Я согласился. Но я ли согласился? Не знаю… я сейчас словно был сторонним наблюдателем. Словно был не я. Картинка снова проявилась. Моё тело начало двигаться само. Несколько импульсных рывков, а потом из моего тела, словно поток паутины, щупалец, желе, вырвалось тёмное вещество. Оно обхватило труп девушки. Начало ломать. Начало сминать, начало поглощать. Оно проникало под кожу. Оно отрывало пальцы. А потом её тело начало растворяться. Оно начало исчезать, а моя плоть… нарастать. Я это всё видел. Это было одинаково завораживающе и страшно. Такой силы не должно существовать. Такого монстра, как я, не должно быть. Но… чтобы таких, как я, больше никогда не появлялось… нужно уничтожить тех, кто меня создал. Нужно уничтожить тех, кто отдал приказ на моё создание. И может быть, новых монстров не будет. Подготовка к процессу восстановления завершена. Обнаружено 2 опасных объекта. Попытка восстановления целостности № 1… Успех. Восстановлены базовые функции центральной нервной системы. Органы восстановлены. Тело восстановлено. Кости целы. Внимание! Запуск будет произведён через три секунды! 3… 2… 1… Пуск! Я уже стоял на ногах. Та, что была с пистолетом… отходила назад и дрожала. Я чувствовал себя слабее, чем раньше. Немного, совсем чуть-чуть. Но мне этого хватит, чтобы разобраться с этой убийцей. Я рванул в её сторону, нанёс первый удар, она уклонилась. Я схватил её правой рукой, дёрнул на себя, а потом пронзил грудь, пронзил её сердце. Глаза раскрылись полностью, а потом мгновенно остекленели. Её пистолет упал. Позади слышался яростный вопль той, которую я оглушил. Отбросив труп, я подобрал пистолет. Система тут же дала оценку, осталось три патрона. Я развернулся, перевёл пистолет в режим одиночного выстрела. Первый выстрел. Зацепил. Её рефлексы просто поражали. Пуля предназначалась для её головы, но в итоге она оставила только борозду, зацепила кончик уха. Второй выстрел. Попал в плечо. Её скорость сбилась, она ещё громче вскрикнула, но снова набрала скорость. Вопила, а глаза… они были мокрыми. Она рыдала в прямом смысле слова. Но не от боли физической. Я видел, что она ревела из-за своих подруг. Третий выстрел… не успел нажать на курок. Она была близко. Резко отскочил в сторону, но и это не успел. Силы было меньше обычного. Уже даже отвык… удар пришёлся в бок, вспорол его, вырвал несколько кусков мяса. Я прищурился, зашипел от боли. Лёгкий замах, удар кончиком магазина ей в висок. Она отшатнулась, потерялась. А затем… выстрел. Пуля вышибла ей мозги. Мгновенная смерть. Внимание… обнаружено вторжение в разум… потеря контроля… обнаружено объектов поглощения для предотвращения потери контроля… 2 единицы… общее количество подконтрольного вещества, доступное для поглощения… 0,94 единицы. — Если ты боишься жрать, то я буду жрать вместо тебя, СЛАБАК! Глава 28 Четвертьфинал… чёртово дерьмо! Я не думал, что меня так быстро размотают, что я так быстро потеряю над собой контроль… и вообще, как я умудрился потерять контроль уже после победы⁈ Как это вообще произошло⁈ Я пытаюсь вспомнить хоть что-то после того, как я потерялся внутри себя. Но не мог. Просто была пустота. А сейчас… сейчас я снова был прикован ко столу, снова заблокировали мою регенерацию, но я был жив, что радостно, я видел всё своими глазами. Особенно отчётливо было видно, что у меня вскрыт живот, грудная клетка, кишки метрами висят на различных крючках, лёгкие тоже частично высунуты, а сердце… оно тоже было подвешено. Я только-только пришёл в себя. И что-то человеческое во мне отозвалось, и я моментально вырубился. Боль я не чувствовал, просто сам вид всего этого… мне стало плохо. Я сам от себя удивился, сам выпускал кишки, рвал плоть, сдавливал сердца… и ничего во мне не отзывалось так, как сейчас. Видимо, из-за того, что это всё же произошло со мной, меня и вырубило. Но второй раз я уже воспринял всё спокойнее, но всё равно это выглядело жутко. Я попытался покрутить головой, но не мог, она была зафиксирована. Боли не было, но возникло ощущение, что… что её зафиксировали болтами, за кость. Чтобы наверняка. Но глазами я мог вращать, так что… пытался осмотреть всё, что было вокруг хоть так. Надо мной, как и полагается в операционной, висела лампа, сейчас была выключена. Вокруг лампы были различные инструменты, названий