— Нет, мужик, городские. Но давно не бывали в этих краях. И путь проделали немалый, вот и заглянули перевести дух, выпить вашего крепкого, — я оценил на свету бурый напиток и пригубил, — и узнать, как здесь дела обстоят. Бармен хмыкнул и многозначительно улыбнулся. — Кто здесь, говоришь, управляющий? Я бы с ним поздоровался, поблагодарил за хорошую выпивку, — поддержал беседу Жека. Никакого ответа тоже не последовало. Он только вытер руки о полотенце и принялся раскладывать отмытые бокалы по полочкам. Говорить он явно не имеет желания. А ребята позади как-то странно насторожились. Видимо, такие вопросы в чужом баре задавать не стоило. — Тебе тоже кажется, что нам здесь не рады? — угрюмо спросил Жека, поглядывая через плечо на окружающих нас мужиков. — Похоже на то. Да и бармен, смотри, хоть и создает впечатление дружелюбного, но что-то в его взгляде мне не понравилось. Кстати, а куда он делся? Был же только что тут. — Поссать, наверное, вышел. Черт его знает. — А ты чего так Внутренняя дверь открылась, и из нее вышли двое достаточно молодых, если сравнить с прочими, ребят. Один из них, на первый взгляд, мой ровесник. Только никакой косухи, грубой обуви и растительности на лице. Напротив, он одет весьма прилично: костюмчик в размер — сидит как надо, белая рубашка, отпущенный галстук с расстегнутой верхней пуговицей и остроносые туфли. Ну прям джентльменский набор. Второй, конечно, в стиле прочих байкеров. И направились они прямиком к нам. — Ты управляющего спрашивал? — в лоб начал «костюмчик». — А кто, собственно, интересуется? — Он облокотился на стойку и заглянул поочередно в глаза Жеке, затем мне, хотя я сижу дальше. — Ну я интересовался, — ответил я. Не знаю, зачем я решил взять это на себя, хотя насчет управляющего спрашивал Жека. Что-то подуло совсем недобрым ветерком, почуялось, что что-то назревает и зря мы все это затеяли. Сидеть надо было тихо и просто наблюдать. Так же велел Камиль. Парень окинул меня с ног до головы задумчивым взглядом и поджал тонкие губы. — А сам кто такой? Чей будешь? — Папки я своего. Что за вопрос? Или вы здесь гостям, которые выручку делают, не рады? Что за бар такой? — Полегче, — шепнул мне через плечо Жека. Но меня уже понесло: — Я обычный путник. Вот с товарищем решил зайти горло промочить. Какие-то проблемы? — Проблемы или нет у, как ты выразился, путников, я решаю сам, — оскаблился «костюм». А если ты их ищешь — я могу устроить. Не на ту территорию ты попал, братишка. — Он кивнул ребятам за столиками, и те мигом подскочили со стульев и окружили нас так, что не проскользнуть, даже если бы и захотелось. Но мне не захотелось! — И что ты сделаешь? Вышвырнешь меня отсюда? Так не делается в наших местах! — В наших? — Он засмеялся. — В своих будешь себя так вести. — И он снова обратился к бородачам, показательно поглаживая столешницу из древнего дуба: — Ребятки, выведите этих двоих на крыльцо. Надо перетереть, но не хочется здесь марать мебель. Я не успел ничего сказать, только поймал обескураженный взгляд товарища, как нас под руки взяли несколько громил и волоком вытащили на улицу. Следом за нами вышел «костюм». — Тебе явно жить надоело, я смотрю, — сказал он и выдержал паузу в несколько секунд, видимо, чтобы я мог обдумать его слова; ну или чтобы показать свою значимость перед нами — не знаю. Затем продолжил, обращаясь теперь к нам обоим: — Ты и ты, вы ведь понимаете, что можете уйти отсюда даже по частям, верно? Одна отмашка, и мои ребята порубят вас на куски и сделают из вас либо стейки, либо корм для хрюшек. Или с мозгами не очень дружите? — Снова пауза. — Видимо, не очень, раз пришли сюда одни. Не вижу я никаких байков, кроме ваших, у крыльца. — Мне класть на твои замашки, придурок! — бросил я, вырываясь из рук бугаев. — Так же насрать на то, что ты пытаешься мне угрожать. Я прекрасно знаю, что ты ничего не