Он похлопал меня по плечу. — Пойдемте в мой кабинет. — Он взглянул на блондинку. — Подержите мои звонки. Она кивнула, затем вернула свое внимание на меня, пока мы шли прочь. Я бы точно поставил ее на колени позже. — Пожалуйста, присаживайтесь, — сказал судья, жестом указывая на одно из коричневых кожаных кресел перед своим столом. — Знаю, что это может показаться неуместным, но время сейчас такое, вы понимаете. — Я расстегнул пуговицы пальто и устроился поудобнее. Судья Фланнери устроился в своем кресле и поправил галстук. — Конечно. — Значит, документы в порядке? Для траста? Поскольку Каспиан умер, а других наследников нет, траст автоматически перешел ко мне. Он тяжело сглотнул, затем прочистил горло. — Боюсь, что активы уже распределены. До этого момента терпение было моим лучшим другом. Я ждал этого момента двенадцать лет, просыпался каждое утро, предвкушая власть, которую буду держать в своих руках. Я жертвовал своей кровью ради нее. Терпение исчезло в облаке дыма вместе с его словами. Пот выступил на моей спине и ладонях, и я ударил кулаком по деревянному столу, стоящему передо мной. — Это невозможно. — Я убедился в этом. Я убил за это. Дверь кабинета открылась, и с каждой стороны появился вооруженный офицер полиции. Очевидный намек на то, что эта дискуссия не подлежит обсуждению. Они были не настолько глупы, чтобы арестовать меня. Я бы вышел в течение часа, и ни один из них больше никогда не работал бы. — Кто? Когда? — спросил я, уже зная, по крайней мере, один из ответов. Впрочем, это не имело значения. У меня были ресурсы, чтобы найти, где он спрятал это от меня. Судья ухмыльнулся, и гордость размазалась по его старому, морщинистому лицу. Лживый, предательский ублюдок. Он должен был работать со мной. — Ваш сын. На следующий день после его двадцать пятого дня рождения. ГЛАВА 28 Каспиан Двумя месяцами ранее… Чендлер уже был в клубе Стилетто, когда я вошел. Он сидел за нашим обычным столиком — круглой кабинкой в дальнем углу. Бар был пуст, но большинство столиков вокруг главной сцены были заняты. Хозяйка задернула занавеску вокруг нашей кабинки, затем облизала губы. — Сегодня вас будет развлекать Вайолет. На стенах вокруг нас светились мягкие неоновые огни. Тяжелый черный занавес отделял нас от остальной части клуба. В звуковой системе играла песня Рианны. Меня не интересовала высокая брюнетка, обхватившая ногами серебряный шест в центре нашего столика. Чендлер тоже не интересовался. Мы пришли сюда ради уединения. Я опустился на кожаное сиденье и покачал головой из стороны в сторону, разминая шею. — Что с тобой случилось? — спросил он, разглядывая кровь на моей руке, где меня укусила Татум. — Ты даже не хочешь знать. — Я схватил настольный планшет и нажал на экран, чтобы заказать себе выпить. Уединение здесь было приоритетом. Официантки подходили к столику только по вызову этого замечательного электронного устройства с семидюймовым экраном и меню. На нем можно было играть и в игры, например, в тривию или еще какое-нибудь дерьмо, но кто захочет играть в компьютерную игру, когда кто-то размахивает своей пиздой перед твоим лицом? Не то чтобы мне было насрать на чью-то пизду, кроме киски Татум. — Неудивительно, что это длилось всего четыре минуты. — Он засмеялся, затем отхлебнул пива. Я только что вышел из танцевальной студии Татум, увидев ее впервые с той ночи, когда украл все ее первые разы. Я хотел украсть еще больше. Ее дыхание. Ее борьбу. Ее крики. Я хотел, чтобы все это принадлежало мне. Хотел, чтобы каждый раз, когда она сжимала свои бедра вместе, потому что ее сладкая маленькая киска болела, она думала обо мне. Я буду нужен ей, хочет она этого или нет. Брюнетка опустила голову, позволяя своим длинным волосам рассыпаться по столешнице. Я сосредоточился на Чендлере. — Мне нужны твои ресурсы. Он откинулся назад в кабинке, раскинув руки по обе стороны. В его ярких глазах на фоне оливковой кожи плясало озорство. Чендлер был усыновлен семьей Кармайкл в младенчестве. Его родная мать была красивой блондинкой из группы поддержки, а отец — темнокожим защитником. В результате Чендлер выглядел так, словно кто-то взял день, проведенный на пляже, смешал его с гладким шелком и вылил на отшлифованный камень. Кроме того, в результате он никогда полностью не унаследует состояние Кармайкла, даже несмотря на то, что Пирс дал Чендлеру свою фамилию. Именно поэтому он начал прокладывать свой собственный путь в этом мире. Чендлер вел дела с людьми, которые даже не стали бы вести дела с моим отцом. — Если