— Прошу вас, — сказал он. Кантор оглянулся. Азиль, как всегда, подошла совершенно бесшумно. Даже он не услышал. — Спасибо, — сказала она и села, с откровенным любопытством разглядывая мистралийцев. Эспада оглянулся и утащил стул от соседнего стола. Господа за соседним столом неодобрительно проследили за уходящим стулом, затем остановили взоры на прическе Эспады и дружно уткнулись в тарелки, сделав вид, что ничего не заметили. — Здравствуй, Азиль. — Кантор снова улыбнулся и поставил мороженое на стол. — Как поживаешь? — Неплохо, — ответила она. — А ты? Еще не надумал? — Почти, — кивнул Кантор. — Но не сегодня. Ты познакомишь меня со своей подругой? Я ее только что видел здесь, в зале. — Здесь? — Азиль завертела головкой, разыскивая подругу. — Точно, вон она. Да здесь вся библиотека… Надо ей сказать, чтобы домой уходила. — Почему? — удивился Кантор. — Что-то не так? — Ты же видел Казака? Ты его знаешь? — Немного. А ты видела, что он сделал? — Видела. Есть у него такое милое заклинание собственного сочинения. «Стань собой». — Ой-ой… — тихо сказал Кантор. — представляю, что начнется в кабаке, когда все станут собой… Это пока трезвые еще ничего, а как выпьют… А ты что же не уходишь? — Мне это не страшно, я всегда остаюсь собой. А вот Ольгу надо спровадить, а то будет скандал. Я вижу, чепчик она уже сняла, значит, началось. — А при чем тут чепчик? — Она его не любит, — улыбнулась Азиль. — Носит, потому что положено, и ругается все время по этому поводу. А она по сути своей — бунтарская душа, и, став собой, она начнет бунтовать против всего, что ей не нравится. И будет скандал. — Постой, — попросил Кантор. — Познакомь меня с ней, и мы вместе уйдем. У нас еще есть время? — Есть. — Азиль снова оглядела его товарищей. Внимательно и пристально. — Выбираешь? — спросил Кантор. — Или просто так заглядываешь? Нравится кто-то? — Выбери меня! — не удержался Ромеро. — Я очень хочу! — Хоти в тряпочку! — осадил его Кантор. А нимфа, с улыбкой посмотрев на него, сказала: — Нет, ты мне не нужен. — Потом перевела взгляд на Торо и сказала: — А тебе не нужна я. И остановила взгляд на фехтовальщике. — Ты мне нравишься. Хочешь, я приду к тебе сегодня? Эспада слегка оторопел и вопросительно посмотрел на Кантора. — Что ты мнешься? — улыбнулся Кантор. — Соглашайся. — А где? — Ради такого случая сними отдельную комнату. У тебя деньги есть или тебе дать? — Есть, конечно… А что я еще должен делать? — То же, что и обычно. Что ты, как маленький. — Просто я никогда не встречался с нимфой. — Не бойся. Я подойду к тебе чуть позже, — засмеялась Азиль и повернулась к Кантору. — Ты умеешь танцевать фламмо? Кантор прислушался к музыке и в очередной раз одарил присутствующих ослепительной улыбкой. — Какой же мистралиец не умеет танцевать фламмо? — Потанцуешь со мной? — Ну, конечно! Они одновременно подхватились со стульев и вприпрыжку направились в центр зала. Эспада проводил их взглядом и спросил: — Ну что, вы уйдете или останетесь? — Мне-то все равно, — пожал плечами Торо. — Не думаю, что я настолько двуличен, чтобы бояться этого заклинания. И мне до смерти интересно, что же еще кроме танцев отмочит Кантор, став собой. — Не знаю, — вздохнул Эспада. — Не знаю, что отмочит Кантор, а вот мне надо уходить поскорее, потому, что меня начинает одолевать сильное желание вызвать кого-нибудь на поединок. — И чего я сюда пришла? — ворчала Клара — Что интересного в том, чтобы поесть, выпить и поплясать? Я вообще плясать не люблю. Лучше бы я почитала книжку дома. Или пошла в гости к Жаку. Он такое рассказывает… Он стольким интересным вещам научился от переселенцев, с которыми он работает. Я тоже хочу работать с переселенцами. Это