– Если пингвинов ещё нет, я ухожу, – подаёт голос Ханна, натягивая через голову мой свитер, когда мы оказываемся у последней двери, отделяющей нас от самого важного события в наших жизнях. Чёрт. Знала бы она, что я задумал… Соберись Брайан сладкая задница Маккейб. Возьми себя в грёбаные краги, мудила. Выдыхаю и толкаю дверь, открывая перед ней опустевшую арену. – Какого хрена? – недовольно рычит она, – Где эти ублюдки? Пожимаю плечами и беру её за руку. – Наверное, мы приехали быстрее. Может… Это Ханна. Уэндел нельзя взять лаской, когда её иголки вот-вот вонзятся во все окружающее. Здесь надо действовать иначе. – Спорим, ты не сделаешь Аксель? – неуверенно говорю первое, что приходит в голову и когда понимаю, что это чертовски правильное решение, ухмыляюсь. Ханна открывает рот и громко смеется, запрокидывая голову. – Штука, ангелочек. – Приподнимаю бровь, пытаясь понять о чём она. – Готовь штуку баксов, ты уже проиграл. Она целует ладонь и отправляет мне воздушный поцелуй, прежде чем сесть на скамью и переобуться в коньки. Я следую её примеру и первым оказываюсь на льду в ожидании шоу. – Музыка. – фыркает она. – Музыка? – переспрашиваю я. – Включи какую-нибудь песню. Желательно ту, которая заставит тебя забрать свои слова обратно, пока я не показала тебе свой фирменный Аксель. Усмехаюсь и достаю из заднего кармана телефон, включая Спотифай. Первой попавшейся песней оказывается “James Bay – Us" и я замираю, поднимая глаза на свою девушку, которая стягивает мой свитер и уверенно ступает на лёд. Весь этот момент меняется для меня, когда я вижу, как она перевоплощается. Та прежняя Уэндел словно берёт перерыв и натягивает солнцезащитные Рей Бен, выпуская милую малышку Ханну. Её глаза наполняются смесью грусти и нежности. Она грациозно разводит руки в стороны и кланяется передо мной, прежде чем разогнаться и выполнить первый трюк, издавая рассекающий звук лезвием коньков при приземлении. Я наблюдаю за ней, зажимая кнопку повтора песни, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Ханна начинает кружиться, отводя носок в сторону. Её тело прогибается вниз, а нога поднимается выше. Она перехватывает её рукой, сжимая пальцами лезвие и вытягивает над головой, крутясь так быстро, что я забываю, как дышать. Прежде чем вернутся в исходное положение, она прокручивает восьмерку ногой и тормозит коньком об лёд, изящно вытягивая руку. Её выступление продолжается. Она набирает скорость и в прыжке поворачивается в мою сторону, продолжая перебирать ногами вперёд спиной. Светлые волосы слегка прикрывают её раскрасневшееся лицо, но это не мешает мне заметить её слезы. Ханна плачет? Сглатываю ком, когда меня ударяет осознанием. Уэндел может повторять сотни раз, что не за что на свете не вернется в этот спорт, но на её лице написано:“Это была любовь.” Разогнавшись ещё быстрее, она выезжает на центр льда и исполняет тот самый Аксель, на который мы поспорили. И, что я хочу сказать? Я готов отдать ей не тысячу долларов, а все свои грёбаные деньги. Ханна повторяет его ещё и ещё, а затем ещё раз, но на этот более сложный, двойной. И в этот самый момент, она падает на лёд, проезжая по нему спиной без движений. Её волосы хаотично распадаются в стороны, грудь не вздымается. Я срываюсь с места, несясь к ней с той же бешеной скоростью, с которой бьётся моё сердце. – ХАННА, – кричу я, резко тормозя у её тела и падаю на колени. – Детка, чёрт дери! Ты в порядке? Я приподнимаю её обмякшее тело, осторожно укладывая к себе на колени и сжимаю ладонями