Кельми коснулась Зерцала. На нем вновь появился шумный уродливый город. На этот раз – на земной поверхности. За то время, что они отвлеклись, голубоглазая девушка успела покинуть тесный громыхающий "метрополитен" и теперь шла по улицам. Небо чужого мира было затянуто серыми тучами, моросил мелкий дождь. Ральдарин снова поморщился. Драконы нуждались в просторе и свежем воздухе. Теснота и скученность иномирного города вызывали у него физическое отвращение. Он пробормотал: - Не знаю, спасет ли она наш мир… Но мы точно спасем ее, забрав из этого уродливого места. – Он повысил голос: - Вот ваша цель, Гончие! Пройдите сквозь Зерцало, ступайте по следу и приведите ее ко мне. Исполняйте! Три человека еще раз поклонились – и начали сгибаться все ниже, пока не опустились на четвереньки. В мгновение их тела изменили форму и покрылись шерстью; черепа удлинились, на макушках вытянулись собачьи уши, а сзади – хвосты. Три собаки прыгнули прямо в рубиновую амальгаму и скрылись в ней. Глаза Элайсси изумленно расширились. Ей не довелось наблюдать Гончих Дракона в действии, тем более – в переходе сквозь Рубиновое Зерцало. Кори наблюдал за процессом бесстрастно, ожидая дальнейших распоряжений от хозяина. Ральдарин косился на Зерцало с сомнением. На чужой, затвердевший почти до основания и потерявший магию мир. Сможет ли голубоглазая девушка с веснушками помочь их миру не дойти до такого? Как? Дракон перевел взгляд на Элайсси. Глаза полыхнули хищным огнем. О загадочной иномирянке он подумает после. Когда Гончие приведут ее к нему. Сейчас все его мысли и чувства устремились к кельми. Она сделала свою работу. Он исполнит обещанное – отпустит ее на родину, к матери. Но эту ночь она проведет в его замке. В его власти. - Кори, завтра наша гостья уезжает назад. Приготовь все необходимое, как было оговорено. - Будет исполнено, Владыка. Кори ушел. Ральдарин не отводил взгляда от Элайсси. - С твоего позволения, я удалюсь, Верховный Азрайл. - Не так быстро, Элайсси. Он шагнул к ней. Ноздри раздувались от вожделения, терпкий аромат обволок кельми. Запах самца-дракона в присутствии желанной ему женщины. Кельми отступила на шаг. - Ты обещал… - Обещал отпустить тебя назад по первому требованию, целой и невредимой. Я исполню обещание. Ты пожелала отбыть завтра – и я не задержу тебя. Хищная усмешка пробежала по его губам. Элайсси прошептала, зная заранее, что ее мольбы обречены: - Не надо… прошу тебя. Отпусти. Ты разрушишь мою жизнь. Ральдарин сделал еще шаг. - Твоя жизнь останется при тебе. И твоя память. Ты будешь вспоминать эту ночь, как высшее блаженство, что ты когда-либо узнала. Можешь не благодарить. Я тоже никогда не забуду ее. Руки драконьего князя легли на плечи хрупкой кельми. Вожделеющие губы коснулись ее щеки, скользнули к губам, приникли. Терпкий запах заполонил разум женщины. Ответная страсть неумолимо всколыхнулась внизу живота. Проклятье кельми. Они не могли не отвечать на желание драконов. Страсть между двумя расами неизбежно была взаимной. И бесплодной. У кельми и азрайлов не могло быть общего потомства. А полюбить дракон мог лишь ту, что станет матерью его детей. Когда страсть угасала, он отсылал кельми прочь. Та оставалась хранить память о нем в одиночестве. И никогда уже не могла полюбить простого человека, познав прикосновения и ласки дракона. Проклятье кельми не знало жалости и пощады. Глава 6. Проклятье и пророчество Когда Кори и Дельдра вбежали с новостью, что девушка Ирина упала со смотровой площадки, Ральдарина охватил ужас. Он бросился в погоню, не раздумывая. Что бы он сделал с Дэнерином, если дрянной мальчишка погубил иномирянку? Он чувствовал себя виноватым. Недоглядел. Позволил свободно разгуливать по замку, не предусмотрел опасностей и рисков. Дэнерин принес ее обратно в замок, но Ральдарин не успокоился. Сбросить мерзавца с башни, а девчонку схватить в охапку, утащить в самый глухой угол замка, запереть там и никуда не выпускать. Окутать коконом магии, чтоб никто не добрался, не подверг опасности. Что с ним творится? Откуда этот страх? Откуда навязчивое желание укрыть и оберегать? Да, от нее зависит судьба мира. Он, Верховный Дракон, привел ее в Коэлин и теперь несет ответственность. За жизнь иномирянки, за исполнение пророчества. Но что-то всколыхнулось в душе Ральдарина помимо этого. Его безумно напугало, что лично он, Ральдарин, может больше не увидеть девушку. Словно обрел что-то безмерно ценное для себя и