— И поэтому мы здесь весело пируем с вами за столом, который вы так хорошо накрыли в нашу честь! — Как же иначе с такими почтенными гостями! Кстати, вы заметили, что этот стол круглый? Как и другой знаменитый стол? Сэр Пелинор, сэр Ланселот, сэр Мордред — ведь вы же прославленные рыцари Круглого стола! — А вы, раз вы председатель на этом собрании, — король Артур? Джерри Пирсон как будто погрустнел. — Не совсем так, хотя… Вы знаете: в последние годы царствования у короля Артура совсем не осталось друзей. Ланселот увел у него Гвиневру, Мордред только и делал, что строил козни против него. Став жертвой множества предательств, он весьма ожесточился и, должно быть, сильно мечтал о мести. Печальный конец для такого благородного человека после всех этих кровавых и дурацких войн, стоивших жизни стольким его верноподданным! Знаете, каковы были последние слова, которые смертельно раненный король сказал верному рыцарю, проводившему его на берег озера, когда Владычица Озера с тремя спутницами разыскивала его? — «Не убивайся понапрасну, Бедивер! Я должен поспешать на остров Авалон, чтобы залечить мою жестокую рану», — процитировал Джосая Халлахан с напряженным смешком. — Совершенно верно. А что с ним стало потом? — Говорят, он похоронен в Гластонбери… — А еще говорят, — сурово произнес Пирсон, — что он мирно спит в заколдованном подземелье где-то здесь неподалеку. И еще говорят, что он не покинул остров Авалон, куда был перенесен как по волшебству, готовый прийти на помощь по первому зову своего народа, — «готов вернуться, если пожелает». Тем королем Артуром, который погиб в бою, могу быть и я, да… Но есть другой Артур: тот, что спит на Авалоне и ожидает часа мщения. Вот этого надо вам остерегаться! В этот момент окна сотряслись от страшного порыва ветра. Хозяин вдруг встал и сказал: — Поднимайтесь, идите за мной. Мы выйдем из дома, и я вам кое-что покажу… Как будто под гипнозом от его странных слов, все собрание поднялось и без всяких возражений подчинилось. Конечно, пришлось подождать, пока некоторые вернулись в свои комнаты и надели пальто. Тем временем Пирсон сопроводил Билла Пэйджа в отведенное ему помещение — маленькую комнатку в конце коридора, противоположном от Мэйдж, извиняясь, что не может поместить молодого человека ближе к своей племяннице: ведь он как-никак приехал неожиданно. Все гостевые комнаты располагались на третьем этаже — вдоль коридора в форме буквы U. Оказалось, что в замке был еще внутренний дворик, куда вело много дверей, а наружу из него выходила только одна — проем в западной стене. Слева от проема в углу стояла квадратная башня. Через десять минут гости вслед за Джерри Пирсоном пересекли неровно замощенную площадку, погруженную в полумрак. Из-за тяжелых черных туч сумерки наступили раньше положенного. Накрапывал дождь. Штормовые фонари в руках у Пирсона и Гэйла Блейка отбрасывали огромные шевелящиеся тени на высокие стены кругом, а над стенами завывал ветер. Внутри ограды еще было какое-то ощущение безопасности, но оно пропало, как только вышли за калитку. Там, за узкой площадкой, лишь кое-где огороженной каменными глыбами, отвесные скалы уходили метров на пятьдесят вниз, к оглушительно грохотавшему морю. Ветер и дождь хлестали в лицо, словно отталкивая от него людей. Джерри Пирсон сделал несколько шагов и поднял фонарь, осветив глыбу около края, в которую был воткнут меч. В желтоватом свете сталь поблескивала золотистыми бликами. На фоне мрачного неба все это выглядело феерически. — Меч короля Артура! — чуть ли не в экстазе прошептал Халлахан. — Знаменитый меч, который только молодой Артур смог выдернуть из скалы и таким образом получил корону… Право же, Пирсон, вы учли все подробности. Держу пари, что его невозможно отсюда вытащить! — А вы попробуйте. Халлахан подошел, за ним и Блейк с поднятым фонарем. Меч был почти на три четверти углублен в большую, изначально полую скалу, укрепленную цементом. Он больше походил на шпагу какого-то корнуолльского флибустьера, чем на меч средневекового рыцаря: полукруглая гарда, утонченная со стороны эфеса, и рукоять великолепной работы. — Мне кажется, — сказал Мерлин, — эта честь по праву принадлежит вам, сэр Пелинор. Поэт улыбнулся, отдал фонарь Халлахану, напряг свои могучие мускулы, чтобы вытащить меч, но довольно скоро убедился, что это бесполезно, и бросил. — Практически невозможно, — вздохнул он, потирая ладони. — Лезвие почти на всю длину в цементе. — Чтобы его достать, надо взорвать скалу, — заметил Халлахан. — Его еще надо было сюда принести, — вмешался Билл. — Тоже нелегкий труд… — Что же, — спросил Халлахан, обратив на Пирсона насмешливый взгляд, — какую роль сыграет этот меч? Он станет орудием убийства, нанесет смертельный удар? Несколько секунд слышны были только порывы ветра и