я их не знал… какие-то трубки, устройства, похожие на лазер, мелкие пилки, что-то типа маленьких цикрулярок… и почти всё было в крови. Скорее всего, в моей. Я попытался вызвать интерфейс. Он не отзывался. Вообще не отзывался. Но, благо, я не слышал голоса той твари, которая шептала мне, которая перехватила надо мной контроль. Это и есть коллективный разум тех существ, которые на нас напали, которые стали основанием для уничтожения нас и нашего города? Может быть… ответа у меня не было. Только время поможет, надеюсь. Но не факт. Больше я ничего толком не видел, не мог ничего сделать. Просто лежал и смотрел в потолок, инструменты и медицинскую операционную лампу. Мысли в голове были разные. Но в основном они крутились на тему того… что я не чувствовал боли. Вроде вот они = почти все мои внутренние органы. Но нет… ни боли, ни страха… только удивление, да и то оно уже прошло. Только небольшой осадок. Говорить, кстати, я тоже не мог. Возникло ощущение, что у меня просто вытащили глотку, язык, оторвали челюсть. Но как? Да фиг его знает. Это чёртова фантастика… чёртова наука чёртовых безумцев способна на многое. Даже на такое дерьмо. В какой-то момент я от скуки уснул, а потом проснулся от яркого света, который резал глаза даже через веки. Я не видел ничего вокруг, кроме этого света, я слышал отголоски слов, речи. Слышал женский голос, два мужских… потом ещё один женский, но очень грубый и… старый. К свету я начал постепенно привыкать. Я пытался всмотреться в лица, но… не видел их. Медицинские маски, какие-то странные очки. Лиц не было видно, вообще. Но примерная форма лиц угадывалась. Среди всех присутствующих не было Хендмейна. Странно, обычно он присутствовал при всём этом… с ним что-то случилось? — И так, уважаемые, — снова роботизированный изменённый голос, это был тот чёртов учёный, это был Шримфолл. — Мы с вами здесь собрались, чтобы разобраться в возможностях восстановления этого организма посредством живой и не живой массы, в особенности восстановления внутренних органов, а также… чёрт… мне даже противно говорить об этом! — Тогда я продолжу, — хриплый, грубый женский голос продолжил вещать. — Этот объект поглотил трёх женщин. Целиком. Нам бы хотелось так же узнать, если ли внутри этого… Нулевого генетические слепки тех несчастных, которых он превратил в ничто. Если так, то можно будет попробовать их восстановить. Дальше началось что-то странное. Говорить они перестали, только бросали короткие фразы, просили подать тот или иной инструмент… резали, перекладывали. Видел, как выложили печень, как отложили целый фрагмент моего кишечника, попытались вытащить сердце, но когда где-то что-то рубанули, то я начал в прямом смысле слова умирать. Было страшно. Я уже привык чувствовать себя… бессмертным. Но чёрт! Я могу сдохнуть! — И так… — продолжил снова Профессор. — Мы взяли все необходимые материалы для исследования. Главное… держите его в специальном растворе, а то есть вероятность, что эти органы… попытаются восстановиться. Хм-м-м… уважаемые, как думаете, есть возможность того, что если Нулевого разделить на две части, то они восстановятся в двух Нулевых. — Нет, — довольно жестко ответил уже знакомый мне голос Хендмейна. — Вся работа по восстановлению лежит внутри двух чипов, которые у него в голове. Если разделить чипы, то он может восстановиться. Может. Но в единичном экземпляре, за это отвечает первый чип. Вторая часть, даже если там будет второй чип, который усиливает первый, просто превратиться в тварь, которая попала к нам на планету. Не советую с этим играть. Мы уже видели результаты таких игр. Целое крыло было закрыто, а потом всё там сожжено. Жертв новых не нужно, так что… не советую проводить такие эксперименты. При том, что вы их уже проводили, да, Профессор. — Ну-у-у, — усмехнулся он, причём противно, — и я не без греха. Да. Из-за меня то крыло и было уничтожено. — И три сотни сотрудников, — с отвращением в голосе проговорил сквозь зубы Хендмейн, после чего его снова не было слышно. Снова они что-то делали, что-то перекладывали. В итоге, мне несколько раз загораживали обзор, весь мой кишечник порезали на так называемые персты, это с их слов, и он был разложен на отдельные составляющие в какие-то ёмкости с раствором. Так же вытащили