лицо. – Очнись, пожалуйста. Ханна, я прошу тебя. Моё сердце колотится так сильно, что я чувствую его в висках. Мне ещё никогда не было так страшно, как сейчас. Я прикладываю палец к её артерии на шее, чтобы проверить пульс, одновременно прижимаясь лбом к холодной щеке. – Что я должен делать, твою мать?! – рвано рычу, пытаясь держать себя в руках, но получается хреново. Я чувствую себя грёбаной растерянной девчонкой, которая ничем не может помочь и сейчас заплачет. Отстраняюсь и принимаю решение сделать ей искусственное дыхание, массаж сердца и что-нибудь ещё, чтобы только она очнулась и посмотрела на меня. Наклоняюсь к губам, как вдруг Ханна открывает слезливые глаза. Моё тело парализует. Я перестаю дышать. – Ты должен мне штуку, Маккейб, – она натягивает улыбку и усмехнувшись, щелкает меня по носу, приводя в чувства. – Детка, – шумно выдыхаю я, – Ты меня безумно напугала. – перехожу на шепот зацеловывая её губы и сгребаю в свои объятия. Ханна издаёт тихий вздох и прижимается ко мне сильнее, поглаживая мою спину. – Жалко у меня не было с собой бутафорской крови. Я приподнимаю бровь и отстраняюсь, чтобы посмотреть в её глаза. – Что? – Расслабься ангелочек, это всего лишь часть выступления. – она хлопает меня по плечу, улыбается и резко поднимается с моих коленей. – Хотела увидеть тебя таким. – Это была игра? – в моих глазах сейчас совокупляются демоны, которых привела эта девчонка. – Ну и морда, – она громко смеется, – Ты бы видел себя. Остановившись, она опять пародирует меня. – “Ханна! Детка, чёрт дери, ты в порядке? Что я должен делать, твою мать?!”, проклятье, почему у меня не было камеры, я хочу посмотреть повтор этой драмы. Я поднимаюсь со льда и медленно направляюсь в её сторону. Мысли в моей голове перемешиваются. Я чувствую, что хочу придушить её своими собственными, блять, руками. Но стоит мне поправить штаны, как я чувствую коробочку в правом кармане и вспоминаю, что хотел сделать. – Ханна, – она прекращает смеяться, когда слышит мой тон, – Я хотел сделать кое-что очень важное. Она следит за моими движениями и стоит мне запустить руку в карман, как её голова быстро начинает мотаться из стороны в сторону. – Нет. Нет. Нет. Только не это! Я усмехаюсь, собирая все силы в кулак и вытаскиваю руку с черной бархатной коробочкой, подъезжая к этой девчонке ближе. – Да, Ханна. Она замирает с открытым ртом, в тот момент, когда я опускаюсь на колено и демонстрирую ей кольцо. – Ты выйдешь за меня, Ханна Пол Уэндел? Её глаза округляются, она сводит брови вместе и хватается за живот, издавая радостный вздох. Стоп. Стоп.Стоп! Я сказал радостный? – Кажется грибы были испорчены. Фуф. – она усмехается и развернувшись на сто восемьдесят градусов, начинает уезжать. Вы смотрите фильмы? Когда парни становятся на колено и делают предложение девушкам, они начинают плакать. Кричат “Да” и вешаются им на шею. Все девчонки пищат от радости, но не Ханна. Исчадие ада, только что уехала к хренам, оставляя меня посередине льда на колене в руках с кольцом! – Ханна, какого дьявола? – рычу я. – Эмм… – она оборачивается и натягивает улыбку, – Твоя дерьмовая фамилия не сочетается с моим именем, и я… – её розовые щеки выдают растерянность. Я поднимаюсь с колена и еду к ней. Она заправляет волосы и мотает головой, облизывая пухлые губы. – О нет, Уэндел. Ты не откажешься. Лицо Ханны становится серьезным, когда я оказываюсь рядом и приподняв её подбородок большим пальцем, заставляю посмотреть в мои глаза. – Я… – она громко сглатывает. – Я согласна, Брайан.