Меня разбудила Лора. Я не учел того, что несколько недель провел почти без сна. Наверное, на меня нашло временное помутнение, ведь обычно я всегда беру в расчет законы физики. Я просчитал, что у нас на лестнице нет ни вытяжки, ни мягкой мебели, однако позабыл о старых обоях на окрашенных стенах. Пламя от свечи вздымается высоко, да и одного только жара, исходящего от нее, хватило, чтобы запузырилась краска, и все мгновенно вспыхнуло, будто на лестнице пролили бензин. Едкий запах дыма и краски заполонил квартиру в считаные секунды, а потом было поздно. Слишком поздно. Ногу я поранил специально, но за дверную ручку ухватился чисто инстинктивно. Я же не хотел устраивать пожар. Если бы тогда меня спросили, кто поджег наш дом, и если бы я был способен думать и разговаривать, я бы с уверенностью ответил, что это Бесс. После пожара все изменилось. Те двое, что пришли на пепелище, были уже совершенно другими людьми. С той ночи у Лоры началось нервное расстройство. Хотя ее панические атаки страшно досаждали мне, я пытался отыскать в них хорошие стороны. Мне пришлось ухаживать за Лорой, оберегать ее. Невыносимо было видеть, как она мучается. Мы стали намного ближе друг к другу. Я не знал о том, что нас ждет, когда мы сидели на порожке машины «Скорой помощи» и смотрели, как из окон нашей квартиры рвется наружу черный дым. Боль здорово отвлекает от мыслей о будущем, все сужается до «здесь и сейчас». Ладонь жгло сильнее с каждой минутой, будто я до сих пор сжимал раскаленную металлическую ручку. Казалось, сквозь бинты сочится едкая кислота. Я попытался сжать руку в кулак, чтобы определить, целы нервы или нет, но даже от слабого движения кожа порвалась. Я словно увидел те рубцы, которыми отныне будет покрыта моя ладонь. Во всем этом я нашел небольшое, но утешение. Если хоть когда-нибудь Лора начнет забывать о том, что натворила Бесс, я покажу ей изуродованную руку. Глава 59 КИТ 21 марта 2015-го Колеса вагона метро грохочут по ветке Пикадилли, твердят одно и то же в нарастающем ритме: идиот, идиот, идиот. Одна ложь влечет за собой другую. Не знаю, как Бесс разыскала наш дом, да и неважно. Не знаю, как буду оправдываться. Через пять минут я увижу Лору. Мне до жути страшно, что придется взглянуть ей в лицо; вместе с тем я надеюсь, что она в ярости и не сумеет забросать меня неопровержимыми фактами. Неужели все эти годы, которые я защищал и оберегал ее, ничего не стоят? Может, мне еще удастся выкрутиться. Она знает только – всего лишь! – о том, что мы с Бесс переспали, или они вместе докопались до всего? Разбитое стекло, просунутое в щель почтового ящика, и пожар. Они наверняка связали эти вещи воедино и поняли ужасную правду. Однако вряд ли они смогли толком поговорить – наверное, рыдали и осыпали друг друга упреками. Возможно, они далеко не продвинулись. Возможно, но уверенности нет. Поднимаясь по эскалатору на «Тернпайк-Лейн», вдыхаю родной запах бензина и гари, но привычного облегчения не испытываю. Да и испытаю ли его хоть когда-нибудь? Лора все это время считала, что Бесс психически неуравновешенна и опасна. Может, она восприняла историю о том, что мы переспали, как очередную ложь? Разве Бесс сумеет что-нибудь доказать спустя столько лет? У меня на теле нет приметных родинок. Хотя если они сравнивали… Вдруг я делаю что-то такое, чего не делают другие, – или, наоборот, не делаю того, что делают?.. Меня начинает мутить при мысли о том, как мы тесным кружком все это обсуждаем. Прикладываю карточку к турникету, и когда раздается электронный сигнал, мне вдруг приходит в голову одна простая вещь. Я замираю на месте, и створки, захлопнувшись, зажимают рюкзак. Я так расстроен, что даже не думаю о дорогом фотоаппарате и прочих вещах, когда тяну рюкзак на себя. Я совсем позабыл, что