– Совсем не так я хотел начать ваше знакомство с Эдемом. – То, как он это произнес, заставило меня задуматься: он переживает о том, что у меня может создаться отрицательное впечатление о его доме или о том, что местные будут плохо думать обо мне? – Идемте. Сначала я помогу вам обустроиться в своем доме, а уж потом начнется полноценное погружение в наш мир. Я прикусываю нижнюю губу в тот момент, когда меня охватывает тревога. Опять знакомиться с кучей новых людей. Счастье-то какое. Протянув ко мне руку, большим пальцем Стил освобождает мою нижнюю губу. Он аккуратно потирает место укуса, разглаживая кожу. Внутри у меня все переворачивается. – Это лишнее, – шепчет он мне, едва заметно улыбаясь. – Помни, вместе мы со всем справимся. Он говорит это с таким серьезным видом, что мне хочется ему поверить. 6. Эш Тактический самолет, на котором мы летим, ни в какое сравнение не идет с роскошным частным воздушным судном, на котором мы добирались до резиденции старейшин. Технически сейчас мы находимся на одном рейсе с действующим боевым отрядом потомков ангелов, родители Новы позаботились о том, чтобы и нам достались места. Хотя «места», конечно, громко сказано. Из стен во внутренней части кабины выдвигаются два ряда металлических скамеек. Грейсон сидит на скамейке, что напротив меня, и смотрит куда-то в одну точку на полу. Брови его нахмурены, выражение лица такое же шокированное, каким было, когда мы уходили из апартаментов. Не желая снова исчезать бесследно, он настоял на том, чтобы поговорить с Лораном и Элоизой перед отъездом, но в итоге между близнецами и отцом произошла эпичная ссора. В плохом смысле. Если бы Элоизы не было в тот момент рядом, чтобы успокоить мужа, они бы наверняка вообще подрались. Стерлинг быстро остыл и отпустил ситуацию, как бывает почти всегда, а вот про его брата такого не скажешь. Временами эти двое поразительно похожи, но чем старше мы становились, тем больше ответственности ложилось на плечи Грея. А вот в случае со Стерлингом, наоборот, кажется, это слово в принципе не входило в его словарный запас. Сейчас Стерлинг обсуждает с Новой и каким-то еще супернакачанным Нефилимом, как обращаться с огнеметом; Грейсон тем временем сидит неподвижно и молчит. – Эй. – Я постукиваю друга пальцами по колену. Он поднимает взгляд от воображаемого пятна на полу. – Ты в порядке? Складка между его бровей разглаживается. – Да, конечно. Просто пытаюсь осознать ситуацию. Кто знает, с чем мы столкнемся, когда приземлимся. – Да уж, точно, – говорю я, но ни на секунду не верю тому, что это именно то, чем заняты его мысли. – Мы приближаемся к Лондонскому аэропорту, посадка займет около тридцати минут, – сообщает нам голос пилота из громкоговорителей. Кто-то протягивает мне в руки черный рюкзак. – Держи, – говорит воин-амбал, который недавно беседовал со Стерлингом и Новой. Они стоят позади него с уже надетыми за спину рюкзаками поверх кожаной боевой формы. – Это парашют на случай, если не получится приземлиться как положено. Полагается всем, у кого нет крыльев. От одной мысли о свободном падении к голове приливает кровь, но, к счастью, мой оттенок кожи отлично скрывает непроизвольную реакцию организма. Никто не должен узнать о моем страхе высоты. Это же позор. В горле внезапно пересыхает, но я киваю в знак благодарности и недоуменно пожимаю плечами, забирая плоскую сумку. Интересно, как в такую малышку помещается целый парашют? Я вожусь с застежками, но получается так себе, потому что руки трясутся из-за нервов. – Давай помогу, – предлагает Грейсон. Не дожидаясь моего ответа, он быстро застегивает все защелки и заклепки. – Ну вот, все готово, – говорит друг и отходит на шаг назад. – Ты уверен, что затянул достаточно туго? – Что-то я сомневаюсь, потому что мне все еще есть чем дышать. Он бросает на меня подозрительный взгляд. Ой-ой. – Забей. – В горле застревает какой-то булькающий звук, который вообще-то должен был быть беззаботным смехом. – Уверена, все о’кей. В Академии Серафимов скрывать свой страх высоты было поразительно легко. В основном наши тренировки проходили на земле. Мы учились лазить по зданиям и скалам, но высоко никогда не забирались. Подняться на пару футов для меня не проблема, а вот на несколько тысяч – уже да. Уголки губ Грейсона опускаются. – Ты в порядке? – Да. Просто жалею о том, что у меня еще нет крыльев, тогда и парашют был бы без надобности. – Это была наглая ложь. После полной трансформации они у меня, конечно же, появятся, так как я потомок линии господств, но я совершенно этого не жду. Будь у меня выбор, я бы выбрала вместо полетов какую-нибудь другую способность, благо их целая куча. – Ладно, – неуверенно сказал он. – Думаю, не стоит переживать, потому что… – Я и не переживаю. – Ага, ага. Уверен, мы сможем приземлиться, как положено, так что по фигу на… Где-то снаружи раздается взрыв, и самолет кренится. Резко. Тех, кто сидел или не был пристегнут, отбрасывает в противоположную часть самолета. Не удержавшись на ногах, я налетаю на Грея, и мы врезаемся в стену. Основной удар приходится на спину друга. По всему салону слышатся стоны, люди осматривают свои травмы. Что это вообще было? Грейсон, морщась от боли, неуклюже поднимается на ноги. Но несмотря на это он все равно протягивает мне руку, чтобы помочь встать. Как только мы снова