Я ощутила его горячее дыхание в волосах, затем на шее. – Оседлай меня, Сэди. Я выписывала бёдрами круги, пытаясь достичь оргазма. Он запустил руки под мой свитер и, потянув за чашечки лифчика, освободил грудь. Я издала стон, когда он сжал мою грудь. Я скакала на нём, объезжая его член. Актёры на экране продолжали свою игру. Каждые несколько секунд Финн сжимал пальцами мои соски. Я издала какой–то тихий звук, он начал сильнее сжимать и щипать мою грудь. Он хотел, чтобы я закричала. Крики удовольствия и так уже давно путешествовали по моему горлу, поэтому начала двигаться на его коленях просто безумно, чтобы удержать крики в себе. Когда интенсивность зашкалила, я издала протяжный стон.Несколько человек обернулось, наши тела одновременно содрогнулись, и мы замерли. Когда все снова посмотрели на экран, Финн сгладил остроту момента, взяв инициативу на себя и снова начал вбиваться в меня. Когда я была уже близка, он надавил мне на поясницу, пока моё лицо не опустилось на уровень спинки сидения перед нами. Он сжал мои бёдра и подвёл меня прямо к оргазму. Мы шептали друг другу – о боже, да–да, вот так, да! Мышцы моего влагалищастали сжиматься вокруг него, принимая ещё глубже. Мой оргазм длился дольше, чем когда–либо, благодаря непривычному положению, трению наших тел; волнению, что мы в людном месте; моей невероятной борьбе сдержать себя. Силуэт вырос изниоткуда прямо перед нами, загораживая экран. Я потянулась назад и ударила Финна по руке, в попытке привлечь его внимание. Он схватил меня за ладонь и стал толкать меня на себя жёстче, быстрее. – Финн… –он рукой накрыл мой рот. Девушка смотрела прямо на нас. У меня в ушах стоял звон, я не услышала, что она пробормотала. Финн трахал меня с бешеной скоростью, у него вырвалось “свяя–тая Сэди”, и, потянув меня за волосы, он кончил. Ещё несколько секунд его тело непроизвольно содрогалось, он что–то шептал, я не смогла разобрать. Я приросла к месту, совсем не могла пошевелиться. Святая Сэди. Я вообще не могла вообразить, что когда–либо смогу двигаться снова. Но Финн практически сразу пришёл в движение. Он поднял меня с колен, я была полностью дезориентирована, он развернул меня и усадил в моё кресло, повернулся так, чтобы меня не было видно с прохода, он вернул мои штаны на место. Чашечки моего лифчика всё ещё были опущены вниз, соски ощущали мягкость свитера, он также это исправил. Дверь открылась и луч света пересёк зрительный зал. Раздался звук застёгивающейся молнии. Мужчина громким шёпотом “прокричал” нам. – Прошу прощения. Эй? – Вот, чёрт,– Финн пробежался рукой по волосам и бороде. Я обернулась через плечо. Работник кинотеатра помахал светящейся оранжевой палочкой. – Сэр, мне придётся просить вас обоих покинуть помещение. Финн схватил меня за руку и поднял на ноги так быстро, что у меня всё закружилось перед глазами. Меня трясло. Мы стали медленно продвигаться к мужчине в форме. Девушка, которая донесла на нас, стояла позади него, скрестив руки на груди. Я споткнулась, Финн придержал меня за талию. – Ты ничего не забыла? Сумочку взяла? Я кивнула, несмотря на то, что он на меня не смотрел. – Сэр, – начал работник кинотеатра, – вы не…такое поведение недопустимо… – Мы уходим, – сказал Финн раздражённо. Он переместил свою руку с моей талии на тыльную сторону шеи и не убрал её. Я едва поспевала за ним, так широко он шагал. – Мы просим вас не возвращаться, – работник кинотеатра произнёс нам вслед. – Мы не вернёмся,– Финн даже не обернулся. Мы снова оказались в ярко освещённом фойе. Я опустила голову, чтобы спрятать лицо в волосах. Я чувствовала на себе взгляды работников. Я не хотела, чтобы Финн меня отпускал, но мы уже были на людях, поэтому я вывернулась из–под его руки, и он меня отпустил. На улице