Джексон присел и поднял крышку. Я заставила себя опуститься на колени перед сундуком на то место, где сидела Фиона. Я не могла с точностью вспомнить, что было в сундуке раньше, в прошлом времени, но я знала, предметы были другими. Я увидела изъеденную молью военную куртку. Кинжал. Кубок. Четки. Я крепко зажмурила глаза. Не думаю, что смогу заставить себя прикоснуться к ним. Не имело значения то, что я не помнила ничего конкретного о них. Я знала, что там было. Зло, запертое в забытой коробке. Я вздохнула и снова открыла глаза. Детское одеяльце, мягкая, вязаная вещь, выглядывающая из кучи. Стиснув зубы, я вытащила ее на свободу. Ощущение загустевшего воздуха; смена освещения. Я увидела две бледные руки, встряхивающие одеяльце. Руки Дейрдре. Она сидела у очага на кухне, разложив на коленях одеяло. — Дайте ее мне, — сказала она. — Мы с ней посидим у огня, пока вы не принесете для нее какую-нибудь сухую одежду. Нанга тоже была здесь, держа на руках младенца, с которого стекала вода. Ребенка, которого только что окунули в воду. Ребенка, которого чуть не утопила маленькая девочка, за чем другая Сара беспомощно наблюдала, прежде чем Нанга остановила ее. Обе женщины работали над тем, чтобы снять мокрую одежду. — Она пыталась убить моего ребенка, — сказала Нанга. — Она знала, что цыганка сказала Капитану. Они убьют ее. Мы не сможем их остановить. — У меня есть немного денег, Нанга, и друзья на севере. Я смогу переправить вас обоих в безопасное место. Нанга начала всхлипывать. Щемящие душу причитания, которые довели меня до слез. Она смогла выдавить слова. — Я не могу. Я не могу. Но вы можете отослать ее. — Обеих, — запротестовала Дейрдре. — Не искушайте меня, — простонала Нанга. — Я не могу. Отошлите ее одну. Я выпустила из рук одеяльце и закрыла глаза, чтобы остановить видение. — Что ты видела? — спросил Джексон. — Нанге пришлось отослать своего ребенка. — Я тряхнула головой. — Но она не могла поехать с ней. Я снова повернулась к сундуку. Я увидела шляпную булавку из золота и оникса, продетую через кусок бархата. Я высвободила ее из ткани. Появившееся видение происходило ночью. На улице, на переднем крыльце Дома Эмбер. Чернокожая женщина уже заметно беременная, прокралась мимо меня, сжимая булавку. Я видела ее раньше, дважды — когда она вела группу рабов на север к свободе и когда она давала жизнь своему ребенку. Я посмотрела влево и увидела, куда она направляется. Мужчина и Маеве прижимались к стене. Она пыталась убежать от него, но он сцепил ее руки за спиной. Он целовал ее. Жестко. Собственнический, насильственный жест. Он откинулся назад достаточно далеко, чтобы схватить ее за лиф платья и рвануть. Но тут Делла прижала свою руку с булавкой к его шее у самого уха. — Вы чувствуете, эту точку, мистер? Вам лучше не дергаться, потому что если я проткну чуть глубже, вы больше уже не будете прежним. Мужчина отпустил Маеве и замер. Маеве пробежала мимо меня к передней двери. Затем она вернулась с пистолетом. — Теперь можешь отпустить его, — сказала она и Делла отступила. — Мне стоило бы убить тебя, Рамзи. Просто знай, если я увижу тебя на своей территории еще хоть раз, клянусь, я выстрелю раньше, чем ты снова попытаешься меня изнасиловать. Мужчина прорычал Делле. — Однажды, я до тебя доберусь, — а затем ушел. Делла упала, и на полу под ней растекалась кровь. Маеве помогла ей подняться. — Мы должны отвести тебя домой, к твоему мужу и к безопасности. — Он мертв, — сказала Делла. — И я тоже скоро умру, после того как родится этот ребенок. Я хочу, чтобы она родилась здесь. — Она? Ты же не можешь знать… — Я знаю. Бабушка моей бабушки попала сюда рабыней, а умерла свободной. — Нанга, — сказали одновременно мы с Маеве. Видение исчезло. — Расскажи мне, — попросил Джексон, но я покачала головой. — Погоди. Я думаю, есть еще. Я наугад опустила руку в сундук и вытащила кубок. Я увидела, как его держит мужская рука, наполняя его красным вином. Я восхитилась этой рукой — загорелая и сильная, с идеально подстриженными ногтями и кольцами на пальцах. Мое видение расширилось. Это был капитан, опустивший свою руку в карман за маленьким бумажным пакетиком, содержимое которого он затем высыпал в вино. У меня мелькнула мысль. В фильмах так действует тот, кто хочет кого-то отравить. Капитан поднял бокал, развернулся и понес его к столу, где сидел отец Дейрде и курил сигару. Капитан протянул ему вино. — Спасибо, Фостер, — сказал Добсон. Капитан сел напротив Добсона и наблюдал, как тот пьет. Старший мужчина улыбнулся, наслаждаясь вином. — Позволь мне сказать, Фостер, что ты действовал как джентльмен в этой ситуации. Было нелегко отказать тебе. Ты знаешь, что нравишься мне, ты мой лучший капитан. Но Дейрдре мой единственный ребенок, унаследует все