И на этом хлопает дверь. Свекровь не уходит, пытается стучаться, пинает двери, нецензурно орет, но с нижнего этажа уже поднимается Маргарита Каземировна, а она еще та скандалистка. Две бабы сцепились на лестницы. Ор стоит до последнего этажа. На крик и драку сбегаются соседи. Но на площадке появляется мой свекор, он хватает под руки Марию Сергеевну и утаскивает на улицу. Концерт окончен. Весь скандал мы стояли за дверями и смеялись. Так как мою свекровь отчихвостила Маргарита Каземировна, ее никто никогда не чихвостил. Встретились две гадюки, победил мой свекор, у которого хватила ума увести свою не в меру буянящую супругу. - Нет, вот ведь тварь какая, у нее единственные внуки, а она хочет ободрать их, как липку, чтобы спасти своего сына – афериста, - возмущается Светка. - Уж такова моя свекровь, всегда такой была, когда Олег начал чуть больше зарабатывать, она стала с него подарки трясти, и только бриллианты, на детей ей было всегда насрать, - обида, что жгла мою душу всю жизнь, вдруг прорвала плотину. – Пусть сдохнет в тюрьме ее сыночек, даже пальцем не пошевелю. Глава двадцать седьмая Сватья Через день приезжают мама с папой и привозят наших деток. Они вваливаются в квартиру с котомками, чемоданами, рюкзаками, галдят, радостно показывают коробки с подарками. Но входят в зал и, как по команде, замолкают. - Что тут произошло? - у мамы расширяются глаза. И я бы упала в обморок, если бы не знала всей правды. Из потолка торчат провода в том месте, где была большая хрустальная люстра в пять каскадов. Шторы оборваны вместе с гардинами и сиротливо лежат внизу под батареей, свернутые в рулон, стола и стульев нет, елки тоже. На стенах брызги и жирные разводы. Ковер мне тоже пришлось свернуть, после праздников сдам в химчистку. Кое-где оборваны обои. - Нуууууу, тут была небольшая потасовка, - начинаю я, придумывая на ходу. – В общем, эту квартиру я решила продать. - Лера, но Олег не даст тебе это сделать, - мама смотрит на меня глазами испуганного олененка. - А Олег сидит в тюрьме, - тихонько говорю я, отслеживая мамину реакцию. - Ты шутишь, у тебя дебильное чувство юмора, - машет на меня рукой мама, -так и скажи, что тебе не понравились обои и ты решила их под шумок заменить. Наверное, хочешь в праздники сделать маленький ремонт? Мы с отцом поможем. А вот от люстры зря отказалась, она была шикарная и смотрелась богато. Мама машет рукой и идет на кухню, ставить чай. - Лера, Олег и правда в тюрьме? – тихонько спрашивает отец, и я киваю головой. Мама у нас трусиха, она прячет голову в песок от плохих новостей, долго не признает их. Папа сразу догадался, что я не лгу. И тут прибегают мои девчонки, они целуют мою маму, дарят ей подарки, потом разбирают своих детей и убегают, утаскивая за собой весь этот цыганский табор. В квартире остаемся мы: папа, мама, я, Димка и Аня. Мама шуршит на кухне, раскладывая гостинцы на столе. Тут и вкусные пряники, конфеты, пастила, мармелад, во главе стола большой шоколадный дед Мороз. Она разливает ароматный чай. Мы рассаживаемся за столом. И первые полчаса проходят в благостном, праздничном настроении. И только я начинаю вникать в рассказ детей о поездке, как раздается звонок в дверь. Папа идет открывать. Уже по голосу я догадалась, что пришла свекровь со свекром. Встреча сватий лучше было избежать. И дело тут не в том, что они друг друга недолюбливали. А во вражде двух женщин со студенческой скамьи. Все дело в том, что моя мама и моя свекровь учились вместе в одной группе. Поэтому знали друг о друге все. Только моя мама доучилась. А моя свекровь