– Вы чего так в Эллор зачастили, други ушастые? Элай сделал вид, что не слышал никаких вопросов. Рань улыбался и разделял на полоски вяленое мясо. Алере хотелось взять их за плечи и хорошенько стукнуть лбами – вообще-то ей все время хотелось так сделать, но иногда эльфы этого действительно заслуживали. Во всяком случае, Элай. Самоуверенный, нахальный и шипучий, точно квас. – Таха-ар! – неожиданно и гулко проревело вдруг над головами. Рань и Элай едва успели отодвинуться на лавке, и между ними тяжело бухнулся пекарь. На стол плеснул эль из его кружки. – Тахар! Я го-ворил тебе, что ты замеча-ательный маг? Нет? Ты за-ме-чательный маг! Твоя настойка из одуванчиков вааасхи-ти…тельна! Ну просто ваааасхититель…на! Ты просто… ну… маг! Тахар рассмеялся. Магией он всерьез занимался уже года четыре – пусть без всяких там Школ и наставников, но книг, Карт, ума и таланта хватало на многое. А зелья готовить и вовсе мимоходом выучился – как-то вроде и не всерьез. Однако не только местный лекарь, но и городские уже не раз предлагали взять Тахара в помощники, уверяя, что при рождении Божиня поцеловала его в темя и вложила в одну руку котелок, а в другую – ступку и пестик. Тахар отшучивался, что после этого Божиня на всего младенца положила еще и лень. Сварить зелий для лекарей он никогда не отказывался, но на постоянную работу не соглашался. Элай отодвинул блюдо с мясом подальше: с пекаря сталось бы сожрать чужую еду и потребовать добавки. Алера легонько толкнула Раня в бок: – Эльф, а эльф! – М-м? – отозвался тот, старательно не отводя взгляда от пекаря. Тот как раз пытался заплетающимся языком объяснить Элаю, для каких целей использовалась тахарова настойка. Элай не понимал, веселят его эти подробности или вызывают тошноту. – Ра-ань! – сердито прошипела Алера. Тот понял, что не отвертеться, обернулся со всегдашней улыбкой – длиннолицый, остроносый, с извечным чуть виноватым взглядом. – Да? Что, Аль? – Почему эльфы не женятся на людях? Рань всегда смотрел на нос собеседника, на его ухо, в сторону – куда угодно, только не в глаза. Особенно – не в глаза Алеры. Но теперь он вскинул на нее удивленный взгляд и тут же смешался еще больше. – Потому что у нас дети не рождаются. Алера призадумалась, потроша мясную полоску на волоконца. Пекарь продолжал орать и колотить кружкой по столу. – Ваша тетка говорила, что твой отец – человек. И что, тебя имбирные эльфы подкинули на порог? – Так отец, а не мать, – принялся растолковывать Рань. – Эльфийки могут выйти за человека или эльфа, и у них родится эльф. А у нас с человеческими женщинами детей не получается. Ты что, не знала? Ты по сторонам не смотришь, что ли? Алера пожала плечами. В Лирме было несколько смешанных семей с детьми-эльфятами, но только теперь она поняла, что не случайно во всех этих семьях людьми были именно мужчины. – Значит, женитесь вы только на эльфийках, – медленно повторила Алера. – На дриадах еще, – добавил Рань поспешно. – Тогда мальчики получаются эльфами, а девочки – дриадами. Алера кивнула. С дриадами ясно, они с любыми расами паруются: своих мужчин у них нет. Про это ей было известно, хотя в Ортае почти не встретишь дриаду: между Ортаем и Даэли – целое море, да и не любят дриады вылезать из своих лесов. Сидят себе там тихонечко, растят грифонов, дружат со всякой нечистью и кружевные вещицы плетут, очень красивые вещицы, у Алеры было несколько таких. Но у себя в Даэли, как говорят, дриады охотно принимают гостей, особенно мужчин, хотя не так уж много находится охотников нарочно переться ради этого за море и бродить по лесам, полным кусачих неведомых зверушек. И еще, говорят, у них там совсем нет городов, и даже столицы нет, одни сплошные поселения среди деревьев, а сами дриады – не мшистые и не зеленые, как бабки треплются, а вовсе даже обычные женщины, только глаза у них золотисто-зеленые и огромные… Как бы то ни было, насчет дриад можно не беспокоиться, едва ли какая-нибудь из них забредет в Лирму. Вот с Эллором и эльфийками все вовсе не так ясно! Пекарь, судя по всему, не удовольствовался рассказом и намерился показать Элаю часть тела, на которую столь благотворно воздействовала настойка из одуванчиков. Эльф ругательно возражал и поминал бдыщеву маму, но помогало это мало. Вмешался Тахар, ловко переключил внимание пекаря на кувшин с элем. Алера снова обернулась к Раню: – Слушай, эльф, я тут в одном Мире встретила троих ребят – так они сказали, что имели счастье ограбить тебя на Кристаллы. Так пока Тахар и Элай не слушают – ты не хочешь мне рассказать