Машину крутило и несло в бетонный забор стройбазы. Столкновение было неизбежным и самое страшное, что Валя видела это, но ничего не могла поделать. Жуткий скрежет врезался в слух, словно проскрёб своими металлическими когтями: внутри тела и внутри души. Это конец. Валька не успела закрыть глаза и поэтому увидела, как искуроченный капот, смятый в лепёшку, вдруг прекратил складываться дальше, перестал хищно подбираться к Валиным ногам. Всё замерло. Звук, с трудом открывающейся двери снаружи, заставил вздрогнуть. — Выходите. Быстрее, — обеспокоенно сказала Ялазуг. Гоша и Валя спешно выбрались из машины. Время остановилось. Оно остановилось в прямом смысле этого слова: всё замерло, словно фильм, поставленный на паузу. — Мой брат мог меня засечь, но и не вмешаться я тоже не могла. Ваши эмоции были так сильны, что я сразу поняла, в чём дело. Не для того я вас отправляла в этот мир, чтобы вот так просто сразу потерять, — без претензий, но и без лишнего сочувствия говорила эта совсем ещё молодая девушка. — Спасибо, — выдавила из себя Валька и благодарно посмотрела в глаза спасительницы. Гошка молча кивнул, присоединяясь к словам Вали. — Делайте тут, что хотите, но постарайтесь уберечь себя, ладно? — уже более расслаблено и участливо сказала Яла и исчезла, будто её и не было. Время проснулось, машина с лязгом, грохотом и воем влетела в бетонную стену. Отчего сердце Вали чуть не выпрыгнуло. Валька и Гошка наблюдали со стороны, стоя чуть поодаль за тем, как их жизни могли оборваться. — Валь, — тихо и виновато проговорил Гошка, пытаясь придержать её за руку. — Не трогай меня! — практически взвизгнула Валька. — Меня больше нет, понял! Ты только что меня убил! — девушка сверкнула глазами. — Жизни богатых и бедных обрываются одинаково, Георг! Вот так: — она махнула рукой в сторону искорёженной дорогой иномарки. Валька развернулась на пятках и зашагала, куда глаза глядят, а глядели они в сторону придорожного кафе. Самообладание постепенно возвращалось к Вале. Она шла и думала, что сейчас, скорее всего, Яла подчистит следы их пребывания здесь и от происшествия с машиной, да и от самой машины не останется и следа, поэтому объяснять кому-то что-то не придётся, и это было единственным положительным моментом в данной ситуации. Гоша молча шёл вслед за Валей, держа приличную дистанцию. Он понимал, что девушку в таком состоянии лучше не трогать. Часть 3 До кафе было рукой подать, но Валентина успела о многом подумать, пока вышагивала вдоль трассы, ища возможность перейти на ту сторону. В какой-то момент поток неожиданно стих, и Валя без труда перешла дорогу. Она подумала, что это с подачи Ялы ей так удачно удалось оказаться на другой стороне дороги. Девушка начинала осознавать, как работает этот мир-копия под руководством Творца. Валю и Гошу точно никто не мог убить или покалечить, можно было не опасаться всякого рода проходимцев и бандитов, поскольку Ялазуг контролировала жизнь здесь. Но это не означало, что они сами не способны были устроить себе неприятности: Яла повелевала людьми вокруг, но никак не могла подействовать на реальных гостей этого мира. Валька не оборачивалась и не смотрела, идёт ли за ней Гошка. Валя была зла! В последний раз она так сильно злилась в детстве, когда она, Серёжка Невзоров и ещё трое друзей залезли в сад Евгения Филипповича. У всех яблок было завались в тот год, но Серёжа всё равно подговорил ребят слазить за яблочками через забор. Дядя Женя раньше работал в органах, был человеком серьёзным и правильными, если не сказать, мрачным. И соваться к нему было полнейшей глупостью. Но Серёга, как массовик-затейник, увлекал и брал на «слабо». В тот вечер не всем удалось сбежать из сада. Стоило начать рвать яблоки, как большая ветка, не выдержав такого варварского к себе отношения, с треском отломилась. Подобное не могло остаться не услышанным. Валя помнила это чувство обиды на себя и злости на бестолкового Серёжку, который нёсся впереди всех и даже не помог друзьям. Так и были пойманы: Валька и Димка — мальчишка, который был младше её на три года. Евгений Филиппович не ругался, не кричал, а просто спокойно выговаривал детям, пристыжая их, а потом, как под конвоем, повёл к родителям, чтобы те полюбовались на своих «воров». Вроде бы ситуация типичная, кто не без греха и кто в детстве яблоки не таскал, но на Валентину это происшествие сильно повлияло, причём жальче всего ей было ветку красивой большой яблони: вероятнее всего, что дерево после этого погибло, так как по стволу пошли трещины. По прошествии лет Валька анализировала тот случай и не могла понять, почему так сильно тогда разозлилась именно