желудок, почки, селезёнку… от одной мысли, что у меня нет половины органов, меня… вырубало. Я старался не думать. Вообще. Просто смотрел в потолок, либо на лампу. Это было слишком… страшно. — Итак, — спустя, наверное, час времени, снова начал говорить Шримфолл. — Уважаемый Хэндмейн, скажите, пожалуйста, сколько у нашего обследуемого, — тварь, не подопытного, а, чтоб он сдох, обследуемого, — подконтрольного вещества, как вы говорите, чтобы он мог восстановиться. — По оценке моей системы, подключённой к его чипам, — начал говорить он, одновременно перестукивая пальцами по нормальной, механической клавиатуре, что меня удивило, вроде высокие технологии и всё такое… — сейчас у него около трети от единицы подконтрольного вещества. Если бы не блокировались основные функции, был бы риск, что он мог сорваться. Этого не хватит для восстановления… вообще ничего. Необходим источник подконтрольного вещества. Тоже мясо. — Тогда… — шум шороха, упало что-то металлическое, кто-то выругался, причём очень некрасиво, хотя я сам не лучше, — положим ему вот этот кусок сырого, немного протухшего, хе-хе, мяса ему в брюшную полость, посмотрим, что его организм сможет с этим сделать… и так… по моей команде… запускайте! Несколько перестукиваний по клавиатуре, и на короткое мгновение ко мне вернулись все чувства. Всё тело просто взорвалось вспышкой боли. Хотелось кричать, хотелось биться головой. Но я не мог пошевелиться. Мой мозг… он просто не мог выдержать всего этого, но я был жив, меня насильно удерживали, а потом… всё закончилось, боль ушла. — Потрясающе! — похлопал в ладоши Профессор. — Этот кусок мяса был… поглощён Нулевым, эта темная субстанция схватила его, поглотила и сформировала из него одну почку и селезёнку! Это просто потрясающе! Если бы каждый так мог делать, восстанавливаться на ходу! — Это чем-то напоминает ваши камеры восстановления, Профессор, — девушка с более нежным голосом явно пыталась подлизаться, и у неё это выходило, судя по застенчивым смешкам этого морально дохлого, дерьмом пропитанного учёного. — Только тут… процесс в сотни раз быстрее! Если не тысячи. Почти мгновенное восстановление. Всего одиннадцать секунд, и часть его органов восстановлена. А сколько, если не секрет, было использовано килограмм мяса, чтобы восстановить… два столь лёгких органа. — Вот в этом самая большая загвоздка, — уже без радости в голосе, а с задумчивостью и, скорее, какой-то тревогой говорил учёный. — Было использовано почти пять килограмм мяса. А восстановлено около пяти сотен грамм. — Тогда давайте класть больше мяса! — с явным нетерпением сказал другой мужчина. И началось. Боль то появлялась, то пропадала. Я уже ничего не понимал. У меня просто… восприятия не было никакого. Я был. Видел свет и всё. Несколько десятков раз я точно вырубался, пару раз основательно. Но в итоге всё закончилось. Меня полностью восстановили, потратив на это около сотни килограмм, сквозь звон слышал эту цифру. — Итак, — снова заговорила женщина с грубым голосом, — что касается ДНК. Лишней не было найдено, вся, которая содержалась во всех его органах, во всех его тканях, во всей слизи, волосах… во всём, короче, только его, больше ничья. И это странно. Им было поглощено… три девушки. Три различных ДНК должны были быть найдены, либо их следы. Но ничего нет. — Думаю, ничего удивительного, — снова этот… Профессор. — Мы сейчас видели, что он полностью перерабатывает всю органику. Вообще всю. Соответственно, он её полностью расщепляет, подстраивает под себя. А потом регенерирует, используя… скажем так, нейтральную субстанцию, управляемую им, точнее, его чипами. Жаль, что не получилось эту нейтральную субстанцию собрать… Дальше меня начали зашивать, точнее как, просто сложили то, что ещё было снаружи, после чего просто прикрыли кожей, которая тоже была натянута и зацеплена за крючки, которые я не видел. Всё же я — человек, хоть и немного особенный, но угол зрения у меня как у простого человека. Потом убрали фиксацию головы и запустили регенерацию. Когда все покинули помещение, в особенности Хэндмейн, ко мне зашли военные, которые с опаской смотрели на меня. Система работала, я сразу посмотрел количество подконтрольного вещества. Полтора. Как и было… как до одной четвертой финала. — Осторожнее, — говорил самый крайний, за