окрутила Бориса Львовича Ольшанского будучи студенткой первого курса, как она сама выражалась: Окрутила пузом. Это она так про меня говорила, забывая о том, что сама сделала то же самое. Учиться она бросила, зачем замужней женщине образование, воспитывала единственного и ненаглядного сыночка. Все ее подружки выучились и разлетелись по стране. И тут Мария Ольшанская вдруг стала дамой голубых кровей. И только моя мама знала, что свекровь родом из глухой деревни, мать ее родила в коровнике, где работала вместе с отцом. И это совсем не зазорно, тут нет ничего плохого, если бы не гонор моей свекрови. Мария Сергеевна так не считала и всячески скрывала свое происхождение. Даже отчество в паспорте поменяла. Была раньше Степановна, стала Сергеевна. А когда свекровь высказала моей маме на нашей свадьбе, что я плебейского происхождения и нечета ее сыну, тут моя мама и сорвалась, выставив свекровь в неприглядном свете. С тех пор у них война. Они не просто друг друга ненавидят, они стараются друг друга унизить при каждой встрече. И я с этим ничего поделать не могу. Свёкры вошли и даже не поздоровались с внуками, не поздравили нас с праздником, а Мария Сергеевна сразу бросилась с места в карьер. - Сватья, ты в курсе, что твоя дочь не хочет продавать недвижимость и бизнес?- налетает моя свекровь на маму, а та ничего не понимая, таращит глаза. Я под шумок отправляю детей в их комнаты, потому что понимаю, что моя мама не всегда сдержанно отвечает свекрови. И это будет не для детских ушей. А уж то, что эта встреча выльется в скандал, я даже не сомневаюсь. - Какую недвижимость? – моя мама удивленно смотрит на свекровь. – Какой бизнес? - Мой сын вложил огромные деньги в эту семью! – орет моя свекровь. – Огромнейшие! Но сейчас нам нужны деньги и срочно, чтобы нанять ему адвоката! А твоя дочь не хочет продать квартиру и спасать моего сына. - Какого адвоката, зачем адвоката? Ле-ра? Он что и правда в тюрьме? – мама смотрит на меня, ее разум не хочет принимать действительность. - Да, мам, он в тюрьме! Он участвовал в аферах своего тестя Давида Сванидзе, - произношу это спокойно, отболело все, прошло, не колышет. - К-к-ка-ким тестем? – мама все никак не может прийти в себя. - Мама, Олег развелся со мной три года назад и женился на Нино Сванидзе, - выкладываю все информацию маме. - А какого *уя тогда эта чмошница деревенская сюда приперлась,- тычем мама пальчиков в мою свекровь. - *издуй, дорогая, к новой невестке, там деньги тряси. Ой, получи фашист гранату! Сорвало чеку у моей мамы! Тут недалеко и до рукоприкладства. Моя мамочка за меня и внуков порвет мою свекровь, как тузик грелку. - Что вы такое говорите? Какая я вам чмошница! – вдруг взрывается моя свекровь. - Как какая? Из деревни Кукуево! И не посмотрю, что брюликами все увешана, как была хабалка колхозная, так колхозницей осталась, - кричит на свекровь мама, а свекор только крякает и прячет глаза. Его лицо сейчас цвета вареной свеклы, он утирает платком пот со лба. - Маша, пошли отсюда, я ж говорил, что это плохая затея, - бурчит свекор, дергая супругу за рукав. Но мою маму уже не остановить, вряд ли она отпустит свекруху не ощипанной. Польет сейчас ее кипяточком и выдерет ей хвост. - Вы, значит, у детей решили квартирку отобрать, у внуков своих единственных, - кричит на моих бывших родственников мама. – Постыдилась бы! Надо оплатить адвокатов, так продай свои цацки! И мама указывает свекрови на бриллиантовые серьги, что у той блестели в ушах. Серьги действительно удивительной красоты с огромным изумрудом по центру в обрамлении бриллиантов, такие