Слова надо было повторить девять раз, чтобы убрать всю накопившуюся за месяц усталость, освободиться от всей негативной энергии, наполнить тело энергией молодости. Через несколько минут тело начало гудеть, а глаза — сами собой закрываться. Прищурившись так, чтобы увидеть, как от Луны протянулись желтые лучики, Арис сняла одежду и поежилась. Начало марта не радовало теплом… Но руки уже сами тянули лунные нити и ткали лунное платье, наполняя тело восторгом и мерцанием. «Богиня Луна, старость вспять поверни, молодость, красоту мне подари», — шептала она, окутывая себя невидимыми нитями волшебного одеяния. Луна взирала на тонкую фигурку, стоящую в центре острова, вальяжно раскинувшегося посреди Средиземного моря. Высокие кипарисы, оливковые рощи, песчаные пляжи, бирюзовое море словно были созданы как роскошное обрамление белоснежного круглого храма Луны, спрятавшегося на склоне ущелья. Луну чтили как одно из проявлений матери-богини, которой поклонялись на Крите. Каждый день нес определенное послание, определенную вибрацию, влияющую на разные сферы жизни. И в храме ежедневно проводились ритуалы, помогающие соединиться с энергией Луны, настроиться на нее и усилить. «Завтра предстоит сделать много дел, нужно предстать перед правителем во всем великолепии», — подумала Арис и сама удивилась своим мыслям. Главной жрице храма Луны не полагалось предаваться глупым мечтам о мужчине. В ее жизни было много мужчин. В юности, служа в храме, она инициировала их, у нее был муж, который однажды сказал, что хотел бы насладиться и другими женщинами, но она может оставаться его женой, лишь не ожидая верности. Арис могла бы легко вернуть его страсть и любовь, ибо владела тайными знаниями, но она предпочла вернуться в храм и стать главной жрицей. Сыновья уже выросли и не требовали столько внимания и времени, как в детстве. В свои тридцать восемь она выглядела юной и хрупкой, с огромными глазами, похожими на глаза пантеры, с тонкими кистями и лодыжками и длинными светлыми волосами. Никто не знал, откуда в этих краях появилась русоголовая девочка с бирюзовыми глазами, нежной белой кожей и ямочками на щеках. Однажды трехлетнюю малышку нашли в храме Луны, и жрицы приняли ее, любили, учили и воспитывали. Назвали девочку Арис. В детстве она часто смотрела на Луну, прося помощи в исполнении своих детских желаний, и Луна всегда помогала ей. Вот и сейчас жрица засмотрелась на Луну, вспомнив пророчество, что в этом марте ей предстоит встретить мужчину ее судьбы. — Это ни плохо, ни хорошо, — разъяснила прорицательница. — Иногда этот мужчина приходит для любви, иногда для прохождения жизненных уроков. И только когда оглядываешься назад, понимаешь, почему он появился в твоей судьбе. Арис показалось, что на полном диске появились две фигуры, идущие друг к другу. — О чем я? — Отгоняя наваждение, она встрянула волосами, поеживаясь от вдруг поднявшегося ветра. — Пора идти готовить все к ритуалу. Завтра приедет правитель из Кносса. Она ничего особо о нем не знала, слышала только, что Мадрук унаследовал власть от своего отца — племенного вождя, когда-то подчинившего себе более слабые племена. Остров был разбит на несколько государств, объединявших десятки родов и поселений вокруг больших дворцов, и задыхался от того, что правители не могли договориться между собой. Самые мощные и большие дворцовые государства были в Кноссе, Фесте, Малии и Закросе. В воздухе носилось ожидание прихода того, кто может всех объединить, создав единое государство, и наконец-то утвердить власть Крита в Эгейском море. Но пока все были заняты борьбой за усиление своего влияния и утверждения своей власти. Правитель приедет со своей молодой женой. Уже прошло три года, как они вместе, но она никак не подарит ему ребенка. Испробовав все средства, царская семья решила обратиться в храм Луны, чтобы провести ритуал плодородия. Арис сложила руки в молитвенном жесте, поклонилась Луне и пошла в сторону храма. Семнадцатый день Луны идеально подходил для усиления силы Земли, это был день раскрытия женской силы, день, когда все