тебе нужна киска, пока Татум ее не отдаст, есть одна прямо здесь. — Он указал бутылкой пива на девушку на столе. Официант появился с моим напитком, и я пожалел, что не заказал два. — Пошел ты. — Я сделал глоток и позволил виски покрыть горло. — Через месяц я буду стоить кучу денег. — И тебе нужна моя помощь, чтобы их потратить? Я покачал головой и усмехнулся. — Мне нужна твоя помощь, чтобы остаться в живых. Уверен, что мой отец готов убить меня за это. — Господи. О какой сумме идет речь? — Три миллиарда долларов. Он поперхнулся своим пивом. Девушка на столе споткнулась на своих четырехдюймовых каблуках. Я сделал еще один глоток виски. Песня сменилась на что-то более быстрое и, к счастью, более громкое. — Так что, по-твоему, он собирается делать? Устроит автокатастрофу? Я пожал плечами. — Возможно. Именно так он поступил с последним лоббистом Хантингтона. — Хорошо. Тогда мы найдем тебе машину. Она должна выглядеть точно так же, как твоя. Если ты начнешь ездить на чем-то другом, это даст ему понять, что ты знаешь. Ты оставишь свою машину на стоянке и будешь использовать клон, чтобы ездить туда, куда тебе нужно. Я буду держать его в своем офисе, чтобы у него не было к нему доступа. Напиши мне, когда он понадобится, и я пришлю кого-нибудь за тобой. — Он допил свое пиво, затем поставил бутылку на стол. — Это хорошо. Мы можем это сделать. Что дальше? — Он взял планшет и заказал еще пива. — Я не могу спать дома. Мне придется снять собственное жилье. Фальшивые передозировки наркотиков были вполне реальной вещью в мире моего отца. Хочешь убить кого-то? Сымитируй передозировку. Может быть, это было хуево, но то, что мы вообще сидели здесь и вели этот разговор, было хуево. Деньги — это власть, а власть — это все. Я ни за что не засну под одной крышей с Киптоном Донахью, как только мне исполнится двадцать пять. — Ты можешь остаться со мной до тех пор. А как насчет пожаров или ограблений? — Он облажался и дал мне офис прямо напротив своего. Я просто буду следить за тем, чтобы быть на работе только тогда, когда он там. — Я провел большим пальцем по следам зубов Татум на своей руке. Черт, как же я по ней скучал. — Сомневаюсь, что он сожжет свой собственный дом или подвергнет мою маму опасности. Ему не наплевать на нее. — Не настолько, чтобы быть ей верным, но достаточно, чтобы сохранить ей жизнь. Танцовщица наклонилась перед нами и провела руками по икрам, затем между бедер. Чендлер шлепнул ее по заднице, а затем вернулся к нашему разговору. — Что еще он мог сделать? — спросил он. — Что мы забыли? — Крушение самолета. — Ты планируешь куда-нибудь поехать в ближайшее время? У меня было одно место на примете — небольшой остров у побережья Барбадоса, но сначала мне нужно было убедиться, что у меня есть деньги, потому что, если я там окажусь, то, скорее всего, уже не вернусь. Мне также нужно было заслужить доверие Татум. Я не собирался уезжать без нее. Когда все это будет готово, Чендлер сможет помочь мне с остальным — поддельными паспортами и всем остальным, что нам понадобится. — Нет, но это не значит, что он не отправит меня куда-нибудь, если захочет, чтобы это произошло. Особенно если я буду уворачиваться от каждой второй пули. — Я ухмыльнулся. — Так сказать. — Итак, мы сводим тебя с двойником. Этот двойник садится в твой самолет, а ты садишься в другой самолет в совершенно другом аэропорту. — Потом двойник умирает. — Такова природа игры, брат. — Он забрал свое пиво у подавальщицы, когда она вошла. — Поверь мне. Он не будет невинным игроком. Я знаю несколько довольно хреновых людей. Приятно было знать, что теперь мы убиваем только хреновых людей. Христос. — И что? Мы просто держим этого чувака наготове? Эй, хочешь слетать в Париж на выходные? Он взял бокал. — Почему бы и нет? Эти парни точно не работают с девяти до пяти и не имеют семей, о которых нужно заботиться. Этот ублюдок, возможно, был более бессердечным, чем я. — Итак, все решено. — Я опрокинул в себя остатки своего напитка. Чендлер улыбнулся, как ребенок на Рождество. — Решено. И вот так все и было сделано. У нас был план, как сохранить мне жизнь, пока я не смогу вытащить нас с Татум отсюда. Теперь мне оставалось только встретиться с Джонатоном Брэдшоу и назначить доверенное лицо — какого-нибудь судью, с которым вырос его отец, — чтобы он управлял моим трастом в случае каких-либо несчастных случаев. Потому что, хотя у меня были средства, чтобы убедиться, что я останусь в живых, у меня было чувство, что я мало что могу сделать для Брэдшоу. ГЛАВА 29