— Уж проще было б тех же полицейских в ИК-У нарядить и тут выставить, — буркнул новичок. — Внешне они от боевых костюмов не отличаются, а для приезжих так и тем более разницы не будет. — Э, нет, малой, снова не угадал, — покачал шлемом Изюм. — Потому что помимо имиджевого, есть и другой аспект. Нам сейчас указывают наше истинное место. — Это ты к чему? — не понял я соратника. — К тому, что мы с вами цепные псы, — терпеливо пояснил Виноградов, будто разговаривал с неразумными детьми. — А собаки, особенно дрессированные и обученные, должны исполнять любые команды молча, а не задумываться об их целесообразности. — Да они охренели что ли совсем?! — возмутился Умар, повышая голос. — У нас что, других занятий нет?! — А вот этого не надо, Сынок, — крестообразный визор шлема Изюма обратился в сторону новобранца. — Если пес перестает слушаться, начинает скалить зубы и рычать на хозяина, то его усыпляют. И будь уверен, с нами, в случае неповиновения, произойдет то же самое, потому что инфестатов боятся гораздо сильнее, чем любую бешеную собаку. — Если боятся, то зачем притащили на это тупое сборище? — скептически поинтересовался Салманов. — Я ж тебе говорю, понты! — упрямо повторил Макс. — Наши власти задались целью показать всем участникам форума свою крутость, сечешь? Чтоб эти приезжие чинуши и их холеные спутницы могли пройти мимо тебя, меня или Факела, ощутить запах плохо смытой крови и застарелого пожара. Чтобы пощекотали себе нервишки, представляя, что под этими доспехами стоят настоящие инфестаты, способные убить их одним лишь всплеском некроэфира. — Вряд ли они знают, что Россия нанимает на службу одаренных, — с сомнением покачал я головой. — Уж поверь, — с непоколебимой убежденностью возразил напарник, — кому надо, тот знает! Сейчас на этой конференции решается судьба такого количества бабла, что половину мира скупить можно. Лидеры сотен стран напуганы и обескуражены раскручивающимися масштабами неживой угрозы. Поэтому мы лишь напоминание о том, что даже диких волков удается приручить. Грубо говоря, дешевая реклама, сечешь? — Что-то увлекся ты со своими аналогиями про собакообразных, — подколол я сотоварища. — То псы, то волки… — Ну извини, Факел, — ядовито откомментировал отставной спецназовец, — я тебе не поэт. По сути моего мнения есть возражения? — Я стараюсь не касаться политики, — признался я, не желая развязывать жаркий спор, — поэтому нет. — Мы уже часть политики, — выдал Изюм. — И чем раньше вы это поймете, тем лучше для вас. * * * К моей огромной радости, задерживать нас после окончания этой конференции не стали. Едва только степенные господа соизволили покинуть правительственный бизнес-центр, как всех инквизиторов, задействованных в тупой профанации, распустили по домам. И хоть я не разделял мнения Виноградова, которое он нам озвучил, но сам факт, что мне пришлось участвовать в подобной показухе, изрядно меня подбешивал. Я в самом деле разозлился на всех, начиная от комбата и руководителя ФСБН, заканчивая министрами и приезжими делегатами. Нет, ну они совсем что ли говна объелись?! Заставлять боевых офицеров бродить среди этих откормленных рож только для того, чтобы произвести нужное впечатление. Серьезно?! А может лучше дать нам нормально отдохнуть перед дежурством, или они думают, что мы железные?! Что кровь и смерть, которые постоянно окружают инквизиторов, никоим образом на нас не сказываются?! Что десятки дыр и ожогов на наших шкурах это ерунда, недостойная даже упоминания?! Иной раз начинает казаться, что мы и в самом деле бесправные собаки, которых натаскивают на врага. Сегодня ты грудью бросаешься на упырей и умертвий, и тебя треплют по холке. Хвалят и швыряют кость со своего стола. А завтра ты сдохнешь, и о тебе забудут. Заведут взамен новую послушную шавку, которая с точностью повторит твою судьбу. И так до бесконечности. Сука, как же меня это раздражает… Доведенным до автоматизма движением я выхватил из поясного кофра упаковку жвачки, забросил две подушечки в рот и принялся работать челюстями. Ледяной торнадо постепенно раскрутился на языке, набирая обороты и пронзая холодными иглами череп, а потом я представил, как он неуклонно промораживает всю мою злость. Фу-ух, вроде отпустило. Странно, раньше подобных приступов у меня не было. По крайней мере, не по такому поводу. Неужели дар ищет ключик к моему самообладанию? Блин, а ведь и не сказать, что безуспешно… Надо с этим что-то делать, с мозгоправами хотя бы поболтать. Складывая элементы ИК-Б в сейф, я краем глаза заметил, что мой лежащий на полке смартфон слабо мерцает диодом, уведомляя о входящем сообщении. Уже забыв, что утром писал Марине, я поднял мобильник и затаил дыхание, когда понял — это пришел ответ именно от нее. «Ну привет, «тот самый парень», а я думала, ты позвонишь ;)», — прочел я. Помимо воли, на лицо наползла глуповатая, но довольная улыбка. А в самом деле, чего я боюсь? Не побьет же меня никто, если я ей позвоню, ведь так? Длинный гудок. Второй. И еще один. Ох, что-то я опять разволновался. А вдруг она не возьмет трубку? Или я ее от какого-то важного дела отвлеку? Нет, надо было все-таки