Титова в этом кошмаре пыталась обнаружить Евгения, чувствуя, что вот-вот произойдет что-то очень страшное и неисправимое. И оно, это неисправимое, случилось. Женя, даже не оглядываясь по сторонам, отступал назад, делая последние шаги в его жизни. Василиса видела и осознавала то, что через жалкие полметра ее друг угодит в смертоносную ловушку, но не могла пошевелиться. Тело было непослушным и неподвижным. Титова что-то громко закричала, но было уже слишком поздно – пилот влетел в термическую аномалию, а ее крик утонул в канонаде. Столб огня окутал пилота за считаные секунды, которые для Василисы растянулись в бесконечность. Она чувствовала, что могла что-то сделать, чтобы помешать этой глупой смерти. Ненавидела и корила себя за свое бездействие. Но даже когда Женин прах смешался с пороховой копотью и радиоактивный ветер подхватил его, навсегда делая частью Зоны, Титова все равно не могла пошевелиться. Тело ее было непослушным, будто чужим. И мир тоже казался ненастоящим. Тогда она широко раскрыла глаза. Лампа дневного света противно моргала, давя на и без того расшатанную нервную систему. – Ну наконец-то, – услышала она и без капли сомнения признала голос Висты. – Ты как? Вася насчитала около пяти человек, которые с тревожным выражением лица склонились над ней. Среди них точно были Хан и Киконин. – Что случилось? Титова хотела сесть, но Киконин мягким, но сильным движением вернул ее в горизонтальное положение. – Ты спала около восемнадцати часов. Пульс твой снизился до пятнадцати ударов в минуту, и мы уже побоялись, что ты впала в кому, – объяснил ей капитан группировки «Тантал», Киконин. – Ты вколол ей тройную порцию галоперидола и снотворного! Учитывая, что без этого нейролептика в ней было до черта лекарств, удивительно, что сердце вообще выдержало такую нагрузку! – гневно зашипела Виста на капитана. – Надо же было думать! – А что мне с ней еще было делать? – в тон, злым шепотом ответил Киконин. – Оставить ее глупо погибать на поле боя? Оглушить? Вот и пришлось ее дезориентировать. – Где я? – перебила оживленную дискуссию Василиса. – Что происходит? Она вновь попыталась сесть, но в этот раз ей помешал приступ накатившей тошноты. Зажав рот ладонью, она снова завалилась на спину и закрыла глаза. Стало легче. – Ты на базе Хана, – заговорила Виста. – В безопасности, не переживай. – А Женя?! – Титова снова резко села, сомкнув губы. Организму такие маневры были не по нраву, потому, как только девушка приняла вертикальное положение, ее вырвало. Она только успела свеситься с края дивана, а Виста и рядом стоявший Киконин отскочить. Титову знобило, спина и лоб покрылись холодным потом. Утерев рот рукавом, она тяжело проглотила вязкую слюну и закрыла глаза, но окружение все равно сделало мертвую петлю и тогда ее вырвало еще раз. Не обращая ни на что внимания, она дрожащим голосом повторила вопрос: – Где Женя? – Рядом стоящие люди были похожи на кляксы, так видела Титова окружение без очков и линз. – Василиса, – Киконин положил ей руку на плечо, и девушка вздрогнула от этого. – Жени больше с нами нет. Он… – Нет, – покачала головой Титова. – Не может такого быть. Он должен был выжить. Обязан! – Страх у Василисы быстро перерастал в злость, потому она не заметила, как начала кричать. Вскочив на ноги, обессиленная Титова чуть не упала на пол, но ее вовремя успел подхватить Киконин, удержав девушку на ногах. – Василиса, – мягко начал Хан, перехватив девушку их рук Киконина и усадив ее обратно на диван. – Жени с нами больше нет. Мы все сожалеем об этой утрате, но такова правда. Важно смириться с этим, потому что и без этого у тебя хватит проблем. – Хан замолчал, внимательно наблюдая за реакцией Василисы. Ее и без того серое лицо стало совсем бледным. Нижняя губа задрожала, глаза заблестели, каждая мышца на лице была напряжена. Но как бы не захотелось расплакаться, Титова не позволяла себе этого. Напротив, сжав кулаки так, что короткие ногти до боли впились в кожу, она выпрямилась и кивнула своим мыслям. – Я поняла, – отчеканила она под