Эбби направилась в душ, чтобы попытаться отмыть краску. Чуть позже и Морган ушла к себе, чтобы почитать перед сном какие-то документы, а Клэр вернулась к своей чертежной доске. Это был на редкость славный вечер, когда они все собрались дома к ужину. Это скрасило день, и мелкие неприятности стали казаться совсем крошечными. Клэр улыбнулась про себя, думая о своих соседках по квартире. Все они были прекрасными девушками и самыми близкими ей людьми, не считая мать. Они все поддерживали друг друга в любых начинаниях. Клэр подумала, что такой и должна быть настоящая семья. А самое лучшее во всем этом было то, что они не родились в этой семье, они ее создали. И это всех устраивало. Продолжая работать над своими рисунками, Клэр с надеждой подумала, что было бы хорошо жить так всю жизнь или хотя бы еще очень, очень долго. В квартире царила тишина. Все к этому времени уж спали. Клэр была совой в этой компании и любила работать по ночам. Было уже больше двух часов ночи, когда она наконец погасила свет и отправилась в свою спальню. Девушка почистила зубы, надела ночную сорочку и спустя несколько минут уже лежала в своей кровати. Клэр не ожидала, что все так сложится, но это были настоящий дом и семья, о которых она всегда мечтала. Никто не был ожесточенным или озлобленным, и они никогда не разочаровывали друг друга. Никто не приносил жертв, о которых пришлось бы жалеть всю оставшуюся жизнь. И квартира в Адской Кухне была островком безопасности, в котором все они нуждались, чтобы воплотить в жизнь свои мечты. Глава 2 На следующее утро, по дороге на работу, Морган читала в метро «Нью-Йорк пост» и, увидев упоминание о ресторане Макса на шестой странице, улыбнулась про себя. В нескольких строках, посвященных его заведению, говорилось о великолепной кухне и прекрасной атмосфере и перечислялись имена актеров, писателей, танцоров и спортсменов, которые часто посещали этот ресторан. И, конечно же, они упомянули Грэга. Морган читала «Уолл-Стрит джорнал» и «Нью-Йорк таймс» каждый день после посещения спортзала, куда она неукоснительно ходила к шести часам утра, но ей нравилось просматривать «Нью-Йорк пост» и читать сплетни на шестой странице, чтобы немного развеяться. Морган знала, кто дал им информацию о ресторане. Она позвонила брату, как только вышла из метро и направилась к месту работы. День выдался такой же жаркий, и Морган надела короткую черную юбку, накрахмаленную белую блузку и туфли на высоком каблуке. Мужчины с интересом смотрели ей вслед. – Очень приятное упоминание о ресторане, – сказала Морган, когда Оливер ответил на звонок. Он занимался связями с общественностью с того времени, когда окончил Бостонский университет двенадцать лет назад. Теперь брат занимал должность вице-президента в крупной нью-йоркской компании, и у него было несколько очень известных клиентов, в основном в мире спорта. Ему нравился Макс, и он старался сделать ему приятное при каждом удобном случае. Один из его клиентов, центральный подающий в команде «Янкиз», был тоже упомянут на шестой странице в этот день. – Это было мило с твоей стороны, – сказала Морган. Девушка хорошо ладила со своим братом. Он был ее единственным родственником, и они стали очень близки с тех пор, как умерли родители и они почти еще подростками остались одни. Оливер со своим другом занимал уютные апартаменты в Верхнем Ист-Сайде и любил дразнить сестру за то, что она живет в Адской Кухне. Но они оба с удовольствием ходили к ней в гости и очень любили ее соседок. После смерти их родителей Оливер признался сестре, что гомосексуалист. Он сказал, что никогда не осмелился бы заикнуться об этом, пока был жив их отец. Он был подрядчиком, когда ему удавалось найти работу, и открыто критиковал геев, может быть, из-за того, что подозревал сына в нетрадиционной ориентации. Но Оливер не чувствовал себя ущемленным. К тридцати пяти годам он и Грэг, его партнер, прожили вместе уже семь лет. У Грэга были свои семейные проблемы. Он был одним из пяти сыновей в простой католической семье в Квебеке. Четверо из них были профессиональными хоккеистами, и его отец был убит горем, когда Грэг сообщил ему, что он гей. Он открыто сознавался, что всю свою жизнь знал, что не такой, лет с девяти или десяти. Грэг просто любил мальчиков, и его отец со