правда на стороне Бесс. Правда всегда была на ее стороне. Переходя Грин-Лейнс, чуть не попадаю под колеса красного двухэтажного автобуса. Визжат тормоза, клубится выхлопной газ; я почти жалею, что уцелел. Не обращая внимания на ругань водителя и гудки автомобилей, иду дальше. Когда я успел так глубоко увязнуть? Думаю о том, как все вышло из-под контроля, о брате, который занимался исключительно саморазрушением, о всех тех вещах, что вынудили меня принять то самое роковое решение. На Даккеттс-Коммон двое подростков играют в баскетбол; мяч гулко отскакивает от асфальта, навевает мысли о баскетбольной площадке где-нибудь в Бронксе. В песочнице полно малышей, за ними следят папы, так похожие на меня, что заходится сердце. Двойняшки в животе Лоры помогут спасти наш брак. В них половина от меня. Она не захочет, чтобы они росли только с одним из родителей. Ради детей мы останемся вместе. Напоследок набираю ее номер, чтобы понять, что меня ждет. Телефон звонит и звонит. Лора всегда носит трубку с собой и непременно отвечает на звонок, если знает, кто звонит. Похоже, все куда хуже, чем я предполагал. Отчетливо понимаю, что сейчас не готов с ней встретиться. Нужно набраться храбрости. Сажусь за высокий столик в пабе «Солсбери», прошу двойную порцию водки и залпом проглатываю. Меня не берет. Заказываю пинту пива в надежде, что, пока буду пить, немного успокоюсь, а если и вправду повезет, на паб рухнет метеорит, и мне не придется объясняться с Лорой. Глава 60 ЛОРА 21 марта 2015-го – Я знаю, вам обеим нелегко. – Спокойный адекватный тон Джейми идет вразрез с ножом в его руке. – Поверьте, мне не больше вашего хочется ворошить прошлое. Но люди слишком долго верили россказням. Настало время обелить мое имя. – Джейми, ты прекрасно знаешь, что тогда произошло, – возражает Бесс. Лезвие ножа опускается на миллиметр, рассекает мою футболку и падает на живот, на нем выступает кровь. Я вскрикиваю, но он цыкает на меня. Пиши, посылаю Бесс мысленный сигнал. Пиши все, что он захочет; чем бредовее, тем легче будет доказать, что это ложь. Если он оставит нас в живых, говорит внутри меня тихий голос. Порез неглубокий, просто из-за брызнувшей крови он кажется серьезнее, чем есть. Гораздо больше меня беспокоит гул в голове. В ушах до сих пор звенит. Футболка впитывает кровь, по ней быстро расползается пятно, словно при ускоренной съемке, когда показывают, как распускается бутон, превращаясь в цветок. Именно это помогает сломить упрямство Бесс. Она берет ручку и лист бумаги и поднимает глаза на Джейми. – Так расскажи мне, что произошло на самом деле, – говорит она мертвым голосом. Джейми плевать на ее тон. Он жизнерадостно улыбается и начинает диктовать: – Десятого августа тысяча девятьсот девяносто девятого года я одна, – Джейми берет театральную паузу, – отправилась на музыкальный фестиваль на Лизард-Пойнт в Корнуолле, посвященный затмению. Там была свободная легкая атмосфера. На этот раз он делает паузу не ради пущего эффекта, а ждет, пока Бесс допишет. – На второй вечер фестиваля у костра в палаточном городке я познакомилась с Джейми Балкомбом. Он тоже приехал один. Мы сразу понравились друг другу. Он диктует в тех же выражениях, что на суде. Глаза Бесс бегают от листка к Джейми и его ножу. – Не торопись, у нас не экзамен, – ухмыляется он. – Пиши разборчиво. Бесс продолжает писать в том же темпе, но ставит слова подальше друг от друга. Слышу, как она скрипит зубами. Короткая стрелка на часах чуть сдвигается вперед. Двадцать минут третьего. Вот-вот появится Кит. Бесс заканчивает предложение. Джейми диктует дальше: – Утром в день затмения я вновь столкнулась с Джейми, и мы решили посмотреть затмение в более интимной обстановке. Когда звонит Кит, мы все вздрагиваем. Телефон, жужжа, съезжает к краю