* * * Я — Скворцов. Мне нравится моя фамилия. Она возражала. Говорит — птица легкомысленная. Может быть. Фамилия, как имя, твой вечный спутник. Куда мне лететь? Я приземленный человек. Она — другая. Когда ей двадцать, а ты на год старше, когда весь мир в кармане — голова кругом. Выпить хочется. Но я не пью. Костя и тот не пьет. Это нормально, когда можно, а ты не пьешь. Сколько держится? Каждый день считает. — Привет. — Что-нибудь срочное? — ответил Костя. — Или хочешь отдать мне деньги? — Могу и отдать, как скажешь. — Разбогател? Или премию выписали? Скворцов, ты веришь в мистику? В мистику не верят. Мистика не нуждается, чтобы в нее верили. — Было это все, Костя, — сказал я. — Что именно? — А ты не знаешь! Ты же меня вспоминал? Прежде чем я позвонил — так? Это не мистика. Дерьмо это. Чем занимаешься? — Скворцов, ты забыл — я не пью. — А никто и не предлагает. У меня отсутствует комплекс одиночества. — Хочешь вернуть деньги? — И деньги тоже. — Давай завтра. — Завтра денег уже не будет, — заверил я. — Ты меня знаешь. — Ты пьян? — А какая разница? Пьян я или в хорошем настроении? Главное, у меня есть деньги. Только потом не говори, что Скворцов тебя обманул. — Через час. — Ну уж нет! А почему не через три? Оторвать задницу от стула, спуститься вниз и завести свой драндулет — три часа? — Я крашу, — сообщил Костя. — Красишь? А что ты красишь? Уж не потолок ли? Самое мерзкое занятие — красить потолок. Хочешь совет? Плюнь и не смотри на свой потолок. К примеру, я никогда на потолок не смотрю. Что я там увижу? — Крашу дверь. — Дверь? — удивился я — Тем более! Зачем красить дверь? Костя, сейчас никто не красит двери. Их красили сто лет назад. Сейчас двери покупают, а старые выбрасывают. А хочешь, я к тебе приеду? Ты где живешь? — Через час на прежнем месте, — отрезал Костя. — Ну уж нет! Стоять идиотом и ждать, когда ты подъедешь? А вдруг ты вообще не приедешь? Или у тебя спустит колесо? — Через час, — и он повесил трубку. В выходной день красить дверь — ужас! Я действительно чего-то в жизни не понимаю. Костя меня просто послал. Он не приедет. И я бы не приехал. Представьте, вы красите или чем он там занимается? Звонит явно не трезвый Скворцов и предлагает свою компанию. Вы что — идиот? Бросите свои дела и куда-то поедете? Вам это надо? Ах, деньги нужны! Правда, деньги нужны всем. Тут не поспоришь — ради денег и покойник прибежит. Только скажи или намекни. Воскресенье я терпеть не могу. Какая выставка, какой сквер! Вы что, с ума сошли? Скворцов не сошел, но зашел, а что мне еще осталось делать? Я даже позвонил своей бывшей — решил услышать ее голос. Они все как сговорились — домашний телефон не отвечал, мой сотовый разрядился. Дрянь телефон, прежний лучше был. Работает, работает и вдруг скоропостижно умирает. Кстати, куда я его положил? Прошел час. Костя не появился. Спускать вниз я тоже не думал. И вдруг звонок в дверь. Стоит — мрачный и недовольный. — У меня мало времени. А у кого много? Завтра — понедельник, начало трудовой недели. Признаюсь — не ожидал, что Костя приедет. Бросил свои дела и приехал — молодец. — Проходи. — Я на минутку, — говорит Костя и трет руки — они у него в краске. Он действительно красил! Мне стало неловко. — А почему дверь? — спрашиваю, — прохудилась? — Собака сгрызла. Вот уж кого терпеть не могу так это собак. Крайне непонятные существа — и собаки, и те, кто собак держит. — Не знал, — говорю, — оказывается, ты большой любитель животных. Дело, конечно, личное. Где-то я читал, хотя думаю, и вы читали. А если не читали, то слышали: собак обычно держат люди, которым некуда девать свою любовью. У них столько много любви, что они заводят собаку. — У меня сто долларов, — объясняю я. — С утра было триста. Если бы Костя дал мне в нос, я бы не обиделся. — Борща хочешь? — Скворцов, ты самый последний засранец из тех, кого мне приходилось встречать, — сообщил Константин. — У тебя растворитель есть? — Есть водка. Не сердись, деньги я тебе верну. Возможно, завтра. Тысяча не такие и большие деньги. — Чего ты несешь? — Костя снял башмаки и прошел в комнату. Я проследовал за ним. — Значит, тут ты и живешь? — Ага. Вон там — на диване. Нормально, вполне удобно. Деньги возьмешь? — Водку неси и тряпку. Пришлось отправиться на кухню. Обычно я пью на кухне — грязи меньше. — Сердишься? Знаю — сердишься, — возобновил я разговор, появившись спустя пару минут. — А ты не сердись. Накатило, а хочешь, сегодня верну? Вот сейчас мы с тобой выпьем, и верну — хочешь? — Скворцов, ты не понял — не пью я. И деньги твои мне не нужны. Забудь. Тряпку дай. — Собака большая? — Глупая она. Как твоя Эллочка? — Не знаю, не могу понять. Наверно, уволюсь. Возьму в долг тысячу и уволюсь — устал я, Костя. — И куда пойдешь? — К тебе. Возьмешь? — Неожиданное предложение. — А ты подумай. Я не спешу, и ты не спеши. — Хорошая краска, — сказал Константан, — финская и без запаха. Она тебя за нос водит. А ты — как овощ. — Я — Скворцов. — Овощ ты, Скворцов. Сам-то подумай. Какой, к черту, из тебя водитель? Ты и капот самостоятельно открыть не можешь. Неделя прошла? Я кивнул и налил водки. Неделя — срок небольшой. За неделю человека не узнаешь. Сколько я знаком с Костей? И не знал — не было необходимости. А сейчас вдруг возникла. Сидит — трет тряпкой и молчит. Интересно, о чем он думает? Если бы не думал, уже давно встал бы и ушел. Паршивый день воскресенье. Сколько их было — не год и не два. Прибавился еще один. Пару часов и он провалится в прошлое. Я о нем забуду и никогда не вспомню. И я забыл, едва за Костей затворилась дверь. 11 В понедельник с утра пошел дождь — обычное явление. Дождь был нудный и противный, вероятно, он и сам себе не нравился. Кругом слякоть и грязь, а где же лето? О лете напоминали мои ботинки — они хотя и сохранились, но потеряли свой блеск. А еще они сморщились. Себя я замочил часов в шесть утра — налил в ванную горячей воды. И вот я шагаю, переступаю через лужи и подхожу к стоянке.