временем смирился с этим, хотя это его огорчало. Грэг и Оливер испытывали искренние чувства друг к другу, и Максу тоже нравилось проводить с ними время. Иногда они с Морган ездили кататься на лыжах с Оливером и Грэгом, когда Макс мог позволить себе отлучиться с работы. Он подшучивал над ними из-за их собак, что заставляло Оливера стонать от отчаяния. Это было одним из немногих разногласий между Оливером и Грэгом. У них было два йоркширских терьера и крошечная чихуа-хуа, по которой Грэг сходил с ума и одевал в миниатюрную форму «Рэйнджерз», сшитую кем-то специально для нее. – Бога ради, ты весишь двести шестьдесят фунтов, и ты знаменитый вратарь. Неужели нельзя было завести собаку приличного размера, лабрадора или золотистого ретривера? С такими собаками мы выглядим как геи! – жаловался Оливер, но Грэг только смеялся. – Мы и есть они, – напоминал он Оливеру и улыбался. В ответ мужчина добродушно ворчал и регулярно угрожал завести сенбернара, но Оливер тоже любил своих собачек. И они с Грэгом никогда не пытались скрыть, кем являются. Грэг был одним из немногих знаменитых спортсменов, кто признавался, что гей. – Не хочешь поужинать в ресторане в субботу? – спросила Морган брата, входя в свое офисное здание. – Я спрошу у Грэга. Он что-то говорил о вечеринке по поводу дня рождения где-то в Майами. Если мы останемся дома, я с удовольствием приду. Я дам тебе знать позже. – Хорошо. Морган послала ему поцелуй в трубку, а затем закончила разговор, и ее мысли тут же обратились к работе. У них с Джорджем, ее боссом, была назначена на утро встреча с новым клиентом, который хотел вложить куда-нибудь огромную сумму денег. Джордж обхаживал его несколько месяцев. Он сделал несколько очень удачных вложений для одного из друзей сегодняшнего потенциального клиента, а Морган основательно подготовилась к встрече и обсудила с Джорджем планы. Она сделала несколько дополнительных предложений, которые понравились Джорджу и которые он решил обсудить с клиентом. Джордж и Морган были отличной командой. И он всегда говорил, что Морган была гением в том, что касалось чисел, и могла прочитать книгу бухгалтерского учета быстрее, чем сами бухгалтеры, а также найти ошибку, которую все остальные не заметили. Джордж был красивым преуспевающим холостяком, но их отношения с Морган были исключительно деловыми. Он никогда не заводил служебных романов, за что Морган его очень уважала. Джорджу было тридцать девять лет и его преследовали все охотницы за деньгами в Нью-Йорке. Но не только они. Им интересовались и некоторые очень приятные женщины, у которых было достаточно своих денег. Они чувствовали себя с Джорджем в безопасности, поскольку у него самого был солидный капитал. За последние несколько лет Джордж сколотил огромное состояние, что вызывало у Морган восхищение им. Он был блистателен в том, чем занимался, и заслужил свой успех. Морган многому у него научилась за последние три года. Они никогда не общались вне работы, но ей нравилось путешествовать с Джорджем. Они посещали интереснейшие места, чтобы встретиться с клиентами или проверить обстановку с инвестициями, – Париж, Лондон, Токио, Гонконг, Дубаи. Работа Морган была сказкой наяву. Она проверила все данные в компьютере, разложила на столе бумаги для презентации, сделала несколько звонков, а в десять часов появился новый клиент. Он был хорошо известным бизнесменом лет пятидесяти, который сколотил состояние во время бума высоких технологий в интернете. Говорили, что он миллионер и его интересовало все, что Джордж и Морган могли ему сказать. Джордж предложил несколько дополнительных инвестиций к его портфолио, некоторые из них очень рискованные, что, похоже, не испугало клиента. Джордж также озвучил предложения Морган и даже сказал, что это ее идея. Он всегда играл по-честному. И когда клиент ушел, Морган поблагодарила его, и у Джорджа был довольный вид. Клиент очень положительно отреагировал на все их предложения. – Мы в игре, – с улыбкой сказал Джордж. Он был обходителен и обаятелен, и Морган нравилось наблюдать за тем, как босс общается с клиентами. Он превратил это в настоящее искусство. После этого Морган вернулась в свой офис, и оставшийся день пролетел незаметно, с совещаниями и исследовательской работой, которую она провела после