А на деле все обстоит по-другому. Все это время какая-то ее часть нуждалась в старшей сестре, что делало ее легкой добычей для Шаны Дэй. Вопрос в том, чего Шана ждала до сих пор? – Похоже, Дженет Сгарци и Марта Джонсон были очень близки, – заговорил Фил. – Мне кажется, Дженет могла что-то знать об убийстве Донни, могла видеть настоящего убийцу, вот только побоялась в этом признаться, тем более когда полицейские нашли Шану, всю в крови и с ухом в кармане. – Ты прав, она могла что-то знать об убийстве племянника, – согласилась Ди-Ди. – Причем даже не догадываясь об этом. Поэтому Убийце с розой понадобилось избавиться от нее через столько лет. – Думаю, нужно проверить Сэмюеля Хейса, – сказал Фил, когда они наконец добрались до его машины. – На момент убийства ему было всего семнадцать. Плюс ко всему у них с Шаной явно были какие-то отношения, учитывая, что Бренда несколько раз заставала их в одной постели. Возможно, у него самого не самое чистое прошлое. Он был вполне способен убить двенадцатилетнего паренька. Может быть, он до сих пор думает о Шане, своей первой девушке, которую спустя столько лет не может забыть. Он неустанно искал ее, параллельно узнавая все, что можно, о ее небезызвестном отце Гарри Дэе… А теперь начал собственную череду преступлений. Черт возьми, а что, если розу и шампанское он оставляет вовсе не для жертв? Может быть, они для Шаны. А убийства – это своего рода любовные послания. – Звучит жутковато, – заметила Уоррен, ее передернуло, но уже не от холода. У Фила зазвонил телефон как раз в то время, когда он начал открывать дверь машины. Ди-Ди и Аделин терпеливо ждали на обочине, пока он разговаривал: внимательно слушал, кивал, опять слушал, снова кивал, а затем воскликнул: – Вот дерьмо! Глаза Ди-Ди расширились от удивления. Редко от Фила можно было услышать подобные слова, и в этом была в основном ее собственная заслуга. – Чарли Сгарци организовал акцию протеста напротив Массачусетского исправительного учреждения, – сообщил Фил, закончив разговор и положив телефон в карман. – Судя по всему, сегодня днем он описал в своем блоге все подробности убийства своей матери… – Дерьмо, – простонала Ди-Ди. – В том числе он указал, что убийца срезает со своих жертв кожу как дань уважения Гарри Дэю, серийному убийце, о котором до четырех часов сегодняшнего дня никто и не помнил. Зато теперь благодаря стараниям Сгарци по всем центральным каналам говорят о маньяке, который убивает беззащитных женщин по всему Бостону, имитируя легендарного серийного маньяка. Ах да, и еще его дочь Шану Дэй, которая подозрительно много знает об убийствах, включая даже то, сколько точно полос кожи срезает маньяк со своих жертв. – Откуда этому сукиному сыну обо всем известно? – взорвалась Ди-Ди. – Мы ведь ему ничего такого не говорили. Фил пожал плечами: – Он ведь репортер. Полагаю, он провел свое собственное расследование. Да и ты сама знаешь, что лаборатория судмедэкспертов… – Вот дерьмо! – воскликнула Ди-Ди. В последнее время информация из отдела медэкспертизы вытекала, как вода через сито. Бен Уитли еще не вычислил, кто сливает информацию, но лучше ему с этим поторопиться, пока начальство им всем не снесло головы. – Чарли, должно быть, уже в исправительном учреждении и яростно размахивает руками, требуя правосудия. Поедете с нами? – спросил Фил у Аделин, хотя они все равно оставили ее машину в центре. – Да, я с вами. – Ненавижу этих долбаных журналистов, – пробормотала Ди-Ди и села в машину. – Да уж, – согласилась Аделин. Чарли Сгарци организовал целую поминальную службу. Вокруг здания лечебницы собралась толпа из ста, если не ста пятидесяти человек. У всех в руках были свечи и огромного размера фотографии трех последних жертв, включая мать Чарли. Когда Фил вышел из машины, его глазам предстала необычная картина: толпа пела христианский гимн «О, благодать», а перед входом в здание находилась команда экипированных охранников, готовых отогнать любого, кто захочет прорваться внутрь. Заметив Фила и Ди-Ди, Чарли схватил мегафон и начал скандировать: «Справедливость, справедливость, справедливость!» Фил тяжело вздохнул. Ди-Ди не в чем было его винить. Стоять в такие моменты на страже порядка – не очень приятное занятие. Разгонять наглых бунтарей на каком-нибудь митинге еще куда ни шло. А противостоять толпе скорбящих родственников и знакомых – увольте. Сославшись на боль, она позволила Филу взять инициативу на себя. Наконец-то хоть какая-то польза от больного плеча. Аделин шла в шаге позади. Что доктор думала об этом цирке, Уоррен могла только гадать. – Чарльз, – поприветствовал Фил репортера. – Вы приехали сюда, чтобы арестовать Шану Дэй? – требовательно спросил тот. Его