сделаешь. А если и попытаешься, то к утру от твоего бара останется только пепел и эта металлическая вывеска, — сказал я и указал пальцем на неоновую табличку, что над головой. — Так-так. Интересно… — протянул «костюм». — Мы просто зашли выпить, ребят. Что вы начали, в самом деле? Если нам здесь не рады, то мы пойдем себе, и не было нас тут, ну. — Пойдете, конечно. А вот своими ли ногами, — сказал костюм, собрал ладонь в кулак и замахнулся. Но остановился в сантиметре от моего лица, затем похлопал мне по плечу и сказал: — Но тебе, смотрю, и так кто-то фотографию подкорректировал. Думаю, с тебя на сегодня хватит. Мы с Жекой переглянулись. Мужики, обступившие нас, просто разошлись кто куда — кто к мотоциклам на парковке перед баром, кто за угол. Ну детский сад, честное слово! А «костюм»… этими словами он развернулся и ушел. Только напоследок, перед тем как скрыться за дверью, возвращаясь обратно в помещение, добавил: — А Камилю от Алекса приветик все же передай. Ты же Валентин, верно? — спросил он, уже зная ответ, и подмигнул мне. Я и бровью на его замашку не повел, а Жека все же было дернулся грудью. Только незачем все это было. Все произошло так быстро. Я еще несколькими минутами ранее понял, что все это постановка, а появления нашего ждали задолго до этих событий. Все это явно было спланировано заранее, только вопрос состоял в том, как мы себя поведем. И мне кажется, что я тест не провалил. А все эти угрозы расправы… Нет, ничего нам не угрожало. Только взгляды выдержать надо было достойно. Вот же Камиль! Неужто этот Алекс, Лёха, или как там его… решил мутки навести с нашими? Моложаво слишком выглядит он для таких дел, пижон хренов! За ним явно стоит кто-то посерьезнее. — Вот же скотина, ну! Да если бы не эти здоровяки, я б их, ублюдков, со своей Мередитт познакомил! — начал распыляться Жека. — Да ладно тебе. Знаю я, что ты можешь. Только херня все это. — В смысле? — переспросил Жека. — В коромысле. Это было спланировано. Забыл, кто нас сюда послал? Они знали, что мы придем. В частности, этот Лёха. Жека многозначительно почесал репу и хмыкнул. — Ну да, похоже на то. Ну и че теперь? Едем отсюда? — Да, надо рассказать Камилю, что выдели. А там пусть сам думает. — Вздохнул и добавил: — Ох, и не люблю же я быть марионеткой в чьей-то игре, ох, не люблю. Нахрена было меня сюда впутывать… — Нас. — Ага, нас. Поехали в паб, боец, блин! — А я что? — начал бухтеть у меня за спиной Жека, догоняя меня. — Не стоять же. Думаю, сейчас только движение — раз! — и минус один, потом еще раз… Ну ты понял. — Да, да, что бы я без тебя делал, — прошептал я неслышно, сел на своего Буцефала. Да, я все же дал своему мотоциклу имя. Причем пришло оно мне в голову совершенно случайно. Хотя и смысл кое-какой все же имеется в нем. Такое имя дал Александр Македонский своему любимому коню. А мой… Ну тоже свершения некоторые ему можно посвятить, ведь теперь-то он тоже у дел, как говорится. Уже смеркалось. День пролетел как-то совсем незаметно, хотя и казалось, что прошло всего-то ничего. Но надо было в его завершение отчитаться перед боссом насчет задания. И мы направились в наш паб. Глава 6 Тина. Тем самым вечером Вот же козлина, ну! Да как ты вообще мог такое сказать?! Предположить даже! Ты, конечно, прав, но нельзя же вот так прямо… Да любому другому бы за счастье было перепихнуться с такой, как я. Которая сама ему на шею повесилась. Я тете все на блюдечке преподнесла, даже поцеловала, причем так горячо, как, я уверена, тебя еще никто не целовал. Черт, да я сама еще так никого в жизни не целовала! Дала зеленый свет, а ты… Я какая-то не такая? Это со мной что-то не так? Да не может быть, чтоб ты меня не захотел, черт подери! Я ехала по темным улицам, тускло освещенным редкими фонарями на столбах, и ругалась себе под нос. Был бы на голове шлем, то визор наверняка был бы весь запотевший