– Короче то, что надо, – подытожил Ворон, оглядываясь. – То есть? – выходя из автомобиля, поинтересовался Денис. На обыкновенную сигнализацию он поставил машинально, затем подумал и включил дополнительную, подававшую на кузов постоянный электрический ток: сильно не ударит, но попытки лишний раз прикасаться к чужой собственности пресечет. – Я, кстати, оценил твое нежелание оставлять здесь «Энтерпрайз» без присмотра. Мой «Дастер» тебе, разумеется, не жаль. Ворон фыркнул. – Не бойся, колеса не снимут, – сказал уверенно. Двор, в котором они припарковались, был пустынен. На лавках возле подъездов даже вездесущих старушек не оказалось. – Хмыря не хватает, – бросил он, задумчиво. – Да он в этом гадючнике жить бы не стал! Ворон рассмеялся. Его сильно позабавило слово «жить», применимое к зоновой нечисти (именно к нечисти, поскольку упомянутый хмырь, хмарь, а то и шмарь в последней лингворедакции вольных не являлся ни мутантом, ни проявлением аномалии). – Зона приветливее, верно, Дэн? – Однозначно, – он ответил раньше, чем сообразил не делать этого. – И тварюшки для нас с тобой роднее, нежели отдельные представители хомо сапиенс, способные превратить свой дом в помойку, – продолжил Ворон. Они стояли возле машины, и никто не мешал им беседовать в свое удовольствие. Ветер ерошил Ворону волосы, отросшие чуть длиннее, чем он носил обычно. В них по-прежнему не было и намека на седину. – Знал бы заранее, что Выдра живет в такой дыре, воспользовался бы такси. – И я бы всю дорогу нервничал, машинально ища ногами педали? – Ворон мотнул головой. – Ну уж нет, уволь меня от подобного счастья. Тебе я хотя бы доверяю, а в такси могу разъезжать лишь пьяным в драбадан. – Зарубку на память сделаю, – предупредил-поддразнил Денис. – К слову, я думал, Выдра, как и ты, предпочитает комфортные условия проживания. – Он руководствуется необходимостью и не столь зависим от окружения и обстановки, – не без скрытой гордости за друга сказал Ворон. – Сейчас день и, как видишь, ни одного полицейского. Этот район даже гаишники за версту объезжают. А уж ночью – тем более. Милое местечко. – Для чего? Для жизни? – Денис поморщился. – Офиса. Лучше не придумаешь для возрождения клана. Если не желаешь светиться перед властями – тем более. – Постой… – Денис, уже было намеревавшийся идти искать нужный им подъезд, приостановился. – Ты хочешь сказать, Выдра… – Так вышло, что у меня сохранились некоторые документы, – пояснил, на самом деле ничего не объясняя, Ворон. Затем помолчал, но, не видя проблеска понимания на лице Дениса, все же сказал прямо: – С основания еще того, твоего родного клана. – «Доверия»?! – Наверное, стоило говорить тише, но Денис не сдержался. Его неожиданно захлестнул поток самых разных эмоций, и разобраться, какие чувства в нем превалировали, даже он – практически эмионик, эмпат, способный улавливать отголоски чужих ощущений, – не сумел. Ворон вздохнул, протянул руку, мельком коснулся его плеча, призывая к порядку, и кивнул. – В последнее время вольных развелось слишком много. Половина, если не больше «нелегалов» – раздражающих, не имеющих понятия о принятых в Периметре законах, не интересующихся ничем, кроме денег, портящих кровь старым сталкерам, – сейчас работают под крышей туристических компаний, – начал он, – поэтому мы и имеем дело с ходками по Зоне «туристов». Кто-то из правительства захотел подзаработать и протащил поправку к закону об околозоновых объектах. В результате все получили головную боль, кроме чиновников, выдающих лицензии, но поскольку Зона начала приносить реальную прибыль, а фирмы пополнять бюджет в виде налогов, поправку если и отменят, то очень не скоро… когда двухголовые младенцы рождаться начнут, не раньше. – И ты решил возродить «Доверие»? Ворон снова кивнул. – Сейчас нотариусы отказываются выдавать какие-либо бумаги, регламентирующие юридические права