налитые кровью глаза буквально остекленели, словно он пил всю прошлую ночь. – Хотите об этом поговорить? – любезно спросил Фил. У него это всегда хорошо получалось. – Именно так, черт возьми! – Хорошо, давайте немного пройдемся, поговорим. – Нет. – Нет? – Если хотите что-то сказать, говорите это всем нам. Вы знакомы с родителями Кристин Райан? А с бабушкой Регины Барнс? С их семьями, соседями, друзьями? Мы все имеем право знать правду. Мы все требуем правосудия. – Твою мать, – пробормотала, не сдержавшись, Ди-Ди. Взгляд Чарли резко переметнулся на нее. – Что вы сказали? Что? Ну-ка, повторите! – Послушайте, Чарли, – дипломатично сказала детектив Уоррен, – я слышала, у вас есть письма, которые Шана писала вашему кузену. У нас в машине лежит ордер на их изъятие. – Разумеется, это была ложь, но она должна была сработать. – Отдайте их нам. Чарли опустил мегафон и посмотрел на Ди-Ди мутным взглядом: – Что? – Письма, Чарли. Письма, которые, как вы утверждаете, Шана написала вашему кузену тридцать лет назад. Мы их конфискуем. Прямо сейчас. Сгарци чуть покачнулся. – Никаких писем нет, правда, Чарли? – Сейчас не самое время… – У нас есть ордер на обыск. – Но… – Ордер на обыск. Сгарци молча уставился на детектива Уоррен. – Чарли, давайте все же пройдемся? – мягко предложил Фил. – Мы здесь, чтобы помочь. Так что давайте поговорим и все выясним. Чарли отдал кому-то свой мегафон и последовал за Филом, слегка покачиваясь на ходу. Оказавшись рядом с ним, Ди-Ди принюхалась, но запаха алкоголя не уловила. Значит, он был не пьян, а просто полностью эмоционально опустошен. Фил подождал, пока они отойдут на полсотни метров от беснующейся толпы. – Почему вы нам не рассказали о письмах, Чарли? – спросил он. – Вы требуете справедливости, а сами скрываете правду. – Они мне нужны, – пробормотал Чарли, стараясь не смотреть детективу в глаза. – Для книги. Ну, знаете, эксклюзивный материал и все такое. – Вы в самом деле пишете книгу? – спросила Ди-Ди. – Да! – Но никаких писем у вас нет. Мы знаем это, Чарли. Потому что Шана не была влюблена в вашего кузена. Она любила вас. – Ди-Ди начала размышлять над этой теорией сразу после того, как они покинули дом миссис Дэвис. Такая девушка, как Шана, ни за что бы не влюбилась в двенадцатилетнего ботаника. Другое дело Чарли, глава местной шайки, чей отец – пожарный, а дядя – полицейский. Чарли уставился на них. Затем выражение его лица смягчилось, сам он весь поник. На какой-то момент Ди-Ди показалось, что он вот-вот рухнет на землю под тяжестью вины, которую все это время ему приходилось тащить на своих плечах. – Она мне нравилась. Я знал, что она та еще штучка, но мне было четырнадцать, мозги отсутствовали напрочь, и меня привлекали такие, как Шана. – Вы с ней встречались? Чарли поморщился: – Мы с ней трахались, так будет точнее. Проводили время, когда было настроение. – Значит, письма все-таки были? Только она их писала вам, а не Донни. – Нет. Я солгал. – Он откашлялся и взглянул на Аделин. – Я просто хотел привлечь ваше внимание, чтобы вы воспринимали меня всерьез. После всего, что случилось с моей семьей, сначала ваша сестра послала меня куда подальше, а потом и вы. Я всего лишь хочу узнать правду об убийстве моего брата, разве я много прошу? Чарли снова стал говорить на повышенных тонах. Гнев вернул ему былую уверенность и придал сил. – Донни был вашим посыльным, – сказала Аделин, ее темные глаза прожигали Чарли насквозь. – Я права, не так ли? Вы использовали кузена, чтобы отправлять ей записки с указанием места и времени вашей следующей встречи. Таким образом, вам не приходилось встречаться с этой чокнутой девчонкой слишком часто. Ди-Ди решила, что Чарли будет все отрицать, но он хрипло буркнул: – Да. – Что случилось в тот день? – спросила Ди-Ди, хотя уже сама догадывалась, какой будет ответ. – Шана все дальше… съезжала с катушек. Мне еще не доводилось встречаться с девушкой, настолько зацикленной на сексе. Если она хотела этого, то все. Никаких оправданий, никаких отговорок. Черт, ведь даже началось все с того, что она подошла ко мне и спросила, не хочу ли я потрахаться. Мы переспали. А затем до меня дошли слухи, что миссис Дэвис, приемная мать Шаны, застала ее с Сэмюелем, причем не раз и не два, и меня это просто взбесило. С кем еще из нашего района она трахалась? Вот я и решил, что пора с этим делом завязывать. В тот день мы должны были встретиться. В пять часов, у куста сирени. Пойти погулять, может, пиццы поесть. Однако я попросил Донни пойти вместо меня. – Чарли замолк. Его голос охрип так, что едва можно было различить, что он говорит. Он сглотнул и продолжил: – Я попросил Донни… гм… сказать ей, что между нами все кончено.