теперь боялся вновь потерять… Какая глупость! Она – жалкая человечка, чужая в Коэлине. Чужая всему, чем жил Владыка Драконов. Он никогда не любил людей. Эта наглая, хитрая, жадная раса захватывала все больше и больше влияния. Люди упорно совершенствовались в магии. При этом не брезговали всякими техническими приспособлениями, опасность которых правитель драконов прочувствовал на собственной шкуре. В буквальном смысле. В недавней приграничной стычке его ранил заряд баллисты. Как человеческие инженеры разработали орудие, способное причинить вред Кристальному Дракону – да еще самому Владыке! – Ральдарин не узнал. Он спалил клятую машину в тот же миг, с артиллеристами вокруг нее. Последние несколько лет противостояние Азрайлена и соседнего княжества людей обострилось. Новый князь оказался невероятно сильным магом – такие уже веками не рождались среди людей. Он объявил, что его страна не станет платить дань драконам. И закрыл ее магическим барьером, который Ральдарин не смог пробить. А еще научился маскировать человеческую ауру под ауру шеами и стал засылать в Азрайлен шпионов. Так что люди стали для Владыки Драконов головной болью. И что за ирония судьбы: означенная Зерцалом спасительница магии – человек! Судя по всему, такая же ушлая, как все представители этой расы. Ральдарин видел ее бегающий взгляд во время их разговора. Все люди одинаковы. Говорят одно, заверяют в преданности, якобы готовы помочь… А сами держат отравленный дротик за пазухой и выжидают момент, чтобы вонзить его тебе в глаз. Вот и она такая же. Кто знает, что за мысли вынашивала, обещая помочь его миру. Слишком неискренним был голос и взгляд. Нужно охранять ее, бдительно и неусыпно. От всего и всех. От шпионов человечьего князя. От глупостей Дэнерина. От других не в меру любопытных драконов. И от самой себя. Люди не только хитры, но еще и хрупки. Ничтожная случайность может оборвать их жалкую жизнь. Ральдарин вырастил магией решетки на окнах ее спальни. Ему даже не понадобилось заходить внутрь для этого – достаточно усилия воли. Дверь тоже перекрыл магическим затвором. Теперь никому не проникнуть, а ей не выбраться без его дозволения. Сейчас он так и стоял под дверью Ирины, никак не мог уйти. Почему, чего он хотел? Войти к ней? И что дальше?.. Неужели он хочет ее как женщину? Она не обладала десятой долей притягательности кельми. Да и до дракониц с их жгучей красотой ей далеко. Тогда почему Ральдарин выжидает непонятно чего под ее дверью? Не как Владыка, а как слуга, ждущий господской милости? Почему вспоминает смущенный взгляд и пунцовые от стыда щеки, когда он подходил к ней, полностью обнаженный? Она не смогла скрыть от него женский интерес, как ни пыталась. Ральдарин прекрасно знал, какое действие оказывает на женщин – какой бы расе они ни принадлежали. Кельми, драконицы, человечки, даже шеами – любая ощущала искру желания, пересекаясь с Владыкой Драконов. Он к этом привык, воспринимал как должное и не обращал внимания на огонь влечения в их глазах. Если ему было нужно, он брал любую и удовлетворял свою прихоть. А потом выбрасывал из своей жизни и никогда не вспоминал. А эта девчонка… Ральдарин помнил ее взгляд сквозь Зерцало, когда она оторвалась от книги и взглянула прямо ему в глаза, хотя не могла его видеть. Там не было привычного ему вожделения. Лишь устремленность к чему-то тонкому и возвышенному, непохожему на окружающий ее мир. Отчего-то это было важно дракону и зачаровывало его. Хотелось увидеть этот взгляд снова. Но он не возвращался. Наяву Владыка видел лишь скепсис и недоверие в глазах Ирины. А теперь, после падения и его драки с Дэнерином, - страх. Искры вожделения тоже проскакивали. Ральдарин мгновенно улавливал их. И отчего-то его это не оставляло равнодушным – как с другими женщинами разных рас, которых зажигало присутствие азрайла. В ответ поднималось его собственное желание. К невзрачной человечке. Как такое могло быть? Он привык брать любых женщин и не знал ревности. Ему принадлежала каждая женщина, которую он пожелает. Ревновать было не к кому. А тут… Стоило вспомнить, что Дэнерин нес ее по воздуху… что они касались друг друга, она ступала по его драконьему телу… В груди поднимался гнев. Хотелось снова обрушится на мальчишку, смять его, отшвырнуть в сторону… Чтобы наглец не смел больше прикасаться к человечке. Чтобы никто не смел, кроме самого Ральдарина. До чего унизительное чувство. Он привык подчинять других своим желаниям. Он