Он смотрит на меня так, словно собирается затеять драку – что вполне нормально. Я бы предпочел, чтобы он вот так огрызался на меня и был честен, чем вежливо скрывал свои чувства, как будто я какой-то незнакомец, рядом с которым он сидит в самолете. Джэ наблюдает за мной, но затем его взгляд смягчается, и он подползает ко мне, взбирается на мои бедра, и в тот момент, когда он опускается, я обхватываю руками его задницу и притягиваю его к себе еще плотнее. Он наклоняется и целует меня, не сдерживаясь. Без колебаний. Джэ поднимает руки к моей голове и запускает пальцы в мои волосы на затылке, сжимая меня, пока его губы скользят по моим, язык проникает в мой рот. Этот вес и ощущение его, сидящего на мне, феноменальны. Я думал о нем и хотел быть рядом с ним вот так уже несколько месяцев. Чуть-чуть приподнимаю колени, чтобы он еще теснее прижался ко мне, и чувствую его тепло и твердость на своем животе. Мои глаза закрыты, но они начинают гореть, чем дольше он меня целует. Вдыхая его сладкий аромат, пробуя его на вкус и держа его гладкое обнаженное тело в своих объятиях. Моя природа и все внутри мне на седьмом небе от счастья. Он отрывается от поцелуя, я открываю глаза и вижу, что его тоже горят. Цвет изменился, но незначительно. Чистый синий цвет, который был раньше, теперь больше похож на индиго – синий, но с темным оттенком моего фиолетового. Джэ подносит одну руку к моей щеке и смотрит: – Твои глаза изменились. Я улыбаюсь. – Так бывает. Это естественно. – Хм. – Он выдыхает и снова целует меня. Просто мягкое, сладкое касание губ, прежде чем он отстраняется. – Мне нравится, что ты волк. – Это хорошо. Теперь уже поздновато поворачивать назад. Он качает головой. – Я бы никогда… я хочу поговорить с кем-нибудь. – О чем? – Обо всем, – говорит он, его глаза медленно выгорают и возвращаются к нормальному состоянию. – Об этом изменении и превращении в вампира… или, скорее, пробуждении. Чувстве, будто я не в своей тарелке. О незнании, где мое место. Я слушаю и лениво скольжу пальцами вверх-вниз по нижней части его позвоночника под водой. Мне есть, что сказать по этому поводу, но время неподходящее, поэтому я просто жду и позволяю ему продолжить. – Харука сказал, что знает кое-кого в Осаке, – продолжает Джэ. – Психотерапевт. Я хотел бы поговорить с ним, если это возможно. – Значит ли это, что ты хочешь вернуться в Японию? Он усаживается немного прямее, упираясь руками мне в грудь. – Ну, там твоя работа… – Моя работа может быть где угодно. Если ты хочешь остаться в Европе, для меня это не проблема. У меня и здесь много клиентов, а материалы можно легко доставить. – Верно. – Джэ вдыхает, размышляя. – Но больница и моя работа находятся в Японии, было бы лучше, если бы я был на месте, чтобы контролировать программу суррогатного материнства и моих пациентов. Удаленная работа идет нормально, но моему начальнику такая схема определенно не нравится. Я выдыхаю с облегчением. Япония – лучший выбор. Хотя у меня в голове уже были разработаны стратегии на случай, если бы Джэ захотел остаться в Англии. Возможно, мы были бы в порядке. Честно? Джэ нужно больше, чем я. Проведя с ним несколько дней и увидев, как это пробуждение повлияло на него, я обеспокоен. Думаю, что наша связь – это определенно шаг в правильном направлении, но этого недостаточно. Я не ожидал, насколько глубоко он будет травмирован всем этим, что было недальновидно с моей стороны. Вся его жизнь перевернулась с ног на голову. Разлука с ним не помогла, но я могу хотя бы исправить эту часть. Это маленькая часть общей картины, с которой я могу справиться. – Ты не против? – спрашивает он. – Я вернусь с тобой? Приподнявшись, я целую его в подбородок и улыбаюсь. – Конечно. Хотя мне нравится дом в Бристоле. Мы можем его оставить? Может быть, иногда проводить там отпуск? Или, если наши графики совпадут, ты сможешь присоединяться ко мне во время моих поездок в Европу по работе. – Мне бы этого хотелось. Мои руки упираются в его бедра, когда я наклоняю голову: – Ты больше не светишься? Он усмехается, проводя кончиками пальцев по моему животу. – Я не знаю точно, но… если я позволяю этому ощущению перегореть, как сделал раньше, на какое-то время оно становится более управляемым. Сейчас оно будто спит, как ребенок, который вымотался после игры. Я смеюсь над образами этого сценария: синяя аура Джэ подобно ребенку свернулась внутри него и дремлет, потому