— Вы же знаете, это условия контракта, — пожал плечами Майк, всем своим видом показывая, что ему и самому эта идея не очень нравится. — А чем бы предпочли обойтись вы? — не унимался наёмник. — Таким же видеоотчётом, сделанным одним из вас, — развёл руками Майк. — И сочли бы это достаточным? — продолжал спрашивать наёмник. — Вполне. Заключение эксперта, что видео настоящее, сам материал, и всё. Это обычная практика. — Знаю. Потому и удивился, когда узнал, что вас отправляют с нами, — кивнул наёмник. — А уж как я удивился, узнав об этой поездке, — не сдержал сарказма Майк. — А вообще, на мой взгляд, это большая глупость, — неожиданно заявил наёмник, глядя прямо в камеру. — Э-э, что вы имеете ввиду? — не понял Корман. — Всю эту операцию. Чует моё сердце, надерут русские нам задницу. — Откуда такой пессимизм? — спросил Майк, глазами указывая собеседнику на работающий прибор. — Все доклады внешней разведки просто вопят, что империя обосновалась на планете всерьёз и надолго, а наши бонзы продолжают вести себя так, словно им сам чёрт не брат. Но любому здравомыслящему человеку понятно, что это не так. Русские, слишком сложный, опасный, и не предсказуемый противник. Причём не только для нас, — ответил наёмник, чуть прикрыв глаза, и показывая тем самым, что знает о съёмке. — И из чего вы сделали такой вывод? — осторожно спросил Майк. — Об этом говорит вся их история. У нашей армии нет такого опыта, как у русских. Ни регулярная армия, ни наёмники, не умеют воевать так, как это делают имперцы. Мы слишком привязаны к нашей системе обеспечения. Они же, наоборот, готовы плюнуть на жилые модули, пищевое снабжение, и прочие удобства и драться на любых условиях. Точнее, их главное условие; ввяжемся в драку, а дальше видно будет. И при этом умудряются регулярно побеждать. Что в локальных конфликтах, что в серьёзном столкновении. — И многие из ваших людей так думают? — задал Майк самый главный вопрос. Корман давно уже понял, к чему ведёт этот опытный, грамотный вояка, и теперь давал ему возможность полностью высказать всё, что он думает. — Считайте все. Вопреки устоявшемуся мнению, в наёмники идут отнюдь не дураки. Точнее, дураки у нас долго не живут. Вернее будет сказать, не выживают, — ответил наёмник, хищно, усмехнувшись. — Так что, имейте это ввиду, когда будете давать очередное задание нашему отряду. — Надеюсь, мне не придётся этого делать, — усмехнулся в ответ Майк. Десантный отсек огласился воплем сирены, и беседу пришлось закончить. Захлопнув забрало шлема, Майк быстро проверил связь с остальными членами группы и, проверив привязные ремни, приготовился к высадке на планету. Сирена мявкнула ещё раз, и бот плавно сдвинулся с места. Майк сглотнул подступивший к горлу комок и, в ту же секунду на всех сидевших навалилась перегрузка. Свободное падение бота, приданное ему катапультой, сменилось стремительным полётом. Пилоты выводили транспорт на крутую траекторию приземления, которую трудно было отследить при помощи радаров. Точно так же на планету мог падать какой-нибудь космический мусор. Система камуфляжа, не позволяла компьютерам слежения идентифицировать летящий объект. Точнее, так было задумано. Борясь с подступающей тошнотой, Корман успел вспомнить, что именно эти моменты десантники называют дорогой в один конец. Системы раннего обнаружения постоянно совершенствовались, и то и дело случалось так, что, казалось бы, абсолютно надёжная система маскировки таковой на самом деле не была. В итоге, часть десантных ботов оказывалась уничтоженной ещё на подлёте к атакуемой планете. Бросив быстрый взгляд на сидящего напротив командира наёмников, Майк с удивлением понял, что пришедшие ему на ум мысли вдруг обретают весомое доказательство. Лицо офицера было напряжено так, словно его перекосило от сильнейшего напряжения. При этом он явно говорил с кем-то по командирской связи, и услышанные новости его явно не радовали. — Что случилось? — спросил Майк, решившись. В ответ, наёмник сделал ему рукой знак не мешать, и снова углубился в свой разговор. Спустя минуту, он откинулся на жёсткую спинку ложемента и Корман услышал его тяжёлый вздох. — Значит так, парни, — собравшись с мыслями, начал офицер. — Наш старт успели зафиксировать, и без всяких рассуждений атаковали. Один бот был уничтожен до того, как успел запустить двигатели, второй лишился компьютера управления и теперь дрейфует в пространстве. В обоих десантах есть потери. Думаю, до планеты доберёмся только мы. А самое паршивое, что кроме двух эсминцев, у планеты болтается ещё какая-то военная калоша. И это её экипаж успел засечь наше появление. Так что, наш корабль тоже обстреливают. Причём делают это профессионально. Похоже, русские успели рассчитать траекторию движения корабля матки и теперь старательно накрывают все вектора отхода. Если им удастся его зацепить, мы просто застрянем на