– Я слышала, что Рик Айкел поделил её со своей командой сразу после съёмки, – бормочет другая, усмехаясь и поправляя дурацкие хвостики. Я ужасно хочу ответить этим стервам, но прикусываю язык ради своего же блага. Пусть думают, что я тихая и слабая мышь, которую парализует их змеиный яд. Проклятье! Во мне умирает Сидни Суини. Я обожаю притворяться жертвой, чтобы обезоружить противников ещё до начала сражения. Ведь если они не знают, на что ты способен, победа уже в твоём кармане. Поднявшись на ноги, я достаю из сумки экшен камеру и медленными шагами направляюсь к выходу на лёд. Я не стояла на коньках с шестнадцати лет и, если бы не дурацкие обстоятельства, не надела бы их до конца своей жизни. – О боже! Вы только посмотрите на неё. – хихикает в ладонь рыжая кукла братц с вытянутыми губами. Стоп. Она что, попала к горе косметологу, который тренировался на кошачьих задницах? Или почему её губы напоминают мне сфинктер мистера Фогеля? Передёргиваю плечами и поворачиваюсь в их сторону всем телом, натягивая дружелюбную улыбку. – Видели очередное видео со мной? – обвожу глазами каждую, наблюдая за надменными взглядами. – Сам Маккейб нёс меня на руках в свою тачку, а потом… – облизываюсь, кокетливо играя взглядом – он целовал меня прямо сюда, – касаюсь пальцем своих губ и издаю звук наслаждения. – Пробовали этого парня? Это десятка! Он чертовски круто целуется. Невинно заправляю выпавшую прядь за ухо, выискивая глазами ту самую стерву, которая сходит по ангелочку с ума. Легче простого. Эта блёстка похожа на охренительно перезрелый томат, который вот-вот превратится в салат. – Хорошей тренировки, девочки. – взмахивая волосами, я оборачиваюсь обратно ко льду и, усмехнувшись, вступаю на его гладкую поверхность. – Не потеряйте помпоны, когда заметите, что Маккейб пялится только на мой зад. – Дрянь! – рычит одна из них мне в след. Игнорирую, почесав затылок средним пальцем. – Эй, пингвины, покажите мамочке класс. Глава 9. Ханна Покончив с работой, я стянула жмущие и неудобные коньки и села с ногами на скамью запасных, чтобы открыть аккаунт команды и просмотреть предыдущие посты. Но стоило наткнуться на фотографию Брайана без верха, в одной защите, с миллионом комментариев и лайков сумасшедших фанаток, как моё сердечко нажало на кнопку «Влюблённая идиотка». Его игривая улыбка, растрёпанные влажные волосы и рельефный пресс, как безумный Дятел Вуди для крошек в памперсах. Видели когда-нибудь это дерьмо? Вздыхаю, касаясь пальцем экрана, и перевожу взгляд на лёд в поисках двадцать девятого номера. – У тебя нет шансов. Маккейб никогда не посмотрит на дрянь, которая раздвинула ноги перед его главным врагом, – мерзкая усмешка за моей спиной закатывает мои глаза так глубоко, что кажется, обратно они уже не вернутся. – Тебе ничего не светит. – Разве над моей головой неоновая вывеска «Мне нужен совет»? – оборачиваюсь и смотрю ей в глаза. – О нет, милая Ханна. Там написано совсем другое слово… – стерва прикусывает губу и, слегка наклонившись ко мне, шепчет по слогам. – Шлю-ха. Запрокинув голову, я начинаю громко смеяться. Так громко, что кажется, мой смех эхом отражается от всех блестящих поверхностей этого огромного помещения. – Тогда… – опустив ноги на пол, я поднимаюсь с сиденья и поворачиваюсь к ней лицом. – Будет правильно подтвердить свой статус и трахнуть парня, на которого ты мастурбируешь каждую ночь перед грёбаным сном! *** – Ханна, подожди. – голос Маккейба пробегает через моё тело как ток. Сердце бьётся о грудь, а мысли в голове спутываются, как проводные Маршал, побывавшие всего секунду в кармане. Перекидываю сумку через плечо и ускоряюсь. В моих наушниках ничего не играет, но ведь он об этом не знает. Качаю головой и напеваю припев песни: «One Way or Another». Этот парень не на ту напал, если подумал, что меня можно купить дерьмовой хоккейной формой и фирменной улыбкой. – Я не такая! Я не сохну по пингвинам с клюшками. Хоккеисты - не моя страсть. Я люблю мотоциклистов. Да, точно, именно так! –мысленно убеждаю себя, кивая в подтверждение. – Эй, – прикосновение его мозолистой руки на моём плече моментально сбивает с меня всю спесь. Чёрт тебя за ногу, Маккейб! Я твоя долбанная фанатка и хочу от