написать. Это выглядит более тактично. Пожалуй, лучше сбросить вызов… Не успел я отнять телефон от уха, как в динамике раздался чарующий женский голос, от которого почему-то побежали мурашки по затылку. То ли приятные, то ли нервные… — Да, слушаю? — Привет, — поздоровался я. — Это Юра. Ну тот самый, из бара… — Привет, я знаю, — судя по слегка изменившемуся тону, Марина улыбнулась. — Я твой номер сразу записала. — Ох, ну приятно знать, — глупо хихикнул я, не понимая, как еще реагировать. — Мне тоже приятно, что ты все-таки позвонил. — А, да! Кстати об этом, я же не просто так. Хотел узнать, может, у тебя будет денёк свободный? Могли бы сходить прогуляться, пока не похолодало. Ну, тут же осень надвигается, все дела… — Да, лето как-то слишком уж быстро кончилось, — печально согласилась со мной собеседница. — Вот так не заметишь, вся жизнь пройдет. — Ну так что? — без особой надежды спросил я. — Составишь мне компанию? — Конечно! — охотно приняла мое предложение девушка. — Как на счет сегодня? — Э-э-э… что, так сразу? — растерялся я, не ожидав столь стремительного развития событий. — А почему нет? Тепло, солнечно, дождя не предвидится. Отличный день! Или тебе нужно подготовиться? — иронично усмехнулась Марина. — Ну, если хочешь, давай в другой раз… — Не-не, сегодня, так сегодня, — поспешно затараторил я в трубку. — Просто думал, что это тебе нужно больше времени на подготовку. Ну, там, маникюр, наряд выбрать, прическу сделать… — Не переживай Юра, я успею. Судя по голосу, девушка уже не сдерживала улыбки, и оттого я сам начинал лыбиться, будто дурачок, нашедший блестящую монетку. — Тогда ладно, напиши, где тебя забрать, я подъеду! — поспешил я свернуть разговор, пока не ляпнул чего-нибудь неуместного. А то я ж такой дамский угодник, что с меня станется… — Подъедешь? — ощутимо напряглась собеседница. — На машине? — Да. А что такого? — Хм… Юра, ты только не обижайся, но давай для начала просто прогуляемся по парку? Я… ой, не знаю, как сказать… ты меня, наверное, чокнутой посчитаешь, но… — Ладно-ладно, Марин, без проблем, — пошел я на попятную, не дослушав ее оправданий. — Хочешь пешком, пойдем пешком. Ну до места встречи-то мне доехать можно на своих колесах? — Да, конечно! — ощутимо потеплел голос в трубке. — Ты извини, что я так… Но я просто трусиха жуткая. К малознакомым парням в автомобили стараюсь не садиться. — Ну, вообще-то правильно! — преувеличенно бодро поддержал я. — А то мало ли, чего у нас… кхе… то есть, у них на уме. — Я рада, что ты понял, — облегченно выдохнула Марина. — Ну, тогда до вечера? — До вечера… пиши, если что! — Обязательно! До свидания, Юра. — Пока… Нажав «отбой», я выдохнул и понял, что пока разговаривал, даже немного вспотел. Тяжело мне дается общение с женщинами, ох, тяжело. Будто по минному полю иду, где любой шаг может стать последним. Недостаток практики сильно сказывается. Вот был бы мой дар более чувствительным к людским эмоциям, так я, глядишь, и бо́льшим успехом пользовался у противоположного пола. Ну вот как Умар, например… — Кому звонил? — ехидно поинтересовался Изюм из другого угла, где укладывал свой костюм на хранение. — Да так… — неопределенно покрутил я рукой, — свидание у меня будет, кажется. — Ого! — вполне искренне обрадовался напарник. — А я уж думал, ты убежденный холостяк! — Я вынужденный холостяк, — с усмешкой поправил я товарища. — Меня на службе так качественно дерут, что на отношения запала уже не остается. — Знакомая тема, Факел, понимаю, — покивал Виноградов. — Ну а чё тогда ты мандражируешь? Радоваться должен! — А с чего ты взял, что я мандражирую? — изобразил я возмущение. В ответ на это Макс очень выразительно посмотрел на меня, насмешливо задирая бровь. — Вообще-то, — сказал он, — твой тревожный приступ тут все провонял похлеще забористого пердежа. — А, ну да… — смутился я, вспоминая, что бесталанность по части эмпатии это сугубо моя личная черта. — Переволновался немного, с кем не бывает. — Со мной не бывает, — ощерился в самодовольной улыбке Салманов, подходя к нам. — Ну кто б сомневался… — кисло проворчал я. — Хочешь пару советов дам от бывалого? — предложил Умар. — Во-первых, никогда не… — Слышь, Сынок, ты кого учить тут собрался? — неожиданно заступился за меня Изюм. — Да наш Юрец по девкам уже тогда бегал, когда ты свою пипирку в лупу разглядывал! Советы он тут раздает! — Да ничего я не разглядывал… — обиженно насупился новобранец. — Просто подумал… — Думать за тебя командир должен, сечешь? А это как раз-таки Факел и есть. Так что давай, не лезь, если не спрашивали! — Да молчу я, молчу! — выставил перед собой ладони парень. — Чего ты завелся-то? — Я? Да я просто салагу зазнавшегося на место поставил! Закинув пару бесхитростных шуток напоследок, чтоб сгладить обидную прямоту Макса, я распрощался с ребятами и вышел с опорного пункта. На улице я посмотрел на клонящееся к закату солнце и порадовался приятному теплу его лучей. К вечеру станет чуть прохладней, поэтому придется взять с собой какую-нибудь кофту или даже ветровку. Не думаю, конечно, что мы с Маришкой будем гулять допоздна, но лучше, как говориться, перебдеть!