нормально стоим на своих двоих, самолет сотрясает очередной взрыв. – Внимание! Все на выход, – кричит какая-то неизвестная мне девушка. Ее толстая коса лежит у нее на плече, но как только открывается люк, ее отбрасывает назад ветром, и она ударяет Стерлингу по лицу. – Те, кто может лететь, переходите в мир духов, увидимся на земле. Все остальные, если увидите в воздухе темные пятна, делаете все возможное, чтобы избежать столкновения с ними, – с этими словами она переходит в фазу, исчезая из мира смертных. Люди бросаются вперед, я отхожу на шаг назад и оказываюсь прижата к двери кабины пилота. И наблюдаю за тем, как потомки ангелов один за другим выпрыгивают из самолета. Совсем скоро на борту остается всего несколько человек. – Идем! – кричит мне Стерлинг, махая рукой со своего места у входа. Все, что я могу – покачать головой ему в ответ. Раздается новый взрыв, и самолет начинает падать и наклоняется еще больше. Стер теряет равновесие и вываливается из кабины. Мне кажется, я слышу его радостные возгласы, пока он летит вниз. Хоть и косо, но самолет продолжает полет, Нова качает головой и выпрыгивает вслед за другом. Кабину покидают последние два воина, остались только я и Грейсон. Не будь я в таком ужасе, наверное, поблагодарила бы его за то, что не бросил меня одну. Мы наклоняемся вниз. В ушах у меня стоит гул одного из двигателей. – Мы падаем, – сообщает пилот по громкоговорителям. – Если в салоне самолета еще остались люди, настоятельно советую прыгать. Я собираюсь посадить самолет в реку, чтобы избежать столкновения с землей. Боже. Это действительно происходит со мной. Я точно сегодня умру. – Эш, нужно прыгать! – Лицо Грейсона находится рядом с моим, но я могу лишь слушать, что он мне говорит. Ветер разбрасывает мои кудряшки во все стороны. Мои мышцы скованны. Я не могу пошевелиться. – Эш! – в очередной раз пытается достучаться до меня друг, но я не могу даже сказать ему, чтобы он бросил меня и спасался. Больше не дожидаясь моей реакции, он хватает меня. Подняв меня в воздух, он обхватывает моими негнущимися ногами свои бедра, а руками обнимает свою шею. – Держись! Я крепко зажмуриваюсь и делаю то, что он говорит, зная, что произойдет дальше. Четыре быстрых шага, и мы выпрыгиваем из кабины. Вращаемся в свободном падении. Одной рукой друг держит меня, а другой шарит где-то в моем рюкзаке. Кажется, он ругается, но слова быстро уносит ветер, так что я не уверена. Грейсон просовывает руку между моей спиной и ранцем, чтобы покрепче прижать меня к себе, а затем дергает свой шнурок. Парень крепко сжимает мою грудную клетку. Пока парашют раскрывается, нас уносит чуть вбок, а потом мы снова поднимаемся чуть вверх. – Я держу тебя, – успокаивает меня Грейсон, пока мы оба подпрыгиваем и качаемся взад-вперед, но главное, что он сейчас рядом. Удивительно, как друг может дышать, ведь я держу его почти удушающей хваткой, прямо как удав. Падение становится медленнее, и я почти что выдыхаю с облегчением, но стоит мне открыть глаза, как давление снова подскакивает вверх. Мы приземлимся на землю, буквально охваченную пламенем. – Я не могу направить наше падение в другое место. Мы упадем в реку. – Едва эти слова слетают с его губ, как мы оказываемся в облаке из дыма. Я задерживаю дыхание, чтобы не начать задыхаться, и еще крепче прижимаюсь к шее Грейсона. – Все будет хорошо. Я держу тебя, – повторяет он. Неожиданно под нами появляется река, и мы стремительно погружаемся в ледяную воду. Я на мгновение теряюсь, но вскоре отстраняюсь от Грейсона. Пока я выплываю на поверхность, совсем теряю его из виду в мутной и грязной воде. Наконец голова оказывается над водой, и я набираю полные легкие пропахнувшего гарью воздуха. Над поверхностью воды видимость лучше, однако друга я нигде не наблюдаю. – Грей! – кричу я, оглядываясь. Проходит минута, но его все еще нет, и я снова ныряю под воду, стараясь грести руками и ногами в тяжелых ботинках, обыскивая водоем. Благодаря своим способностям Нефилима я могу задерживать дыхание почти на десять минут. Проходит примерно минут пять, прежде чем моя рука за что-то цепляется. Я хватаюсь крепче и дергаю, понимая, что наткнулась на парашют. Плыву вдоль него до тех пор, пока не нахожу Грея, пытающегося выпутаться из кучи шнуров и длиннющей ткани. Потянувшись к кобуре на своем бедре, достаю кинжал и разрываю материю до тех пор, пока парень не выпутывается окончательно, чтобы всплыть на поверхность. Как только я снова оказываюсь на поверхности, с облегчением замечаю, как поблизости из воды выныривает и друг. Он дергает головой, убирая со лба короткие волосы. – Спасибо. – Не за что. – Вообще-то, это я должна его благодарить. Если бы он не вытащил меня тогда на себе из самолета, то я бы уже давно погибла там. – Грейсон! Эш! – Кто-то кричит наши имена, но я ничего не вижу перед собой, кроме воды и дыма. – Мы здесь! – отвечает Грейсон. – Бро, ты что, в реке? Посмотрев в небо, Грейсон качает головой и идет туда, откуда доносится голос брата. Мы с трудом поднимаемся и выбираемся из воды. Добравшись до участка земли, усеянного травой, мы падаем. Мне нужно время, чтобы прийти в себя от этого кошмара. С неба, будто снегопад, сыпется пепел. Прилипает к моей мокрой одежде и исчезает. Я вся дрожу, но не от холода, хотя в Лондоне в декабре не особенно тепло.