планете. Уходить в объём нам будет не на чем. Услышав эту новость, Майк Корман почувствовал, как сердце провалилось куда-то в живот, а по спине пробежал ледяной ручеёк. Собравшись с мыслями, Майк прочистил горло и, оглянувшись на замерших, на своих местах десантников, сказал: — Ваши люди не проводили разведку? — Конечно, проводили, — скривился наёмник. — И? — Что, и?! — зарычал наёмник в ответ. — У нас нет агентов на этом шарике и нет постоянного доступа к системе наблюдения. На тот момент, когда наша разведка прошла здесь, всё было именно так, как я рассказывал. Никто и понятия не имеет, откуда взялся этот третий корабль и что он здесь делает. — Есть какие-нибудь предположения? — спросил Майк, одновременно продолжая снимать всё на камеру. — Ни одного, — покачал головой офицер. — До смены экипажей кораблей охраны ещё далеко. Торговые суда таким оборудованием не обеспечиваются. Так что, даже пытаться придумывать не буду. — И что будем делать? — спросил один из наёмников. — Надеяться, что наши пилоты сумеют выкрутиться. А сами действуем по плану, — решительно ответил офицер. В этот момент, над люком пилотажного отсека трижды вспыхнул и погас красный сигнал. Это означало, что бот вошёл в атмосферу планеты и до посадки остались считанные минуты. — Господи, спаси нас, — еле слышно прошептал Майк, закрывая глаза и откидываясь на подлокотник. * * * Появление из пятна аномалии пяти кораблей неизвестных стало для Альказа полной неожиданностью. Увлёкшись тщательным слежением за каждым вздохом мягкотелых, его наблюдатели и думать, забыли про другую опасность. И теперь, весь экипаж пожинал плоды собственной глупости. Стоя на мостике, ксеноброн с ненавистью смотрел на легко маневрирующие корабли противника, с мрачной обречённостью отмечая медленно падающее напряжение энергии в накопителях. Ярость Альказа сквозила в каждом его движении, но боевой генерал продолжал держать себя в узде, не сводя взгляда узких, вертикальных зрачков с экранов мониторов. Только роговица глаз казалось золотой, что в переводе на человеческие эмоции было равносильно покраснению. Рядом с ним, в своём переносном ложе лежал верховный линкора. Его сильно ороговевшая кожа ограничивала движения техножреца. Теперь, он даже почесаться не мог без посторонней помощи. Но ум престарелого техножреца всё ещё оставался острым, словно абордажная сабля. Не отрываясь от созерцания картины боя, он тихо, так чтобы слышал только Альказ, произнёс: — Накопители слабнут. Что собираешься делать? — Драться, — коротко ответил Альказ. — И с кем именно ты драться собрался? — иронично спросил верховный. — Их пятеро, если ты забыл. — Ты как всегда вовремя начал надо мной издеваться, — фыркнул Альказ, и в голосе его прозвучал лязг вынимаемой из ножен стали. — Сдохнуть мы всегда успеем. А для начала, нужно сделать так, чтобы этих, — тут техножрец ткнул когтем в сторону экрана, — осталось как можно меньше. Помнишь, что я говорил тебе про союз с мягкотелыми? — Такое, пожалуй, забудешь, — фыркнул Альказ. — Так вот сейчас, самое время сделать для этого первый шаг, — продолжил свою мысль верховный. — Ты предлагаешь мне забыть про честь воина Ксены и просить помощи у мягкотелых?! — зарычал Альказ, разворачиваясь к нему всем телом. — Сейчас, речь не о чести и красивой смерти, а о том, что мы должны сделать, — не менее жёстко отрезал верховный. — Если тебя это утешит, то можешь считать мои слова приказом, которому ты обязан подчиниться. Считай, что это мой грех, и моё падение. — Я не собираюсь считаться с тобой грехами, — огрызнулся Альказ, заметно, успокаиваясь. — Что ты предлагаешь? — Прикажи установить связь с мягкотелыми. — Связисты постоянно контролируют их канал, — ответил Альказ. — Не сомневался, — кивнул техножрец, встопорщив гребень, что соответствовало человеческой усмешке. — Адмирал, корабли мягкотелых отходят, — громко доложил один из наблюдателей. — Все? — быстро повернулся к нему Альказ. — Нет. Только те, что пришли позже, в составе большого конвоя. — А два крейсера, что пришли сюда первыми? — Остались на месте. Точнее, медленно маневрируют, обходя нас с нижнего правого угла. — И как это понимать? — повернулся Альказ к верховному. — Убрали с места боестолкновения лишний балласт, — помолчав, предположил техножрец. — Если память мне не изменяет, на тех кораблях были только те, кто собирался проводить переговоры о рабах. — Это верно, — помолчав, кивнул ксеноброн. — Но что собираются делать военные? — Прикажи вести за ними постоянное наблюдение, — посоветовал техножрец. — Считаешь, что он могут ударить в спину? — Нет. Скорее, они будут наблюдать. — Наблюдать за чем? — не понял Альказ. — За нашей манерой ведения боя. Тактика наших действий им неизвестна, и упустить такую возможность, просто верх глупости. — Согласен. Я бы тоже не стал упускать шанса, понаблюдать за ними, — вздохнул Альказ.