Декс явно был на седьмом небе от счастья, и Софи его понимала. Его недооценивали всю жизнь, и он заслуживал признания. – Пусть наши комплименты не затмят наше разочарование, – тут же добавил мистер Форкл, возвращая их с небес на землю. – Когда мы отдаем приказы, то ожидаем послушания. – Но они же глупые, – возразил Киф. – Это не обсуждается. – Мистер Форкл повернулся к Дексу: – Лучше сосредоточься на куда более важном деле. Он помедлил, совещаясь с Бликом и Гранитом, а затем продолжил: – Ваш подход к технопатии невероятно уникален, мистер Диззни, и, пожалуй, ваш свежий взгляд сможет решить стоящую перед нами проблему. – Мы долго пытаемся попасть в засекреченный архив, – вступил Гранит. – На самом деле «засекреченный» тут не подходит. Этого архива не должно существовать. Его обнаружил наш технопат, но дальше продвинуться не смог. – Что за архив? – спросил Декс. – Мы не знаем, – ответил Блик. – Но он спрятан в Люменарии. Делла широко распахнула глаза. – Да, – подтвердил мистер Форкл. – Как я и сказал, его не должно существовать. В Люменарии все миры собираются на переговоры, – добавил он, заметив замешательство Софи. – В мирных договорах четко прописано, что записывать их нельзя. Но, как мы видим, кто-то это делал. – Как он охраняется? – поинтересовался Декс. – Тут начинаются странности, – вздохнул Блик. – Мы считали, что архив – грязный секрет Совета. Но он охраняется технологиями всех разумных видов. Декс присвистнул. – Так мне придется ломать огрскую защиту? – И дворфскую. И тролльскую. И гоблинскую. И гномью. И эльфийскую тоже, – подтвердил мистер Форкл. – Я не знала, что у гномов есть технологии, – призналась Биана. – Не все технологии строятся на технике, – напомнил Блик. – Поэтому я и думаю, что ты прекрасно справишься, Декс. Только ты бы сконструировал подобный ускользатель. Давай посмотрим, на что еще ты способен. – А если сможешь пробраться, – добавил Гранит, – поищи информацию о колонии Диколесья. Совет так скрывает чуму, что нам хочется узнать о истории колонии побольше. – Через несколько часов я пришлю все необходимое, – пообещал мистер Форкл. – Но тебе нужно полностью сосредоточиться на задаче. Не тратя время на это. – Он убрал ускользатель в карман и повернулся к остальным: – У вас тоже есть дела. Предлагаю ими заняться. – Кто еще устал от того, что «Черный лебедь» всеми командует? – спросил Киф, когда они переоделись из меховых пижам и собрались в гостиной дома мальчиков. Комната была отделана под палаточный лагерь: внутри росли деревья, потолок блестел звездами, а в центре располагался большой костер. Его пламя переливалось всеми цветами радуги, и Софи не сомневалась, что гномы хотели сделать костер не менее прекрасным, чем водопад в доме девочек. Но для нее огонь навсегда стал вестником смерти и разрушений. – Думаю, они просто хотят, чтобы мы без проблем спасли Прентиса, – сказала Биана. Она занималась с Деллой у окна: училась оставаться невидимой на меняющемся свету. – Но это раздражает, – пробормотала Софи, вслед за Фитцем подходя к куче валунов, которые оказались креслами-мешками. К счастью, Декс догадался сохранить копии украденных записей из Эксиллиума и пообещал сделать устройство, через которое можно будет искать информацию. А пока что они вернулись к подготовке когнатов, и практиковаться на глазах у всех оказалось куда страшнее. Инструменты и куски устройств Декса занимали почти весь пол. А Киф плюхнулся на кресло в дальнем углу, притворяясь, будто читает очередную книгу по эмпатии. Через каждые несколько минут он бормотал: «Какая же это тупость». – Начнем сначала? – Фитц открыл книгу с упражнениями для когнатов. Софи кивнула. Биана не преувеличила, когда сказала, что когнатам придется делиться друг с другом всем. Каждое упражнение требовало раскрывать друг другу различные секреты. Первое задание было не таким уж и плохим. В нем были перечислены