тебя детей! Мои глаза наполняются сердечками, а внутренний Гринч превращается в белого кота из мема, который срыгивает шерсть, но это абсолютно ничего не меняет. Я Ханна, прокляни меня Иисус, Уэндел, которая поехала крышей от красавчика хоккеиста. Жирная точка. Брайан вытаскивает наушник из моего уха и засовывает в своё. Паника подкатывает к горлу так быстро, что мой рот издаёт гортанное «О». – Какая же ты стерва, – фыркает он и запрокидывает голову, заливая моё сознание рокочущим и идеальным смехом. – Тебе нравится, когда парни бегают за тобой, а? Нахмурившись, пытаюсь вернуть себе невозмутимый вид. – Придурки с завышенной самооценкой не в счёт, ангелочек, – я быстро вытаскиваю наушник из его уха и возвращаю в своё. – Ты что-то хотел? Мой голос похож на скрежет вилкой по фарфоровому блюдцу. Я напряжена. Ощущение, словно я в пчелином улье, а рой грёбаных хищниц жалит меня прямо в зад. – Я видел, что вы разговаривали с Гвен. – Гвен? – переминаясь с ноги на ногу, я складываю руки на груди. – Ты о той кучке дерьма, которая считает своим долгом дать сраный совет тому, кто в нём не нуждается? Я думала, её зовут «Аманда-подскажу-как-надо» или, быть может, «Сара-я-всё-знаю». Маккейба это определённо веселит, он снова начинает смеяться, не отрывая от меня своих леденящих сердце глаз. – И какой же совет тебе дала «Сара-я-всё-знаю»? Мы останавливаемся напротив и смотрим друг другу в глаза. Солнечные лучики наполняют его обесцвеченный взгляд лазурью, а лёгкий ветерок хаотично укладывает влажные волосы. Запах лайма и прохлады, выключает мой мозг с первого нажатия. Брайан переходит на шёпот: – Держатся от меня подальше? Мир вокруг начинает вращаться и появляется галлюцинация, что мы сближаемся. – Если бы мне сказали держаться от тебя подальше… – я сглатываю ощущение тошноты, – я оказалась бы ближе, чем ты себе можешь представить, «Брайан-все-хотят-меня-Маккейб». Моя голова меня не слушает, Гринч кричит:“Ханна, ты должна свалить отсюда к чёртовой матери!”.Я делаю шаг к парню и вдыхаю сжимающий рёбра аромат. Он тоже приближается. Его грудь вздымается и опускается так медленно, что мои коленки начинают дрожать. Грёбаные десять сантиметров, они сокращаются, притягивая меня магнитом к его телу. Нет, нет, нет… Отмена. Мозг, ты должен начать работать, сукин ты сын! Брайан подхватывает свободную от заколки прядь моих волос и накручивает её на палец, подтягивая меня ещё ближе. Гринч бьёт себя по лицу, не теряя очередной попытки включить мой барахлящий от влюблённости мозг:“Ханна, по твоему расписанию время таращиться в пропасть и ныть от жалости к себе. Отойди от этого засранца. У тебя слишком много дел!”. Сглатываю, когда его губы оказываются в нескольких сантиметрах, и закрываю глаза. Горячее дыхание ангелочка обжигает кожу, земля уходит из-под ног. – МАККЕЙБ! Я отскакиваю от Брайана на метр, как ужаленная, когда слышу голос своего отца. Проклятье! Мой папочка направляется сюда. Он, чёрт возьми, идёт к нам. Мог ли он видеть, что мы чуть не перепихнулись с этим наглым парнем, прямо возле спортивного комплекса, где он тренирует своих пингвинят? Сердце колотится, как проклятый комбайн. Мысли мечутся в голове, словно опаздывают на последний рейс. Я должна что-то придумать. Мне нужно взять себя в руки и включить отказавшие мозги. Вдох. Выдох. А что, если… Увожу взгляд вдаль и в подсознании вижу Гринча, который поигрывает лохматыми бровями. Ухмыляюсь и складываю руки на груди, переходя на истеричный визг. – ТАК ТЫ СОВРАЛ МОЕМУ ОТЦУ, ЧТОБЫ ПРИКРЫТЬ СВОЮ ЗАД, ПРИДУРОК?! Расслабленный взгляд Маккейба наполняется удивлением, а губы кривятся в ехидной улыбке. Я же делаю вид, что не замечаю отца и продолжаю свое выступление. – Чего молчишь? Нечего сказать? Так я и думала! В следующий раз придумывай свои отмазки более правдоподобно и не вмешивай в это меня. Уяснил? – Ты слишком груба, Ханна… – Брайан делает грустное лицо, изображая невинного мальчика. – Это просто шутка, я не думал, что всё так обернётся. Хренов ты засранец! Нервно подтягиваю тренировочную сумку к животу и вытаскиваю из неё шерстяной носок, который использовала для коньков. – Шалость удалась, Добби, а теперь… – кидаю им в Маккейба. – Ты свободен!