– Я выбираю тебя, – прошептала ему на ухо Жанна. – Вернее, я не хочу никого выбирать, я и не собиралась выбирать, мне никто не нужен, кроме тебя. Не уходи, не покидай меня, будь всегда со мной, ты мне нужен. Сердце у Руслана остановилось. Время – остановилось. Даже волны холодного Балтийского моря замерли в неподвижности, нависли над прибрежным песком, словно в раздумьях. Совсем как та знаменитая, вздыбившаяся пеной волна на картине старинного японского художника Хокусая. – Я никогда не оставлю тебя, – сказал он. Шурша и шипя, волна наконец шлепнулась о песчаный берег, затем откатилась назад. За ней прибежала другая. Время вновь ожило. Наверное, где-то там, в старинной части города, оцепеневшие стрелки часов на колокольне тоже дрогнули и шагнули вперед на одно деление. Все имело смысл, ничего не было жалко – даже этих десяти лет, которые могли показаться потерянными. Нет, они тоже были счастливыми, ведь Руслан все это время любил Жанну. Жанну, именно Жанну, одну из миллиарда других девушек, стоило добиваться столько лет. Она являлась главным сокровищем Руслана, именно поэтому он отказался от своей доли, которую предлагал Игорь за помощь в поиске бриллиантов его прадеда. Все в этом мире имеет свою цену. За любовь Жанны Руслан заплатил десятью годами жизни и горстью бриллиантов. Ну вот так, что ж теперь… Он не продешевил. Потому что оно того стоило, да. – Холодно? – сжимая Жанну в объятиях, прошептал Руслан. – Идем! – Идем… Обнявшись, они по каменной дорожке пошли вверх, побрели куда глаза глядят. Оказались в центре города, где все еще полным ходом продолжался рыцарский фестиваль. Руслан с Жанной за этот вечер успели и потанцевать, и поучаствовать в каком-то веселом конкурсе на средневековую тематику, и послушать отрывок из Carmina Burana (увертюру «О, Фортуна»)… В этот вечер было выступление приезжих артистов на открытой площадке под древними стенами старого замка. Грандиозная музыка и пение хора пробирали до мурашек… Каждый удар барабанов сопровождался фонтаном фейерверков по бокам от сцены, звонко гремели литавры, отмечая удары судьбы, отрывистым речитативом хор со сцены словно заклинал публику, напоминал грозно и тревожно: помни, человек, всякое счастье оборачивается печалью, надежда заканчивается крахом, таково колесо Фортуны. На заднике сцены, на экране транслировался подробный перевод того, о чем пели в увертюре на старинном языке. Усталые до изнеможения, Руслан с Жанной закончили этот вечер в одном из кафе Оберга. Выпили по бокалу красного вина и съели по пирожному. Свое пирожное Жанна только надкусила, и тогда Руслан доел пирожное за ней, чувствуя при этом какое-то почти физическое наслаждение. Почти ночью они оказались у «Мечты». Руслан, не выпуская руки Жанны, вел девушку за собой. К себе. Они зашли в номер, Руслан закрыл дверь на ключ, затем повернул Жанну к себе, опять принялся ее целовать. Она была сонной, усталой, но отзывалась на его поцелуи все так же лихорадочно, словно находилась в каком-то забытьи. – Ты спишь на ходу, – ласково произнес он. – Я не сплю, нет… Жанна первой пошла в душ (вдвоем бы они точно не поместились в тесной кабинке), затем наступила очередь Руслана. Он вернулся в комнату, когда Жанна уже спала, укутанная в халат. Ну вот, сейчас и произойдет то, о чем он мечтал все эти годы. До конца в это даже как-то не верилось… Словно в любой момент что-то могло помешать Руслану. Даже сейчас, да. Мало ли, своенравная Жанна передумает, оттолкнет его в последний момент. А что, имеет право. Руслан выдвинул ящик стола, достал блестящий квадратик фольги. Он всегда носил с собой средства предохранения с мыслью – «а вдруг». А вдруг Жанна откликнется на его любовь, надо же быть во всеоружии. Но до этого дня «всеоружие» помогало только на свиданиях с нелюбимыми. Один раз Руслан и вовсе забыл о нем, когда оказался в доме у Марики… Как хорошо, что Зина вовремя появилась, избавила его от ненужных и тягостных отношений с совершенно чужой, чуждой ему женщиной… Руслан