– Полиция Риджинии! – прохрипела я, а юноша замер. – Вы задержаны за кражу ценного артефакта. Я не сомневалась, что и в одиночку справлюсь с этим хлюпиком. Поэтому не стала доставать свисток, чтобы подать сигнал Перкинсу. Уже схватила вора за руку, но тот дернулся в сторону, а в следующий момент бросил мне в лицо порошок. Я резко отвернулась, прикрывая веки. Это позволило преступнику вырваться и метнуться к двери. Он выбежал из помещения, рассыпая по дороге деньги из открытого саквояжа и роняя стулья. К счастью, порошок не попал в глаза, лишь на маску: я расслышала шипение. Тем не менее устремилась за парнем вниз по лестнице – ему от меня так просто не уйти. Вор оказался прытким: он ловко перепрыгивал через ступеньки и уже был близок к выходу. Я же почувствовала неприятный запах, исходящий от искусственной кожи маски. Глаза все-таки заслезились, я едва разбирала, куда бегу. Споткнувшись, упала, перекатываясь через ступени. От натяжения на талии лопнул шнурок, ослабляя накладку на животе. Она сползла вниз, и мне пришлось придерживать ее одной рукой. Молила богов, чтобы Перкинс успел схватить вора. Выбежав из подъезда, обнаружила, что наш воришка ловко увернулся от лысого полицейского. Преступник, извиваясь, оставил плащ в руках стража порядка и перескочил через подставленную под ноги метлу. И тогда случилось волшебство. Воочию я увидела в деле магию, которой здесь многие пользовались, но для меня она была сродни чуду. Перкинс пробубнил заклинание, порыв ветра приподнял вора над землей и откинул назад, с силой прижав к стене дома. Устрашающего вида напарник оказался магом-стихийником. Он тут же схватил сползающего по стене «паренька» за шкирку и как следует тряхнул. Вор захрипел, замотал головой: котелок вместе с темным париком упали на землю, а рыжие волосы рассыпались по плечам. Юноша жалобным голоском Эльзы Нобиль застонал: – Прошу, отпустите! Не убивайте меня! – Вот ведь как. Младшая дочка, значит, – хмыкнул подоспевший к нам запыхавшийся Лямкин. – Леди Эльза вышла из дома не через парадный, а через черный ход. И села не в семейный, а в арендованный экипаж, что ждал ее неподалеку от поместья. Согласно твоим указаниям, Марч, я проследил за дамочкой. А когда подъехали сюда, из повозки вышла не леди Нобиль, а парень. Думал, ее сообщник… Пит Лямкин осекся и с ужасом произнес: – Эй, Лин, что с твоим лицом? Кажись, дочка Нобиля обожгла каким-то зельем, кожа слезает лохмотьями! И еще навела порчу, вон как тебя перекосило! И Лямкин покосился на спадающий вниз накладной живот, который я придерживала рукой и прикрывала полами пиджака. Догадалась натянуть на нижнюю часть лица шейный платок, смахнув при этом голосовое устройство. – Целительница обсыпала меня порошком… – проговорила я высоким голосом и тут же замолкла. – Ведьма она, а не целительница. Вон и голос изменился – щебечешь, как птаха. Тебе срочно надо в лечебницу, – пожалел меня Лямкин. Перкинс продолжал держать леди за шиворот. Та уже не вырывалась, лишь жалобно скулила: – Я ничего не сделала, это простое парализующее зелье! Оно не могло так покалечить… – Марч, куда ее? – спросил Перкинс. – Отвези девицу в отделение. Пусть с ней шеф Лукас разбирается. Мы свое дело сделали, – прошептала я, прикрывая лицо шейным платком. – А ты, Лямкин, забери ожерелье у ювелира. – Может, проводить до лечебницы? – предложил коллега. – Я поймаю экипаж, а вы забирайте мой техномобиль и занимайтесь цыпочкой, – бросила через плечо, выбегая на дорогу. Передо мной остановился черный мобиль, дверь открылась. Не успела я обратиться к водителю с просьбой довезти до арендованной квартиры, как сильные руки подхватили меня за талию и запихнули в салон. – Эви, что случилось? – поинтересовался Вивер с заботой в голосе. Он что же, караулил неподалеку? Почему-то я не удивлена. – Наш вор – младшая дочь Нобиля. Она бросила в меня порошок и, похоже, повредила маску. Макс убрал платок с моего лица и поморщился: – Выглядит ужасно, будто с тебя содрали кожу. Разреши, я помогу. Вивер подцепил маску за основание и аккуратно стянул с моей головы. Искусственная кожа была безнадежно испорчена, а усы будто подпалили. Максимилиан отбросил пострадавшее «лицо» Марча на сиденье, достал из кармана чистый платок и смочил невесть откуда взявшейся водой. Он усадил меня к себе на колени и протер щеки прохладной влажной тканью. – Так легче? Я кивнула. Боялась спросить, как выгляжу. Лорд тепло улыбнулся: – Все в порядке, Эви. Немного покраснели глаза и воспалилась кожа. Не переживай, мы скоро приедем в особняк, дам тебе мазь и успокоительную настойку. Лорд Вивер обнял меня и прижал к своей груди. Он целовал мои волосы, касался губами шеи и шептал: – Эви, ты молодец, справилась. Я млела от прикосновений Максимилиана. Так хорошо было в его объятиях. Пусть это