— А действительно! — подхватил отец. — Я очень голодный, а тут так вкусно пахнет. Мне не дали пообедать. Пока мы ездили за Леней в больницу, проехали несколько фастфудов, но поесть не получилось. — Ничего с тобой не случится. Поешь сейчас. — отец и мать мужа начали вести непринужденны диалог, а я так и стояла на месте, смотря на мужа и не знала, что мне сделать. Хотелось подойти к нему и обнять, но его поведение давало мне понять, что делать этого не стоит. Он взглянул на меня, и я поежилась от его колючего и такого незнакомого взгляда. Ничего не изменилось, он до сих по не признает меня. Мы сели за стол и принялись есть лазанью. — Ну что ты теперь скажешь сынок? Твоя жена приготовила лазанью по своему фирменному рецепту. — обратился к сыну отец. — Да это та самая лазанья. Вот только жена… — он вдруг опомнился. — спасибо, Лиза. Все очень вкусно. Ужин проходил вовсе не так, как хотелось бы. Впервые в жизни, находясь у себя дома в кругу своей семьи, я чувствовала себя неловко. Чувствовала себя лишней. Да еще и Леня разглядывал меня весь вечер. Уж не знаю, для какой цели. Хотел понять я это или нет? Или может быть, я кат-то е так выгляжу. Он практически весь вечер молчал. Только односложно отвечая на вопросы. Оказалось, что ему можно выходить из больницы на прогулку и проводить не много времени вне территории больницы. Врачи говорят, что это пойдет ему на пользу. На ужин с семьей Леню отпустили без проблем, разъяснив, что ужин среди близких людей должен хорошо на него повлиять. Только я не заметила этого. Мне показалось, что на ужине муж чувствовал себя очень неуютно. Игорь тоже почувствовал это напряжение и к концу вечера от его радости не осталось ни следа. Родители Леонида сделали слишком поспешный шаг — рано нам было еще ужинать вместе. Казалось, что они и сами поняли это, так как пытались шутить втрое больше, чем делают обычно, а еду нахваливали слишком часто: — Как же все вкусно! — приговаривал отец Лени, смотря на него. — Да — ответил муж и больше не проронил ни слова за вечер. Только на прощанье подошел к Игорю, обнял его и сказал: — Я очень рад был видеть тебя. Прости, если что не так. — Спасибо, что приехал. — ответил Игорь и лицо его озарила улыбка. Сын обрадовался, что хотя бы в отношении него отец проявляет эмоции. Когда все разошлись, Игорь посмотрел на меня и сказал: — Не переживай, мама. Все пройдет. Он просто обязан будет тебя вспомнить. — Спасибо большое, сынок. — я так благодарна его поддержки. Растет настоящий маленький мужчина, который готов меня поддержать. Мне было бы на много тяжелее без поддержки сына. Не хотелось бы оставаться одной в такой ситуации. После того, как я убрала со стола и помыла посуду, я села на диван и слезы хлынули из глаз. Хорошо, что Игорь делал уроки у себя в комнате и ничего не заметил. Наплакавшись и взять себя в руки, я позвонила психологу и попросила завтра назначить сеанс, объяснив ситуацию. Психолог был не против и мне стало легче. Завтра схожу, выговорюсь и мне должно полегчать… Глава 4 — Совсем недавно я поняла, что семья наша на грани развала. — я сидела на диване в кабинете психолога и рассказывала свою историю. — Леонид стал избегать меня, абсолютно перестал проводить со мной время. Естественно, это сразу насторожило меня. Знала бы я, что так проявляется его болезнь… Я бы сразу обратилась к специалистам. А я просто подумала, что нужно поменяться самой и тем самым изменится ситуация. Я уволилась с работы, поменяла некоторые свои привычки. Стала больше времени проводить дома и стало только хуже. — Как ваш муж отреагировал на увольнение? — поинтересовался врач. — Он замкнулся еще больше и его фобия о то, что я это не я стала подкрепляться, он даже представить не мог, что я смогу уволится