– Вы не понимаете, – сказал он безжизненным голосом. – Она никогда не открывала дверь, не посмотрев в глазок. И уж тем более ни за что не пустила бы в дом незнакомца, даже средь бела дня. Когда, по-вашему, был убит мой кузен? Уоррен кивнула. Она вспомнила, как Сгарци говорил, что его мать живет фактически затворницей. Тем не менее в промежуток с двух до четырех часов дня, по предварительной оценке судмедэкспертов, Убийца с розой проник в дом Дженет Сгарци. Он усыпил пожилую, умирающую от рака женщину при помощи снотворного средства, оттащил в спальню и там довел свое дело до конца. Чарли обнаружил ее труп где-то в начале восьмого, когда пришел домой, чтобы накормить мать ужином. Отыскав оставшуюся после последней встречи визитку Фила, Сгарци набрал нужный номер. Фил, в свою очередь, вызвал Алекса, чтобы тот помог с анализом места преступления, и Ди-Ди в качестве «независимого консультанта». Они как раз ехали к родителям Алекса, чтобы забрать Джека. Но вместо этого, объяснив им по телефону ситуацию, они развернулись и направились на новое место преступления. Это был крошечный захламленный дом в Южном Бостоне, полный старых воспоминаний и свежей крови. – Мы предполагаем, что убийца представляется сотрудником охранной службы, отдела по борьбе с вредителями или что-то в этом роде, – сказал Фил. – Ваша мама открыла бы дверь, например, курьеру? – Почему об этом не писали в газетах? – взорвался Сгарци. – Потому что у нас нет свидетелей, которые бы могли подтвердить нашу теорию, – мягко ответил Фил. – В данный момент это единственное предположение, которое худо-бедно объясняет, как ему удается проникать в дома своих жертв. Вы говорите, что ваша мать была очень предусмотрительной… – Да! – Случалось, что она спала днем? – Бывало, да. Черт, понимаете, она уже на грани. В последнее время ее состояние все хуже, и доктора ничего не могут с этим поделать… То есть не могли поделать. О господи. Слушайте, дайте мне минутку. В крошечной гостиной едва ли можно было уединиться, поэтому Сгарци просто отошел к камину и уставился на облицовку. Этот дом напоминал Ди-Ди квартиру самого Сгарци. Такой же маленький, но ухоженный. Нигде не видно следов пыли, а ковры тщательно вычищены. Ди-Ди стало интересно, это Дженет по-прежнму поддерживала дом в чистоте или Сгарци взял на себя еще одну обязанность? Учитывая стремительно ухудшавшееся самочувствие женщины, скорее всего второе. А ведь помимо этого Сгарци заботился о ее питании. Например, сегодня он принес ей суп из ее любимого ресторана, что находится неподалеку от дома, – по словам Чарли, твердую пищу ей было уже трудно глотать. Ди-Ди не могла себе представить, каково это – войти в дом, окликнуть мать и не получить ответа. А затем, уже начав волноваться, пройти в ее спальню и обнаружить, что твои самые сокровенные страхи просто ничто по сравнению с тем, что ты сейчас видишь. Ладони Сгарци сжались в кулаки. Уоррен решила, что сейчас он ударит по кирпичной кладке камина или пробьет старую гипсокартонную стену. С заметным усилием репортер взял себя в руки. Содрогнувшись в последний раз, он повернулся и уставился на них измученным взглядом. – Это сделала Шана Дэй, – заявил он, воздев палец вверх. – Послушай, Чарли… – начал Фил. – Не надо никаких «послушай, Чарли». Я подобрался к ней вплотную, и она об этом знает. Я-то полагал, что просто копаюсь в чужом грязном белье, когда начал наводить о ней справки. Вот только я слишком много узнал, и Шане это не понравилось. К вашему сведению, у нее есть сообщник за пределами тюрьмы. И теперь она использует его. Завела себе эдакую марионетку-убийцу, которая выполняет за нее всю грязную работу, пока сама она просто сидит в своей камере и дергает за ниточки. Идеальное алиби, а? Шана просто не могла убить мою мать, она ведь в тюрьме! Но тем не менее она сделала это. Она убила мою мать, чтобы отомстить мне, а теперь сидит там и надрывается со смеху, потому что знает: ей ничего за это не будет. Вот чему ее научили тридцать лет за решеткой – как довести свои мерзкие преступления до совершенства. – Ваша мама открыла бы дверь курьеру? – повторил Фил свой вопрос. – Не знаю. Может быть. – Дом охраняется? – спросила Ди-Ди. – Да, здесь установлена сигнализация. – Камеры? – Нет. Просто на дверях и окнах установлена сигнализация. – Что за компания? Сгарци сказал название фирмы, и Фил его записал. – Мама не говорила вам, может, она видела кого-то нового в районе? Нового жильца, например? – Нет. – У нее не было