готово принять семя и дать всходы: женщина, природа, почва. Хотя ритуал занимал всего несколько часов, все приезжали на три дня. В шестнадцатый лунный день проходили процессы очищения, отдыха и созерцания, в семнадцатый проводили ритуал на раскрытие источника женской силы, в восемнадцатый наблюдали за знаками мира. 16-й день Луны (март) Время поддержания равновесия и состояния гармонии. Послание 16-го лунного дня. Посмейтесь над своими ошибками, оставаясь спокойными в любых ситуациях. Солнечные лучи пощекотали щеку Арис, она открыла глаза и улыбнулась, сердце сладко заныло от предчувствия важной встречи. «Он же приедет не один, — вдруг подумала она, — со своим советником, со слугами. Ах, сколько новых лиц, и это чудесно!» Все в ней ликовало. Словно девочка, жрица легко спрыгнула с кровати и закружилась. Во все времена женщины кружились, набирая энергию, настраиваясь на ритмы Земли и увеличивая свою силу. Женская энергия похожа на свернутую спираль, и когда женщина кружится, спираль начинает разворачиваться, создавая вокруг женщины энергетическую воронку, притягивающую события, возможности и людей. Но уже через час никто не узнал бы в этой изысканно одетой в серое шелковое платье, расшитое лунными камнями, женщине с высоко убранными волосами шаловливую девочку, кружащуюся в радостном предвкушении. Она вошла в храм, где все было готово к приему важных гостей. Огромный круглый зал украшали красочные бирюзово-сиреневые фрески лунных фаз: новолуния, растущей Луны, полнолуния и убывающей Луны. В центре зала стоял круглый алтарный стол, сделанный из нежно-бежевого с розоватым отливом селенита. На нем светились девять зажженных свечей и лежали священные предметы для проведения ритуалов — фигурка трехликой богини Луны, серебряные чаши с водой, солью, благовониями, раковинами и разными камнями: розовым кварцем для привлечения любви, фиолетовым аметистом для гармонии, лазуритом для мудрости, золотисто-коричневым тигровым глазом для познания, дымчатым кварцем для обретения ясности. Также здесь лежал серебряный амулет, мистическим образом появившийся в храме. Однажды Арис пришла и увидела его на алтаре. Но то, что амулет был связан с Луной, не вызывало сомнений: круглый молочно-матовый с голубоватым мерцанием лунный камень в центре напоминал диск полной луны и одновременно символизировал душу, парящую между мирами. Соединение этих миров: мира земных искушений, мирской жизни и мира духовных прозрений, мира мистического и тайного, мира божественного — отражалось в четырех серебряных полумесяцах, расположенных наверху, внизу и по бокам. Четыре фазы Луны — четыре серебряных серпа, четыре вехи пути, по которым проходит душа, чтобы однажды оторваться от земной суеты и воспарить обратно во Вселенную. Посреди алтаря стоял букет белых лилий. В чаше для пожертвований уже лежали первые подношения. Арис села на свое кресло в восточной части зала. Двери распахнулись, и в первый момент жрица заметила только прямой взгляд дымчато-серых глаз, смотрящих прямо на нее. Внутри молнией вспыхнуло и обожгло: «Это тот, кого я так долго ждала». Она еще даже не поняла, кто перед ней. Казалось, время застыло, и внимание выхватывало детали: крупный нос, чувственные губы и черные длинные кудри, перехваченные плотной, расшитой золотом повязкой. Он был высок, но широкие плечи и сильные пружинистые ноги создавали ощущение идеальных пропорций. Острый угол кромки короткого передника, вытканного золотыми лилиями на пурпурной ткани, приковывал внимание к его бедрам, заставляя воображение невольно рисовать то, что было слегка прикрыто. Символ царской власти — золотая голова быка — закреплял на одном плече короткий плащ из тонкой белой шерсти, и такие же золотые фигурки быков украшали широкий драгоценный пояс, перетягивающий узкую талию. «С таких тел скульпторы лепят фигуры дискоболов», — подумала Арис, окидывая взглядом гармоничное, поджарое и мускулистое тело, словно окруженное сиянием из-за обилия золота. Ей показалось, что прошла вечность… Вздрогнув и придя в себя, Арис наконец-то обвела взглядом