Это был мой ворон. Мой фамильяр. А я думала, что мы больше никогда не встретимся. – Шторм! – Я уткнулась в его перья – и вдруг неожиданно даже для себя заплакала. Горько. Безнадежно. Как будто внутри меня вдруг ослабела какая-то пружина, которая держала меня в напряжении все то время, пока мы были порознь. – Эрика! – Шторм бестолково захлопал крыльями рядом. – Я с тобой, я здесь. Я продолжала рыдать. Осторожно гладила фамильяра, с наслаждением ощущая, как наша сила бьется в унисон. Какое-то время было тихо. Ингмар, хвала всем богам, ничего не говорил. А я силилась успокоиться, держа Шторма в руках. – Господин Вейн? Негромкий вопрос заставил меня вздрогнуть. Я сидела, судорожно прижав к себе Шторма. И наверное, надо было убить меня, чтобы я разжала объятия. – Наверное, я не вовремя. Около порога смущенно мялся высокий мужчина лет сорока. Сухощавый, темноволосый, с благородной сединой на висках. Он смущенно перевел взгляд с меня на Ингмара и опять посмотрел на меня. Ну да. Представляю, о чем он подумал. Не каждый день видишь в кабинете начальства зареванную девицу. – Полагаю, Вильям, будет лучше, если ты зайдешь чуть позже, – пробурчал Ингмар. – Госпоже Блейс нужно немного успокоиться перед разговором с тобой. После чего встал и подошел ко мне. Протянул белоснежный батистовый платок с вышитой в углу монограммой. Я послушно промокнула глаза и услышала, как дверь захлопнулась. Видимо, Вильям поспешил уйти, не желая присутствовать при столь драматической сцене. – Воды? – Ингмар вернулся к столу и щедро плеснул в бокал из хрустального графина, не дожидаясь моего ответа. Я сделала несколько жадных глубоких глотков, отчетливо стуча зубами по тонкой кромке. Затем поставила бокал на краешек стола и украдкой взглянула на Ингмара, который по-прежнему стоял рядом. – Прости, – негромко обронила, почему-то чувствуя себя виноватой. – За что ты просишь прощения? – с легкой ноткой недоумения поинтересовался Ингмар. – За мои слезы, – неохотно пояснила я. – Просто… Просто когда я увидела Шторма… Я думала… Я боялась… И судорожно вздохнула, ощутив, как глаза опять опасно увлажнились. – Ты думала, что я уничтожу Шторма? Или что запру в клетке, пока его запас энергии не иссякнет и он не развеется пеплом сам? – Ингмар неодобрительно хмыкнул. Покачал головой. – Эрика, я ведь не изверг. Я прекрасно знаю, как много для каждой ведьмы значит ее фамильяр. Особенно такой, как твой. Передающийся из поколения в поколение, хранящий все тайны и секреты своего рода. Эдакая память предков. – Спасибо, – растроганно шепнула я. Опять погладила гладкие перья ворона, прильнувшего ко мне. – Да не за что. – Ингмар пожал плечами и тут же сухо добавил: – Однако пока Шторм поживет здесь. В моем кабинете. Не хочу долго оставлять вас наедине. Я аж скрипнула зубами в безмолвной злости. Ишь, предусмотрительный какой. Как будто мысли мои читает. Потому как, что скрывать очевидное, я уже задумалась над тем, как бы пополнить запас своих сил, перетянув энергию из ворона. В конце концов, фамильяры именно для того и существуют. В случае крайней опасности они могут поделиться магией со своей хозяйкой. К тому же Шторм, возможно, помог бы мне обнаружить метку Ингмара в моей ауре. Хотя бы рассказал, что это вообще такое. Тяжело обезвредить некое заклинание, если прежде никогда о подобном не слышала. – Если ты успокоилась, то я приглашу Вильяма, – продолжил тем временем Ингмар и потянулся накрыть ладонью медальон надзора. – Надеюсь, у тебя не возникнет проблем из-за всего этого, – проговорила я хмуро, раздраженно комкая в руках платок. Теперь я чувствовала досаду за свой срыв. Никогда прежде я не плакала при посторонних. Это казалось мне… таким жалким и постыдным. В моей жизни было предостаточно разочарований и огорчений, но волю эмоциям я давала лишь наедине с собой и Штормом, который служил своеобразной жилеткой для моих слез. Да и какой смысл его стыдиться? Как-никак он своеобразная часть меня. И теперь мне было очень неловко смотреть в глаза Ингмара. Хвала небесам, он не бросился утешать меня так, как это обычно принято. Не гладил меня по волосам, не сюсюкал противным тонким голоском, увещевая успокоиться. А то, боюсь, после подобного я бы вовсе возненавидела его. Прежде всего за то, что он стал свидетелем моей слабости. Но Ингмар вел себя совершенно обычно. Ни в его глазах, ни в тоне не было и намека на притворную жалость, которая унизила бы меня похлеще любых оскорблений. – О каких проблемах ты говоришь? – Ингмар задержал руку, так и не притронувшись к медальону. Я неопределенно пожала плечами. Напоминать о недавней нервной истерике совершенно не хотелось. – Ты всерьез полагаешь, будто мои подчиненные начнут думать обо мне хуже, узнав, что в моем кабинете плакала девица, причастная к весьма сомнительным делишкам? – Ингмар вновь без особых проблем разгадал мои мысли и скептически фыркнул. – Эрика, вообще-то моя репутация после этого случая может только взлететь до небес. Потому как многие считают, что именно в этом и заключается моя работа. – Другими словами, твоя работа заключается в доведении до слез девушек? – не удержалась я от язвительного вопроса. – Вижу, что ты и впрямь успокоилась, раз показываешь зубки. – Ингмар слабо улыбнулся и прикоснулся к медальону, завершив тем самым наш разговор. Глава вторая – Вы уверены в своих словах? Вильям Реброн, начальник отдела артефактологии, как его представил мне