О черт… Нельзя, чтобы он меня заметил раньше времени. Я нырнула за Тиграна, спрятавшись за его корпусом. Голова на уровне его груди… — Можешь ниже опуститься, — погладил меня по волосам. — Правда, я не любитель шпилиться на публику, но новый опыт — это тоже неплохо… Одни мысли у него на уме… Видимо, совсем не представляет, что кто-то может его не желать! — Я просто спряталась. Все, спасибо, — выпрямилась я, а он… Он ладонь с моего затылка не снял, позволил выпрямиться, но придерживал меня за голову, поглаживая пальцами кожу головы. Деликатно, но ощущение его силы было очень явным. — Парня выслеживаешь? — догадался. — Давай мы его вместе проверим. Тест на шлюхана. Замутим? Глава 13 Глава 13 Тигран — Матвей не такой, — выдали нежные розовые губки. Что за упрямица такая… Возиться с ней еще? Просто перекинул через стул и отжахал в тугую дырочку так, чтобы перестала сопротивляться и поняла, кто тут главный. Но, если честно, в кайф мне ее реакции. Смешная деваха. До сих пор помню, как она меня на понт взяла, задуматься заставила, мол, вы знаете, кто мой папа? Нет? То-то же… И я же тогда реально задумался, кто ее батя. Мало ли… Вдруг из серьезных? И пробил же. Нет, ничего такого, семья самая обыкновенная, но сам факт, что я на миг допустил подобную мысль, говорит о многом. Девчонка держалась с достоинством, фамилией, как флагом, не размахивала, но заставила сомневаться. Среди определенных кругов неприлично себя в грудь копытом и орать о своей фамилии, связях. Этим кичатся лишь тупые понторезы, которых, если прижмешь к ногтю, обосрутся от страха с головы до ног. Например, о своих временных постах и больших возможностях во всю глотку кричат петухи, вроде Лихаченко. Способность к хвастовству передалась и его дочери, которая так тупо проебала свою целку и побежала восстанавливать, узнав, что я вернулся. Если быть честным, эти договоренности о браке с дочерью Лихаченко имели вес несколько лет назад. Тогда я был заинтересован в партнерстве, и мы заключили сделку, ее свершение отсрочили кое-какие мои личные дела. Пришлось на время пропасть из виду. Теперь я вернулся, и все изменилось: Лихаченко, хоть и до сих пор занимал видный пост, но терял позиции. Его вес и влияние уже были не теми, что прежде. Плюс несколько сомнительных делишек — и то, как скоро его «попросят» — лишь вопрос времени. «Попросят» с негласной конфискацией, читай, отжатием того, что нахапал, или обойдутся без этого, зависит лишь от того, какие люди за ним стоят. Вот тут-то и я для него как свет в окошке, плюс наши договоренности. Сам Лихаченко для меня нынче — балласт, который я был бы рад сбросить, чтобы не тащить его на себе. Честно искал поводы деликатно отказаться, может, сказанул лишнее или где-то мои интересы и интересы моих людей прищемил. Ничего. Чистый и скользкий, как только что вынутый из упаковки кондом. Просто проигнорировать нашу сделку и обязательства — не по понятиям. Не хватало еще, чтобы меня полоскали в разговорах как кидалу. Репутация — наше все. К свадьбе активно готовились, я медленно закипал от мысли, что скоро навяжу на себя обязательств, которые в изменившихся обстоятельствах мне не нужны, как вдруг… подарок с небес. Дочка Лихаченко дала повод мне деликатно умыть руки. С оскорбленным видом. Да этот Лихаченко мне сейчас пятки нализывает, извиняясь. Но я марку держу, а в душе просто рад. И если сравнивать двух девиц примерно одного возраста, то Иванова Маша Ивановна ведет себя куда достойнее Ксюшеньки Лихаченко, хотя, уверен, та бы долго не ломалась, от души соснула. Девственность еще не означает полное отсутствие интересных навыков ублажать мужчин. Как говорится, бог наградил женщину месячными, а дьявол научил ее сосать и давать в задницу. Заставил себя вернуться, приземлиться и опуститься в озеро голубых глаз девчонки, блестящих от возмущения. Погоди, малая, от возбуждения будешь искрить еще ярче. — Что ты теряешь? Кроме вероятности выявить правду. — Хорошо, — внезапно хлопнула по бару ладонью. — А давайте! Но если вы проиграете… То мигом обо мне забудете. — Это не в моих силах. — Что? — покраснела немного. — Мигом о тебе забыть. Может, со временем получится, не уверен, — намеренно вздохнул и скользнул по ней взглядом, полным сожаления. Давно так не играл, надо вспоминать, как это делается, когда за женщиной приходится охотиться. И ведь знаю, что просто могу выдолбить дурешку, обкончается, но азарт, сука, бодрит и приподнимает член даже без касаний… Пожалуй, будет интересно довести ее до предела и потом наслаждаться, как она мой член своей киской будет доить. — Не отвлекаемся. Что с тестом? — А с условиями? Придвинулся ближе, провел пальцем по светлой коже от локтя до плеча, приобнял, лишая возможности уйти. — Какие условия? — Ты свой выигрыш обозначила. Я хочу обозначить свой. — И какой же? — Будешь при мне. — И? — Будешь при мне, пока сама меня не трахнешь, — добавил. — Вот такое у меня условие. У нас контракт на твою невинность, которую ты мне однажды сама подаришь. — Но этого же не будет! — покраснела. — И вообще, что за условия такие странные? Я на ваш… не полезу, так и знайте. — Не полезешь, значит, не полезешь. Но никуда от меня не денешься. Захочешь старой девой помереть? Пожалуйста. — Обалдеть! — Посмотри кругом, малая.. Мужиков много, да? Но член для тебя будет только один — мой. Либо ты его оседлаешь, либо просто будешь при мне со своей целочкой. Но я из принципа не допущу, чтобы мое кто-то украл. — А давайте… — Что, прямо сейчас? — ловлю губами мурашки по ее шее. Такие сладкие… Просто пьянею от того, как она на мои прикосновения реагирует и завожусь от сопротивления. — Нет. Не то хотела сказать… Давайте мы решим проблему иначе. — Это как? — Есть же случаи… Довольно редкие, наверное. Но все же, думаю, есть. Случаи, когда девственность нужно удалить хирургическим путем. То есть… Понимаете, о чем я говорю? Чик-чик и готово. Вы свои принципы не нарушили, и я… вернулась к себе прежней. Она повернулась в мою сторону. Я кивнул, хотя, честно, не вникал, чушь какую-то несла. Просто было приятно наблюдать за тем, как двигались ее губки. Горячая кровь к члену приливала мощно, раскачивая похоть фантазиями. — Понимаю, что херню несешь. Резать никто не будет, точка. Соглашайся на тест, малая. Вдруг выяснится, что это я за сорок лет людей совсем не знаю, а ты права окажешься? — И что тогда? Снимите передо мной шляпу?