всех. Она увидела стройную и слегка угловатую, похожую на подростка с едва развитой грудью, почти закрытой тяжелым ожерельем из аметиста и агата, жену правителя. Многослойные юбки из ярких дорогих тканей, также расшитые «чешуей» из полудрагоценных камней, подчеркивали ее принадлежность к знати. Супруга правителя серьезно смотрела своими желто-карими глазами цвета осенних листьев, нервно теребя локон каштановых волос, перевитых жемчугом и заплетенных в причудливую прическу. Невысокий седовласый мужчина, худощавый и жилистый, с добрым взглядом карих глаз, обрамленных длинными черными ресницами, привычным движением положив правую руку на инкрустированные ножны кинжала на кожаном поясе, пристально наблюдал за Арис. Рядом стояла вызывающе яркая девушка, то ли служанка, то ли наложница, с копной рассыпанных по спине черных спутанных кудрей, влажными красными губами, которые она покусывала, дерзким взглядом глаз цвета спелых маслин и пышной, слегка прикрытой прозрачной тканью грудью, стянутой простым корсетом фисташкового цвета, выделяющимся на ее бронзовой коже. Арис опять вернулась взглядом к правителю, наконец-то осознав, что это он. «Даже не смей, даже не смей думать про него! — приказала она себе. — Ты здесь для того, чтобы помочь его жене. Тебе просто что-то померещилось!» Улыбнувшись, она устремилась навстречу правителю и, почтительно склонив голову, произнесла: — Я, Арис, верховная жрица храма Луны, приветствую тебя, правитель. — Я, Мадрук, правитель Кносса, приветствую тебя, жрица. Мы хотели бы преподнести в дар храму молодую волчицу, привезенную из дальних стран. Говорят, что волчица — священное животное Луны. Арис почувствовала, как от звука его голоса по телу пробежала странная дрожь. «Стоп», — опять приказала она себе, стараясь оставаться спокойной и собранной, наблюдая, как двое слуг ввели в зал серо-белое поджарое животное, похожее, с точки зрения жрицы, на собаку. Блеск зеленых глаз волчицы спорил с блеском изумрудов, украшавших роскошный ошейник. — Спасибо! — улыбнулась она. — Таких подарков храму еще не дарили! Она отвела взгляд и повторила приветствие сначала жене правителя Тайре, а затем и всем остальным гостям. — Я надеюсь, что три дня, которые вы проведете в храме, не разочаруют вас. Сегодня вас ждет день очищения и отдыха, завтра — день главного ритуала и пиршество, последний день — день наблюдения за миром и его знаками. Сейчас всех вас проводят в ваши покои, и я жду тебя, Тайра, через час в этом зале. Арис еще раз почтительно склонила голову в знак прощания. Правитель Уходя, Мадрук не смог устоять перед искушением и бросил на жрицу последний взгляд. Он увидел силу и хрупкость, мудрость и наивность, страстность и нежность. Он заметил огонь, вспыхнувший в ее глазах, когда они встретились взглядами. Он вообще многое замечал и чувствовал. Годы занятий энергетическими практиками сделали его сильным и мудрым, но не сделали счастливым. И он старался дать счастье другим: своей стране, своей жене, своим подданным, смирившись с тем, что невозможно иметь все. Мадрук посмотрел на жену, идущую рядом. Когда-то он любил ее хрупкость, но за последнее время что-то разрушилось, желание больше не бросало их друг к другу. Страсть стала повинностью. Она мечтала о ребенке и страдала, и молилась, и молила его. Он чувствовал себя виноватым и старым, хотя в сорок лет мужчина только набирает полную силу. Он уходил к другим, проводя ночи в горячих объятиях наложниц, но не находил в них того, что могло бы заполнить зияющую пустоту в душе. Правитель снова вспомнил жрицу: что-то неуловимое в ней обещало счастье. «Вздор, зачем мне это надо?» — отогнал он от себя эти мысли. «Вздор! Зачем мне это надо? — Арис встряхнула головой, стараясь не думать о Мадруке, ожидая его жену. — Я абсолютно счастлива, — попыталась обмануть она себя. — Я несу священное знание, помогая другим, у меня есть сыновья, я знала страсть, но… — она сама поразилась мысли, которая обрушилась на нее со всей беспощадностью правды, — я еще не познала любовь. Я не знаю, что такое любовь к мужчине. Я