Глава 23 За второй день своего так называемого отпуска, Колян набегался, что аж ноги гудели, а голова, в которой шел непрерывный мыслительный процесс стала просто квадратная. Колян посетил три районных отделения милиции, столько же ЖЭКов, два ЗАГСа, один мединститут, одну больницу и последним пунктом в его списке была беседа с матерью погибшей Леры Нифоновой. Вообще, эту беседу можно было и не откладывать до последнего, но Колян хотел сначала убедиться, что его версия верна. Потому что понапрасну причинять лишний раз боль несчастной матери, потерявшей дочь это слишком жестоко, неправильно в общем. Симпатичная женщина, лет сорока-сорока пяти открыла дверь и приветливо улыбнулась Коляну. Она уже, вероятно успела немного оправиться от постигшего ее горя и испытываемая ею боль утраты была спрятана глубоко внутри от посторонних. Только в красивых голубы глазах читалась такая ставшая теперь привычной и «неотьемлемой» тоска. Колян поздоровался. Долго вытирал ботинки об коврик у двери, так как женщина категорически запретила ему разуваться. – Ну что Вы, на улице сухо, перестаньте, – с улыбкой сказала она. – Налить Вам чай? Колян чая особо не хотел, но подумал, что возможно ей просто хочется проявить заботу, о ком-то… В квартире было чисто и довольно симпатично. Семья явно жила в достатке. Колян заметил распахнутую дверь в комнату застеленную газетами, словно там шел ремонт. – Лерина комната, – сказала женщина. – Знаете, многие годами ничего не меняют, не трогают вещи, сохраняют все как было. Как в музее… А я не могу… Она судорожно вздохнула и потеребила цепочку с небольшой подвеской у себя на шее. – Решила все поменять. Вещи раздала… память же не в вещах… Она с какой—то как будто мольбой посмотрела на Коляна. – Я думаю, Вы правы. Не нужно день за днем растравлять раны… – он шмыгнул, чувствуя, что в носу у него защипало. Бывают такие моменты в работе. Вроде и ничего такого, а хоть криком кричи… – Вы очень хороший молодой человек. Уверена, что и следователь хороший… Она снова улыбнулась. – Вы задавайте вопросы, не смущайтесь. Я уже в норме… – У меня, честно говоря только один вопрос. Ее глаза вспыхнули смесью удивления и любопытства. – Скажите, а у Леры была на что-нибудь аллергия. Она выглядела еще более удивленной и в то же время вопрос словно даже позабавил ее. – Вы знаете, интересно, что Вы спросили. Вообще нет, Лера не аллергик. Но в детстве один раз была очень сильная реакция на миндаль. Она засмеялась. – Ну, тогда миндаль и в глаза-то особо никто не видел. Нам родственник привез из-за границы миндаль в шоколаде. И Лере он очень понравился. Она и сьела-то не так много, и вдруг прямо у нас на глазах начала задыхаться. Мы страшно испугались. С тех пор ничего такого больше не было. Миндаль она, конечно больше не ела. Но выпечку торты, всегда сьедала спокойно. Мне одна знакомая врач, когда разговорились об этом случайно, сказала, что бывает, что с возрастом аллергия либо проходит, либо ее проявления становятся не такими очевидными. – Она пожала плечами и грустно добавила. – Так давно было, что я даже забыла об этом… А почему Вы спросили? Колян поерзал на стуле. – У меня есть догадка, но если не возражаете, пока я не буду говорить… – И не говорите. Нежное лицо стало жестким. – Просто найдите тех или того кто это сделал. – Найду. Она кивнула. – Я в Вас не сомневаюсь… Глава 24 Как и говорила девчонка женщина была очень красивой. Она рассматривала лицо стоявшего за дверью мужчины, не проявляя ни удивления, ни любопытства. Встревоженной, что было вполне уместно при сложившихся обстоятельствах, она тоже не выглядела. Она даже не спросила кто звонит, перед тем как открыть дверь. Просто отперла замок. – Следователь следственного отдела Милов, – представился пришедший. – Проходите, – даже не взглянув на удостоверение сказала хозяйка квартиры. Милов прошел вслед за ней по длинному коридору. Войдя в кухню женщина сделала жест рукой, приглашая его сесть на один из стульев расставленных возле большого круглого стола. Сама она опустилась на стул, рядом с бокалом в котором было налито красное вино. В пепельнице стоявшей на столе лежало несколько тонких окурков от дорогих сигарет. – Вам налить