вещи мне Ольшанский никогда не дарил. Маман свою баловал постоянно. Я не обижалась, к чему мне все эти атрибуты дорогой жизни, свое счастье я видела в другом. - Ах, вон чо, ты к моим цацкам лапы свои загребущие не тяни, не получишь, на, выкуси, - орет свекровь, с ее лица слетел флер напускной интеллигентности, сейчас она обычная хабалка, и тычет маме под нос фигуру из трех пальцев. Но маму разве это остановить, она принимает оскорбление близко к сердцу. И моя свекровь получает оплеуху. - Плебейка, - в ответ орет свекровь. – И дочь твоя плебейка! - А ты, видать, забыла, что твоя мать тебя в коровнике родила, - летит той в ответ. И тут с места срывается мой свекор. Он хватаем Марию Сергеевну в охапку и тянет на выход. А та упирается, царапается и все протягивает ручонки с дорогим маникюром к моей маме. - Если так хорошо влип ваш сыночек, так продайте свою квартирку, зачем двум старикам четырехкомнатные хоромы, - не унимается моя мама. Но Мария Сергеевна уже разошлась. Машет руками, пинается ногами, плюется, из ее рта летят такие маты, что любой грузчик позавидует ее лексикону. - Пусти меня! Я ей морду разобью, - царапает она лицо своему супругу, но тот держит крепко. С горем пополам через десять минут мой отец выпроваживает их из подъезда. Мы все садимся за стол и молчим. Каждый переваривает информацию. Через несколько минут свекор все ж возвращается к нам. - Лера, прости Христа ради ее, она дура деревенская, возомнившая себя столбовой дворянкой. Не бери близко к сердцу, - умоляет меня свекор. - Ладно, только пусть она больше ко мне не приходит, не пущу, - и свекор согласно машет головой. И когда я его провожаю, он вдруг горячо шепчет мне: Лера, прости моего сына, пожалуйста. - Не могу. - Лер, … - Он вверг меня в такой водоворот, что не понятно, как я осталась жива. Меня трижды похищали, пытались убить, стращали, что отдадут на потеху охранникам. Вы бы после этого простили? И все из-за сраных денег, что он украл! - Прости нас, Лера, - опускает глаза свекор, разворачивается и уходит. - Эта правда? – за моей спиной стоит отец, он слышал наш разговор, хоть я и старалась говорить тихо. Я только машу головой, а глазами показываю на кухню, не хочу, чтобы мама это знала. Ей и так достаточно плохих новостей на сегодня. - Дочь, найми хорошего адвоката, - выдает отец. – Эта сука может подать в суд и оттяпать у детей имущество, без гроша оставит. И даже не поморщится. - Хорошо, папа. - Давай я поспрашиваю среди своих знакомых… Я соглашаюсь с родителем. И мы идем пить чай. Мама сидит в расстроенных чувствах, но с боевым духом. Она готова защищать нас. Мы же с папой стараемся оберегать ее. Мы семья, мы всегда вместе. Вот поэтому меня так удивляют мои свекры. Они думают только о себе. Их не заботят нужды моих детей, их единственных внуков. Несмотря на то, что мои свекры не бедные люди, есть у них недвижимость и движимость, но они решили предъявить претензию ко мне и наложить лапу на то, что по праву принадлежит их внукам. Ведь могли на худой конец продать часть драгоценностей моей свекрови, их приобретал для нее Олег. Но почему-то они решили отобрать недвижимость и деньги у своих внуков. Мы сидим с родителями на кухне и продолжаем разговор. И я делюсь своими планами. - Я хочу продать эту квартиру и купить нам что-нибудь поменьше. - А, может, продадим и нашу халупу, и купим себе коттедж за городом, а вам квартиру в городе, - вдруг предлагает мама, она уже остыла после ссоры, и начинает излагать мысли вполне здравые. - У тебя машина, у нас машина. Если что, детей сами свозим куда надо.