играла с ними, влюблялась в них, отдавалась им, но еще ни разу никого не любила так, чтобы сердце ликовало и тело трепетало только от одного его присутствия, так, чтобы все страхи и все мысли о будущем растворялись в упоенности моментом, так, чтобы было не важно, что получаешь, а важно было, что отдаешь». — Я верю, что вы сможете помочь мне. — Звонкий голос жены правителя вывел Арис из задумчивости. Тайра смотрела с такой надеждой, что сердце жрицы сжалось от жалости. Ей очень хотелось помочь этой девочке. — Что со мной не так, почему я не могу родить? — спросила Тайра. Арис еще раз внимательно посмотрела на нее. Казалось, что жизненные силы покинули ее. Блеклая и поникшая, она больше походила на тень, чем на полную жизни молодую двадцатипятилетнюю женщину. — В тебе слишком мало энергии Земли, — ответила жрица. — Именно энергия Земли наделяет женщину плодовитостью, возможностью создавать результаты и удерживать то, что она создала и что создал ее мужчина. И в тебе слишком много страхов. Чего ты боишься? — Я боюсь все потерять. Я так хочу, чтобы у нас все было хорошо, но мы постоянно ругаемся. В Мадруке слишком много дикой силы, я не справляюсь с ней и боюсь ее. — Сейчас мы сделаем ритуал избавления от страхов. — Развернувшись, Арис ушла в темноту храма и вернулась с чашей, наполненной мокрой зеленоватой глиной. — Глина символизирует стихию Земли, и через взаимодействие с ней можно избавиться от многих страхов, блокирующих нашу силу и энергию. Тайра, ты готова расстаться со своими страхами? — И что мне нужно для этого делать? — Лепить. Разминать глину в руках, отдавая ей все страхи! — Но она же грязная! — сморщила носик Тайра. — И в этом ее сила! — пожала плечами Арис. — Я принесла еще одну, пустую чашу, чтобы туда складывать кусочки глины, в которые ты передашь свои страхи. Потом ты слепишь из них шар без начала и конца, вобравший все, и мы отдадим его на обжиг, чтобы огонь трансформировал страхи. А сейчас садись поудобнее, закрывай глаза. Возьми небольшой кусок глины и представь точку настоящего, и увидь линию времени, уходящую в твое прошлое, и вспомни себя маленькой девочкой, не старше пяти лет. Начинай разминать глину в руках, вспоминая все, что тогда казалось тебе ужасным, что пугало. Мни глину в руках, стараясь через пальцы отдать ей все то, что всплывает в памяти, что поднимается из самых глубин. Когда ты почувствуешь, что достаточно, отложи кусок в пустую чашу и возьми следующий. Продолжай свое путешествие по линии времени, по дороге своих воспоминаний. Тебе не больше десяти лет. Вспомни, что происходило тогда, что огорчало тебя, какие события ранили, пугали. И отдавай все свои чувства куску глины. Тайра мяла глину в ладонях, забыв о грязи и чувствуя, как темный поток, поднимающийся из самого нутра, входит в этот бесформенный вязкий кусок. В какой-то момент темный поток стал настолько сильным, что дошел до горла, и Тайра ощутила приступ тошноты. Она открыла глаза и в панике посмотрела на Арис. — Если тошнит, то не надо сдерживаться. — Юная прислужница уже несла Тайре таз. — Через рвоту выходят все блоки, все страхи. Не держи их в себе, отдавай. Слова Арис звучали как приказ. Тайра склонилась над тазом и скорчилась в приступе рвоты. Ей показалось, что из нее вышел комок гноя. Помощница подала мокрое полотенце, и Тайра с облегчением вздохнула. — Видимо, в детстве произошло что-то, что сильно тебя испугало и было настолько ужасным, что ты забыла, но тело помнит и хранит этот страх и переносит его на Мадрука, — объяснила Арис. — Тайра, ты готова продолжить? Вопрос жрицы прорвался сквозь ватную пелену, окутавшую голову Тайры. — Да, готова. — Отрывая следующий кусок глины, она села и закрыла глаза, погружаясь в процесс. — Вернись в момент своего прошлого, увидь себя парящей над линией времени, тебе не больше пятнадцати лет. И продолжай разминать кусочек глины, передавая ему весь негатив. Когда почувствуешь, что достаточно, отложи этот кусок и бери следующий. И теперь тебе не больше двадцати лет. Так же разминай глину и, завершив, отложи его в сторону.