и тем более не знал причины. А я рассчитывала, что после моего увольнения жизнь наладится. Я буду заботится о муже, сыне, больше уделять времени семье. А вышло все, наоборот. — Как сейчас дела у Леонида? — Он совсем не узнает меня… — на глаза навернулись слезы. — Старается вести себя вежливо и спокойно, но смотрит на меня как на чужого человека. Не представляю, как его мать все это перенесла, когда он был маленький. И я не могу понять, почему он скрывала его состояние от окружающих. Ведь Лене нужна была помощь специалистов, пока это не зашло так далеко. Я замолчала, а мое молчание прервал решительный стук в дверь и без разрешения в кабинет залетела женщина. Она была вся на взводе и с порога начала кричать: — Вы не помогаете, а делаете только хуже. — Успокойтесь, Марина Николаевна. — Успокойтесь? Вы знаете, что произошло? — она резко повернулась ко мне. — Нет. — пискнула я, испугавшись ее напору. — Он съезжает. Мой сын уезжает из дома. А все из-за вас и ваших сеансов! — она уже не говорила, а кричала на психолога. — Но вы же сами хотели, чтобы ваш сын стал самостоятельнее. Жаловались, что в свои 26 он абсолютно беспомощный. — удивился Евгений. — Я хотела, что бы он не разбрасывал грязные носки по квартире, мыл посуду за собой, мог приготовить себе ужин, устроился на работу в конце концов. А что в итоге: он уезжает от меня. Я же останусь совсем одна! А я не этого хотела! — Вам бы разобраться со своими желаниями. Хотите запишу вас на прием? — поинтересовался врач. — Меня на прием? Я поняла. Вы просто хотите вытянуть из меня побольше денег. Но я этого не позволю. — женщина подошла к столу врача и грозно произнесла: — Я подам в суд! Вы заплатите за мои страдания. Я разорю вас! — произнеся это женщина с гордым видом вышла из кабинета, громко хлопнув дверь. Мне вдруг стало смешно. Я начала смеяться и смеялась без остановки. Евгений произнес: — Я рад, что вам весело. — произнес психолог. — Вот только помогаешь, помогаешь людям, а они вот такие неблагодарные. Пришла Марина Николаевна ко мне почти в безнадежно состоянии. Ее сын оказался великовозрастным балбесом, который не хотел ничего от жизни, а в последние года еще и увлекся компьютерными играми. Мать была на грани. Не для этого она растила ребенка и не хотела, что бы сын попусту тратил свою жизнь. Вот и обратилась она ко мне. Я провел с ним несколько встреч, и он оказался не таким и глупым. И рассказал, что не видит смысла в жизни. После того, как мы с ним поработали, он решил кардинально изменить жизнь и начать с переезда. И вот итог: мать в шоке. — Порой люди сами не знают чего хотят... — философски заметила я. Веселые пациенты очень хорошо поднимают настроение. Мы поговорили с врачом о еще нескольких забавных случаях и мне стало гораздо легче. Желания продолжать рассказ о себе сегодня уже не было. Никогда бы не думала, что полегчает мне не от разговора со специалистом, а от таких вот рассказов. Домой я возвращалась в приподнятом настроение и решила порадовать Игоря чем-нибудь вкусным. Зашла в нашу любимую пиццерию и купила самую большую пиццу. Я, как и собиралась, стало больше времени уделять дому и ребенку, очень жаль, что дома не хватает мужа. Очень надеюсь в его скором выздоровлении… — Я дома. — произнесла я в ожидании, что Игорь выйдет меня встретить. Но выбежала только Женька, которая была явно в игривом настроении, она схватила домашний тапочек, который я пыталась надеть и не в какую не отдавала его. За что легонько получила вторым тапочком по пятой точке. Удивившись, собака взвизгнула и убежала. Во же вредное создание. Я зашла на кухню со словами: — А вот я и вкусная пицца! — и увидела на кухне свекровь, которая была вся в слезах, а вокруг нее возился Игорь. Сын стоял со