Ингмар, откинулся на спинку кресла и озадаченно нахмурился, уставившись в записи. Вместо ответа я жадно покосилась на графин, стоявший на другом конце стола. После долгой беседы, в ходе которой говорить пришлось преимущественно мне, горло зверски пересохло. Ингвар, перехватив мой взгляд, понятливо налил мне воды, после чего откинулся на спинку кресла и несколько раз задумчиво ударил пальцами по подлокотнику. Естественно, он тоже присутствовал при этом разговоре. Правда, участия в нем не принимал. Лишь внимательно слушал вопросы Вильяма и мои обстоятельные ответы на них. А вот Вильям тщательно конспектировал каждое мое слово и сейчас торопливо перелистывал почти полностью исписанный блокнот, продолжая морщить лоб. – Что именно вас смущает в моем рассказе? – спросила я, прежде сделав несколько глотков. – Сколько лет вы прожили в Даресе? – Вильям внимательно посмотрел на меня. – Три года, – честно ответила я. – Простите, но мне кажется, вы лукавите. – Вильям недоверчиво усмехнулся. – Лукавлю в чем? – с легким недоумением переспросила я. – В том, сколько времени провела в Даресе? – Нет, я про другое. – Вильям скептически покачал головой. – Как-то не стыкуется количество созданных вами амулетов со временем, которое вы провели в городе. Или же вы ошибаетесь в количестве энергии, которую закладывали в свои изделия. Я растерянно заморгала. Интересно, с чего вдруг он пришел к такому выводу? Потому что сейчас я была максимально откровенна в своих признаниях. Как сказал недавно Ингмар: содействие следствию смягчит мою участь. Да, за три года проживания в Даресе я создала около трехсот амулетов на продажу. Получается, по сотне в год. На самом деле даже немного больше, потому что я сначала обосновалась, нашла подходящее место для работы и только потом принялась очень осторожно искать выход на теневой магический рынок столицы. – Вильям, по-моему, госпожа Блейс все равно не поняла, что ты имеешь в виду, – неожиданно вмешался Ингмар. – Поясни, пожалуйста, почему ты пришел к такому выводу. Хм-м… Я машинально отметила, что при разговоре с Вильямом Ингмар настойчиво называл меня по фальшивой фамилии. Интересно почему? Не доверяет своим сотрудникам? К слову, Ингмар-то наверняка осознал, что именно смутило Вильяма. Потому как на его губах опять появилась так нервирующая меня усмешка. Но вот глаза при этом оставались холодными и очень цепкими. – Как я понимаю, госпожа Блейс ведьма пятого уровня силы, – послушно начал Вильям. – Всем хорошо известно, что артефакторы вкладывают в свои изделия прежде всего собственную энергию. А защитные амулеты тем и примечательны, что строятся исключительно на грубой отражающей силе. Чем больше энергии в них вкачаешь, тем лучше и надежнее они будут работать и тем более опасную атаку сумеют отразить. На этом месте рассуждений Вильяма я невольно заерзала в кресле. Говорил он очень убедительно и логично. Но ошибался. Причем ошибался очень серьезно. Ингмар уловил мое движение. Едва заметно мотнул головой, запретив мне прерывать сидевшего напротив мужчину. После чего вновь все внимание обратил на Вильяма. – Конечно, надо учитывать скорость восстановления уровня сил, – продолжил тот, не заметив этой крохотной сценки. – И у каждого мага она разная. Но если вы говорите правду и за год вам действительно удавалось полностью зарядить энергией около сотни амулетов, то получается, что она у вас просто запредельная. В таком случае вы настоящий уникум. В последней фразе Вильяма скользнул ядовитый сарказм, и я немедленно оскорбилась. Ну вот. А таким вежливым и обходительным сначала показался. Мало того что завуалированно во лжи обвинил, так еще и потешаться вздумал. – Разве я не прав? – Вильям в поисках поддержки обернулся к Ингмару. Тот неопределенно пожал плечами. Посмотрел на меня и мягко осведомился: – Эрика, а ты что скажешь? «То, что очень сомневаюсь в достаточной квалификации Вильяма Реброна для работы в качестве начальника отдела артефактологии всего магического надзора», – едва не ляпнула в сердцах я. Но вовремя прикусила язык. Остынь, Эрика. Не стоит грубить почти незнакомому человеку. – Господин Реброн не прав, – вежливо проговорила я после короткой заминки. – При создании амулетов совершенно не обязательно накачивать их собственной энергией. Это очень… мм… нерационально. Хотя и проще всего. Но если создаешь множество однотипных амулетов, а защитные, что кривить душой, именно к таковым и относятся, то надо как-то минимизировать энергетические потери. Иначе на стабильный уровень дохода просто не выйдешь. Куда скорее через пару лет, а то и раньше, сляжешь с полным упадком сил и будешь вынужден все заработанные деньги потратить на восстановление здоровья. – Но другого способа просто нет, госпожа Блейс. – Вильям скептически поджал губы. – Собственно, именно по этой причине защитные амулеты выше десятого уровня так редко встречаются в продаже. – Они вообще не встречаются в продаже. Это мы с Ингмаром сказали хором. Я заметила, как блондин выразительно скривился, как будто крайне недовольный словами своего подчиненного. Но почти сразу вновь нацепил на себя привычную маску равнодушия. – Ну… да, – нехотя согласился с нами Вильям. – Не встречаются. В официальной. На теневом рынке их ведь можно достать. Но нельзя отрицать, что по большому счету их продажа запрещена именно по той причине, что при их создании артефактору приходится так сильно выкладываться.