Первой мыслью было разыскивать ее через милицию. Он поднапряг свой отдел, дал фотографию девочки, свой телефон и начал собираться в аэропорт. — Вы мне сразу же на сотовый, пожалуйста, сообщайте, если будут новости. Что я скажу Анне, дедушке? Как объясню ее исчезновение? В Пролетарском райотделе ему рассказали, что девочка была доставлена сюда с провожатым и под расписку вручена дедушке. Алексей позвонил в отдел и попросил дать отбой по розыску ребенка. На машине райотдела он выехал в Демьяново. Подъезжая к дому, Алексей еще издали увидел, что на крыльце сидит Сидор Никитович и рядом с ним его дочь. Как только машина остановилась, Аленка увидев Алексей, вместо приветствия убежала в комнаты. — Здравствуйте, Сидор Никитович! — Здравствуй, Алексей Николаевич! Видишь, как тебя дочь встречает. А все потому, что обиделась она на тебя. — Почему? — Не сказал ты ей правды, что отцом являешься. Чужим дядей представился. А там дамочки ее уму — разуму без тебя обучали. — Дал я ляп действительно, но она ребенок, не должна бы долго зла держать? И действительно вскоре любопытный нос показался в щелку двери, один синий глаз подглядывал за сидящими на крыльце. Алексей Николаевич нарочно встал и громко, чтобы слышала Аленка, произнес: — Ну что ж, Сидор Никитович, если меня не желает видеть моя дочь, поеду я назад, хоть и устал, отдохнуть надеялся. — Я желаю тебя видеть, — проговорила малышка и обхватила ручонками наклонившегося к ней Алексея. — Просто ты врун, и те тетки все вруньи. — Я не хотел тебя обидеть, боялся, что вдруг все окажется неправдой, что ты моя дочь. Я вообще не знал, что ты где-то есть, от меня скрыли твое рождение. — Нина с Аллой? — Какая Нина, какая Алла. Их зовут Нонна Сергеевна и Ляля. Даже имена выдумали, — расстраивался он. — Ну их, папочка. Хотя мне эту Аллу-Лялю и жалко немного, у нее украли ребенка. — Ты ей веришь? — Она такая печальная и такая красивая. — Она что же сказала тебе, что ты ее дочь? — И в газете я все прочитала и пошла сдаваться в детдом. — В какой детдом? — Московский. Я им этот адрес назвала, они меня и отправили. — А почему меня не дождалась? — Но ты я думала тоже заговорщик, с тетями заодно. Не сказал, что мой папа. — Но теперь ты знаешь об этом. — Я люблю тебя папа, и дедушку, и маму. Вон она с работы идет, — и Аленка помчалась навстречу идущей Анне. Анна серьезно смотрела на Алексея. Он пытался улыбнуться ей, но такая серьезность насторожила его. — Мы должны поговорить с вами, Алексей Николаевич. — Я готов. — Идемте. Они прошли в комнату. Аленка с дедом остались на крыльце. — Вы за дочерью приехали? — В командировку. — Странные у вас командировки в село наше. До вас ни один полковник сюда не заглядывал, да еще московский. — Значит я первый. Пионер, — попытался пошутить Алексей. — Девочка не хочет больше в Москву. Вы ее заберете? — На ее усмотрение. — Значит я теперь буду жить как на бочке с порохом. Ожидать своей участи. — Я хотел сказать, что очень много думал о тебе. — Потому, что хочешь отобрать у меня дочь, вот совесть и мучает. Я уверена, не будь здесь Аленки, вы бы сюда никогда не вернулись. — Ошибаешься, Анна Федоровна. — Идемте в дом, все равно у нас с вами разговора не получится. — Видимо да. Идемте. Дед Сидор по их лицам сразу определил, что разговор не получился. — Деда, а чего они такие странные? — Да потому что любят друг друга, а объясниться не умеют. — А как это объясниться? — Тебе еще рано об этом знать. — А потом поздно будет. Уедет папа отсюда и все. — Надо бы не допустить такого. — А как? — Пока не знаю. Поживем, посмотрим. * * * Назавтра с утра Алексей начал потихоньку входить в курс дела. Постепенно слушая, что и как говорят односельчане о сокровищах, он понял одно, что все насмерть напуганы смертью односельчан, вмешавшихся в это дело. Дело было тонкое, нахрапом не возьмешь. Он по одному разговаривал с сельчанами. Того, что он хотел бы услышать, пока не было. У Аленки кончились каникулы и он отвез ее в районную школу. — Документы девочки запросите сюда, — сказал директор. — Сегодня же позвоню сотрудникам и они отправят. — Девочка у вас чересчур резвая. Сорванец, мальчишка. Внешность королевы, а внутри — бесшабашный парнишка. — Так уж воспиталась. Зато неправды не переносит. — В драку вступает? — Еще как. От нее перепадает мальчишкам. — Я надеюсь, что она приживется в нашем коллективе. — У вас есть интернат? — А вы хотите чтобы она жила в интернате? — Там у вас плохо? — Но это далеко не домашнее воспитание.