вопросы, которые нужно было задать во время чтения мыслей, чтобы услышать первые мысли друг друга. – Можно войти в твой разум? – спросил Фитц. – Дружище, ты понимаешь, как жутко это звучит? – влез Киф. – Не так жутко, как постоянно читать ее эмоции и не предупреждать об этом, – возразил Фитц. – Эй, как будто это от меня зависит! Ты просто бесишься, что Фостер не может от меня закрыться. – Еще немного, и от меня она тоже перестанет закрываться. – Да, и я даже отсюда чувствую, как ей это не нравится. Фитц обернулся к Софи: – Серьезно? – А теперь она жутко нервничает, – ответил за нее Киф. Софи пожалела, что «Черный лебедь» не научил ее стрелять лазером из глаз, чтобы можно было поджарить Кифа взглядом. – Я так понимаю, это «да»? – спросил Фитц. – Ну… да. Но ты себя видел? – поинтересовалась Софи. – Ты же Капитан Совершенство! А я… – Самая могущественная эльфийка нашего мира, – закончил за нее Фитц. – Грейди куда могущественнее меня. – Грейди силен, – вступила в разговор Делла. – Но не настолько, как ты считаешь. – Почему вы так думаете? – спросила Софи. – Грейди заставил двенадцать старейшин врезать самим себе по лицу! Делла рассмеялась. – Жаль, я этого не видела. Но он проверял свои силы при мне, и его предел – двадцать четыре человека, после которых он остается истощенным и беспомощным. И контроль он не может удерживать вечно. Полагаю, поэтому «Черный лебедь» не сделал тебя мезмером. У мезмеров есть пределы, а их силы редко на что-то влияют в глобальном смысле слова. Совет же не изменил решение после того, что сделал Грейди? – Они слегка отступили. – Но Делла была права. В конце концов Грейди пришлось уступить, и Софи приговорили к лишению способностей. Софи дала Фитцу разрешение, но не успел он обойти ее блок, как Киф захлопнул книгу и заорал: – Я отказываюсь это читать! – Не верю, что книга настолько плоха, – выразила свое сомнение Делла. – Еще как. Ее написал мой отец. – Твой отец – писатель? – спросила Софи. – Скорее мучитель невинных читателей. – Он показал ей обложку в качестве доказательства. «Эссенция сущего», за авторством лорда Кассиуса Сенсена. – Длинное разглагольствование о том, что он один такой умный и понял, что эмоции идут как от сердца, так и от разума и что эмпаты способны читать только эмоции разума. Жаль, что он забыл объяснить, кого это вообще волнует! Софи понадеялась, что Киф слишком далеко и не почувствует, что она очень заинтересовалась теорией. Старейшина Бронте говорил, что в инфликции используются эмоции сердца – а Фитц видел эмоциональный центр в ее мозгу. Значит, в разных местах можно было испытывать разные эмоции? «Так, я внутри! – передал Фитц, и она вздрогнула. – Прости, я думал, ты меня чувствуешь». «Нет. Я понимаю, что ты прошел, только когда ты что-нибудь говоришь. У тебя все так же? – Она вытянула сознание, пока не услышала его мысли. – Почувствовал?» «Если бы. Я постоянно ловлю остальных. Мой бывший наставник говорил, что мне нужно становиться Хранителем. А раз ты можешь проникнуть в мои мысли незамеченной, из тебя выйдет прекрасный Изыскатель». «А. Я всегда думала, что я Хранитель, ну, сам понимаешь, у меня в голове куча секретной информации». «Ну, думаю, нужно выбрать что-то одно. А то все остальные на твоем фоне будут блекло смотреться». Софи улыбнулась. «Если мы станем когнатами, нам придется выбрать разную специализацию?» «Думаю, обычно они выбирают разную. Насколько я знаю, так было у отца и Квинлина». «Они когнаты?» «Раньше были. До взлома памяти Прентиса. После него Квинлин сказал отцу, что не хотел этого делать, и они крупно поссорились». «Хм, когда твой отец привел меня к Квинлину в Атлантиду, они вели себя, как друзья». «Со временем они помирились. Но не смогли вновь стать когнатами. Доверие между ними нарушилось из-за тайны Квинлина». Софи заерзала. «Ух ты, а ты и правда боишься всем делиться, да?» «А ты нет?»