стола. Наверное, Кит хочет спросить, что купить мне по дороге. Вдруг это последний шанс поговорить с ним?.. Телефон заваливается в щель между столешницей и стеной, звонит еще пару минут и умолкает. Наверное, Кит решил, что я не беру трубку, потому что до сих пор дуюсь из-за его аккаунта в соцсетях. Какой же мелкой и ничтожной кажется эта размолвка, когда к животу приставлен нож. Я бы простила ему сейчас все на свете. Глава 61 КИТ 21 марта 2015-го Ни пиво, ни время не помогли. Страх противодействует алкоголю. На половине кружки в голову приходит новая пугающая мысль. Может, Лора вовсе не дуется. Вдруг она разволновалась из-за слов Бесс и что-то стряслось с малышами, а теперь она в больнице? Кладу руку на стол, чтобы успокоиться. Преждевременные роды, спровоцированные плохой новостью, – сюжет какого-то романа викторианских времен, но такое случается. Всякое может случиться, уж я-то знаю. Что, если ее увезли на «Скорой» и она не успела взять с собой телефон? Господи, а если она лежит там без сознания? Почему я раньше об этом не подумал? Надо срочно идти домой! Отставляю бокал, хватаю рюкзак и спешу на Уилберхэм-роуд. Теперь мне кажется, что все происходит ужасно медленно – даже воздух сопротивляется. Кто-то неудачно припарковал белый «Фиат» рядом с нашим домом, под дворником торчит парковочный талон. На пороге скидываю рюкзак с плеч, без него чувствую себя легким, как поплавок, который вот-вот снесет течением. В соседнем саду чавкает бетономешалка, но строителей что-то не видно. Вставляю в замок ключ, однако дверь закрыта на цепочку. Значит, либо она не хочет меня видеть, либо лежит там с самого утра без сознания, а то и похуже. Приседаю к почтовому ящику и заглядываю через щель: в кухне кто-то есть, там движется какая-то тень. Хорошо, с Лорой все в порядке!.. На смену облегчению приходит старый страх: похоже, она в ярости. – Лора? – Эхо моего голоса гулко отдается в пустой прихожей. В кухне точно кто-то есть. Кричу в дверную щелку: – Милая, открой! Давай поговорим! Из кухни доносится сдавленное рыдание, от которого у меня внутри все переворачивается. Лучше уж гнев, чем слезы. Достаю из кармана швейцарский нож и по очереди откидываю лезвия, ища консервный нож с короткими крючками-лезвиями. – Лора, прости, мне так жаль, ты даже не представляешь! – кричу я, пытаясь одолеть цепочку. – Это было всего один раз! Я всегда любил только тебя, ты же знаешь! Наконец мне удается подцепить ее. – Честное слово, я каждый день жалею об этом! Если бы только можно было вернуть все назад, я бы ни за что с ней не переспал! Я сразу же понял, как сильно люблю тебя. Давай не будем портить жизнь из-за давней глупости. У нас так много… Цепочка поддается, я вваливаюсь в дверь, кидаю в сторону рюкзак, иду в кухню, прикрываясь, как борец, жду, что она набросится на меня с кулаками. Все гораздо хуже. Передо мной картина столь неожиданная, что я даже не сразу соображаю, что происходит. Лора сидит за столом. Судорожно перевожу глаза с ее лица на живот. На футболке расплылось кровавое пятно, левая щека опухла и покраснела. Напротив нее сидит Бесс, а с ними – я узнаю его сразу же, и мне становится жутко – Джейми Балкомб. На нем модная рубашка и брюки, в руке он сжимает окровавленный нож. – Кит, не надо… – Бесс трясет головой. Как же так получилось? Я знал только, что Бесс разыскала Лору, но как до этого дошло? У Бесс на шее красная полоса, как будто от веревки, а у Лоры левая щека стремительно синеет. Я всегда думал, что, если Лора узнает о нас с Бесс, она будет вне себя от ярости, но она морщится, погрузившись в себя. Глаза у нее сухие. Перед Бесс какой-то исписанный листок, косые строчки угловатых букв. – Что происходит? – Мой вопрос адресован Джейми, поскольку все тут явно пляшут под его дудку.