Чтоб увидела настоящего меня. Это важно. Важно, потому что она застряла со мной на всю жизнь. Она просто пока еще не знает этого. — Шевелись, мудак! — доносится сзади приглушенный возглас. Я медленно поворачиваю голову из стороны в сторону, хрустя шеей. Оставив двигатель работающим, я выхожу из машины. И наблюдаю как прекрасный ротик Лекси открывается от удивления. Я говорю ей ласково: — Скоро вернусь, Ангел. Подхожу к раздраженному мужчине, он открывает окно и презрительно говорит: — Убери свою навороченную тачку с дороги. Здесь не парковка. Выглядя виноватым, я издаю смешок и наклоняюсь к его окну. — Я знаю, но моя девушка захотела поговорить и это был очень важный разговор. — Я молниеносно хватаю его рукой за шею. Хватая ртом воздух, он цепляется за мою руку. — Тебе стоит следить, на кого ты открываешь свой рот, папаша, — стиснув зубы, говорю я. — Никогда не знаешь, когда твои слова могут стать последними. Ты понял меня? Мужчина кивает. Я отпускаю его горло, и смотрю как он задыхается. Показываю пальцем на машину, и говорю: — Объедь. Это не сложно. Мужчина так и делает, а я возвращаюсь назад к своей машине. Сажусь, поворачиваюсь к Лекси и говорю ей: — Вот, почему ты не имеешь право оставить меня. Ее лицо хмурится в замешательстве, и я добавляю: — Малышка, все было бы намного хуже, если бы тебя не было здесь. Ты заставляешь меня творить подобные вещи… — я показываю большим пальцем назад, — намного реже. Ты хорошо на меня влияешь. С тобой все намного легче. Ее глаза расширяются от любопытства. — Что намного легче? — шепотом спрашивает она. Я горько усмехаюсь. — Жизнь. Кладя свою руку в мою, она решительно заявляет: — Я не оставляю тебя, Тви… — останавливаясь, она спрашивает теперь уже нерешительно: — Я хотела бы знать… я имею в виду, если конечно ты захочешь сказать мне… как тебя зовут? Я должен сказать ей. Сейчас. Это сделает все остальное проще. Но внезапно мне кажется, что это может стать чересчур для нее и она уйдет от меня. Так что, вместо того, чтобы дать ей руку, я подаю палец. — Тони. Меня зовут Тони. Слабая улыбка появляется на ее губах. Слабая улыбка становится шире. Потом она ослепляет меня: — Мне нравится, — говорит она скромно, — это имя подходит тебе. Я крепок стискиваю руль, когда привожу ее к ней домой, чтобы помешать себе превратиться в пещерного человека и за волосы не утащить ее обратно в свою спальню. Припарковавшись возле ее блока, я лукаво спрашиваю: — Хочешь, чтобы я поднялся? — Ээээ, нет, — смеется она. — Я в порядке. Тви… — улыбается, — Тони. Со мной все в порядке, Тони. Нацепив на себя свое самое лучшее печальное выражение лица, я бормочу: — А как же на счет обалденного секса, которым по идее мы должны заняться? Наклонившись через сидение, она целует меня в губы. — Ожидание сделает его еще обалденнее. — Она целует меня вновь и вновь. — Ладно, — говорю ей в губы. — Никакого секса, — еще раз целую, — дай мне, хотя бы, поласкать язычком твою киску. Ее тело сотрясается в беззвучном смехе. Она отстраняется. — Я выхожу из машины. Не иди за мной. У меня есть сковородка и я знаю, как ею пользоваться. Гладя свой член, я обиженно говорю: — Ты такая стерва, Ангел. Все еще смеясь, она закрывает дверь машины и качает головой. Затем поднимает руку и машет мне. Я посылаю ей маленький воздушный поцелуйчик, и обалдеваю как это я умудрился влипнуть во все это. Когда я на самом деле влюбился в Лекси? То, что я раньше к ней испытывал, теперь мне становится понятным, было на самом деле опасной и нездоровой одержимостью. Я хотел причинить ей боль. Но я больше этого не хочу. Я хочу сделать ее счастливой. Потому что она делает