историю, а? Мне как-то, знаешь, трудно поверить, что у них все получилось, а мы ничего не узнали. Эльф отвел взгляд. – Рань! – Ну что Рань? – он хмуро покосился на ухо Алеры и вздохнул: кажется, не отстанет. – Я не отстану, – подтвердила она. Рань отхлебнул эля и принялся каяться: – Я в дальний портал прыгнул, который у мельницы… – В лесной нехоженый Мир? Один? Вот ты молодец! – Восьмигранники найти хотел. Алера посмотрела в потолок и одними губами сказала: «Идиот». – Полдня там бегал. Ну и мир лесной, да, сложно там. Понимаешь, какой я был, когда к порталу вышел? Алера только рукой махнула. Странно, что вообще вышел. Мог бы и выползти, причем не весь. Трудно в любых новых Мирах: пока все тропы не выучишь, пока не узнаешь, где магоновы стоянки разбиты, где ящеровы кладки находятся – смело можешь из-за любого куста ожидать стрелы в пузо, а за любым изгибом тропинки можно встретить что-нибудь тупое и голодное. А когда Мир лесной, когда мало что видно за густыми зарослями – о чем говорить? Ясное дело, опасно. Понятно, что одному ходить не стоит. Но полез же. Идиот. Рань долил эля в кружку, отпил: – Ну вот… Тяжко было совсем, дурным делом думал, что проще пузом на меч насадиться и амулетом уйти, чем до портала тащиться… Но дотащился. А там они. Не мог я уже дергаться, ну совсем не мог, правда. Еле ноги волочил, перед глазами кровавые кролики прыгали… Алера бросила на стол окончательно размочаленное мясо. – Ладно, теперь я понимаю, почему у них все получилось. Но отчего ты нам не сказал ничего? – Потому что мне не так уж сильно нужно слышать от тебя, какой я идиот. Я и сам это знаю, понятно? Алера подняла голову, поймала вечно ускользающий взгляд Раня. – Почему вы таскаетесь в Эллор? Три-четыре вздоха они играли в гляделки, потом Рань разворошил длинные пряди, обнажая ухо: – Аль, ты если не замечала – мы эльфы. Наступившую тишину нарушил гулкий стук: окончательно опьяневший пекарь уронил голову на стол и со счастливой улыбкой погрузился в беспробудный хмельной сон. Глава 3 Следующим утром Суджам так нагрузил Раня работой, что к полудню у того отнимались руки. Элай мимоходом продал заезжим эльфам три больших лука, выслушал множество восхищенных откликов и, охваченный сознанием собственного запредельного великолепия, не мог взяться ни за какое дело. Местный лекарь неожиданно отменил у Тахара заказ на кроветворные припарки, и теперь маг не мог решить: все-таки сварить их про запас или отделить травы на другие зелья. У Алеры с утра просто все не ладилось: забыла закрыть цыплячью загородку, ведро оборвалось и ухнуло в колодец, нос вчера сильно обгорел, покраснел, чесался и шелушился. И вот так, сбежав кто от работы, а кто от безделья, друзья столкнулись у дома гончара и решили наведаться в какой-нибудь из ближайших Миров. По пути и за порталом тоже Рань без умолку трещал о Кристалле, который ему вчера отдала Алера. Эльфа распирало от гордости: он, в отличие от некоторых шибко умных, сумел установить природу камня. Пришлось долго копаться в собственной коллекции замызганных манускриптов, но в конце концов было определено, что Кристалл помогает справиться с отравлением муравьиным ядом. А муравьи, что водились в скалистых Мирах, нередко вымахивали размером с мышь. Если такое чудовище кусало путешественника – тот маялся от боли и опухоли много дней, так что Кристалл оказался очень даже полезным для странствий, и Рань не зря так гордился собой. Понятное дело, что Кристалл у него никто отнимать не станет и теперь он, единственный из четверых, обладает такой редкой и полезной вещицей. Сегодня язвить в ответ не стал даже Элай: слишком умиротворяющим был этот Мир. Степные травы с пряным запахом, ярко-голубое небо в пушистых облаках, свежесть от близкой реки, низкое гудение пчел – те тоже сегодня были ленивы и близко не подлетали. – Знаешь, Тахар, – убедившись, что Элай и Рань не слушают, тихонько зашептала Алера, – я вот сегодня чистила свеклу и много думала. Маг расхохотался так, что привлек внимание не только Элая и Раня, но и всех недружелюбно настроенных существ, которые могли шататься по округе. Алера смутилась и отвернулась. Тахар прочистил горло, пробормотал что-то извиняющееся, но Алера только фыркнула. Через некоторое время, когда над васильковым полем неожиданно вспорхнула огромная красно-желтая бабочка и эльфы принялись спорить, похожа ли она на бабочек Эллора, Тахар снова обернулся к Алере: – Так что ты надумала? – Ничего, – Алера отвернулась. – Аль. – … – Аль! – Ну… По-моему, мне нужно куда-то поехать.