спиной которого было видно гиганта в броне и с пушкой в руках, — он может… жрать своим телом. Я видел это… так что… очень осторожно с ним. Контролируйте себя, смотрите за ним. Без перчаток его не трогать. Оружие наготове. Снять с предохранителей. Огнемёт приготовить к применению по назначению. Огнемёт… радикально. Но я мог их понять. Жить хочется всем. И мне тоже… поэтому я слушал все их приказы и спокойно следовал им. Я не знал, как поглощать. Оно происходило оба раза само собой, точнее… под влиянием той чёртовой сущности. Снова непроницаемый мешок, снова пешком до камеры, снова я остался один. Но на этот раз у меня было много вопросов в голове… и первый из них… смогу ли я жить среди людей? Меня… боятся. Реально боятся. Если раньше ко мне относились с презрением, то сейчас… страх. Это и приятно, но и… сложно это осознавать. Я — монстр. Просто обычный монстр. — А что в этом плохого? — немного грустно, но усмехнулся я. — Теперь ты понимаешь… что нужно… кто ты… уничтожай их! Они тебя режут… разрывают на части… лишили тебя всего… мсти им… убивай их… СОЖРИ ИХ ВСЕХ! Глава 29 Полуфинал. Сразу на следующие сутки. По всей видимости, заключённых, которые содержались тут, натаскивали для битв со мной. Зачем? Ответ понятен, из меня пытались вытянуть по максимуму, чтобы смотреть, на что именно я готов, что именно могу, что может вещество, восстанавливающее и изменяющее меня. Прошло уже три боя. Я думал… что будет больше боёв по итогу, но… люди убивали друг друга, люди хотели выжить, делали это ради того, чтобы вырваться отсюда, чтобы иметь надежду на будущее. Как же всех их жестоко обманули, как им навешали лапши на уши, а они были этому рады… никто не покинет стен этого заведения, никто не сможет вырваться, никто не сможет выжить. Все в итоге станут материалом для опытов, все сдохнут. В этом-то я был уверен на все сто. По новой тройке было ещё лучше видно, что они тренировались. И теперь каждый был вооружен двумя типами оружия. У первого был автомат и меч-змея. У второго два маленьких пистолета-пулемета, а также два коротких одинаковых ножа. У третьего винтовка, что меня удивило, причём достаточно крупного калибра, чтобы из неё стрелять, ему придётся занять лежачую позицию, а из оружия у него был тесак. Вся троица держалась ровно, поглядывала друг на друга, но не с опаской, а проверкой готовности. В их глазах была решительность, на их лицах была уверенность. Что примечательно, что все трое стояли предо мной с открытыми лицами, все трое были мужчинами. Разительное отличие от прошлого отряда, с которым я сражался. Но… я почему-то был уверен в себе. Прошлый день я тренировался, очень плотно тренировался. Я больше не хотел срываться. Я больше не хотел становиться объектом исследований. Я больше не хотел, чтобы из меня доставали кишки, вырывали печень, выдирали почки… я просто хотел жить, так что… я ничем не лучше тех, кто стоит предо мной. Я такой же. Просто хочу жить. Нормально жить… чтобы меня больше никто не трогал. Наличие оружие у всех тоже меня не удивило. Все видели, на что я был способен, все видели, как я стёр с лица планеты трёх девушек, за плечами которых сотни боев, тысячи убитых… может, со мной тоже было так, но… я этого не помнил. Обрывки битв. А сейчас предо мной стояло три обычных человека, по их остаткам телосложения было видно, что они явно были спецами гражданского ремесла, никак не военного, но всё равно… их тут натягивали, тренировали… вот только хватит ли этих тренировок. — Брово, — повернулся центральный лицом к левому, — прикрывай Алеко. Алеко, — теперь поворот головы в другую сторону. — Держи дистанцию. Сделал выстрел, сразу отступай. Я же буду пытаться сковывать его, не подпускать к вам. Старайтесь как можно больше попадать по нему, наносить повреждения. — Ты же понимаешь, что обсуждать предо мной план действий, было глупо, — усмехнулся я, трансформируя свою руку. — Ты же знаешь, что мы можем говорить одно, а подразумевать другое, — усмехнулся уже центральный. — Так что не обольщайся. Начало боя затянулось. Эта троица уже начала изрядно нервничать, а я всё больше изучал их. Смотрел на их тела, смотрел, как они стоят. Левый, который Брово, когда переминался, быстро соскакивал с правой ноги, да и когда шёл к линии старта боя сильно прихрамывал на