интересно. — А я хочу замуж, — вздохнула Лаура. Ее кавалер тоже обреченно вздохнул. — А я не знаю, чего хочу, — сказала Ольга. — Зато точно знаю, чего не хочу. Не хочу ходить в этом траханом чепчике и в этом платье. И не хочу, чтобы каждая засранка, которой бог ума недодал, хихикала тут непонятно над чем. И вообще думаю, не надрать ли ей задницу. — Ты имеешь в виду Зиану? — уточнила Клара. — Она, конечно, вредная, но драться некрасиво. И ругаться такими словами тоже. Пусть себе пляшет со своим младшим писарем. А ты не хочешь потанцевать? — Я не умею, — вздохнула Ольга. — Я ваших танцев не знаю. А Зиана, кстати, танцует, как корова. Я бы на ее месте и не выходила позориться. Ты посмотри на Азиль. — Ну, нашла с чем сравнить. По сравнению с ней мы все коровы. А посмотри, какой у нее кавалер! — Да, он красивый, — согласилась Ольга. — Не сказала бы, чтобы он уж такой был красивый, но танцует здорово. И как Азиль не боится с мистралийцами связываться? — А ей-то чего бояться? Она же, наверное, затем и подошла к ним, чтобы найти себе мужчину на ночь. Да и в любом случае, кто же обидит нимфу? — Всякие бывают люди, — наставительно заметила Клара. Музыка сменилась, и пары стали возвращаться на места. Азиль со своим кавалером направилась почему-то к их столу, издали махая рукой. — Ольга! — крикнула она, приблизившись. — Подойди сюда. «Значит, это все-таки он, — подумала Ольга, выбираясь из-за стола. — И она хочет нас познакомить». — Привет, — сказала она, кивая подружке. — Здравствуй, — улыбнулась нимфа. — Вот, познакомьтесь. Это Ольга. А это Кантор. Ольга решительно протянула руку для рукопожатия, расположив ладонь так, чтобы у нового знакомого не возникло сомнений и он не попытался поцеловать даме ручку. Мистралиец спокойно пожал ей руку, не высказав никаких сомнений, и улыбнулся. — Я очень рад. Только не зовите меня так. Это имя… для узкого круга. — А как вас звать? — спросила Ольга. — Как хотите. Ольга еще раз посмотрела на нового знакомого, перебирая в уме красивые испанские имена. Почему-то ей показалось, что его нужно непременно назвать испанским именем, то ли потому, что для нее мистралийцы говорили по-испански, то ли из-за его экзотической внешности. Смуглый, черноглазый, с прямыми и длинными волосами, тоже жгуче-черными, Кантор чем-то напоминал выходца из Латинской Америки. А его мистралийский национальный прикид делал его похожим на персонаж из какого-то костюмного фильма. Кантор был облачен в узкие черные штаны с очень широким поясом, украшенным бляхами, короткую черную же куртку нараспашку и такую же черную рубашку с распахнутым воротом. Дополняли образ черный же шейный платок и длинная висячая сережка в ухе. — Я буду звать вас Диего, — сказала Ольга. — Почему? — вдруг спросил он, и в его голосе промелькнули удивление и замешательство. — А вы на Зорро похожи, — пояснила Ольга. — А-а, — успокоился свеженареченный Диего, даже не поинтересовавшись кто такой Зорро и чем он на него похож. — Вы общайтесь, — сказала Азиль, — А я пойду. Твоему другу пора убираться из зала, а то ему, похоже, хочется подраться. Так что я пойду уведу его, хотя еще и рановато… И вы уходите. — Мы скоро, — кивнул мистралиец. — А тебе правда так понравился Эспада? Или в нем что-то есть такое… что нуждается в твоей помощи? — И то, и другое. Мне понравились его косички. И он хороший человек. А еще у него два рубца на сердце, которые до сих пор болят. — Два? Если это то, что я думаю, то должно быть три. — Два. Или ты не то думаешь, или не все знаешь. — Ребята, о чем вы? — подала голос Ольга. — Извините, — спохватился Диего. — Вам это… непонятно. Я немного разбираюсь в том, что видит Азиль, об этом мы и говорили.