приблизился к кровати, осторожно снял с Жанны махровый халат, в который она завернулась после душа, – словно конфетку из обертки разворачивал. Поцеловал Жанну во все еще влажную шею. Девушка отозвалась мгновенно – то ли вздохнула, то ли застонала, обняла его. – Первый раз, наверное, получится слишком быстрым. Я чересчур долго ждал этого момента, – прошептал ей на ухо Руслан. – Но потом надеюсь наверстать, обещаю… Жанна была похожа на статуэтку из мрамора. Белая, словно светящаяся изнутри, без татуировок и почти без родинок гладкая кожа. Грудь, которая показалась Руслану совершенной. Нежная впадина пупка на животе, ниже – узкий штрих темных волос, шелковистых и нежных на ощупь. Идеальные колени, идеальные щиколотки, аккуратные пальцы ног с бледно-розовыми круглыми ноготками без всякого лака. Тонкие запястья, плечи. – М-м… – сонно застонала она. Все в Жанне казалось Руслану совершенным и прекрасным, ко всему он хотел прикоснуться, оставить на каждом сантиметре ее тела свой поцелуй, словно тем самым поставить печать – это мое. Это только мое. На запястье Жанны он обнаружил красное пятно – след от недавнего ожога. Вот они, минусы работы у плиты. «Исцелись», – мысленно приказал Руслан и поцеловал след от ожога на руке любимой. Поцеловал и другое запястье, где темнел синяк. Жанна вдруг открыла глаза – широко-широко. Приподнялась, прикоснулась сама к нему – скользнула ладонью по плечам, рукам Руслана. По животу, ниже… Она тоже изучала его. – Ого! – произнесла она. Он закусил губу, произнес с трудом: – Не торопись, прошу… Погоди, сейчас… – Он разорвал оболочку из фольги, отбросил в сторону. Ощутил, что даже собственные прикосновения к самому себе едва выносимы. – О-о… – Тсс, тихо, тихо, успокойся! – испуганно произнесла она. – Ты мне сейчас очень нужен. Они уже сидели, забыв об усталости, и смотрели друг на друга задыхаясь. – Нет. Не могу больше. – Жанна упала навзничь и раздвинула ноги, протягивая руки к Руслану: – Уж как пойдет. Только иди ко мне. Вот в тот самый момент, когда она сделала это движение, такое привычное и естественное для женщины и одновременно такое осуждаемое многими, ставшее чуть ли не символом распутства и женской безрассудности, Руслан понял, что никаких препятствий больше нет. Она раздвинула ноги. Его любимая ждала его. Он добился своего. Его мечты сбылись, его сны стали реальностью. Но почему, почему нет других определений, другого названия этому действу в русском языке, а есть только грубое и жалкое выражение, эти слова на всякие случаи жизни, святые и одновременно грязные – она раздвинула ноги. Нет, есть и другие – например, слова из женских романов (вроде тех, которыми был забит книжный шкаф у Ольги в подвале), где что-то там про «нефритовые стержни» и «гроты любви», но так еще хуже, еще пошлее. О чем думали писатели, когда сочиняли истории о любви, почему не придумали других слов и выражений, описывающих акт любви? Бездельники… Все у них либо грубость, либо медицинские термины, либо возвышенная пошлость. И ничего адекватного, человеческого. Руслан опустился на Жанну и медленно проник в нее, мысленно повторяя речитатив из Carmina Burana и тем самым пытаясь затормозить свои ощущения, растянуть процесс подольше: «О, Фортуна, словно луна ты изменчива, всегда создавая или уничтожая; ты нарушаешь движение жизни, то угнетаешь, то возносишь, и разум не в силах постичь тебя; что бедность, что власть – все зыбко, подобно льду…» Льду. По которому зимней ночью шел человек, пряча в кармане аптекарскую склянку с бриллиантами. – Ах… – вздрагивая и наполняясь им, Русланом, прошептала Жанна. Она была сосредоточена только на происходящем, она ловила каждое движение Руслана. – А-а… «Судьба чудовищна и пуста, уже с рожденья запущено колесо невзгод и болезней, благосостояние тщетно и не приводит ни к чему, судьба следует по пятам тайно и неусыпно за каждым, как чума; но не задумываясь я поворачиваюсь незащищенной спиной к твоему злу…» – Еще. Еще-еще-еще!.. – едва слышно