после меня. Она должна выйти замуж за кого-то из ее круга. — Именно так говорил отец моей первой жены, — сказал Капитан. — И он был прав. Ваша совместная жизнь была суровой. А отец хочет для своей дочери самого лучшего. — Я хочу для своей того же самого. — Он все еще наблюдал за Добсоном. Выжидал. Между бровями старшего мужчины появилась морщинка удивления. Его рука потянулась к воротнику, потянула за галстук. Его лицо покраснело. Я заметила, как в его глазах появилось понимание. Капитан с любопытством наблюдал за ним. Его голова была слегка склонена. Он сказал. — Я женюсь на Дейрдре. Мисс Добсон понадобится сильный мужчина, чтобы управлять делами, — и я буду рад позаботиться о Дейрдре. Правда, после этого она не проживет слишком долго. — Он потянулся к карману для часов Добсона и вытащил монетку с двумя лицами. — Женщина, которая так хорошо обращалась с моей Лидди, сказала, что у меня есть две задачи, чтобы обеспечить будущее детей Лидди, — забрать две самых дорогих вещи у своего врага, сегодня я выполнил это. — …врага? — выдохнул Добсон. — Когда мой корабль, — тихо сказал Капитан, — когда все корабли из нашего конвоя были захвачены Короной, твои корабли этого избежали. — Он отпустил монетку так, чтобы она свисала на цепочке. — Потому что ты знал, где они не должны были оказаться. И при этом не предупредил никого другого. — Он терпеливо закончил свои объяснения, хотя Добсон уже не слушал его. — Ты нес ответственность за то, что я потерял свой корабль, за смерть моей жены в одиночестве, за страдания моей дочери в дыре, в детском доме. Ты был в ответе за все это. Грехи отцов, подумала я. И опустила кубок назад в сундук. — Еще? — спросил Джексон. — Я покачала головой. — Думаю, что на сегодня с меня хватит. У меня такое чувство, что я уже увидела то, что должна была, что предполагалось. Давай закроем его и пошли. *** По пути вниз я описала Джексону то, что видела. — Снова монету с Янусом, — это было все, что я ему рассказала. На площадке второго этажа я вспомнила о существовании еще одного выхода. Мы с Джексоном нашли его в другом времени. Он использовал свою возможность видеть будущее, поняла я. — Ты нашел здесь раздвижную панель, в прошлый раз. Когда я спросила, как тебе это удалось, ты сказал мне: «Это кажется логичным». — Это было до того, как я узнала, что ты можешь видеть будущее. — Мне никогда не нравилось утаивать от тебя что-нибудь, Сара. Могу поспорить, что ему тоже. Странно, подумала я, когда Джексон использует третье лицо, чтобы описывать самого себя. — Она была вот здесь, на верхнем крае — какая-то защелка. — Он провел рукой, пока я не услышала тихий щелчок. Секция стены, от рейки в стене, на уровне стульев до потолка, въехала внутрь на несколько дюймов, так чтобы проскользнуть по металлической рейке за соседнюю панель. Мы пролезли через отверстие в коридор возле моей комнаты, затем вернули стену на место. Я шла за Джексоном в сторону оранжереи. Мы не пользовались фонариками, находя дорогу по лунному свету, лившемуся через окна верхней галереи. Я вела пальцами по рейке на стене, чтобы не сбиться с пути, затем переместила руку на перила балкона, когда мы добрались до главного зала. Кончики пальцев прикоснулись к дереву; из-под двери в комнату Дейрдре пробивался луч света. — Джексон, — произнесла я, но его больше не было рядом со мной. Я оказалась в другом месте. В другом времени. Я пожелала, чтобы это была не комната Дейрдре, но я заставила себя подойти к ней. Я услышала — мужчина и женщина. Я повернула ручку и открыла дверь. Комната была ярко освещена. Дейрдре лежала в кровати, утопая в подушках. Ее волосы были цвета серой стали, некогда красивое лицо теперь состояло из сплошных острых углов, а на коже были видны следы болезни и перенесенных страданий. Она стала похожа на болезную Дейрдре из другого времени, которая заманила двух спящих детей в вымышленную детскую. Эта Дейрдре казалась слегка здоровее, возможно она восстанавливала свои силы. На ее коленях стоял поднос, на котором находились бумага, перо и чернильница. Она куталась в свою шаль, обращаясь к Капитану, несчастная и растерянная. — Но почему я должна писать ему? Наши связи такие далекие. Почему ты хочешь, чтобы он приехал? — Я же уже объяснял, жена, — сказал Капитан. — У него есть влияние среди жителей колонии. Он может предоставить мне доверенность. — Он подошел ближе и взяв ее за запястье, легонько его сжал. — Ты же не станешь лишать меня этой возможности? Или мне стоит опять отправить тебя в детскую? — Нет, нет, — сказала она, дернув и высвободив свою руку, пошарив ею в поисках пера. Она окунула его в чернильницу. Затем начала писать, медленно и осторожно. — Дорогой кузен… — Сара. В комнате стало темно. Джексон дотронулся до моего локтя.