кланов, но в разгар становления Зоны они делали это с радостью. Даже, пожалуй, недоумевали, почему кто-то желает работать по закону, а не как все. А поскольку закон обратной силы не имеет, «Доверие» – абсолютно легальная организация, как и «Спасение». Не вижу смысла терять ее. Денис прикусил губу. Он пока не знал, как относиться к этому. – По всем документам я проходил как соучредитель и совладелец. – Но Стаф… – Пропал без вести и признан умершим. В результате я остался единственным наследником всего этого. Лола официальной женой Стафа не являлась, а завещания тот не оставил, привык жить по понятиям и оставил любимую женщину на бобах. – Лола… жива? – С чего бы нет? Не волнуйся, эта женщина точно не пропадет, – усмехнулся Ворон, – да и я все же не такая сволочь, как принято думать. Без пособия не оставил. – Не собираюсь я волноваться! Относительно последнего – особенно! – Денис задержал дыхание и попробовал успокоиться. Столь ярких эмоций он в себе и не подозревал. Учитывая все его детские комплексы, непонимания, положение фактического изгоя, в его пребывании в клане имелись и очень приятные моменты: по крайней мере один лучший друг, проделки, до сих пор вспоминаемые с улыбкой, песни под гитару у большого костра из разного хлама. Даже изматывающие тренировки на полигоне, после которых хотелось упасть, свернуться калачиком и спать недели две как минимум, тоже проходили по памяти светлой полосой. И первая любовь – тоже. – А как же «Спасение»? – А что с ним такое? – удивился Ворон. – «Спасение» – это ты и я, оно напрямую сотрудничает с ИИЗ и выводит из Москвы потерявшихся в ней людей. В «Доверии» я официально состоять не собираюсь, как не рекомендовал бы и тебе. Запасной аэродром на случай… – Он замолчал на пару секунд и, усмехнувшись, качнул головой. – Мало ли: ситуация изменится, наш профессор уйдет на пенсию, а ЦАЯ подсуетится и поставит во главе института свою штабную крысу, например. Туго-госдумцы, наконец, закроют Москву окончательно, объявив всех, с ней связанных, врагами человечества, ядерная война начнется, зомбиапокалипсис нагрянет, инопланетяне атакуют… – Все-все! – Денис выставил перед собой руки ладонями вперед. – Я понял. – «Доверием» займется Выдра. Мы уже поговорили по этому поводу и все уладили, – привнеся в тон немного серьезности, продолжил Ворон. – Он хотя бы знает всю кухню изнутри и какой реальный кусок пирога остался от собственности, принадлежащей клану, – в том числе. К слову, кус на удивление немалый. Денис кивнул. – Не согласен? Обижен? – Ворон вопросительно приподнял бровь. – Я не девочка, чтобы обижаться, – поморщился Денис на такое предположение. – Глупый солдатский юмор, подцепленный от Духа и компании, – заметил Ворон. – Я жду возражений по существу. А вот их не имелось, да и быть не могло. Денис покачал головой. – Нет, напарник. – Отлично, – ухмыльнулся Ворон. – В таком случае ты не будешь возражать против совладения. – Ой! – Денис икнул. Причем не демонстративно, а на полном серьезе: слишком не ожидал. Ворон рассмеялся: – Но-но, не нужно так пугаться. Я не собираюсь самоубиваться о Москву и пропадать в ней – тоже… по крайней мере с концами. Но во всем обязан присутствовать порядок. Мне необходим наследник, и я уже решил, кто им станет. – Мне кажется, – задумчиво проронил Денис, – шансов исчезнуть вместе у нас много больше, нежели поодиночке. И… – Он куснул губу и все-таки сказал то, о чем старался лишний раз не упоминать: – Мне до смерти надоело тебя хоронить. Пожалуйста, будь осторожнее. Ворон в ответ молча потрепал его по плечу. У нужного им подъезда решили весело провести время пятеро молодых людей в компании семечек и пива. Выглядели они не слишком доброжелательно. Одеты в спортивные костюмы и кожаные куртки. Трое сидели на корточках, двое облюбовали спинку лавочки, выкрашенной в мрачно-желтый оттенок и содержащей надписи