счастливым меня. Я счастлив. Первый раз за всю свою жизнь. Улыбаюсь, наблюдая как она уходит, и размышляю. Моя улыбка меркнет. Я должен рассказать ей. Обо всем. Громко смеясь, я говорю с Никки и Дэйвом по телефону, открывая дверь в свою квартиру. Сегодня хороший день. Я потратила часть денег от «Фалькон Пластик». Я отправила пятьдесят тысяч новому женскому приюту, который очень нуждался в финансировании, потом десять тысяч благотворительной организации, которая занимается кормежкой бездомных, и двадцать пять тысяч программе, которая известна своей работой с детьми, подвергшимися жестокому обращению в приемной семье. Целый день я смеялась и улыбалась как чокнутая. И мне плевать. Я чокнутая, а Твитч мой чокнутый мужлан. Он сам так сказал. Итак, у меня конференция с друзьями, и я рассказываю им все, что произошло между мной и моим мужчиной. Ну, не все конечно, так в общих чертах. — Ты с ним? — орет Дэйв. — Типа как «дорогой, я дома», так? — Я думаю, — ухмыляется Никки, — ты точно понял, о чем она, маменькин сынок. — Потом она кричит: — О, Боже мой! Я так счастлива за тебя, крошка! Я знала, что у вас все получится. Я просто знала это. Заходя в квартиру, я говорю: — Ага, это официально. Я с Твитчем. И я была бы сверх счастлива, если бы вы поддержали меня. Я не могу гарантировать, что это будет просто, но… — я удивленно визжу, когда сильные руки внезапно обнимают меня за талию. Мои щеки пылают от того, что меня поймали с поличным за обсуждением его с моими друзьями. Но мне нужно закончить предложение, — но я точно могу гарантировать, что это будет того стоить, — и быстро добавляю для него: — Если мы оба на сто процентов постараемся. Я вознаграждена стискиванием. Откидываюсь назад на него, и он целует меня в щеку. Он не убирает своих губ, и я закрываю глаза. Я вдыхаю его. Я люблю его запах. Мой напряженный рабочий день забыт, и все благодаря его объятиям и его запаху. — Я поддерживаю тебя, крошка! — В голосе Дэйва все еще звучит предостережение. — Я не могу вспомнить, когда ты в последний раз ходила на свидание, так что это серьезно. Я знаю, что ты не пошла бы на это не обдумав все как следует, — потом он говорит то, за что я и полюбила этого оболтуса: — Возможно, мне просто нужно узнать его поближе. Мы можем поужинать как-нибудь. Все вместе. Если он важен для тебя, то я постараюсь, дорогая. — Дэйв… — шепчу я сквозь комок в горле. Никки говорит дрожащим голосом: — Вот, Дэйв! Вот поэтому я люблю ненавидеть тебя! Ни один мужчина не должен быть таким милым. Ты разрушаешь нас для других мужчин. Потом, не изменяя своей натуре, Дэйв портит весь момент: — Ладушки, прекрасно. Покончим с этими соплями. Но скажи-ка мне кое-что… — он выдерживает эффектную паузу и затем продолжает: — …Большая ли у него «волшебная палочка»? — Дэйв! — мы с Никки орем в один голос и затем обе начинаем громко смеяться. В этот момент Тони выхватывает телефон из моей руки и своим самым сексуальным голосом с хрипотцой отвечает им: — Он настоящий зверь. Смеюсь так сильно, что аж слезы брызгают из глаз и слышу, как Никки тоже хохочет. Последнее, что я слышу, прежде чем он кладет трубку это как кричит Дэйв: — Привеет! — Это было забавно, — вытирая глаза и хихикая, говорю я. — Вот кто знал, что ты можешь быть таким смешным? Не говоря ни слова, улыбаясь, он снимает мою сумку с плеча и ставит ее на пол около двери. Затем он идет к дивану и садится. Потом раздвинув ноги в стороны, он кидает подушку на пол между ними и приказывает: — Лекси, садись. Если бы он не назвал меня по имени, я бы оглянулась вокруг посмотреть с кем он говорит. Это как-то странно. Я не хочу сидеть на полу.