мне нужно в город, — сглатываю. — Сейчас. В больницу. Прости… — Ерунда. С братом что-то? Я киваю. В глазах расплывается. — Значит, собираемся — его спокойный голос для меня будто соломинка адекватности. — На кухне есть контейнеры. Положи туда пироги. Сейчас поедем, к полуночи будем там. Проголодаешься, силы нужны будут. Хочется сказать, что еда последнее, о чём я сейчас думаю, но не спорю. Артём выходит из комнаты в следующий зал, оставляя меня одну, так что возможность чем-то занять руки приходится весьма кстати. Через минут десять, показавшихся мне вечностью, он возвращается и подзывает меня жестом. Мы выходим в какое-то служебное помещение, оттуда длинными коридорами. Артём ведёт меня за руку, потому как сама я вообще не разбираю дороги. Выходим на улицу. Место незнакомое, но, судя по всему, это какой-то промышленный сектор. Накрапывает мелкий липкий дождик, и я ёжусь, обнимая себя за плечи. Машина Артёма стоит неподалёку под навесом, так что мы садимся в салон почти сухими. — Пристегнись, — напоминает он и нажимает кнопку запуска. Похоже, квест проходил где-то на окраине. Немного покатавшись между складами, мы выезжаем на трассу, и Артём утапливает педаль в пол. Когда Женька так делал, я орала, чтобы прекратил, но с Артёмом… не знаю. С ним спокойно. — Можешь выяснить номер счёта, пока мы едем? — спрашивает он. — И сумму. Я переведу. — Нет, не надо, — я поджимаю губы. — Там… в общем, решили уже. — Что? — Займ будет. — Ещё один? На кого? Твоей маме не дадут. А если ты думаешь оформить его на себя, то я не позволю. Выясни номер счёта и сумму. — Не надо, правда. Мы решим. Я не хочу… — Я устрою тебя администратором к себе в клуб. Буду удерживать часть зарплаты в счёт погашения долга, — парирует Артём. — Марина, те люди, почти наверняка мошенники и хотят вручить тебе невыполнимые условия. Я не позволю тебе в это вляпаться. Спасибо скажешь позже, а сейчас номер счёта, пожалуйста. Я собираюсь причинить тебе добро. Я нервно усмехаюсь. Артём мельком смотрит на меня и улыбается, а после берёт мою руку и целует тыльную сторону ладони. Я немного успокаиваюсь и прошу у мамы сумму, которую запрашивают врачи и реквизиты, чтобы точно знать, куда платить. Удивительно, но она реагирует быстро, сфотографировав все документы. Артём, не отвлекаясь от дороги, диктует мне, что делать, и я, не веря себе, перевожу на счёт больницы огромную по своим меркам сумму. Долетаем быстро. Я успеваю успокоиться и немного свыкнуться с тем, что уже сделано и сосредотачиваюсь на том, что это спасёт Женьку. Дождь совсем расходится. Выбегаю из машины первой и бегу ко входу. В холле куча людей и много врачей. Все взбудоражены. На мой вкус сильнее обычного. Я не придаю этому внимания, потому как сразу нахожу взглядом маму. — Ну что?! Уже отправили? В зале повисает звенящее молчание. Я начинаю готовиться к худшему и сглатываю. — Кого? — ледяным тоном спрашивает мама. — Женьку! Как кого! — распаляюсь я. — А тебя это волнует? Развратная дрянь?! Думаешь, никто не узнает, как ты ноги раздвигаешь?! И скольких обслужила? — Мам… — меня бросает в краску. Людей слишком много и все смотрят прямо на нас… Я моргаю, не понимая, что происходит, а мама замахивается, чтобы влепить мне пощёчину. Глава 29. Нервный срыв Я зажмуриваюсь и жду вспышки боли, но ничего не происходит. Медленно открываю глаза и вижу, как Артём поймал маму за руку и удерживает, не позволяя сделать мне больно. Он ничего не говорит, его лицо не выражает ничего. — А ты ещё кто такой?! — вскидывает брови мама. — Друг Марины. Я моргаю и отступаю. Не случившийся удар не причинил мне физической боли, но моральную, да. Я касаюсь щеки и пытаюсь успокоиться. Оправдать случившееся как-то. В конце концов, мама тоже перенервничала. У неё сын балансирует на грани жизни и смерти. А я пропала. По сути, бросила её одну со всем этим разбираться. Неудивительно что она сорвалась. Так ведь? — Друг значит, — мама опускает подбородок. — Это ты её увёз не пойми куда и сутки насиловал? Я резко возвращаюсь в осознанность: — Мам! Ничего он не… Прекрати! — Ну уж нет! Мы на тебя заявление напишем извращенец! Здоровый лоб, глянь на него! Думаешь, тебе всё можно? Нашёл дурочку для развлечений, которой не хватятся? — Мама! — пытаюсь вмешаться я. — Никакое заявление я писать не буду! — Ты вообще не лезь! — она снова замахивается, и тут Артём находится с ответом, отвлекает её: — Если бы я искал дурочку, которой не хватятся, разве я привёз бы её домой? Это отвлекает маму, и она скороговоркой произносит такое витиеватое и совершенно неприличное проклятие, что, боюсь, могла бы вызвать демона, если бы он не постеснялся прийти. Артём будто не слушает. Смотрит на меня и едва заметно качает головой, мол, не надо. Не нарывайся. А мне обидно! Он не заслуживает всех этих слов! Оправдывать маму всё сложнее. Вокруг полно людей, которые не знают всей картины. Но теперь знают, что Артём куда-то увёз меня без моего согласия, делал со мной разные непотребства и вообще он наверняка маньяк и убийца. Я не знаю, откуда в ней столько злости. — Мам. Мама! — трясу её за руку. — Хватит! Он помог нам. Перевёл деньги на операцию Женьке. Хватит, прошу. — За что деньги? За какие такие заслуги?! Ты за кого мою дочь принимаешь, гад?! Ленка, — она оглядывается на ресепшен. — Живо вызывай полицию! — Они уже... — Отлично, — Артём закатывает глаза. — Раз мы дошли до этого абсурда, разговор будет коротким. Марина, идём. Он берёт меня за руку, тянет к себе и, приобняв за плечи, поворачивает к выходу. В тот же миг мама вцепляется ногтями в мою руку и резко дёргает на себя так, что я вскрикиваю. Артём перехватывает руку мамы, на миг сжимает выше локтя, и хватка слабеет. Я оказываюсь за его спиной, мама же не собирается сдаваться без боя. Отскочив от Артёма, кричит будто раненый зверь. Её лицо краснеет и кажется маской, которой можно пугать народ на хэллоуин Я резко оглядываюсь, но, похоже, никто не понимает, что делать в этой ситуации. — С дороги, ублюдок! Я не отдам тебе своего ребёнка! Убью! Она снова бросается на него, выхватив из кармана то ли ручку, то ли ещё что. Артём плавно уклоняется, перехватывает её руку и вынуждает выронить «оружие», которое откатывается куда-то в толпу. Мама кричит, вырывается, ругается, но освободится не может. Я не верю, что Артём делает ей больно, но и отпускать её сейчас опасно. — Марина, — он обращается ко мне так, будто ничего не происходит. — Иди в машину. Я сейчас тоже подойду.