Рамиль смахивает звонок украдкой, пишет смс-ку кому-то. Он не хочет оставлять меня одного в этот сложный момент. Я глотаю сигаретный дым. Отбрасываю окурок, следом вытаскиваю еще одну сигарету. Вижу, что он не догоняет глубины трагедии. Конечно, он себе ничего не перетягивал, не лишал себя шансов. Я сделал этот шаг осознанно. Вернее, я думал, что поступаю осознанно на тот момент, но сейчас, потеряв все шансы, вдруг понял, что просто поторопился. Рамиль начинает откровенно скучать рядом со мной, ему не терпится зажечь с какой-нибудь крошкой, отжарить ее хорошенько! — Знаешь, со мной все хорошо. Норма. Езжай к себе, Рамиль. Соглашается. — Но ты не раскисай, ладно? — хлопает по плечу, заглянув в глаза. — Я молотком. — Молодцом, хотел сказать? — И молотком, и молодцом. Иди, — отпускаю кивком. Дальше курю. Уже несколько часов сижу и смотрю на руины… Руины моего возможного будущего. На телефон приходит короткое видео сообщение. Эмин скинул короткий ролик с нашей крошкой, сестренкой Дариной, которая топает ногами и спрашивает, где «Эль-эль». Когда Дарина начинала говорить, не могла произнести мое имя правильно, называла «Эль-эль», так прозвище за мной и закрепилось. Молодец, Эль-эль, стерилизовался, как гуляющий кот. Спускать можно хоть куда без опасений. Курю. Сигареты кончаются, еще покупаю и брожу кругами. Накачиваюсь никотином. Голова в огне. Ноги гудят. Обратно к машине. Смотрю на руины. Яйца уже к ледяному капоту примерзли. Бесполезные… Сижу и курю. А что мне еще остается? Остаток вечера я провожу, бесцельно скитаясь по городу и тупо сжигая бензин. Кажется, потом был бар — один, другой, третий… Просыпаюсь наутро от невыносимо громкого звонка, хриплю в трубку: — Алло? И слышу радостный возглас Рамиля: — Ну, что, когда начинаем?! — О чем ты? — Брооо… Неужели ты не помнишь, как вчера позвонил мне поздно ночью и поделился гениальной идеей: поискать среди тех девушек, с кем ты успел перепихнуться? Поискать и найти ту, что уже родила? Мне придется поискать девушку, которая потенциально могла забеременеть от меня. Учитывая количество партнерш, с которыми я имел дело, искать ее — все равно, что искать иголку в стоге сена! *** Я решил не терять время зря. Просто отложил реализацию сложного и безумного плана на пару дней. Сначала нужно было привести себя в порядок, отойти с бодуна… День проходит в легких хлопотах и заботах: я постоянно занимаю себя делами, чтобы не оставаться наедине с грустными мыслями, фон безнадежности которых усиливается по мере приближения значимой даты для моего старшего брата — он забирает своего первенца и жену из роддома. Я пообещал, что приеду, даже подготовил подарок. Но чем ближе назначенное время, тем сильнее меня трясти начинает. Что-то во мне противится ехать туда. Просто понимаю контингент, который там соберется: друзья, знакомые, близкие… Все с семьями и детьми. И я — как мартышка с ни на что непригодным бананом. Там будет витать семейная атмосфера, а я… черт, я как будто грешник, агитирующий за блядство, прямиком на пороге дома веры. Меня сильно воротит, ломает, выкручивает. Трясет до ледяной лихорадки. Я даже забираюсь в горячий, обжигающий душ, чтобы согреться и выгнать из тела признаки слабости. Кожу лупит почти кипятком, а внутри такая же пугающая и болезненная пустота, которая не уменьшается в размерах. Я могу опоздать. Нет, даже не так, я хочу опоздать и хочу никуда не ехать. Там будут все — счастливые и довольные, там будут даже мои родители, которых я старательно игнорирую. Вот уже несколько лет я почти не общаюсь с ними. Все наше общение сводится к коротким смс-отпискам, что у меня все норм, и к поздравлениям с важными праздниками. В их доме я не был ни разу с того времени, как узнал, что у них открытый, партнерский брак. То есть они открыто гуляли с самого начала и, может быть, продолжают погуливать, тем не менее, потом возвращаясь и продолжая играть в образцовую семью. В идеальную семью, в которую я верил и считал образцом! Основы были подорваны. Моя вера в самое чистое и светлое разнесена в пух и прах. Брат своим браком, полным любви, частично вытягивает меня на светлую сторону. Но это же Эмин, мой старший брат чистоплюй, который точно не марался ни в чем из того, в чем запачкался я. Мне кажется, что собственная сущность давно погрязла в топком мраке разгульной жизни и уже не вытянет даже на нейтрально-приемлемый уровень. Как результат, я лишен возможности завести детей и обречен перебирать таких падших шлюшек, как одна из тех, что числятся в моем списке, в надежде, что хоть одна из них уже родила и просто не сообщила. Хотя… Знаю я прекрасно свой круг общения. Перебираю мысленно имена и морщусь мысленно: нет, нет, снова нет и о, нет! Любая из них, имея хоть крошечный шанс на то, чтобы заарканить меня беременностью или ребенком, с большим удовольствием использовала бы его. Сильнейшее желание сдаться и привычно плыть по течению соблазнительно окутывает тело расслаблением, нашептывая, что это совсем не играет значения. Можно жить дальше, как прежде: так привычнее, без сложностей и мучительных эмоциональных качелей. Выбравшись из душа, палю на время: опаздываю на выписку к Эмину. Последний мучительный этап борьбы самого с собой. С трудом удалось победить сволочь внутри себя. Встряхнись! Это же твой брат… В итоге я в спешке седлаю байк и отправляюсь к роддому, минуя пробки там, где не проехать машине. Успеваю почти в самый последний миг, замечая плюсы, что мне не нужно общаться с родителями, направляюсь прямиком к брату. Эмин крепко меня обнимает и смотрит с легким укором: — Как дела? — Я без цветов, но с подарком! — презентую Эмину небольшую коробочку. — Там брошь от сглаза! Заряжена настоящим шаманом, лично ездил в тайгу! Это реально мощный оберег, не фуфло какое-то! — Ты холодный, как будто в проруби искупался. Не замерз? — внимательно уточняет Эмин. Такой внимательный и заботливый всегда, каким мне точно не стать! — Я в порядке, не простыл. Просто спешил на встречу! — Эль-эль, возьми меня на ручки! — сразу же начинает прыгать вокруг меня Дарина, наша младшая сестренка. Пожалуй, только ради Эмина и Дарины стоило приехать. — Иди сюда… Ох, ты сколько каши съела? — Вот столько! — Дарина гордо растопырила две ручки. — Неудивительно, что ты стала такой булкой… — Бубочкой! — Бубкой, что ли? — Нет, бубочкой! Папа говорит, что я булочка! — О, и друзья Ани тоже здесь! — замечаю я, разглядывая разношерстную толпу. Обсудив немного друзей Ани, я переключаюсь на главный тревожащий меня вопрос: — Скоро выйдет?