– Отец, возможно, сейчас не лучшее время. – Аэро поочередно смотрит то на Стила, то на Ставроса. – Она ведь только прибыла и еще не привыкла к нашим порядкам. – Позвольте кое-что прояснить, – вклиниваюсь я, окончательно придя в себя и снова обретя дар речи. Я выхожу из-за спины Стила, чтобы встать рядом, бросив на Аэро совсем недобрый взгляд. – Я тебя не знаю. А еще я понятия не имею ни о каких обещаниях и какие там звезды и что напророчили, когда я родилась. Но мы не поженимся ни в ближайшем, ни в далеком будущем. Стил издает какой-то невнятный звук, больше похожий на хихиканье. Аэро хмурится. Всю его доброжелательность и заигрывания в мою сторону словно ветром сдуло. – Но… – Ни за что в жизни. – Да, поначалу я была шокирована, но я собираюсь закрыть этот вопрос раз и навсегда. – Ты просто не понимаешь наших обычаев, – хмыкает Ставрос. – Ты из ангельской линии, поэтому придется подчиниться, хочешь ты того или нет. Стил снова издает низкое рычание, шерсть у него встает дыбом. В комнату заходит Никиас с полным подносом напитков. – А почему так тихо… – Заметив наш небольшой междусобойчик, он чертыхается себе под нос. Поставив посуду на стол, Никиас направляется в нашу сторону. Один из потомков ангелов пропускает его вперед, черты лица у мужчины стали заметно жестче. – Ставрос, – начинает Ник, – я же говорил, что сейчас не время для этого. Тот недовольно цыкает. – А ты не думаешь, что лучше сразу прояснить этой девчонке, что к чему? Ей и так многое нужно наверстать. В конце концов, у нее есть обязанности, их нужно выполнить. Я упираю руки в боки. – Вообще-то эта девчонка стоит сейчас здесь и сама в состоянии решить, что ей делать. Стил выдвигает одну лапу вперед, Аэро отступает на шаг назад, руки его, сжатые в кулаки, тянутся к ножнам с мечом, висящим на талии. Во мне вспыхивает ярость, и я приказываю своим крыльям раскрыться, целенаправленно царапая заостренными кончиками пол в знак предупреждения. Да, может, у этих Нефилимов тоже есть крылья, но с помощью моих можно не только летать. И им всем лучше это запомнить. – Давайте все успокоимся, пока все окончательно не вышло из-под контроля. Но мы игнорируем предложение и все еще готовы рваться в бой. Никиас потирает переносицу и еле слышно произносит: – Все пошло абсолютно не по плану. Повернувшись к нам спиной, он обращается к присутствующим, сообщая, что праздник окончен, и благодарит их за то, что заглянули. Пока гости не уходят восвояси, и в доме не остаемся только мы впятером, никто не издает ни звука. – Всем успокоиться, – приказывает Никиас, но снова остается незамеченным. Его крылья с хрустом раскрываются, а голос эхом гремит по всей комнате. – Я. Сказал. Всем. Успокоиться. – Первыми отступают Ставрос и Аэро. – Присаживайтесь, – рявкает он на них. С осторожностью глядя в нашу сторону, они плетутся к дивану и садятся по разные стороны. Никиас указывает мне и Стилу на стулья, стоящие напротив. – Можешь превращаться обратно, – шепчу я. Снова вспыхивает яркий свет, и Стил становится самим собой. Пока мы идем к своим местам, он кладет мне руку на поясницу. Мы оба смотрим на неизвестных потомков с подозрением. Стил осторожно опускается на стул, но мышцы его по-прежнему напряжены. Он готов действовать в любой момент. – Ставрос, я знаю, у тебя было множество ожиданий относительно Эмберли, но есть смягчающие обстоятельства, которые аннулируют условия договора. Я уже говорил тебе об этом перед собранием. Мы со Стилом переглядываемся. Он качает головой и кривит верхнюю губу, показывая отвращение ко всему происходящему. Я его понимаю. Брак по договоренности, без согласия сторон. Отвратительно. В каком веке мы живем? Хотя, учитывая, что местное сообщество не особо в курсе современных норм и свободы слова например, для них это вполне логично. Ведь они почти не взаимодействуют с внешним миром. – Договор нельзя разрушить. – Ставрос скрещивает руки на груди и откидывается назад, в каждом его движении читается агрессия, даже в наклоне подбородка. На волосы ему падает солнечный свет, подсвечивая тонкую седую прядь, начинающуюся у виска и скрывающуюся где-то за ухом. – Это не совсем так, – отвечает Никиас. Мужчина щурится. Аэро с широко распахнутыми глазами смотрит то на отца, то на Никиаса; вся его решимость, очевидно, куда-то испаряется, как только он понимает что-то такое, что остается незримым для меня. Ник и Ставрос продолжают разглядывать друг друга. Очевидно, что между этими двумя происходит какой-то молчаливый диалог. – Эмберли – не чистокровный Ангел, – наконец произносит отец Аэро. – Да, это так. Но в этом отношении она больше ангел, нежели человек. Если ангельская сущность доминирует, это уже никак не изменить. Вполне логично, что от ангелов ей передалось что-то помимо пламени и крыльев