утренней встречи. Девушка всегда тщательно собирала все факты. Джордж знал, что может положиться на нее, и она дала ему всю информацию в конце рабочего дня. На вечер у нее была назначена встреча за бокалом вина с биржевым аналитиком. Она хотела обсудить с ним первые публичные продажи акций двух компаний и услышать его мнение. По поводу одной из них у Морган были сомнения. Она мечтала когда-нибудь иметь свою отборную группу клиентов. Морган не была такой отчаянной сторонницей риска, как Джордж, но обладала глубокими знаниями, использовала проверенную практику вложений, и у нее уже был богатый шестилетний опыт работы с тех пор, как она окончила школу бизнеса. Морган занимала определенное положение в своей профессии, и если даже ей не удастся достичь звездных высот, которых достиг Джордж в его головокружительной карьере, кто знает, что ее ждет? Она твердо стояла на ногах, и ее жизнь была приятной и налаженной. У Клэр выдался очередной, полный стрессов день, со спорами с Уолтером о том, сколько новых моделей обуви нужно изготовить к весенней коллекции. Он всегда старался не рисковать как с количеством, так и с дизайном. Клэр хотела, чтобы он дал ей больше свободы действий, но Уолтер на это не пошел бы. Он никогда не уступал ни на йоту. А еще Моник, новая французская стажерка, бесила ее весь день. Клэр чувствовала себя так, словно ее приставили нянькой к капризному ребенку, а у нее не было времени развлекать его. К тому моменту, когда Клэр вернулась домой, она была раздражена до крайности и хотела набраться мужества, чтобы уволиться. Но ей нужны были деньги, которые она зарабатывала, и девушка не хотела остаться безработной, пока будет подыскивать себе новое место, или рисковать своей работой, если она начнет наводить справки, а Уолтер узнает об этом и уволит ее. Он загнал ее в угол, а Клэр хотелось лишь одного – создавать более интересную обувь. Бросив ключи на столик в прихожей и взглянув на свою почту – одни счета и реклама, все остальное она получала по электронной почте или через Фейсбук, – Клэр заметила, что Саша уже дома. Она лежала на кушетке, босиком и в шортах, читала журнал. Саша посмотрела на Клэр и улыбнулась, отпив немного вина из бокала. Это означало, что сегодня у нее выходной – большая редкость для Саши. Она почти не имела свободного времени, и Клэр не могла припомнить, когда в последний раз видела ее читающей журнал. – Они наконец дали тебе передохнуть? – Клэр была рада за подругу. – Я не работаю на этой неделе, – сказала Саша, потягивая вино. – Со вчерашнего дня. Это вряд ли можно назвать отпуском. – Она рассмеялась и села на кушетке. – У меня был дерьмовый день, – пожаловалась Саше Клэр. – Мне, наверное, придется убить эту французскую девицу, если сначала я не убью самого Уолтера. Я уже начинаю представлять это в своих мечтах. Меня тошнит оттого, что приходится делать обувь для женщин, лишенных воображения и вкуса. – Тогда увольняйся, – прямолинейно заявила Саша. – Пошли их к черту. Зачем нужна такая работа, которая делает тебя несчастной? – Эй, ты забыла, кто я? Мне нужны деньги. Я не какая-то наследница, и что будет, если я просижу полгода без работы? Это вполне может случиться. – Клэр казалась очень обеспокоенной. – Всегда можно заняться проституцией, – легкомысленно заявила Саша, и это было странно и не похоже на нее. Саша всегда очень сочувственно относилась к тревоге Клэр по поводу ее работы и будущего. И тогда Клэр внимательнее посмотрела на нее, прищурив глаза. – Улыбнись мне, – загадочно попросила она прелестную женщину, сидевшую на кушетке. Саша обладала такой потрясающей естественной красотой, которую не могли испортить даже растрепанные волосы и белый халат. – Зачем? – спросила она. – Неважно, просто улыбнись. Саша послушно широко улыбнулась, показывая идеальные зубы. Она никогда даже не носила брекеты. Просто была безупречна с рождения. И когда она улыбнулась, Клэр рассмеялась. – Господи, вас нужно было бы заставить носить отличительные знаки или сделать татуировку на лбу с именами. Только когда сестры улыбались, Клэр могла заметить очень слабую разницу между ними. Хотя девушки выглядели одинаково и были действительно идентичными близнецами, в их улыбках была микроскопическая разница. Клэр давно это заметила, но Валентина все