вина? Следователь вздохнул. Он бы не отказался, да только вот он на службе. А вообще есть желание нажраться в хлам и забыться хоть ненадолго… – Нет, спасибо. Она улыбнулась. – На службе нельзя, я забыла. В кино всегда так говорят… – Неля Ареговна, я занимаюсь делом об убийстве совсем молодой девушки, но у меня есть некоторые основания считать, что возможно имеется связь… Он замолчал. Она только что потеряла мужа. А он лишь подозревает связь между этими убийствами, и вопросы которые он собирается задать вновь причинят боль. Убийство профессора – не его дело, им занимается другой отдел, так что он тут вообще не вполне законно… Хозяйка квартиры, почувствовав его сомнения и неловкость, слегка кивнула. – Вы можете задавать мне любые вопросы, я на них отвечу. – Она сказала это совершенно равнодушно. Как будто ей вообще было все все равно. Вообще все, что происходит вокруг нее. – Тогда, с Вашего позволения я задам и те вопросы, которые Вам наверняка уже задавали. Для полной ясности… Она слегка повела плечами. – Хорошо. – У вас есть какие-то подозрения кто мог совершить убийство и по какой причине? Она подлила вина в свой бокал и сделала глоток. – Нет. – Она усмехнулась. – Возможно, это возмездие. Милов удивленно посмотрел на нее. – Возмездие?! Что Вы имеете ввиду? Она вновь повела плечами. Жест был гипнотизирующим. Милов отвел взгляд. – Мой муж был лжецом. Вся его жизнь превратилась в сплошную ложь… Вероятно он обманул кого-то, кого обманывать не следовало. Милов как зачарованный смотрел на отрешенное равнодушное лицо. В этой женщине, в манере ее поведения было что-то мистическое. Словно она вообще не отсюда… Это было глупо, но он не мог отделаться от этого странного ощущения. Она заглянула ему в глаза и еле заметно улыбнулась. – Давайте я расскажу Вам о нас, а дальше Вы уже сами сделаете для себя выводы. Милов открыл рот, закрыл, и просто кивнул. – Я не рассказывала этого следователю, который был здесь после убийства. Мне казалось, что это не имеет значения. Но Вы сказали про убитую девушку и про связь. Поэтому Вы должны иметь представление о том как все пришло к нынешнему положению вещей… Она легонько взмахнула рукой. – Когда мы познакомились с моим будущим мужем, он только-только закончил интернатуру и был молодым многообещающим кардиологом в одной из московских больниц. У него была такая черта характера, что он всегда хотел быть первым. Лучшим из всех. Он был хорошим врачом, действительно способным и мог бы сделать хорошую карьеру и принести много пользы. Но он не был лучшим. Когда он это понял он потерял интерес к тому чем занимался. Был такой случай, когда во время операции скончался пациент. Старик. Это была такая непростая семья, со связями, что называется. Они не предьявляли претензий, не винили медперсонал во врачебной ошибке, но сразу после этого муж закончил врачебную практику. Сам. Не знаю, почему именно это так подействовало на него, у него уже было на тот момент, несмотря на относительно молодой возраст профессорское звание, но он хотел уйти из медицины и ушел. То чем он занимался впоследствии никакого отношения к медицине не имело. Это все была глупая профанация. Обман. Обман тех кто к нему обращался и обман самого себя. Он был уверен, вполне искренне, что занимается наукой. Она презрительно хмыкнула. Сделав еще один глоток из своего бокала она устремила взгляд в окно. Вид у нее стал еще более отрешенный. Было такое впечатление, что она вообще забыла о присутствии следователя. – Я ненавидела своего мужа. – Оторвав взгляд от окна она немного насмешливо посмотрела на Милова, выражение лица которого сейчас выглядело глуповато-удивленным. – Тот человек чьей женой я стала, умер задолго до старика скончавшегося во время операции… Жалею ли я что его убили? Нет. – Она твердо посмотрела в глаза собеседнику и усмехнулась. – Я его не убивала и даже никогда не думала об этом. Он был мне противен и безразличен. – впервые за время общения в ее голосе прозвучала легкая нотка горечи. – И он был лживым, корыстным и до крайности самовлюбленным человеком. Из доктора спасающего жизни он превратился в обманщика и, возможно преступника. – Преступника?… Она поднялась из-за стола.