чувства, что за ней следят? – спросил Фил. – Мама не выходила из дома, шторы на окнах были задернуты. Каким местом кто-то мог за ней следить? «Справедливо», – подумала детектив Уоррен. – Ее навещали медсестра или врач? – спросила она. – Да. Сестра Элиот приходила сюда два раза в неделю. Маме требовалась квалифицированная помощь. К сожалению, это все, что мы могли себе позволить. – Сестра Элиот? Молодая, старая? – Пожилая женщина. Довольно милая. Маме она нравилась. – К вам приходила только она? – В основном. Но если сестра Элиот прийти не могла, из клиники отправляли кого-то другого, разумеется, заранее нас уведомив. Однако сестра Элиот работает по вторникам и пятницам, так что до завтрашнего дня никто не должен был здесь появиться. Может, соседи кого-то видели? – предположил Сгарци. – Ну, например, какой-нибудь парень стоял перед ее крыльцом, на виду у всей улицы… – Мы сейчас как раз опрашиваем соседей, – заверил его Фил. – Значит, вам ничего не известно! – обвиняющим тоном заметил Сгарци. – Если бы ваши что-то узнали, вам бы сразу об этом сообщили, сукин ты сын! Он резко отвернулся от них и снова уставился в камин. – Вы сказали, что принесли ужин для мамы, – сказала Ди-Ди. – А как насчет обеда? – На обед она пьет специальную смесь. «Эншор» она называется, или что-то в этом роде. Уоррен пристально на него посмотрела: – А как насчет полдника? Просто мы обнаружили в раковине две тарелки и две чашки. – Что? Сгарци снова круто развернулся и уставился на полицейских, вытаращив глаза. Прежде чем они смогли его остановить, он пронесся мимо них на кухню. – Только ничего не трогайте! – громыхнул голос Фила у него за спиной. Рука репортера застыла на полпути к металлической раковине. – Это улики, – немедленно пояснила Ди-Ди. Сгарци убрал руку. – У нее был гость, – сказал он. Его голос звучал как-то странно, почти смущенно. – Что вы имеете в виду? – Уже несколько недель мама почти ничего не ела. Побочный эффект от лекарств, а может, боль, кто знает. Я приношу ей ужин, утром у нее легкий завтрак, а на обед она выпивает тот питательный коктейль. Но две тарелки, две чашки, причем из ее любимого сервиза… Она доставала их только по особому случаю. Например, когда у нас были гости. – Чарли, – тихо позвала Ди-Ди, – можно ли предположить, что ваша мама знала того, кто приходил к ней сегодня днем? Быть может, поэтому она его и впустила? – Не знаю, – ответил Сгарци, от его былой уверенности в голосе не осталось и следа. – Если бы к ней пришли гости, чем бы она их угощала? – спросил Фил. – «Ньютонс инжирное». Это такое печенье к чаю, вы не в курсе? – Сгарци открыл буфет и вытащил желтую целлофановую упаковку. Она была разорвана, а внутри недоставало двух печений. – Черт возьми… – прошептал репортер. – Нам нужен список друзей и знакомых вашей матери, – начал Фил. – Об этом не может быть и речи. Мать умирала от рака. Люди приходили в ее дом не ради печенья, они приносили ей поесть. Это был явно незнакомец. Некто, кого вы только узнаете и пытаетесь предстать перед ним с лучшей стороны. – Сгарци хмуро уставился на желтую упаковку, словно надеясь, что печенье ему все расскажет. – Это мог быть друг ее друга, – пробормотал он. – Например, он мог притвориться моим старым знакомым. Или же этот тип заявил, что был знаком с Донни, – внезапно заключил он. – Намекнул, что ему кое-что известно о моем кузене. – Он посмотрел на полицейских. – Тогда бы мама точно открыла ему дверь, пригласила внутрь и напоила чаем из своего любимого сервиза. Уж для друга Донни она бы расстаралась. Говорю вам, мою маму убила Шана Дэй. А все потому, что вы, гребаные идиоты, не остановили ее раньше! Ди-Ди ничего не ответила. Отсутствие улик, указывающих на правдивость его теории, правосудие, презумпция невиновности – все это ничуть не интересовало Чарли Сгарци. Ничто из этого списка не сможет дать ему то, чего он действительно хочет, – вернуть его мать. Фил проводил репортера обратно в гостиную, а затем попросил техников снять отпечатки пальцев с тарелок и остальных кухонных приборов. Сгарци по настоянию Фила как раз начал составлять список друзей и соседей своей матери, когда на пороге гостиной появился Алекс. Таким Уоррен его еще не видела. Он был не просто мрачен, но и чем-то глубоко обеспокоен. Муж сделал знак следовать за ним. Ни одного предупреждающего слова. Ни одного ободряющего хлопка по плечу. Ди-Ди поняла, что все очень плохо, еще до того, как вошла в комнату, где Убийца с розой проводил свой ритуал. * * *