холодный ноябрьский воздух ударил в лицо, больно жалил лёгкие. Финн взял из моих рук пальто и обернул вокруг моих плеч, хотя сам еще не одел свою куртку. – Хер с ними! – сказал он, пока мы шли. – Всё, чего я хочу прямо сейчас, это лежать рядом с тобой. Моё сердце бьётся с бешеной скоростью. Моё тоже колотилось, но я уверена, что с меньшей скоростью, ведь он кончил всего за пару секунд до того, как нас прервали. – Ты в порядке? – спросила я. – Да, не считая того факта, что я всё ещё в презервативе. Я захихикала, а он положил свою руку мне нашею, а другой за подбородок наклонил мою голову назад. – Просто замечательно. А ты? – Хорошо,– смогла произнести я, хотя у меня кружилась голова, а внутри всё ощущалось как желе. От того, что оргазм был таким интенсивным, я светилась изнутри. – Те люди в зале увидели немного больше, чем рассчитывали. Я улыбнулась. Каким–то образом он смог смотреть на меня и пробираться сквозь толпу. – Та девушка видела нас,– сказала я. – Да, видела. Ведь было горячо? У меня внутри что–то приятно сжалось. Меня и вправду это заводило. – Она знает наш секрет. Он поиграл бровями. – Ты волнуешься, что мы можем наткнуться на твоих знакомых? – Немного. Хотя я не думаю, что теперь это будет волновать Натана. Финн снова посмотрел вперёд. – Мне жаль это слышать. Может не сильно, но я сожалею, это правда. Я уверен, что это нелегко. Конечно, нелегко. В памяти всплыли печальные глаза Натана, перед тем, как он вышел за дверь. Я менее важна для него, чем наступить в кучу дерьма, во всяком случае, это довольно неприятно, но возможно хоть это вызовет хоть какую–то реакцию. Я оттолкнула руку Финна. – Я ненавижу, что не могу проявлять своих чувств к тебе,– сказал он. – Я уверена, что ты только что их проявил,– поддразнила я его. – В каком он сегодня районе? Чтобы я знал, где нам не стоит сегодня появляться,– он был расстроен. Любое моё честное признание только бы всё ухудшило. – Вполне возможно, что недалеко отсюда. Он обычно работает в пункте бесплатного питания возле Шестой авеню. Финн соскочил с тротуара и притормозил первое попавшееся такси. – Куда мы поедем? –спросил он, усаживая меня в машину. – Куда–нибудь подальше отсюда. Пока мы садились в машину, я не сказала Финну, что не важно, куда мы пойдём, день ведь рано или поздно закончится, и мне придётся вернуться домой, к Натану. Это та реальность, от которой мы не сможем убежать. 22 В попытке уехать подальше, мы оказались на Таймс–сквер. В воскресный день, даже несмотря на холод, площадь казалась настоящей катастрофой. Было очень многолюдно, но из–за дутых пальто и ботинок на толстой подошве, толпа казалась ещё более плотной. Таксист высадил нас максимально близко к центру, предприняв при этом всё возможное. – Почему мы здесь? – спросила я. Рекламные щиты сверкали у нас над головой. В течение тех лет, что я живу здесь, я всегда старалась избегать этого наводнённого туристами места. – Ты знаешь хоть кого–нибудь, кто придёт сюда в воскресенье? – спросил Финн. – Нет. Ни единого человека. Ни в течение недели, если только это не связано с работой, а тем более в выходные. – Это точно. Люди вокруг слонялись во всех направлениях. Ребёнок растерялся в толпе ног незнакомцев и заплакал. Я, наконец, осознала, что задумал Финн, и взглянула на него. – Здесь мы можем побыть наедине. Он щёлкнул меня по носу. – Красавица и умница, – я не смогла скрыть улыбку. – Какая твоя девичья фамилия? – Беквит. – Красавица и умница Сэди Беквит. Моя челюсть сжалась. Уже давно меня так никто не называл, я уже больше и не знаю эту женщину. Я Сэди Хант до мозга костей. – У тебя есть брат или сестра? – спросила я, меняя предмет разговора. – Нет. А у тебя? – Старший брат, Эндрю. Тебе бы он понравился. Финн оживился.