шум волн, разбивавшихся о скалы. Вдруг из темноты выступила Урсула Браун и встала прямо перед Пирсоном: — Шутка затянулась, Джерри! Скажи, что ты замыслил! — Какая шутка? Я вам прямо сказал, что сегодня произойдет: меня убьют. — Прекрасно. Хочешь продолжать игру — давай. И прежде всего я хочу знать, почему ты не упомянул меня в обвинительном акте. Волосы Пирсона разметались на ветру, он был уже не столь элегантен, но по-прежнему полностью владел собой и положением. — Правда, Урсула, про тебя я как-то забыл. Забыл, до какой степени фея Моргана зла, капризна, губит всех мужчин близ себя. Она погружает их в отчаяние и доводит до гибели так же верно, как океан, поглощающий своих жертв. Сколько времени ты провела здесь, в этом доме? Два, три, четыре месяца? Уже не помню. Тебе было от силы лет двадцать, мне чуть побольше. Ты меня чуть не погубила. К счастью, я вовремя спохватился и не знаю, каким чудом нашел в себе силы последним спасительным движением духа выставить тебя вон. Мужчина посмел прогнать тебя, фею Моргану! Это, должно быть, сильно тебя уязвило, глубоко ранило твою гордыню, и рана эта не зажила до сих пор. Как видишь, у тебя не меньше причин ненавидеть меня, чем у других. — Так все здесь присутствующие — возможные убийцы? — спросил Блейк. — Именно так, — преспокойно ответил Пирсон. — Повторяю: один из вас сегодня убьет меня. Непременно один из вас: больше никого на острове нет. За этим следит Питер Кобб. Его задача — сторожить у входа и пропускать только тех, кто приглашен на сегодняшний вечер, то есть вас. — Право, Пирсон, это уже чересчур! И мы, по-вашему, в это поверим? Да где же такое видано? Если бы вам грозила неизбежная гибель, вы были бы в страхе и отчаянии, а вы веселитесь. Но мало того: представляетесь нам каким-то колдуном, утверждаете, будто убьет вас рука одного из нас! Поразительно! Чушь какая-то! — Я вам больше скажу, Блейк, — протяжно произнес в ответ хозяин замка. — Я, например, знаю, кто именно из вас меня убьет. Могу сказать вам: ничто не остановит этого человека. Удар будет нанесен, что бы ни случилось и что бы я ни сделал. И еще могу сказать: этот человек обеспечит себе безупречное алиби, сможет доказать, что физически никак не мог совершить это убийство — мое убийство! — И кто же этот человек? — спросила Урсула Браун, не замечая капель дождя, стекавших с ее загадочного лица. — Ну конечно же тот, кто больше всех меня ненавидит! Ты, дорогая моя Урсула! Глава 6 На несколько секунд Урсула Браун словно окаменела. Какие только чувства не промелькнули в ее неподвижных серо-зеленых глазах! Собравшимся стало страшно, как бы она не кинулась выцарапать глаза бывшему жениху. Наконец женщина запрокинула голову, рассыпав огненно-рыжие кудри по темно-красному плащу, и громко расхохоталась. — Так по-твоему… ох… это я тебя… сегодня… убью? — Так оно и будет, — совершенно спокойно ответил хозяин. — И придумаю себе безупречное алиби? Ты же знаешь, что у меня на это не хватит мозгов! Ты всегда считал меня круглой идиоткой! — Я никогда этого не говорил… Урсула театрально воздела руки: — Ну еще бы! Конечно, не говорил! Но всегда давал понять. — Ты ошибаешься. Наоборот: я всегда считал, что ты дьявольски умна. А то, что я сказал — сбудется… — Джерри, это уже действительно перебор. Ты перестараешься, нам это надоест, и мы испортим тебе вечер. — Урсула, ведь ты меня ненавидишь? — Отрицать не буду, чтобы не врать. — Вот видишь… Надеюсь, нанося роковой удар, твоя рука не дрогнет! Урсула покачала головой. Рядом с ней стоял Данбар. Она спряталась за него и вцепилась ему в руку: — Фрэнк, скажи что-нибудь. Я уже не знаю, что ему отвечать… Журналист выглядел очень смущенным: дама буквально бросилась в его объятия. Но, встретив взгляд Пирсона, он взял себя в руки: — Существует ведь очень простой выход. — Откуда выход? — Из положения — чтобы не дать ей… чтобы вас не… — Чтобы спасти мне жизнь? — саркастически перебил его Пирсон. — Вы ведь это хотите сказать? — Ну да! Ей нужно просто немедленно уехать отсюда. — Право, отличная мысль, мистер Данбар! Но вы не учли нашего друга Мерлина. Джосая Халлахан, не стирая с лица улыбки, недоуменно нахмурил брови: — Вы говорите обо мне? — Разумеется. Здесь только один Мерлин. — Я не дам этой прелестной особе уехать с острова? — Нет, не сами вы — та фея, в которую вы, любезный Мерлин, влюблены: фея Вивиана. Вспомните: чтобы удержать влюбленного волшебника у себя в плену, она очертила вокруг вас невидимый круг. — И невидимый круг оставит нас в плену здесь, — зычно произнес Гэйл Блейк. — Просто прекрасно, Пирсон! Еще немного поэзии в вашей прозе. Правда, эта старая легенда уж слишком известна… Но скажите: круг подействует прямо сейчас? Пирсон склонил голову: — Нет, не думаю… по крайней мере еще не сейчас… Но очень скоро!