с острыми наконечниками. – Ты просто пытаешься освободить ее от нашего контракта, – спорит мужчина. Я все пытаюсь уловить суть их разговора, но, увы, терплю крах. Черты лица Стила немного смягчаются. В глазах его появляется задумчивый блеск, судя по которому он явно больше понимает в происходящем, чем я. Никиас встает со своего места и встает позади него, лицо его больше похоже на каменную маску. – Так или иначе, я не выдам ее замуж насильно. Твоему сыну такой брак счастья тоже наверняка не принесет. – А счастье вовсе и не обязательно. Главное – продолжить сильнейшую ангельскую линию. – Слишком поздно. Она уже сделала свой выбор, – расставив ноги по ширине плеч, отвечает Никиас. Его собеседник вздрагивает, а потом широко, почти до смешного, распахивает глаза и обращает взор к Стилу, сидящему рядом со мной. – Ерунда все это. Уголки губ Аэро опускаются вниз, на лице его читается явное разочарование. – Отец… – Нет, – отрезает Ставрос. – От нас не откажутся во второй раз. – Он ударяет кулаком по подлокотнику, диван протестующе скрипит. Очевидно, здесь замешана какая-то неизвестная мне история. Я сохраняю молчание, желая увидеть, чем же все-таки закончится спор. Со скоростью кобры Никиас подносит к горлу Стила клинок. Я вскакиваю с места, меня мгновенно охватывает волна жара, а в руках формируются шары ангельского пламени. Осматривать свой внешний вид нет нужды, я и так знаю, что трансформировалась. – Что вы творите? – Голос обманчиво спокоен, но руки Стила сжаты в кулаки, а подбородок приподнят вверх. Сощурившись, Никиас не сводит глаз со Ставроса. – Вот же черт, – подает голос Аэро, сидящий рядом с отцом. – Это действительно так. – Даю вам три секунды, чтобы опустить оружие, иначе я вас поджарю и сравняю этот городишко с землей. Уяснили? Огненные шары в моих руках рвутся на свободу. Мои пальцы дергаются. Единственное, что сейчас меня сдерживает – осознание того факта, что Стил тоже может пострадать, но Никиас мог перерезать ему глотку всего лишь одним движением руки. Вариантов у меня не особо много. Лезвие исчезает так же быстро, как появилось. Никиас отходит в сторону, убирая кинжал в кобуру на своем бедре и поднимая руки, давая понять, что он безоружен. Хрустнув шеей, Стил оглядывается на Никиаса через плечо: – А это было обязательно? – Стил, идем, мы уходим отсюда. – Это было последней каплей. Нам нужно убираться отсюда как можно скорее. Сожгу это место к чертям, если придется. Прийти сюда было огромнейшей ошибкой. Нужно только Динька захватить по дороге, ноги моей больше не будет в этом месте… – Так достаточно убедительно? – с самодовольным выражением лица спрашивает Никиас Ставроса. Стоп. Что? Тот, в свою очередь, пристально смотрит на него, шевеля челюстью и скрипя своими зубами. Аэро кладет руку отцу на плечо. – Отец. С этим ничего не поделаешь. У мужчины раздуваются ноздри. Он встает с дивана и покидает комнату. Аэро наклоняет голову в сторону Никиаса и бросает мне виноватую улыбку, прежде чем последовать за ним, оставив нас наедине с моим прадедушкой в десятом колене. Стил спокойно сидит на своем месте, лишь слегка приподняв бровь, когда Никиас садится на место рядом с ним. А я вот совсем не спокойна. Пламя все еще танцует на моих пальцах и облизывает запястья. – Присядь, Эмберли. – Никиас указывает на место, где не так давно сидел Аэро. – Я слишком взвинчена, чтобы спокойно сидеть и делать вид, что последние тридцать минут моей жизни мне просто померещились. – Поднимаю свои пылающие руки как доказательство. Если я сейчас сяду, то от этого дивана в считанные секунды останутся одни угольки; это, конечно, очень заманчиво, но не стоит. Я скрещиваю руки на груди, огонь ощущается на оголенных участках кожи приятным теплом. – Может, объясните мне, наконец, зачем нужно было приставлять нож к горлу Стила? Тот встает и подходит ко мне. Я делаю шаг назад, не желая обжечь его, но он все равно подходит ближе. Протянув руку, касается моей щеки. – Стил, я не думаю, что… – Эй, – перебивает он меня. Его большой палец скользит по моей скуле. – Ты справишься. Ты можешь контролировать себя. Тело начинает остывать, и огонь почти сразу же гаснет. Поднимаю руку, пальцами касаюсь тыльной стороны его ладони, и наши взгляды встречаются. Он прикусывает полную нижнюю губу, зубы осторожно впиваются в мягкую кожу. Уголки рта приподнимаются в ленивой усмешке. Клянусь богом, пальцы у меня на ногах сжимаются, а в животе порхает целая стая бабочек. – Вот и умница, – шепчет Стил. Наклонившись вперед, он скромно целует меня в лоб и отступает на шаг назад. Я немного растеряна, когда слышу, как где-то откашливается Никиас. Вернувшись в реальность, я замечаю, что он потирает губы, пока Стил возвращается на свое место. Очевидно, Никиас пытается скрыть улыбку.