– Блажь это все и твои капризы. Славик – отличный молодой человек, галантный, умный, спортивный, красивый. – С ушами, – нервно хмыкнула я. Мама недобро покосилась на меня и поджала губы: – Я не так тебя воспитывала. – Мама, мне тридцать, и я сама буду решать как мне жить, когда рожать и с кем встречаться. Это не обсуждается. – В кого ты такая упрямая? – В тебя, мам. Со Славиком все закончено, смирись. И больше не смей давать ему ключи от моей квартиры и сдавать ему, где я нахожусь. Кстати, он вчера угодил в полицию за драку. – Что? – Ага. – С кем он подрался? – сузила глаза мама. – С Катиным новым ухажером. Принял его за моего нового парня, ввязался в драку и уехал в полицию. – Идиот, – совершенно неожиданно решила мама. – Вот! – невероятно обрадовалась я. – Я была уверена, что он сдержанный. – Первое впечатление обманчиво. Мама промолчала, недовольно поджав губы, и отвернулась к окну. – Ты купила помещение? – заговорила она спустя пару минут. – Нет. Ильицкий поставил слишком высокую цену. Обойдусь пока. – Ильицкий? Лазарь? Сколько он попросил? Тебе нужны деньги? – Нет, он попросил интим со мной, – пожаловалась я. – Что? Вот этот свин захотел мою дочь? Я обалдело округлила глаза и молча кивнула. – Ты его послала, надеюсь? – Разумеется, – подтвердила я, – теперь снова ищу помещение. – Вот для этого и нужен мужчина, Рори. Мы живем в мире жестокого патриархата, где все решают они. Вот если бы на переговоры пошел Славик… – Мам, ты опять? – Хорошо, не Славик, кто-то другой, кто носит штаны, ему бы никто не посмел сделать таких срамных предложений. И, думаю, сделка прошла бы намного быстрее. – Мам, давай закроем тему, ладно? Я все решаю сама, и свои проблемы в том числе. Не продал Лазарь, продаст кто-нибудь другой. Просто нужно еще поискать. – Невыносимая девчонка, – покачала головой мама и огорошила во второй раз. – Я сама с твоим Лазарем поговорю. – Нет! Не смей, – отрезала я, сворачивая на территорию частной клиники. Въехала в ворота и так резко дала по тормозам, что ремень безопасности впился в ребра. Круглыми от шока глазами я смотрела, как Роберт вышел своей машины, обошел ее, открыл пассажирскую дверь и галантно помог выбраться женщине. И сглотнула ком в горле, когда он очень осторожно положил ладонь ей на живот и мечтательно улыбнулся. Отек с его лица почти сошел, два укола и компресс сыграли свою роль. Кажется, я не дышала, а мамины слова пропустила мимо ушей. Возможно, она ругалась, только вот я ничего не слышала. Ни криков мамы, ни того, что стоящие позади машины нервно сигналили. Смотрела на этого престарелого Казанову и посыпала голову пеплом. Врун бессовестный! У него беременная женщина рядом, а он туда же! А дальше все случилось слишком быстро. Роберт обернулся на звук клаксонов, безошибочно нашел взглядом мою машину, испуганно округлил глаза и решительно пошел в нашу сторону. Бежать было некуда, да и я, кажется, впала в ступор. И когда открылась водительская дверь и меня очень осторожно вывели на улицу, почти не сопротивлялась. – Аристарховна, мать твою за ногу, ты как обычно! – ругался Роберт. – А вот к матери можно и поуважительнее, – раздался из салона голос мамы. Глава 22 Роберт Жизнь – боль, а Аристарховна в своем репертуаре. Она недовольно сопела в моих руках и явно не могла ожидать, что я привез в больницу тещу своего пиздюка-племянника, жену друга и свою близкую подругу в одном флаконе на прием к врачу. Я был на сто процентов уверен, что авторство будущего ребенка Инги злючка приписала мне. – Отпустите меня немедленно! Хам, мужлан! Казанова престарелый! – шипела злючка, пытаясь вырваться. Последнее было особенно обидно! К хаму, мужлану и варвару я уже успел привыкнуть, а вот «престарелый»… – Мы снова на «вы»? – прошептал я, наблюдая, как из машины выходит мама. – Отпустите немедленно! Как не стыдно? – продолжала бушевать Фурия Преображенская. Ревнует, моя девочка! Злится – значит, небезразличен, но улыбаться в такой ситуации все же не стоило. Хотя бы не так широко. Тем временем будущая теща вышла на улицу, критически осматривая нашу с Аристарховной композицию «ушибленный и скандалистка». Аврора внешне совсем не походила на маму, только взгляд такой же строгий переняла. Моя будущая теща была невысокого роста, с идеально ровной осанкой, такой же идеальной прической и аристократичной манерой держаться. Взгляд серых глаз сканировал меня любимого и нахального, все еще держащего в руках недовольную Аврору, которая была злее той самой пчелы в ее кофейне. Пришлось глубоко вдохнуть и включать харизму на полную. Отпустил Аврору и галантно улыбнулся маме. Чуть склонил голову в знак уважения и покосился на Аристарховну, глаза которой метали молнии. – Доброе утро, – пожелал я маме. – Так, Аристарховна, стой тут, ключики мне давай от машины, я ее припаркую, чтобы нам злые дяди сейчас болтать не помешали. Давай-давай. – Я сама, – прошипела моя злючка и полезла в машину. Я прикинул, что сбежать не получится, ибо позади громко сигналили три машины, перегородив выезд, и временно сосредоточился на маме. Инга стояла у моей машины и мудро не вмешивалась. Аврора отъехала, аккуратно паркуясь на свободное место, а я подошел к маме и поцеловал руку, цепко держа ее взгляд. – Отличная погода сегодня, – возвращая конечность женщине, пропел я, – могу я узнать ваше имя? Я Роберт. Багров. – Ольга Витальевна, – представилась женщина. – Роберт, что у вас общего с моей дочерью? – Я всего лишь безумно влюблен и собираюсь на ней жениться, – с широченной улыбкой признался я. – Да что вы? – ахнула она. – Вот так сразу жениться? Как давно вы знакомы? – Мне кажется, я знаю ее всю жизнь. Влюбился как мальчишка. – А она? – заинтересовалась Ольга Витальевна. – Вредничает, – пожаловался я. – Это в стиле Рори, – вздохнула мама, неосознанно начиная копировать мои движения. Даже с ней харизма работала как надо, только со злючкой все ломалось. – Кем вы работаете, Роберт? – У меня своя спортивная школа. Тренирую будущих чемпионов. Боксер я бывший.