удивленные взгляды сталкеров. – Вы правы, у вас из-за меня, вероятно, много проблем и сначала нужно решать их. А потом уже оплакивать потери. – Отдохни немного, – посоветовал Хан. – Я в порядке, – заверила девушка. – И готова к работе. А у нас ее, как я понимаю, очень много? – Непочатый край! – заверила Виста. – Даже не знаю, с чего начать. – Если не знаешь, за что браться, значит, надо браться за ум, – машинально ответила девушка. – Но сначала я уберу за собой и поем. Я жутко голодна. – Конечно, – в один голос ответили Хан и Виста. – А мне пора возвращаться на ВДНХ, – Киконин нервным движением одернул свитер. – Командование знает, куда я отправился. И раз на Василису идет охота, у них будет очень много вопросов. Но, если что, мы так и не встретились. Своим бойцам я об этом уже сказал. – Ты в них уверен? – с сомнением в голос спросил Хан. – Как в себе, – уверенно кивнул Киконин. – Но, если что-то пойдет не так, они не знают, где искать Василису. А тут вы о ней позаботитесь и обязательно что-нибудь придумаете. Правда ведь? Ему никто не ответил. Никто не хотел врать – ни себе, ни капитану, ни Василисе. Вся сложившаяся ситуация могла в любую секунду усугубиться еще сильней, потому никто не хотел давать пустых обещаний. – Со мной все будет в порядке, – ответила Василиса, ни грамма не веря в собственные слова. – Обязательно. Спасибо тебе за все. Капитан заключил девушку в объятия и ободряюще похлопал ее по спине. – Я не прощаюсь с тобой. На несколько секунд они встретились взглядами. И оба поняли, что капитан не врет. Это было произнесено не для поддержки, не для красного словца, а от сердца и искреннего желания помочь. Он действительно не прощался. Но тогда, когда Киконин обнимал ее, Василиса даже представить не могла, насколько огромную роль он сыграет в ее судьбе. Глава 2 Сборы были быстрыми и очень суетливыми. Морок чего-то или кого-то боялся, потому Женю он подгонял, как только мог, а Фролов, еще до конца не проснувшись, распихивал боезапас по карманам разгрузки и рюкзака. Уже на ходу пилот перешнуровал свои ботинки, чуть не упал, споткнувшись о шпалу, но Морок его вовремя подхватил под локоть. К чему такая спешка, Женя выяснять не стал. Помнил, что у сталкера свои скелеты в шкафу, тайну которых знать совсем не хочется. Хватило с него загадок, еще одна в черепную коробку не уместится. – Что за знакомые? – когда они оказались на платформе, спросил Женя. – Они точно мне пулю в голову не пустят? – Если будешь себя по-человечески вести, то не пустят. Главное, ни в коем случае и никому не говори, что ты тот самый выживший пилот, иначе… – сталкер многозначительно замолчал. – Да все я понимаю, – кивнул Фролов. – Через меня захотят выйти на Василису. А я даже не представляю, что с ней и где она. – Может, оно и к лучшему, – резюмировал Морок. – По крайней мере, сейчас. Все, дальше на поверхность поднимайся сам. Остановившись в центре платформы «Беляево», Женя растерялся и невольно развел руками. Все последние дни были очень сложными для него, но рядом всегда был тот, которому пилот мог доверять. Когда ты делишь с человеком одну на двоих цель и идешь плечом к плечу, действовать значительно проще. И страх не накрывает с головой, сомнения не разъедают, да и видишь проблеск в конце тоннеля. А вскоре Женя останется совсем один. – Морок, спасибо вам за все. Мне даже не передать, насколько… Фролов обернулся в сторону, где мгновение назад стоял сталкер, и резко замолчал. Морока не было. Непослушными пальцами нащупав на фонаре выключатель, Женя щелкнул им и закрутился вокруг своей оси. Луч от фонаря, который благородно отдал Морок, вырывал из темноты только колонны, отделанные белым мрамором. Ни намека на присутствие рядом человека. Сталкер словно слился с этой густой темнотой. – Насколько я вам благодарен, – договорил Женя, будучи уверенным, что его услышат. Сообразив, что он стоит один уже несколько минут, Фролов вздрогнул и поторопился к эскалатору. Прочь от этого страшного места, в котором тайн и загадок хватит на век вперед. Не