Я знаю, что за меня никто не выгребет, никто тылы не прикроет, никто, кроме себя самого. Мы в жестоких джунглях, и я никогда не хотел быть добычей. Значит, надо рвать глотки и идти вперед. Ошибки и сожаления о них не должны мне мешать. Ошибки нет. Я все сделал правильно и, к слову, очень выгодно для себя. Почему же тогда так херово. Глава 25 Глава 25 Тигран Потянувшись за сигаретами, я вспомнил, что бросил. Полгода назад. Или не бросил! Нет, не бросил. Хочется же. — Закурить есть? — поинтересовался у Осло. Он на моих глазах отшвырнул недокуренную, только что начатую сигарету и сунул в рот другую, зачиркал зажигалкой. — Извините, босс. Последнюю сам курю. Ах ты. Ничего… Переживу. — Останешься в больнице. О том, что должен возместить ущерб, не забывай. Осло кивнул. Кажется, все. Мне здесь делать нечего. Я развернулся и неожиданно услышал брошенное в спину. — Босс. — Что? — Вы знали, чем закончится этот вечер? — Подозревал. Осло метнул в мою сторону взгляд, вспыхнувший недоверием даже в темноте. — Ладно, я ожидал, что Самвел будет за мной наблюдать, — сказал нехотя. Но я не думал, что он вломится прямо в ресторан и потребует немедленных доказательств там же. Немедленные и неотлагаемые доказательства. Не сходя с того же самого места, с демонстрацией силы. Он решил взять меня на слабо, хотел нарочно унизить и ждал… Ждал, что взбрыкну и не стану ничего доказывать? Ждал, что я соскочу, а у него появится повод прижать меня посильнее и подложить под меня свою дочь? — Нарочно же… — не унимался Осло. — Именно с Машей. Почему не с Ксенией? Ее тоже можно было зашить, и все. Она бы даже не расстроилась, как мне кажется, шоу устроила. — Блять, что ты услышать хочешь? — разозлился я. — Да! Именно с Машей. Мне лишние проблемы и обуза не нужна. Лихаченко повис бы на мне ярмом, а жениться на дочери Самвела — значит, стать его пешкой. Это не по мне. Брак с Машкой все решил, да. На то и был расчет. Все? Доволен? — Мне плевать. Начал ходить нервно, потом остановился напротив Осло, бешено зыркнул на него. — Что, сам хотел девчонке присунуть, а? — спросил зло. — Нет, — ответил как будто даже с удивлением. — Не хотел. Не в моем вкусе. — А что тогда? — Ничего. — Пиздишь. — Вам виднее, как надо было поступить. — Давай. Скажи уже, что хочешь, ну? Вижу, Иванова тебя болтливостью заразила. Так валяй. Если зубов не жалко. — Маша сказала, мерзко. Сегодня я с ней согласен, — сощурился. — Бейте. Не жалко. Первый раз вставлять зубы, что ли… — оскалился своими протезами, бесит! — Пошел. Вон. Вон с глаз моих! *** Маша В моей палате светло и вкусно пахнет цветами. Их так много… Весь пол заставлен корзинами роз, нежных орхидей, лилий, пионов… Я будто в цветочном саду. Но совсем не хочу на них смотреть. По сути, я могла бы здесь не находиться. Просто встать и уйти. Подумаешь, трахнули жестко… Слезы навернулись на глаза. Я поискала взглядом свою одежду и не нашла ее. Телефона тоже нет! Я даже своим позвонить не смогу. Попыталась выйти, дверь закрыта. Я, что, пленница? Жена богатого психопата и насильника?! Послышался звук шагов, я заметалась по палате и просто легла обратно под одеяло, притворившись спящей. Дверь открылась. Звука каталки. Шорох колесиков… Меня забило мелкой дрожью от мысли: вдруг меня еще и накачаю наркотиками или еще чем-нибудь похуже? Как же страшно! Посмотреть хочется… Нет, слишком страшно! Вдруг обойдется?! — Добрый день. Мария. Ты не спишь. У тебя глазные яблоки беспокойно бегают под закрытыми веками и ресницы дрожат. Ты жмуришься. Я привез тебе завтрак и кое-что еще. Осло. Его голос… Меня, значит, раскрыли. Я осторожно открыла глаза. Мужчина сел в большое кресло рядом с кроватью и вытянул больную ногу вперед. Он без гипса. Но в том, как он аккуратно держался, чувствовалось, что ему еще некомфортно после травмы. — Зачем ты здесь?