— Соглашение заключено! — угрюмо повторила ведьма. Что происходит? Я с запозданием понял, что не стоило идти на соглашение при Ольге. Хотя… ну что страшного в произошедшем? Как будто при мне не заключали таких альянсов, не шли на уступки, не договаривались о сотрудничестве с Темными другие работники Дозора, включая и самого шефа! Да, нежелательно! Но приходится! Наша цель не уничтожение Темных. Наша цель — поддержание баланса. Темные исчезнут лишь тогда, когда люди победят в себе Зло. Или мы исчезнем, если людям Тьма понравится больше, чем Свет. — Соглашение принято, — зло сказал я сове. — Уймись. Это мелочь. Это обычное сотрудничество. Алиса улыбнулась, сделала мне ручкой. Взяла за локоть ведьмака, и они стали отступать. Миг, другой, и, выйдя из сумрака, они пошли по тротуару. Обычная парочка. — Что ты дергаешься? — спросил я. — Ну? Оперативная работа все время состояла из компромиссов! — Ты совершил ошибку. Голос у Ольги был странный, неподходящий к внешности. Мягкий, бархатный, певучий. Так говорят кошки-оборотни, а не птицы. — Ого. Так, значит, умеешь разговаривать? — Да. — А чего раньше молчала? — Раньше все было нормально. Вспомнив древний анекдот, я усмехнулся. — Выйду из сумрака, хорошо? А ты можешь пока объяснить, в чем я ошибся. Небольшие компромиссы с Темными — неизбежная часть работы. — Ты не имеешь той квалификации, которая позволяет идти на компромиссы. Мир вокруг обрел краски. Это походило на смену режимов в видеокамере, когда переключаешься с «сепии» или «старого кино» на обычную съемку. Аналогия в чем-то была очень верной: сумрак и есть «старое кино». Старое-престарое, благополучно забытое человечеством. Так ему легче жить. Я направился к спуску в метро, на ходу огрызнувшись невидимой собеседнице: — При чем тут квалификация? — Дозорный высокого ранга способен предугадать последствия компромисса. Будет ли это небольшая двусторонняя уступка, которая взаимно нейтрализуется, или ловушка, в которой ты потеряешь больше, чем найдешь. — Не думаю, что вмешательство седьмого уровня приведет к беде! Идущий рядом мужчина удивленно посмотрел на меня. Я уже приготовился сказать что-нибудь вроде «я тихий безобидный псих». Это очень хорошо лечит излишнее любопытство. Но мужчина уже ускорил шаг, видимо, придя к подобному выводу самостоятельно. — Антон, ты не можешь предугадать последствий. Ты отреагировал на мелкую неприятную ситуацию неадекватно. Твоя маленькая магия привела к вмешательству Темных. Ты пошел с ними на компромисс. Но самое печальное, что вообще не было необходимости в магическом вмешательстве. — Да, да, признаю. И что теперь? Голос птицы оживал, наполнялся интонациями. Наверное, она очень долго не говорила. — Теперь — ничего. Будем надеяться на лучшее. — Ты сообщишь шефу о случившемся? — Нет. Пока нет. Мы ведь напарники. У меня потеплело на душе. Ошибки ошибками, но внезапное улучшение отношений с партнером стоит того. — Спасибо. Что посоветуешь? — Ты все делаешь правильно. Ищи след. Я предпочел бы получить более неординарный совет… — Поехали. К двум часам дня вдобавок к кольцу я обшарил всю серую линию. Может быть, я и скверный оперативник, но не заметить вчерашний след, который сам же и снял, не мог. Не выходила здесь девушка, над которой вращался черный вихрь инферно. Видимо, стоило снова начать с той точки, где мы встретились. На «Курской» я поднялся из метро, прямо на улице из машины купил пластиковое корытце салата и стакан кофе. При взгляде на гамбургеры и сосиски начинало поташнивать, несмотря на все символическое количество в них мяса. — Будешь что-нибудь? — спросил я невидимую спутницу. — Нет. Спасибо. Стоя под мелким снежком, я ковырял крошечной вилкой оливье, прихлебывал горячий кофе. Бомж, явно рассчитывавший, что я возьму пива и ему достанется пустая бутылка, потолкался в сторонке и ушел греться в метро. Больше никому до меня дела не было. Девушка-продавщица обслуживала оголодавших прохожих, безликий поток пешеходов струился от вокзала и к вокзалу. У книжного лотка продавец уныло, без энтузиазма всучивал покупателю какую-то книгу. Покупатель жался. — У меня, наверное, плохое настроение… — буркнул я. — Почему? — Все видится в мрачном свете. Люди — гады и дураки, салат промерз, ботинки отсырели. Птица на моем плече издала насмешливый клекот. — Нет, Антон. Дело не в настроении. Ты чувствуешь приближение инферно. — Я никогда не отличался чувствительностью. — Вот то-то и оно. Я глянул на вокзал. Попытался всмотреться в лица. Кое-кто тоже чувствовал. Те из людей, которые стояли на самой грани между человеком и Иным, были напряженными, подавленными. Причины они понять не могли и потому внешне, наоборот, бодрились. — Тьма и Свет… Что может произойти, Ольга? — Все что угодно. Ты оттянул прорыв, но зато, когда воронка ударит, последствия станут просто катастрофическими. Эффект удержания. — Шеф об этом не сказал. — Зачем? Ты поступил правильно. Сейчас есть хотя бы шанс. — Ольга, сколько тебе лет? — спросил я. Между людьми этот вопрос мог бы прозвучать оскорбительно. Для нас в возрасте нет особых границ. — Много, Антон. Например, я помню восстание. — Революцию? — Восстание на Сенатской. — Сова издала смешок. Я помолчал. Возможно, Ольга старше самого шефа. — Какой у тебя ранг, партнерша? — Никакого. Я лишена всех прав. — Извини. — Ничего. Давно смирилась. Голос у нее оставался бодрым, даже насмешливым. Но что-то подсказывало мне: нет в Ольге никакого смирения. — Если я не слишком назойлив… Почему тебя загнали в это тело? — Иного выбора не было. Существовать в теле волка куда сложнее. — Подожди… — Я бросил недоеденный салат в урну. Посмотрел на плечо, совы не увидел, конечно, для этого пришлось бы уходить в сумрак. — Кто ты? Если оборотень, то почему с нами? Если маг — почему такое странное наказание? — А вот это уже не относится к делу, Антон. — На миг в голосе прорезалась острая сталь. — Но началось все с того, что я пошла на компромисс с Темными. Маленький компромисс. Мне казалось, что последствия просчитаны, но я ошиблась. Вот так… — Ты поэтому заговорила? Решила меня предостеречь, но опоздала? Молчание. Будто Ольга уже недовольна своей откровенностью. — Работаем дальше… — сказал я. И тут в кармане пискнул телефон. Это оказалась Лариса. С чего бы ей работать две смены подряд?