ненадолго. Но хотелось верить, что ласки и слова что-то значат. В семье за меня особенно никто не волновался. Только бабушка, но она ушла из жизни, когда мне исполнилось десять. Отец всегда был строг, мать напоминала леди Фиону – занималась лишь собой. А чужой, надменный лорд сейчас стал таким близким и родным. Когда Максимилиан коснулся губами моих губ, я обняла его и ответила на поцелуй. Он притянул меня ближе, словно боялся, что убегу. Жаль, что волшебный поцелуй длился недолго: мы подъехали к особняку лорда Вивера. Он внес меня на руках в дом и устроил на постели. Ненадолго отлучился, а вернулся с горькой настойкой. Через несколько минут мои веки слипались, я погружалась в прекрасные грезы. В них лорд Вивер аккуратно нанес на лицо мазь и бережно избавил меня от одежды. Он шептал, какая я красивая и желанная. И в своем сне я себя такой и ощущала. Максимилиан одарил меня нежным поцелуем: – Спи, мое искушение. Держаться бы от тебя подальше, но не могу… Слова тонули в вязком тумане, а я парила в небесах. Влечение к этому мужчине было слишком сильным. Оно сметало барьеры, что я возвела. И не имело значения, что он не благородный лорд с благими намерениями. И не принц, бросивший к моим ногам все богатства мира. Он – мой личный ангел-искуситель. Или демон-хранитель. И все, чего я желала, – это быть с ним. – Спи, красавица. Моя Эви, – повторил Макс. Устроившись удобнее в кольце сильных рук, я прижалась щекой к твердой груди. Во сне лорд Вивер был другим: не надменным и заносчивым, а нежным и заботливым. Он бережно сжимал меня в объятиях, укрывал одеялом и тихим голосом убаюкивал. Ночью я несколько раз просыпалась от жжения на лице и сухости во рту. Макс наносил мазь и подносил к пересохшим губам стакан с водой. Я обессиленно откидывалась на подушки, а крепкие руки вновь обнимали меня. Чувствовала себя защищенной. Это было приятно, но очень опасно для моего сердца. Глава 16 – Эви, просыпайся! Настойчивый призыв одного несносного лорда не давал мне досмотреть чудный сон. – Максимилиан, не могли бы вы помолчать? – недовольно пробурчала я и накрылась одеялом с головой. – Эви, через полчаса придет целитель. А ты валяешься в неприличном виде в моей постели. – В неприличном? В вашей постели? Я тут же натянула одеяло до подбородка. Рука нащупала шелковую ткань ночной рубашки, и я с облегчением вздохнула. Осмотревшись, поняла, что нахожусь в чужой комнате. Синие обои и такого же цвета тяжелые гардины даже отдаленно не напоминали мою голубую спальню в доме Вивера. – Ну вот, дорогая, ты и проснулась. Сейчас я тебя покормлю, и мы дождемся травника, – довольно улыбнулся Максимилиан, присел на кровать и поднес к моему рту ложку с какой-то желтой гадостью. – Где я? – Как я и сказал, в моей постели. Спальня тоже моя, – хмыкнул лорд и положил мне в рот ложку с кашей. На вкус она оказалась не так плоха: сладкая и приятно пахнущая. – Зачем вы солгали про неприличный вид? Я в одежде. – Опустила глаза и еще раз удостоверилась, что на мне надета шелковая белая сорочка. – А ты хотела бы оказаться в моей постели нагой? Учту на будущее, – веселился лорд. Я чуть не задохнулась от возмущения, а этот нахал вновь положил мне в рот очередную ложку каши. – Я сама. – Вижу, ты пришла в себя, дорогая. – Максимилиан смотрел с нежностью, я же чувствовала себя неловко. Кажется, я что-то пропустила в наших отношениях. Вспомнила, как девица Нобиль бросила сыпучее зелье, я запрыгнула в мобиль, прямо на колени к Виверу, и мы с ним целовались. В особняке Макс чем-то меня опоил, дальше помню смутно. Мои глаза округлились. – Вы овладели мной, когда я была без сознания? Поэтому я в вашей кровати в таком виде? Макс улыбнулся: – Эви, малышка. Ты сама вчера набросилась на меня, словно дикая кошка. Лишь снотворное смогло тебя успокоить. Но кроме поцелуев, увы, ты ни на что больше не решилась. Сразу же заснула. Он еще и шутит. – А кто меня раздел? – прищурилась я. – Милая, в моем доме лишь я и Джордж. Если бы знал, что ты предпочитаешь моего лакея, то попросил бы его оказать тебе услугу и переодеть. Максимилиан был в странном игривом настроении. А в белой рубашке без шейного платка, в светлых брюках и с тарелкой каши в руках прежде надменный лорд Вивер выглядел по-домашнему. И мне это категорически не нравилось. Поэтому поспешила перевести разговор в другое русло: – Скажите, преступление раскрыли? Наверняка ваши шпионы-полицейские уже донесли. Лорд Вивер закатил глаза: – Красивую женщину интересуют кражи, а не поцелуи. Как это досадно. И да, мой человек сообщил, что Лин Марч успешно раскрыл преступление. Воровка – леди Эльза Нобиль. При задержании девушка оказала сопротивление, бросив ядовитый порошок в лицо полицейскому. Мистера Марча доставили в лечебницу к профессору Веллюру. Там он и пребывает уже второй день.