стаканом воды в руках и взгляд его был напуганный и растерянный одновременно. — Что случилось? — спросила я в испуге. Никогда не видела, чтобы мама Леонида плакала. Что бы не случилось, она всегда старается держать себя в руках. Я так не умею, с моих глаз слезы текут сами по себе и удержать их сил у меня не бывает. Очень уж я завидовала такой способности женщины. Но в этот раз она меня очень напугала. — Ой, Лиза. Все стало намного хуже. Леня меня тоже не узнал… — со слезами на глазах проговорила свекровь. Глава 5 Как я устояла на ногах — не знаю. Поняла только, что у меня закружилась голова и я переспросила еще раз. — Что? — Он не узнал меня. Как в детстве. Я пришла сегодня к нему в больницу, мы хотели время провести вместе, а он говорит мол не знаю вас женщина, чего вы хотите и что вам надо от меня. А мы ведь только вчера с ним договорились о встрече. И вчера все было нормально. — она плакала все сильнее, а я не знала, чем помочь и просто стояла, и переваривала информацию. Я села на стул. Как же так? Ведь должно становится лучше... — Мне там стало плохо, и я позвонила мужу. Он приехал за мной. Леня его узнал и рассказал, что к нему приехала какая-то неизвестная ему женщина. Так и сказал неизвестная. Не думала я, что этот кошмар снова повторится. А хуже того, что Антону тут же стало плохо и его увезли в больницу! — Какой ужас! -воскликнула я. — С ним ничего страшного. Все обошлось, но врачи настояли на его госпитализации. Ненадолго. Может на неделю — понаблюдать. Сказали любой стресс противопоказан. Мы ведь уже немолодые… — и мама Лени опять заплакала. — Немолодые. — повторила я и посмотрела на свекровь другими глазами. А она ведь действительно постарела: на лбу появились глубокие морщины, глаза не блестят так ярко как раньше, сидит она, немного сгорбившись и даже кажется, что она стала меньше ростом. Я этого совсем не замечала. Так же, как быстро растут дети, так быстро стареют и родители. И с этим ничего нельзя было поделать. Игорь, все это время стоящий со стаканом воды и смотрящий на нас убитых горем, быстро пришел в себя и взял инициативу в свои руки: — Мы сейчас поедим вкусной пиццы и успокоимся. Нельзя же так плакать. Все живы, ну пусть не совсем здоровы. Но главное же живы. Правда? — он оказался куда мудрее двух взрослых теток, которые не могли взять себя в руки. Людмила Егоровна вытерла слезы: — Ты прав. Конечно прав. У меня к вам одна просьба… — почти шёпотом проговорила женщина. — Можно я поживу у вас какое-то время? Я совсем не хочу оставаться одна… — Конечно, — проговорила я. — без проблем! Поспите в гостиной. — Конечно, бабушка, всем вместе будет на много лучше! — обрадовался сын. Знала бы я, на что я соглашаюсь подумала бы триста раз… Ночью меня мучала бессонница, я не могла уснуть, в голове витали разные мысли. А в первую очередь о том, как жить дальше. А что будет, если Леонид никогда не вспомнит меня и свою мать? Неужели ему придется навсегда остаться в больнице? Тогда рухнет все: наша размеренная жизнь, его карьера… Вспомнив про карьеру, я подумала о том, как отреагируют его коллеги. В коллективе мужа очень уважают и ценят. С ним советуются даже старшие коллеги и считают его бесстрашным. Начальство дает самые сложные задания, и Леня всегда с ними справляется на отлично. Проворочавшись до 2 часов ночи я начала проваливаться в беспокойный сон, как в дверь поскреблись. Сначала я подумала, что мне показалось, но звук повторился. Затем я решила, что это Женька скребется. После того, как Леня лег в больницу Женька спить в комнате Игоря, но иногда на ночь пробирается и ко мне. — Женька, брысь! — скомандовала я. — Ой, Лизонька. Это я. — проговорила Людмила Егоровна. Я подошла к двери, приоткрыла ее и спросила: — Что случилось?