равно умудрялась ее частенько одурачивать. Она была гораздо более озорной, чем Саша, и объясняла это тем, что сестра была старше на три минуты и поэтому более серьезной. Валентина считала себя младшей сестрой, и это она валялась на кушетке, потягивая вино. – Я думала, что ты Саша, – пояснила Клэр, но Валентина уже давно это поняла, и это позабавило девушку. Валентине нравилось дурачить подруг сестры. Иногда она вела себя как проказливый ребенок, в отличие от ее более ответственной сестры. – Саша должна была уже прийти, но только что позвонила и сказала, что застряла на работе. У какой-то женщины начались роды. Я не знаю, почему она не выбрала себе специальность получше, например пластическую хирургию. – Подтяжки лица выглядят еще более отвратительно, чем роды, – откровенно заявила Клэр и налила себе вина. Валентина беспардонно открыла одну из их самых лучших бутылок белого вина, хотя скорее предпочитала шампанское. Ее испортили мужчины, с которыми она общалась. Все они были очень богаты и в большинстве случаев в два раза старше девушки. Они были ослеплены Валентиной. Трудно было не быть ослепленным, и у нее были все привычки избалованного ребенка, которых не было у Саши. Подруги любили Сашу и терпели Валентину. Иногда она была забавной, но никто из них не захотел бы жить с ней. Даже сама Саша. Валентина сводила ее с ума, пока они росли, хотя между ними были очень близкие отношения, типичные для близнецов. Валентина направилась в Сашину комнату и через несколько минут вышла оттуда в прелестной юбке, в которой Клэр не видела Сашу уже больше года. Валентина всегда брала все, что хотела, никогда не спрашивая разрешения у сестры. – Ей все равно некуда ее надевать, – сказала Валентина, садясь на кушетку и наливая себе еще один бокал вина. – В любом случае на мне она смотрится лучше. Саша худеет из-за того, что надрывается на работе. На ней все висит. Клэр не заметила разницы между ними в весе или еще в чем-нибудь, кроме улыбок. Они поболтали какое-то время, потом Валентина снова взялась читать «Вог», а через полчаса появилась Саша и была удивлена, увидев, что сестра надела ее юбку. – Зачем ты надела ее? – спросила девушка. Казалось, ей это не понравилось. И было видно, что Саша куда-то спешит. – Ты все равно никогда ее не носишь. Я просто одолжу ее на несколько дней. «А потом забудешь ее вернуть», – подумала Саша. Отец прислал ей эту юбку из одного из своих магазинов в Атланте, она была от очень известного дизайнера, отец знал, что у Саши не бывает времени для того, чтобы ходить за покупками. Зато у Валентины не было проблем с покупкой одежды или с тем, чтобы забрать у сестры все, что ей понравилось. И у нее была целая куча тряпок, в которых она фотографировалась для рекламы. – Папа прислал ее мне, – сказала Саша так, словно эта юбка была для нее исполнена какого-то смысла. Валентина пожала плечами. Она не ладила с отцом, и ей не нравилась его вторая жена, чего девушка и не скрывала. – Я ухожу, – сказала Саша сестре, когда Валентина опять устроилась на кушетке в одолженной юбке. – Опять на работу? – У меня свидание, – смущенно сказала Саша. – А я забыла. Он только что звонил, чтобы напомнить мне. – С кем? – Валентина была удивлена, да и Клэр тоже. Саша уже несколько месяцев не ходила на свидания. – С одним парнем, с которым познакомилась в прошлом месяце. Думаю, он решил, что я – это ты. Вел себя так, будто знаком со мной, и я поняла, что он нас спутал. – И он до сих пор в неведении? – Валентина развеселилась, а Саша выглядела раздраженной. – Конечно, нет. Я все ему объяснила, но он все равно пригласил меня на свидание. Он актер и работает моделью у Кельвина Кляйна, демонстрируя нижнее белье. – Он, должно быть, хорош собой, – сказала Валентина, взглянув на сестру. – Да, типа того. Я не собиралась идти с ним на свидание, но он поднял бучу, решив по моему голосу, что я просто забыла. И мне не хотелось признаваться, что так оно и есть. Он ведет меня на открытие какой-то художественной галереи и потом на ужин. Это было не похоже на свидания, на которые Саша обычно ходила. Как правило, она встречалась с другими врачами, с людьми, с которыми познакомилась на медицинских конференциях или с кем-нибудь с работы. Актер-модель был не в ее стиле и даже не в стиле Валентины.