и в слезах. Только ругалась я, скорее, на себя, чем на мужчину, что поверила, будто на меня так просто может повестись такой… какой красавчик, как этот Валик. Не знаю, куда я ехала, если у меня вообще была какая-то цель, кроме как убежать от себя самой. Но вскоре я оказалась в нашем районе. Проезжая мимо дома Светы, я увидела свет в окнах ее спальни. Дома ее могло и не быть. Она вполне могла сейчас тусить в каком-нибудь клубе. И без меня, она ведь знала о моих планах. Может, она просто оставила включенной лампу на столе около кровати. Я понимала, что если я сейчас постучусь к ней, а мне никто не откроет, то горе мое просто уже выльется через край — второго отказа я уже не выдержу. Но я все же попыталась. — Какой же он козлина, — тут же взорвалась я слезами, как только подруга открыла передо мной дверь. И бросилась ей на шею. Светка какое-то время просто молчала и обнимала меня, гладила по голове и пыталась успокоить. И только когда я слегка затихла, она пригласила меня войти. Когда я все же смогла сквозь слезы увидеть подругу, я поняла, что она никуда не собиралась сегодня уходить. Она стояла передо мной в толстых шерстяных носках в полоску и в махровом халате, запахнутом на пояс. А под ним ночная рубашка. — Я думала, ты уже где-нибудь задницей трясешь, — проблеяла я все еще дрожащим от всхлипываний голосом. — Ты чего не?.. — Ты явно сюда не обо мне пришла поговорить, — бросила подруга, уходя на кухню и зазывая меня пальцем. — И да, я никуда не собиралась сегодня. Но это не значит, что не планировала праздновать. Я многозначительно посмотрела на Светку с поднятой бровью. — Иди сюда, горе луковое. Как я поняла из слов «какой же он козлина», ты все же нашла кого-то, но что-то явно пошло не так, да? Я тихонько угукнула, сняла куртку, бросила ее на вешалку и поплелась за подругой на кухню. Она открыла холодильник и достала бутылку шампанского. — Ну если праздновать нечего, то хотя бы напьемся. А там ты и расскажешь, чего стряслось и как все было. Идет? — Чертовски кстати! — рыкнула я и забрала у нее бутылку. Открыла, даже не заметив, куда улетела пробка, и приложилась к горлышку. Я пила и пила, пока в глазах не начало рябеть, а в горле от газов жечь огнем. И только после этого я выдохнула, вытерла липкий напиток с губ и подбородка и осела на пол, как капля по стеклу в дождливый день. — Он не захотел меня. — Тебя? И не захотел? — переспросила подруга с недоумевающим видом. — Да будь я парнем, я сама бы тебя… — Заткнись, дура... — засмеялась я. А слезы все равно брызнули из глаз. И я рассказала ей все, что произошло этим вечером, и как все было. В мельчайших подробностях. Кроме того, как его приятель чуть ли не выпрыгнул из штанов во время того дерзкого поцелуя. Приятно, что она хоть не стала его как-то оправдывать, что он не воспользовался мной или еще что. Она просто кивала и хмыкала, пока я говорила. Даже не перебивала. Просто слушала. Поток ее ругани, конечно, был тот еще, хоть новый словарь матерных слов заводи. Она так разошлась, что мне ее пришлось даже успокаивать. Мне ее, да, а не ей меня! Настоящая подруга. Она между делом назвала Валика «чертовым импотентом», сказала, что он наверняка гомик какой-то, раз не отымел меня прям там, нагнув перед мотоциклом. И тут мне уже пришлось рассказать, какая «крепкая» реакция на меня была у Валика. Я даже ехидно заулыбалась, представляя, что бы меня ожидало, если бы он принял мой подарок. Он же не знает, какая я там… Я уверена, что ему нечасто девственницы предлагали себя, да еще и вот так… А после второй бутылки шампанского, так кстати припасенного подругой, — которое, между прочим, ой как неслабо бьет по мозгам на голодный желудок, — меня осенило: — Слу-ушай, у меня ж есть его мобильник! — В смысле? Он что, послал тебя, но оставил свой номер телефона? Типа «попытайся еще раз, и, может, тогда я передумаю»?