разной степени похабности. Денис сосредоточился, намереваясь уловить идущие от них эмоции, однако в головах у парней творился кавардак. Шедший рядом Ворон словно невзначай на излете движения стукнул Дениса по руке. – Ты чего? – поинтересовался он. – А ну расслабься. – Ага, как же, – ответил Денис. – Ты знаешь хотя бы одного человека, который после подобной фразы не напрягался еще сильнее? Ворон хмыкнул. – Ну, вот Роман, например, мне верит в отличие от некоторых, – с недовольством в голосе сказал он, в глазах же притаились смешинки. – Хотя, кажется, он попросту любит наблюдать за устраиваемыми мною представлениями. Денис вздохнул и кинул взгляд на парней. Они были явно не самой приятной компанией для общения. У одного из них на телефоне играл рэп, который Денис не любил, а Ворон так и вовсе не переносил на дух. Чем ближе они подходили, тем громче становилась музыка и приблатненный тенорок, повествующий о том, что свобода – это умение отрываться и гадить на несогласных с данной глубоко философской сентенцией. Парни – вблизи им уже удавалось дать в районе восемнадцати – распивали пиво, громко матерились и смеялись. «Гостей» заметили только когда Ворон и Денис почти поравнялись с лавочкой. – Оп-па… Удивительно, но в компанию затесалась девица. Вначале Денис среагировал на голос и только потом заметил грудь в расстегнутой куртке и черную майку, в которой та едва помещалась. Волос на голове у девицы не наблюдалось, в губу продето узкое серебряное колечко, в ноздре – сдвоенное колечко с розовым камушком. Зато уши в целом у нее оказались нетронуты. Они замолчали, надрываться продолжил лишь рэпер, и начали внимательно рассматривать незнакомцев. Ворон подошел к подъезду, не только не оглядываясь на них, но и не смиряя шага. Денис не отставал, терзаемый нехорошими предчувствиями. Пожалуй, он впервые пожалел об отсутствии у него огнестрельного или хотя бы холодного оружия. Ворон всегда носил с собой нож из «витринки», но он и пустил бы его в ход лишь в самом крайнем случае. Вряд ли банды малолеток входили в перечень обстоятельств, которые он счел бы требующими вооруженного вмешательства. Компания в полном составе поднялась, обступила с боков и загородила вход. Самый здоровый из них, амбал под два метра ростом с явно перекаченным торсом, что одновременно говорило и о принятии чрезмерного количества химии, и о неумении пользоваться телом в драке, харкнув в сторону, приготовился заговорить. – Пацаны, слышьте, сиги есть? – перебил его Ворон. Амбал пожевал губами и промямлил нечто нечленораздельное, затем кивнул и протянул Ворону пачку. Тот взял сигарету. – Прикурить дай. Амбал щелкнул зажигалкой. Денис поймал себя на мысли, будто ждет анекдотического развития событий. Ворон не курил, по крайней мере при нем. Казалось, он закашляется после первой же затяжки. Малолетки молчали и как-то растерянно смотрели по сторонам. Ворон медленно курил и наблюдал за ними, переводя взгляд с одного на другого. «Надо же, пока никого не нужно разнимать или спасать», – подумал Денис, сдерживая нервный смешок. – Пацаны, а вы вообще откуда? – поинтересовался Ворон. Девицу признавать представительницей иного с «пацанами» пола он явно отказывался. Они нестройно пробормотали про соседний двор и обмолвились про ожидание своих друзей, которые непременно, прямо вот-вот сейчас должны появиться. Денису окончательно стало смешно. «Реальные гопники» мгновенно превратились в зашуганных мальчиков, вчерашних школьников, у которых старшеклассники отбирали мелочь на завтраки. – Ладно, по фиг мне, не моросите тут, – презрительно заявил им Ворон, отщелкнув сигарету на асфальтированную площадку перед подъездом. Они расступились, сталкер открыл дверь магнитным ключом и зашел в подъезд. Денис, переведя дух и наконец не скрывая улыбки, поспешил следом. Когда дверь за ним закрылась, он услышал, как амбал тихо сказал: