— Её так легко вывести из себя. Я посылаю ему многозначительный взгляд. — Лучше никогда даже не пытайся шлёпнуть меня по заднице. — Чёрт возьми, нет. Тристан надерёт мне задницу, если я когда-нибудь прикоснусь к тебе, — он поднимает руки и пятится от меня, направляясь в гостиную. Моё сердце сжимается, стоит мне услышать имя Тристана. Мы провели последние четыре часа, ни разу не упомянув о нём. Теперь я слышу его имя и возвращаюсь к исходной точке. Несчастная. Печальная. Скучающая по нему. Одарив Конрада слабой улыбкой, направляюсь в свою спальню, закрываю и запираю за собой дверь, прежде чем хватаю телефон с комода и проверяю его. И обнаруживаю, что у меня есть текстовые сообщения от того самого, кого я пытаюсь забыть. От Тристана. «Я скучаю по тебе. Я не должен был оставлять тебя, не попрощавшись, и уверен, что ты ненавидишь меня. Не могу винить тебя. Я всё время всё порчу. Говорю самые худшие вещи, какие только можно вообразить. Обращаюсь со всеми как с дерьмом, но ты почему-то всё равно хочешь остаться со мной. Но и это тоже мне удалось испортить.» «Прости, что не позволил тебе всё объяснить. Прости, что винил тебя в том, что твой отец сделал с моей мамой. Прости, что пытался надрать Марку задницу.» «Беру свои слова назад, за это я не прошу прощения. Я должен был надрать Марку задницу.» Прижимаю пальцы к губам и смеюсь. Чувствую, как слёзы начинают катиться по щекам, когда я плачу. «Мне бы хотелось, чтобы ты рассказала мне, что случилось с твоей семьей, но я понимаю, почему ты этого не сделала. Мне тоже неудобно делиться семейными секретами. Мне не легко открыться. Уверен, ты быстро это поняла.» «Но я хочу открыться тебе. Я хочу поделиться с тобой всем. Я так чертовски сильно скучаю по тебе. Мне не следовало приезжать сюда на Рождество. Я бы предпочёл провести его с тобой.» Сейчас я уже плачу вовсю. Это всё, что я могу делать в последнее время, и это отстой. Но, по крайней мере, это слёзы счастья. «Александрия, где ты?» «Алекс?» «Али?» «Ангел?» Глава 30 Тристан Я просыпаюсь от звука звонящего телефона и вслепую протягиваю руку, хватаясь за прикроватный столик, пока мои пальцы не обхватывают его, и я роняю чёртов гаджет на пол. — Блин, — бормочу я, свешиваясь с кровати и поднимая его. Моё сердце начинает бешено колотиться, когда вижу на экране имя Александрии. А потом экран потемнел. Телефон перестал звонить. Я пропустил её звонок. — Чёрт возьми, — сажусь в кровати и выбираю её номер в списке пропущенных звонков, с тревогой ожидая, когда начнутся гудки. Ещё гудок. Ещё один. — Тристан? Услышав её голос, испытываю прилив облегчения, вожделения и чего-то ещё, что не узнаю, проходящего через меня. Опускаю голову на груду подушек позади себя и закрываю глаза, с трудом сглатывая. — Да. Привет. Некоторое время мы молчим, и я слышу её дыхание. Крепче сжимаю телефон, желая, чтобы она лежала рядом со мной. Но желания — для дураков, а я самый большой из них, так что нужно быть благодарным, что она, по крайней мере, разговаривает со мной. — Я получила твои сообщения, — наконец заговаривает она. — И ты действительно позвонила мне вместо того, чтобы тоже написать? — чёрт, разве не глупо было говорить это? Возможно. — Я хотела услышать твой голос, — колеблется она. — Я только что увидела твои смс. Мы гуляли с Келли. Чёртова Келли. Вечно вмешивается в мои отношения. Больше похоже на отсутствие их. — Мы поужинали и обменялись рождественскими подарками. Она уезжает завтра утром, — продолжает она. Проклятье, моя девочка осталась одна на грёбаное Рождество. Это невыносимо. Мне нужно завтра же сесть в самолёт и поехать к ней. — Значит ты проведёшь Рождество в одиночестве, — делаю глубокий вдох. Завтра двадцать второе. Я могу успеть вовремя, если погода будет благоприятствовать, и я смогу найти место в самолёте. — Со мной здесь Конрад, — слабое утешение. — И мы идём к Стивену на рождественский ужин. Чёртов Стивен. Хотя я не испытываю к нему ненависти. Он хорошо относится к Александрии. И он наполовину влюблён в Келли, так что мне не нужно беспокоиться о нём. — Я рад, что тебе есть куда пойти. — Тристан, в своих сообщениях ты написал то, что имел в виду? У меня пересыхает в горле. — Я имел в виду каждое грёбаное слово. На мгновение Александрия замолкает. — Прости, что не была честна с тобой. — Это ты прости, что я был таким придурком с тобой той ночью, — возражаю я. — Я должна была сказать тебе правду с самого начала. — Я должен был надрать Марку задницу. Он это заслужил, — от одной мысли о нём моя рука сжимается в кулак. Она разражается смехом. — Я скучаю по тебе. — Я тоже скучаю по тебе. Так чертовски сильно, что это убивает меня. — Где ты? — спрашивает она. Я рассказываю ей о так называемом домике моих родителей в Вейле. Она говорит мне, что бывала там раньше — конечно. У нас с Александрией больше общего, чем мы изначально думали. Некоторое время мы болтаем о пустяках, пока, наконец, я не задаю ей вопрос, любопытно посмотреть, как она ответит. — Ангел, скажи мне, что ты хочешь на Рождество? — шепчу я. — Я ничего не хочу. Всё, что я хочу, у меня уже есть, — шепчет она в ответ. — Должно быть что-то ещё, чего ты хочешь. Новую машину? — Нет. — Новые туфли? — Абсолютно нет. — Новую сумочку? — Теперь ты просто дразнишь меня. Я улыбаюсь. Есть такое. — Скажи мне, ангел. Что ты хочешь на Рождество, что только я могу тебе подарить? Она вздыхает, и этот звук доносится прямо до моего члена. Я хочу, чтобы она была здесь, обнажённая и обёрнутая вокруг меня. — Ты уверен, что хочешь это услышать?