эту сторону. Правый же постоянно дёргал обоими плечами, но левым чаще, а также перебирал пальцами по винтовке. Скорее всего, есть какое-то заболевание, или просто общая утомляемость выше всего. Центральный щурился, пытался разглядеть меня. У меня тут же в голове начал формироваться план действий. Проще простого будет разобраться с тем, который справа, с тяжёлой винтовкой. Он заметил мой взгляд, задышал чуть чаще. Боится. Центральный же… от него проще держаться на расстоянии, он точно не сможет очень хорошо попадать. Проблема будет с левым, он хоть и хромает, но у него универсальное оружие, которым можно пользоваться на ближней и средней дистанции. Но долго ждать начала боя всё же не пришлось. Как только дикторша дала сигнал, правый начал разрывать дистанцию, центральный попытался сблизиться со мной, а левый рванул к правому, чтобы оказать тому поддержку. Всё же, как был озвучен план, так он и соблюдается, ничего удивительного. Я попытался рвануть в сторону снайпера, но тут же по мне открыли огонь двое других, а снайпер ещё сильнее начал разрывать дистанцию. Тут же сменил своё мнение, пока я пытаюсь догнать Алеко, меня превратят в фарш. Моментально я сменил направление движения, рванул в сторону слабовидящего. Он растерялся, потерялся, но тут же отбросил оба своих пистолета-пулемёта, которые оказались на ремнях и ударили ему по бокам, моментально достав оба своих ножа. Он оказался не таким тюфяком, как я думал. Мы обменялись серией ударов, он даже пару раз смог меня полоснуть, но раны быстро зарастали. После увиденного он явно нервничал, его руки тряслись, глаза метались. Его дружки не стреляли по одной простой причини. Они боялись зацепить его, боялись ранить товарища. Они не были военными, они были гражданскими. Настоящий военный, если бы это требовалось от него, открыл бы огонь по опасному противнику, не взирая на возможную смерть своего, а этот свой сделал бы всё, чтобы не дать противнику сдвинуться с места, чтобы другие бойцы смогли его убить. Снайпер лёг, я это видел, стрелок начал уходить в сторону, пытались меня окружить. Пора было действовать нормально. Хватит с ними играться. Они хоть и дошли до полуфинала, но на многое не были способны. Психика у них не была готова к встрече к таким, как я. И я этим пользовался. Не обращая внимания на удары ножей, я пронзил живот слепого, он хватанул воздух ртом, выронил ножи. Я его приподнял, он застонал, даже заорал, а потом выставил его как щит против того, у которого был автомат. Тот выстрелил пару раз очередями, как раз перед тем, как я прикрылся, но оружие было дерьмовым, две пули ушло в сторону, две черканули руку, одна попала в мой щит, а последняя застреляла где-то в рёбрах. Неприятно… Тут же я заставил систему тактической помощи отслеживать траекторию возможного выстрела снайпера. В этот же миг подвешенный пытался схватить пистолеты-пулемёты, но боль мешала его рукам, он всё никак не мог поднять оружие. А я, сближаясь со снайпером, прыгая из стороны в сторону, подцепил свободной рукой один из пистолетов-пулемётов, расстреляв нутро подвешенного. Он сразу же стих. Просто пули прошили насквозь, превратив лёгкие и сердце в фарш. У этого оружия тоже пули летели туда, куда сами хотели. Сблизившись со снайпером, который выстрелил в последний момент и оторвал мне стопу, я тут же ударил его трупом его же товарища. Потом ещё раз и ещё. Он отбросил свою снайперку, мне тут же в спину прилетела автоматная очередь, снайпер выхватил свое оружие ближнего боя. И только в этот момент я потерял равновесие на одной ноге, но направил своё тело на все ещё не устойчивого стоящего снайпера, толкнув его. — Да что ты за хрен такой⁈ — послышалось из-за спины. Я не отвечал. Упав, я тут же оттолкнул мёртвого центрального, развернулся несколько раз, последние очереди прошили бетон, потом почувствовал, что стопа восстановилась. Без обуви. Да ну и плевать на неё. Я тут же отпрыгнул от того, который был снайпером и начал очень быстро сближаться с автоматчиком. Он как раз перезаряжался. Поняв, что он не успевает заменить магазин, он выпустил из рук своё оружие, вытащив из ножен свой кривой клинок. И тут же начал сближаться со мной. Я даже усмехнулся и решил его припугнуть, пускай наложит больше кучку в свои штанишки, прежде чем сдохнуть.