шептала она, кусая губы. Руслан мечтал об этом десять лет – о том, чтобы быть с Жанной. Быть в Жанне. И вот оно происходит. Свершилось. Они оба, вцепившись друг в друга, стремительно скользят по гладкому льду. Дальше, дальше, дальше. Все глубже – в темные глубины страсти. В колодец без дна. По губам Жанны пробежала судорога, она вся изогнулась под Русланом. Дальше, дальше – в черную глубину – несет их обоих колесо судьбы, но не к прошлому, а к будущему. «И в здоровье, и в делах судьба всегда против меня, потрясая и разрушая, всегда в ожидании своего часа. В этот час, не давая опомниться, зазвенят страшные струны; ими опутан и сжат каждый, и каждый плачет со мной!» Как его сегодня чуть не затянуло сетью… В последний момент успел срезать ее, отплыть от того опасного места. Смерть пряталась совсем рядом, в мутном сумраке Балтийского моря. Зато теперь наступило время жизни. …Руслан не мог себя больше сдерживать. Он застонал, уже не владея собой, и она, содрогаясь, застонала тоже. Они рухнули в бездну одновременно. Соединившись в объятиях, кожа к коже, они чувствовали упругие толчки крови, бегущей по сосудам каждого. Эти ощущения были очень сильными и длились непривычно долго. Руслан еще никогда ничего подобного не чувствовал. Наверное, лишь с любимой женщиной можно испытать такое наслаждение? А когда наконец затихли последние вспышки их совместного «фейерверка», он поцеловал Жанну и осторожно перевернулся на спину. – Я чуть не умерла, – вдруг прошептала Жанна. – Нет, правда… Кажется, так говорят французы – «маленькая смерть»? – «La petite mort», – усмехнулся Руслан. – И мне так сейчас показалось, знаешь. Жанна заерзала, повернулась на бок, устраиваясь поудобнее, легла щекой на грудь Руслана и цепко обхватила его рукой. И тут же засопела едва слышно. Словно тысячу раз уже это делала… Проваливалась вот так в сон после нестерпимо яркой, опустошающей близости рядом с любимым. Ольга Марика донесла Ольге: эту ночь Жанна провела в номере у Руслана. Марика, оказывается, сегодня не смогла уснуть, бродила по отелю. Видела, как Руслан взял ключи у той горничной, что дежурила на ресепшен, и повел повариху к себе. – Ну, может быть, это совсем не то, что мы думаем… – осторожно произнесла Ольга в ответ на сообщение Марики, ворвавшейся без стука в кабинет. – Мало ли… Наверное, что-то понадобилось Руслану, вот он и позвал к себе Жанну. – Интимные услуги ему понадобились! – захохотала Марика, сверкая темными глазами. – Ты там не была и свечку не держала, – сердито произнесла Ольга. Конечно, это непорядок, когда персонал затевает романы с клиентами, но тут особый случай. Ольга же знала историю Жанны и Руслана. Наоборот, надо порадоваться за ребят – все у них сладилось, получается? Жанна замечательная, и Руслан тоже потрясающий, он много лет влюблен в эту девушку… Будь на месте Жанны она, Ольга, давным-давно ответила бы на его ухаживания. Ольге нравился Руслан. Когда в первый день его пребывания в «Мечте» Жанна резко заявила Марике и Ольге что-то типа «он мне не нужен, берите его себе», Ольга восприняла слова поварихи почти всерьез. Если бы Руслан заинтересовался Ольгой, она бы обрадовалась. Такой симпатичный, видный, интеллигентный мужчина… Умничка, всегда готов помочь. Наладил Ольге эту дурацкую программу по ведению гостиничного бизнеса, с которой она уж и не надеялась справиться. Дал много ценных советов… А эта его многолетняя преданность Жанне? Так трогательно… И почему повариха отказывалась от своего счастья, ведь более преданного и романтичного мужа не найти? Но вроде Жанна одумалась и, как следует из рассказа Марики, откликнулась на чувства Руслана. – …они как петухи, чуть из-за нее не подрались! – раздраженно вещала Марика. – Кто «они»? – вздохнула Ольга. – Так Игорь и Руслан же! Уже прямым текстом Жанне заявили: выбери кого-нибудь из нас. Она нос задрала – нет, никто мне не нужен, отстаньте! – Погоди, – перебила Ольга горничную. – Ты что, подслушивала их разговоры? Откуда такие подобности?