что я ее вымотал. – Могу я высвободить ее для тебя? – Спрашиваю я. – На что это будет похоже? Подняв одну руку из воды, я потираю затылок, размышляя. – Я, очевидно, не чистокровный, поэтому не знаю наверняка. Я не могу испытать это, но могу сделать это для тебя. Я слышал, что это одна из лучших вещей в чистокровности. Лучше, чем секс. Джэ смотрит на мой живот, все еще водя по нему пальцами. Молчит. – Это не обязательно, если ты не готов. У нас много времени. – Нет, – говорит он, поднимая на меня глаза. – Я хотел бы попробовать. Что я должен делать? – Давай посмотрим на это как на упражнение по слушанию своего тела и природы. Просто расслабься и доверься этому. Глава 49 Джэ Джуничи усаживается прямее подо мной, скользит ладонями вверх по моей спине, прижимая меня к своей груди и задирая голову к изгибу моей шеи. Я поднимаю руки из воды и обнимаю его, сжимая пальцы в верхней части его позвоночника. Нервничаю, но если он говорит, что это будет приятно, то я ему верю. Он облизывает меня прямо под челюстью – длинным, ровным движением – затем лижет мою шею и под ухом, пробуя меня на вкус, прежде чем укусить. Когда Джун впивается зубами, он стонет, этот звук и его твердость подо мной разжигают огонь внутри. Жар пульсирует по всему моему позвоночнику. Мои глаза загораются, и я делаю вдох. Впервые я могу отчетливо воспринимать мысли Джуна и то, что он делает со мной. Он говорит мне, что я в безопасности и что он любит меня, что я совершенен таким, какой есть, и он никогда не оставит меня. Мне больше никогда не придется быть одному. Мысли настолько чисты в моем сознании, что я могу их чувствовать. Содрогаюсь в его объятиях, и у меня слезятся глаза, потому что сердце переполнено. Все, что он передает, – теплый, мягкий шепот, роящийся внутри меня, – то, что мне сейчас нужно. Во мне нет места для смущения, потому что это слишком приятно, чтобы от этого отказываться. Не хочу подвергать это сомнениям или выражать неуверенность. Он кормится, и у меня перехватывает дыхание. Я цепляюсь за него крепче, потому что он тянет за что-то внутри меня, и мне кажется, что меня выворачивают наизнанку. Эта неизвестность пугает. Я не знаю, чего ожидать. Но в этом слишком много приятного, чтобы отказываться от происходящего. Он тянет снова, я напрягаюсь и стону, мои глаза широко раскрыты, пока я держусь за него. Думаю, я должен позволить ему взять то, что он тянет. Мое тело говорит мне сказать «да». Подчиниться всему, что он мне дает. Когда Джуничи тянет в третий раз, он еще сильнее прижимает меня к своему твердому телу в воде, и я выдыхаюсь, перестаю сопротивляться. Огонь внутри меня стреляет вверх по позвоночнику, в мозг, в пах и везде, куда только можно. Я кончаю Джуну на живот, но это нечто гораздо большее, чем просто оргазм, как будто с меня сняли груз, моя душа освободилась, и я избавился от бремени. Это заставляет меня ловить ртом воздух и трястись, а пурпурно-голубое сияние моей энергии окружает нас, словно блестящая дымка. Мое тело напрягается и на долгое мгновение погружается в какой-то восхитительный восторг, когда все во мне пульсирует. Постепенно дымка индиго рассеивается и угасает. Напряжение спадает, и я падаю в объятия Джуна, мои руки обмякают, пока он крепко меня держит. Я выдыхаю в полной эйфории: – Господи… – Просто Джун. Я в изумлении. Чувствую себя легким, как перышко, но смеюсь, поднимая руки, чтобы снова обнять его голову. Когда он поднимает ко мне подбородок, я целую его изо всех сил. Всем сердцем. Я не целовал Джуна так с тех пор, как был человеком, но я помню, как это делается и на что это похоже. Бесстыдно. Уверенно и раскованно. Блаженно. Когда он, наконец, отрывает от меня голову, то ухмыляется. – Приятно, да? Я знаю, что сделал все верно, когда ты целуешь меня вот так. Мои веки тяжелы, я смотрю на него, и не знаю, что на меня находит, но я просто не могу остановиться. – Я думаю, ты должен растянуть меня… – Я наклоняюсь, чтобы снова поцеловать его, но он отстраняется. – Как насчет того, чтобы ты растянул меня? Это меня немного отрезвляет. – Прости? Он скользит руками вниз и вдоль по моим бедрам. – Займись со мной любовью. Еще один неожиданный поворот, я смеюсь. – Почему? – Почему бы и нет? – Потому что… это не то, что мы делаем. Будет неловко. Я не такой блестящий лидер в постели, как ты. Джун усмехается, его черные глаза сияют в теплых сверкающих огнях, окружающих нас.