не шел на поводу похоти – просто брал все, что хотел. А здесь происходило что-то неподдающееся его контролю. Он не понимал и это его раздражало. Может, дело просто-напросто в его неудовлетворенности? Постоянная любовница Владыки, драконица древнего рода, неделю как уехала в родовое поместье по семейным делам. Все это время он воздерживался от женской ласки – не потому, что хранил верность. Просто был слишком занят… До вчерашнего вечера и появления кельми. Ральдарин терзал Элайсси всю ночь напролет. Злосчастная пленница его похоти разожгла огонь драконьей страсти – как неизменно бывало с детьми этой расы. Но Ральдарин обещал отпустить ее домой по первому требованию, и это обещание нарушать не собирался. Элайсси уехала сегодня утром. Единственная ночь с ней раззадорила его, заставляла желать еще и еще страсти. Он нуждался в удовлетворении. Вот почему он так зол. Вот почему иномирянка волнует его. Дело в кельми. Жаль, что он не имел права задержать ее. Сам отнял его у себя. Но без Элайсси сгодится любая женщина. Стоило ему так подумать, как в коридоре показалась невысокая женская фигурка. Дельдра. Спешит к новоявленной госпоже. Ральдарин схватил ее за плечо. - В мои покои. Немедленно. Янтарные глаза вспыхнули мерцающим свечением. Искры похоти и страсти. По телу девушки пробежала дрожь. - Слушаюсь, господин… - прошептала она покорно… и возбужденно. Ральдарин усмехнулся. Пусть Видящая Элайсси идет своей дорогой. Владыка Драконов не испытывает нехватки в тех, кто заменит ее в постели. Шеами – так, легкий перекус. Чувственность этой расы слишком слабая, слишком блеклая для драконов. На ночь он приведет драконицу. Женщина его расы даст достойный ответ на разгоревшееся пламя. *** Экипаж увозил Элайсси прочь от замка Верховного Азрайла, на границу земель кельми. Владыка сдержал слово – отпустил ее домой. Перед этим овладел ею, наложил печать драконов… Обрек на душевную пустоту и одиночество до конца дней, но когда и кого из азрайлов это заботило? Прикрыв глаза, Элайсси перебирала в памяти мгновения минувшей ночи. Вспоминать их было нестерпимо сладко… Каждое касание, каждая ласка дракона отзывались в ее теле жаром и напряженным устремлением… Теперь это единственная радость любви, доступная ей. Конечно, она может лечь в постель с другим мужчиной. Человеком или даже драконом. Она может даже соединить с ним жизнь. Но никогда – душу. Память об объятиях Владыки Драконов не даст никому из них сравняться и превзойти его. Таково проклятье кельми. Элайсси чувствовала щемящую, сосущую пустоту в груди там, где билось сердце. И вот так жили и чувствовали все ее сестры?! Она всегда знала, какая боль и пустота поселяется в душе кельми после соития и расставания с драконами… Каждую девочку кельми воспитывали избегать заклятых мучителей их расы. Элайсси видела сестер, страдающих, угасших душой, опустошенных. И надеялась, что ее минует эта доля. Но проклятье настигло ее. Как она могла поверить слову дракона?! Почему сразу не убежала? Пусть ее мать-правительница сама ехала бы с ним в земли азрайлов! Как она могла доверить дочь посланнику Ральдарина? Она предала Элайсси, так же как предал Верховный Азрайл, нарушив обещание. Всю ночь он истязал ее ласками. А под утро, прежде чем сдержать двуличное обещание, отпустить ее – прогнать! – привел в спальню к иномирянке. Надеялся, что увидев девушку воочию, провидица кельми поймет, как она должна удержать магию в Коэлине. И Элайсси увидела. Гостье из иного мира предстояло стать женой Верховного Азрайла и Владычицей Драконов. И родить дитя, плод союза людей и драконов. Будущего Владыку. Таков путь Коэлина к спасению. Как причудлива судьба. Человечка. Дитя расы, искони ненавистной азрайлам, должна стать их повелительницей. Что бы Ральдарин сделал, что он почувствовал бы, узнав такую новость? Три года назад, когда новый князь страны Лидаро отказался платить дань Азрайлену и закрыл границы, Ральдарин издал указ. Запретил подданным скрещиваться с человеческими девушками и оставлять людям свое потомство, драконов-полукровок. Если азрайл хотел человеческую женщину, он мог забрать ее к себе в замок, и там пользоваться в свое удовольствие. Когда наложница наскучит дракону, он мог оставить ее прислугой, передать другому… или убить. Вместе с бастардом-полукровкой, если тот рождался. Отпускать на родину и ее, и родившихся детей запрещалось. Похоть драконов стала для человеческих женщин дорогой в один конец.