– Да, но не знаю что, – ответила она. – Идем посмотрим. – Мой друг Инки что-нибудь посоветует, – сказал я. О божечки, она резала меня по живому! Мое сердечко сделало прыг-скок. * * * Мы стояли у бара. Она была чуть выше меня, хотя и не на каблуках. Я чуть не обомлел, когда это заметил, и пришлось опереться локтями на стойку, чтобы остаться на ногах. Мне нравятся высокие женщины, а ее талия находилась где-то на уровне моей груди. Другим женщинам приходилось носить высокие каблуки, чтобы быть, как она. О боже. Подошел Инки, и мы взяли что-то экзотическое по его рекомендации. Что-то непонятное. На вкус как горький фруктовый пунш. С добавлением «Крем де Кассис»[17]. – Как тебя зовут? – спросила она, косясь на меня. – Франклин Гэрр. – Франклин? Не Фрэнк? – Франклин. – В честь Франклина Рузвельта? – Бена Франклина. Это кумир моей мамы. А в моей работе, сказать по правде, нужно вести ту еще политику. – Ты что, политик? – Трейдер. – Я тоже! Мы посмотрели друг на друга и чуть заговорщически улыбнулись. – Где? – В «Эльдорадо». О, одна из крупных компаний. – А ты? – спросила она. – В «УотерПрайс», – ответил я, довольный тем, что наша компания тоже была солидной. Мы немного поболтали об этом, сравнили свое расположение в здании, рабочие помещения, коллег, начальников, статистику. А потом она сдвинула брови: – Ты вчера видел ЧТБ? – Конечно. – Видел тот всплеск? Видел, как ненадолго всплеснуло? – Она заметила мой удивленный взгляд и догадалась: – Ты видел! – Да, – ответил я. – А что это было, знаешь? – Нет. Надеялась, ты скажешь. Мне пришлось покачать головой. Я снова об этом задумался. Произошедшее по-прежнему казалось загадкой. – Может, взломали? – Но как? Такое, может, и реально где-нибудь в Китае, реально у нас, но на ЧТБ? – Знаю. – Я пожал плечами: – Странно. Она кивнула и хлебнула своего пунша. – Продлись это подольше, привлекло бы много внимания. – Верно. – Как конец света; но я не стал этого говорить, потому что не хотел так скоро поднимать ее на смех. – А может, это просто был очередной прокол. – Ну и ладно, был и нет. Может, кто-то что-то тестировал. – Вполне, – ответил я и задумался. После минутной паузы мы перешли на другие темы. Было слишком шумно, чтобы думать, а говорить о делах в такой обстановке казалось смешным. Пора было переходить к делу, но она уже допивала и готовилась прощаться – или просто создавалось такое впечатление. Я не хотел все запороть, здесь нельзя было торопиться, поэтому следовало быть тактичным, а я мог быть очень тактичным или хотя бы попытаться это сделать. – Слушай, а хочешь поужинать как-нибудь в пятницу, отметить окончание недели? – Да, а где? – Где-нибудь на воде. Это вызвало у нее улыбку. – Хорошая идея. – В эту пятницу? – Да. Г) Владе Адище города окна разбили на крохотные, сосущие светами адки. Владимир Маяковский Теперь каждое здание стремится быть «городом в городе». Рем Колхас На иллюстрации «Сон о Нью-Йорке», нарисованной Кингом в 1908 году, город будущего представлен в виде скопища высоток, соединенных воздушными мостиками, с низко летающими дирижаблями, самолетами и воздушными шарами. Ракурс выбран сверху и с южной стороны города. Во время работы в Нью-Йорке детективом Дэшилу Хэммету однажды довелось обнаружить колесо обозрения, годом ранее украденное в Сакраменто. Квартирка Владе располагалась за офисом лодочного эллинга, у основания широкой лестницы. Когда здание использовалось как отель, эти комнаты служили частью кухонной кладовой. Они находились ниже уровня воды даже при отливе, но Владе это не беспокоило. Защита затопленных этажей была одной из главных его задач, ею было интересно заниматься, и жильцы это ценили, пусть и принимали отсутствие проблем как само собой разумеющееся. Но этой работе не было конца, и она всегда имела критическое значение. Поэтому он даже немного гордился тем, что спит ниже уровня воды – будто в глубине корпуса огромного лайнера, на котором служил плотником. Способы сдерживания воды непрерывно совершенствовались. Сейчас, например, Владе работал с командой местной гидроизоляционной ассоциации, устроившей кессон со стороны Мэдисон-сквер, чтобы запечатать стену здания и старый тротуар. Аквакультурные садки, покрывавшие дно бачино, следовало обходить, но новейшее голландское оборудование можно было наклонять и складывать таким образом, что освобождалось место для работы. Новые насосы, сушилки, стерилизаторы, герметики – теперь все было лучше, чем когда-либо, пусть даже оборудование обновляли четыре года назад. Этторе, управляющий Флэтайроном[18], полагал, что столь частое обновление оборудования необходимо для всех зданий, что стоят в воде. И хотя Владе продолжал считать, что у них все было и так хорошо, Этторе и остальные управляющие рассмеялись, когда он об этом сказал. «Ну ты даешь, Владе!» Это была хорошая группа. Управляющие зданиями Нижнего Манхэттена объединились в некое подобие клуба, и все они состояли в ассоциациях взаимопомощи и кооперативных группах. Многие из управляющих любили жаловаться, например, на то, что платили им блокжерельями, которые кое-кто из них называл «гривнами». Блокжерелья, по сути, являлись формой договора на проживание, очень своеобразной его версией. И несмотря на свою склонность жаловаться по любому поводу, управляющие сохраняли жизнерадостность и охотно помогали Владе сдерживать воду. В этот день он проснулся в почти кромешной тьме. Зеленая подсветка часов не могла ее рассеять. Владе прислушался. Никаких протечек – единственной жидкостью неподалеку была его собственная кровь, что лениво циркулировала по сосудам. Внутренние течения. Сейчас, как обычно по утрам, был отлив. Он приподнялся и включил в комнате свет. Экран с показателями здания сообщал, что все в порядке. Сухо до самого основания – лучше некуда. В Северном здании то же самое, хотя в его фундаменте образовалась не обнаруженная пока трещина. Что же, очень досадно. Ну ладно, он до нее еще доберется. Проспал Владе, как обычно, четыре часа. Это было все, что работа и ночные кошмары оставляли ему на сон, но делать нечего – нужно вставать и действовать. Подняться в эллинг, помочь Су вывести рассветные патрули. В эллинге было шесть лифтов, и компьютер четко упорядочивал перемещение лодок при помощи специального алгоритма. Человек был необходим лишь для того, чтобы успокаивать владельцев тех лодок, чье отбытие откладывалось. Даже минутные задержки иногда доставляли хлопоты: «Да-да, очень жаль, доктор, понимаю, у вас важная встреча, но с носа «Джеймса Керда» соскользнул швартовый…» Кто хотел, выбирался в канал без лишней нервотрепки, но находились и такие, кто дня не мог прожить без мелких скандалов, и Владе делал так, чтобы эти люди искали их где-нибудь в другом месте. Су был рад видеть его: Мак приняла заказ на свое водное такси и собиралась уехать. Это влекло изменения графика, и теперь требовалась альтернатива, которая уравновесила бы потребность Мак и запрос Антонио на вывод его лодки в 5:15 утра. Подобные мелочи нервировали Су – а он был парнем аккуратным.