ему их разгадывать. Поверхность встретила теплым осенним солнцем и запахом прелой листвы. Надо же, он был под землей меньше суток, а уже забыл, насколько легче дышится наверху и как может пригревать солнце. Только не до солнечных ванн сейчас. Да и свинцовые тучи набегали с севера Москвы. Скоро встреча с… Пилот даже не знал, с кем именно и что от этих людей ожидать. Более того, он даже не знает, где находится ВДНХ. Для человека из Сибири, который в столице не бывал, а слышал про город только из новостей, это загадка. Что он знал про Москву? Сюда все едут за хорошей жизнью и высокими зарплатами. Ехали. Город, который покорить удавалось далеко не каждому. Но Женя сюда и не стремился, ему хорошо было в родном Новосибирске. Какая разница, где тебя будет обламывать судьба? А так стены родные, да и цены в магазинах явно пониже столичных будут. В своих мыслях он находился недолго. Из воспоминаний о родном городе его вырвал громкий шум двигателя автомобиля. Машинально ухватившись за цевье автомата, Фролов попятился под прикрытие стены магазина. Зона меньше, чем за неделю, сделала из него параноика. Машина, которая приближалась, не была похожа на транспорт апокалипсиса. Это нечто вообще не было похоже на автомобиль и явно ездило только благодаря какой-то там матери и молитвам водителя. В лучшей своей жизни это была «Приора». Сейчас же от «Лады» остался только значок на решетке радиатора. У творения российского автопрома срезали часть крыши и на ее место приварили откидную решетку. На багажник установили пулемет Калашникова, а снаружи, перед лобовым стеклом, были приварены все те же прутья, которые должны были защитить водителя и пассажиров от агрессивных тварей. Судя по изогнутой арматуре, свою задачу они выполняли. Высоту подвески автомобиля тоже увеличили, поставили на колеса с большим протектором. «Лада» была теперь похожа на безумное творение инженера. Почему при огромном выборе автомобилей, которых можно было вернуть к жизни и которые больше подходили для нынешних условий, выбрали именно «Ладу», для Фролова было загадкой. Он даже несколько растерялся, не зная, что и думать. Однако, когда автомобиль снизил скорость, Женя из своего укрытия вышел, чтобы водитель его заметил. Автомобиль остановился и из него вылез высокий молодой человек. – Ты Реверс, – это был не вопрос, парнишка утверждал. – Да, – быстро и уверенно ответил пилот. – Я. – А я Ранчу. Морок писал мне, говорил, тебе помощь нужна. А учитывая, что нам по пути, я просто не мог ему отказать! Прыгай в тачку! – он, не скрывая гордости, кивнул себе за спину. В парнишке было не меньше двух метров роста, лицо покрывала густая рыжая борода, щеки усыпаны веснушками. Глаза у него были большие, зеленые и светились жизнью и радостью. В руках сталкер сжимал бельгийскую винтовку, а сам был облачен в черную спецназовскую форму. Парень был явно армейской выправки – статная осанка, стройная фигура, держался он, словно в строю, обмундирование с иголочки, подогнанное под его весьма нестандартный рост. – За пулемет встанешь! – бросил рыжий, когда сел за руль. – Вот так просто? – Женя не мог скрыть удивления. – Ты берешь с собой непонятно кого и доверяешь ему оружие? – Морок меня бы в жизни не свел с гнилым человеком. Если он говорит, что тебе нужна помощь, то ты явно не самый плохой человек. Я доверяю ему, а, соответственно, тебе. Как он там, кстати? Ненадолго растерявшись, Женя с плохо скрываемой неуверенностью ответил: – Да вроде неплохо. Но кто ж его поймет? – Это точно, – согласился сталкер. – Самый загадочный человек, которого я знаю. В нем даже больше загадок, чем в Ирме, например. – Ирм? Женя снял рюкзак, запихнув его под сиденье машины, а сам устроился на заднем сиденье, поближе к пулемету, так, чтобы в любую секунду он мог открыть огонь и не промедлить. Внимательно осмотрев пулемет Калашникова, пилот приметил очень странный агрегат на сошках. Ярко-розовый кубик, размером со спичечный коробок, был примотан к ним скотчем. Поймав во взгляде пилота немой вопрос, парень махнул рукой.