— Ты больше никогда не наденешь такое дерьмо, когда другие люди будут вокруг, — говорю я ей, и она смущается. — Я надела его всего лишь раз. Сегодня. Чтобы позлить тебя. — Это хорошо, что только сегодня. Теперь ты будешь носить это только для меня, и когда вокруг не будет ни единого человека. Иден взяла мою руку и крепко сжала её. — Я только сегодня оделась так, чтобы привлечь твоё внимание. Это правда. Я обещаю. Я только хочу, чтобы ты также смотрел на меня, когда увидел в нём. Маленький носик Иден морщится, и весь её вид выдаёт обеспокоенность. В прекрасных глазах появляются слезы, и она упирается взглядом в мою грудь. Чёрт. Неужели я обидел её или она, испугавшись моих собственнических замашек, решилась не уходить со мной? — Что случилось, детка? — спрашиваю я. Она роняет голову, пытаясь скрыть свою неловкость. — Между нами не должно быть никаких секретов. Я хочу, чтобы ты всегда была честна со мной. Я пальцем приподнял её подбородок, принуждая посмотреть на меня. — Мне тоже не нравятся люди, которые смотрят на тебя, — признаётся она и краснеет. — Ты создана для меня, Иден. Других быть просто не может. Я не хочу, чтобы эти вопросы крутились в её голове. Я знаю, что я старше её. Люди могут подумать, что я решил воспользоваться ей, но мне глубоко на них по*уй. В глубине души я всегда знал, что она была моей. Я знал, что это неправильно, поэтому держал всё в секрете даже от себя. Но сейчас уже ничего не имело значения, кроме как быть рядом с ней. Я просто не хочу, чтобы она когда-нибудь подумала, что я воспользовался ею. Я хочу, чтобы она всегда быть уверена в нас. Чтобы никогда не сомневалась во мне. Иден смотрит пристально в мои глаза, и я вижу, как пелена тревоги покидает их. Я склоняюсь к ней и нежно целую. В голове роем проносятся картинки нашего соития в её теперь уже бывшей комнате. Чёрт. Я начинаю, теряю контроль. Отпустив сладкие губы Иден, я чётко понимаю, что, наконец, вернулся домой. — У тебя никого нет в твоей жизни? — спрашивает она. — Нет, детка. У меня никого нет. Я даже не могу вспомнить ни одной женщины до тебя. И поверь мне, в моей жизни не было никого, кто вошёл бы в мой разум, так как ты прыгнула в мой мир. Иден прижимается ко мне своим маленьким телом и обхватывает мою талию руками. Она встаёт на носочки и начинает покрывать моё лицо поцелуями. Я смеюсь над её невинным простодушием, которое становится для меня проблемой, так как я снова хочу овладеть ею. — Всё хорошо, детка. Нам надо выбираться отсюда или я снова поимею тебя. — Разве это плохо? — подмигивает мне лукаво Иден. Она трётся об меня, и мне интересно, сделаю ли я из неё маленького сексоголика. — Нет, в следующий раз, я возьму тебя в нашем доме, где мне не надо будет спешить. Я хочу целовать и ласкать каждый миллиметр твоего обольстительного тела. Поклоняться тебе, как должно это было бы быть в наш первый раз. Показать тебе, что будет между нами. Она стонет от моих слов и продолжает скользить напротив меня своим телом, явно испытывая моё терпение. Это может сделать только она. Грохот открывшейся двери, мгновенно остужает Иден. Чёрт. Джон. Он входит в домик с нескрываемой злобой на лице. Его вид действует на меня, как струи ледяной воды. Я становлюсь перед Иден, заслоняя её своей спиной. Я чувствую её маленькие дрожащие руки на моей спине и почти теряю контроль. — Иден, иди сюда, — рявкает Джон. Моё тело напрягается, и я изо всех сил держусь, чтобы не убить его на месте. Она не двигается. Мысль о том, что она добровольно подойдёт к нему, очень забавна. Но Джону не до шуток. Его сокровище уплывает из его рук. — Если ты ещё раз с ней заговоришь, я тебя на куски порву! — рявкаю в ответ я. — Это ты мене? Да ты знаешь кто я? Я… Я поднял руку, показывая жестом ему заткнуться. Меня не волнует, что этот грёбаный сенатор. Он должен помнить одно… Чем выше он находится, тем будет больнее падение. — Я знаю, что ты хочешь трахнуть свою дочь, — предъявляю ему я. — Падчерицу, — исправляет меня он. Он муд*к , даже не отрицает, что желает оттрахать Иден. — Она теперь никто для тебя, — делая шаг к нему навстречу, угрожающе рычу я.