на Серёжку — ведь он насильно никого не тянул, просто умело подначивал. Наверное, всё же причина была в его излишней самоуверенности, которая привела к беде, да и в том, что в трудную минуту этот «предводитель» бросил свою «армию». Перед входом в кафе Валя замялась. Из приоткрытого окна доносилась разухабистая речь водителей и еле слышно играла музыка (радио). Валька наконец оглянулась и Гошку не увидела, зато увидела огромную красную «морду» грузовика и ещё более огромный «хвост-тент» за ней. Невысокий, худощавый, но жилистый мужчина суетился рядом. — Здравствуйте! — подошла почти вплотную к дальнобойщику Валька, чем немного напугала усатого мужчину. Мужичок кивнул в ответ, ожидая продолжения. — Вы случайно не мимо Орешкино поедете? Не подбросите? — напролом пошла Валька. — Дык, как раз мимо него родимого и пойду, — сплюнув и прищурившись, ответил водитель. Валя довольно улыбнулась. Платить ей было нечем, но на то он и придуманный Ялой мир, чтобы об этом не нужно было заботиться. Валентина почему-то всегда уважала дальнобойщиков. В них живут романтика и сила характера, сплетённые воедино. Дорога, которая стала жизнью, и жизнь, которая стала дорогой. Они управляют своими огромными грузовиками, словно обузданными монстрами. Когда рядом останавливается такая махина, пыхтя, рыча и скидывая ошмётки грязи с больших колёс, то невольно смотришь снизу вверх на того «погонщика дракона», который восседает на этом чудище. Дальнобойщик — это человек, который так много видел, но так мало в чём участвовал, который может найти выход из любой неожиданной ситуации, но не всегда может связать пары слов, чтоб объяснить, что ему нужно, потому что привык долгое время находиться один и ни с кем не разговаривать. Но какое б уважение она не испытывала к ним, такой жизни для себя или для своих близких не хотела. Это извечные метания между тем, что роднее: вольная дорога или уютный семейный быт. В пути всегда хочется домой, дома же всегда тянет в дорогу. Но это не мешает им, водителям большегрузов, оставаться замечательными людьми, чьей компании ты всегда рад, каким бы долгим не был твой путь. — Дядя Саша, — без лишних усложнений сразу представился дальнобойщик. — Только я… это… не сейчас еду… я поужинать остановился. Через час устроит? Валька закивала и ощутила взгляд в спину: Гошка стоял чуть поодаль и жестом показывал водителю, что поедет вместе с девушкой и также жестом подтверждал, что дядя Саша может смело рассчитывать на вознаграждение. Подул пронизывающий ветер и снова заморосил дождь. Не была эта погода похожа на летнюю. Зябко и уныло. Из нахмурившихся, цвета грязного асфальта, туч разлетались капли, словно там, наверху, кто-то их распылял на город. Пахло прибитой пылью, машинным маслом и топливом. Грязь под ногами причмокивала, а светящаяся лента дороги, с нескончаемым потоком автомобилей, свистела и издавала характерный «вжик» от мчащегося транспорта. Дядя Саша окинул взглядом горе-попутчиков и спросил: «В кафе подождёте или в кабину вас пустить?» Вале было немного странно, что дальнобойщик так легко готов впустить их в свою обитель, но потом она вспомнила, где находится. — Я лучше в кабине посижу, — сразу ответила Валька, отгораживаясь от Гошки и надеясь, что Мажор выберет пусть захудалое, но кафе вместо часа ожидания в кабине. — Я тоже, — добавил Гоша, чем расстроил её. Дядя Саша запустил парочку внутрь кабины и ушёл вкушать скромную и вероятно не очень вкусную пищу. Но в кафе были потрёпанные диванчики, телевизор, бойкая официантка с крутыми бёдрами и главное, общение по интересам, поэтому Александр с радостным видом исчез за дверями сего заведения. Валя специально пропустила Гошу вперёд, чтобы оказаться у окна, в которое тут же и уставилась. Они молчали. Гошка снял толстовку, сложил её вчетверо и подложил под голову, прикрыв глаза. «Спать собрался», — усмехнулась в душе Валя. — «Правильно, что ему тревожиться. Всего лишь чуть не погибли несколько минут назад… пустяки…» Валентина никогда не могла вот так запросто уснуть в неподобающих, по её мнению, местах. Она и в транспорте редко спала: больше любила смотреть в окно или читать. Валя редко засыпала под телевизор. Дневной сон тоже её не радовал. Девушка была консерватором в этом деле, и лишь одно место нагоняло на неё дремоту — её спальня, ну или хотя бы просто спальня или кровать, где можно по-настоящему расслабиться и выспаться. Через полчаса стало скучно. У неё с собой даже телефона не было, второпях она выскочила из дома без него и Яла ей тут копию не создала. Гошку «создательница» наградила и ключами, и картой, а вот Валентине даже телефон не удосужилась «наколдовать». Но в этом не было вины Ялазуг: Творец распределял вещи согласно отведённым ролям. Дело Вальки — знать, куда идти, поэтому лишние вещи ей не нужны, — это забота Гоши. Какое-то время Мажор Жора претворялся, что спит, а потом и правда провалился в сон. Посапывая и немного ёжась, парень смотрелся весьма мило. Валька принялась изучать татуировку парня от нечего делать. На плече располагался большой цветок, стилизованный под мандалу, были и надписи, и «всевидящее око»… рисунки спускались вниз по руке и заканчивались у самой кисти. Валентина размышляла и строила догадки, знает ли этот мажор, что означают подобные хитросплетения или это просто дань моде, и он понятия не имеет, что несут знаки, нарисованные на его собственном теле. Увлёкшись изучением нательной живописи, Валя невольно начала водить пальцем по рисунку, словно это была не рука парня, а лист бумаги. Поймав себя за этим занятием, девушка не стала отдёргивать руку, будучи уверенной, что Гоша крепко спит. Но Гошка давно проснулся, сразу же, как Валентина впервые дотронулась до него, и теперь просто делал вид, что спит. Не удержавшись, Мажор Жора невольно улыбнулся, и ему пришлось открыть глаза. Валька перестала трогать парня, и возникла немая сцена. — Валь, прости меня, — негромко проговорил Гоша, повернувшись к девушке. Он будто боялся взглянуть ей в глаза и уводил взор мимо неё. Валя специально поймала его взгляд, ей хотелось посмотреть в глаза этому Мажору, она надеялась понять, насколько он искренен. Когда их взгляды встретились, Вальку словно окатило волной. Она поняла, что ещё ни разу так открыто не смотрела в глаза человеку, которого знала уже достаточно давно и, более того, теперь была с ним в одной команде. Валя разглядывала его зелёные глаза, и чем больше всматривалась, тем больше осознавала, что парень искренне сожалеет, что почти убил её из-за своей самоуверенности на дороге. В свою очередь, Гошке тоже пришлось смотреть в глаза соседки, которая не отводила взгляда. И Гоша также с удивлением находил для себя, что глаза девушки, сидящей рядом с ним, оказывается, весьма красивы. И почему он не замечал этого раньше? Ему казалось, что у Вальки зелёно-карие, болотного цвета глаза, впрочем, как и у него самого. Но теперь, в свете ярких фонарей, Георг заметил, что ободки радужки были у Вали ярко-зелёные, далее цвет смешивался с янтарным, и ближе к зрачку становился насыщено-коричневого цвета. Очень необычный цвет! Потрясающий! Валькино молчание изрядно затянулось, надо было что-то ответить. «И чего я так на него взъелась? — подумала Валя, — от подобного никто не застрахован, вон сколько ДТП на дорогах. Да и виноват, если рассуждать честно, был водитель впереди идущего автомобиля, лихачество которого и привело к трагическим событиям». — Ну, что, попутчики, поехали? — звук открывающейся двери и голос дяди Саши, вернувшегося раньше обещанного, заставил их вздрогнуть. Они одновременно кивнули. Гошка натянул на себя толстовку, поскольку, ему стало прохладно после недолгого сна. Валя снова уставилась в окно. «Не стоит обижаться на человека за то, что он мог бы сделать, но не сделал», — подумала Валентина. Часть 4 *** Всю дорогу дядя Саша развлекал молодёжь байками: от комичных до леденящих душу. «Красный дракон» летел стрелой, урча и фыркая. До Орешкино было около трёх часов езды. Дальнобойщик планировал как раз по прибытию туда, остаться там на ночлег. Валя начала обдумывать своё импульсивное желание уехать в ночь и всё больше находила его неверным. Теперь им нужно было где-то переночевать, потому что в Орешкино они явно не увидят Маира, который будет их встречать с цветами и табличкой с именем в руках. Посёлок Орешкино был настолько большим, что смахивал на город. Но статус посёлка с него никто снимать не собирался. Именно расположение рядом с трассой позволяло ему быть весьма оживлённым. — Ну что, голубки, накатались? — покрякивая, вылезал из машины дядя Саша, собираясь распрощаться с попутчиками. — Спасибо, что подбросил, — с улыбкой проговорил Гоша и вложил в руку дальнобойщика энную сумму. — Да я что… я и так подвёз бы… жалко, что ли… — даже засмущался матёрый волк, но деньги сразу убрал в карман спортивных брюк. — Бывайте! Если что, то я завтра с утра, часиков в шесть дальше двинусь, мало ли, надумаете ещё покататься, — подмигнул он, намекая, что и сумма, и попутчики ему понравились. Парень и девушка помотали головой и попрощались. — Деньги счастья не приносят, но жизнь упрощают, — проговорила Валя, не обращаясь к Гошке, а просто делая какие-то свои выводы. Откуда эта мысль взялась у неё в голове, она понятия не имела.