Внезапно Трентон вскакивает и выбегает из комнаты. Я приподнимаюсь на локтях. — Куда ты? — Познакомиться с другой частью нашей традиции. Минуту спустя он возвращается с двумя ложками и мороженым с шоколадной крошкой. — Вот черт, детка, взгляни на себя, — он облизывает губы, обнимая меня, обнаженную и раскрасневшуюся, с растрепанными волосами, растянувшуюся на матрасе. — И мне даже не понадобилась текила, чтобы заставить тебя снять одежду. Через некоторое время после четвертого захода секса и долгого послеобеденного сна, мы с Трентоном выходим из спальни, чтобы поужинать. — Кстати, мне очень понравилась книга. Брови поднимаются, когда я с удивлением смотрю на мужчину. — Ты прочитал ее? — За ночь. Не мог оторваться, — он кладет сэндвич с тушеной свининой на тарелку. — Мне понравилось то, как все закончилось. Надеялся, что это знак: у меня все ещё есть шанс вернуть тебя. — Я не могла больше оставаться в стороне, — я протягиваю руку и сжимаю его ладонь. — Нужно, чтобы ты знал, я понимаю, почему ты так поступил. Действительно понимаю. Но я проходила с ними этот путь раньше, так что уже знала, чем все обернется. — Я больше никогда не пренебрегу твоими чувствами, — Трентон поворачивается на стуле лицом ко мне. — На самом деле есть идея, над которой я думал уже некоторое время и о которой хочу с тобой поговорить. — Так, о чем речь? — Я не хочу, чтобы родители когда-либо снова беспокоили тебя. Знаю, ты чувствуешь то же самое, и хочу, чтобы контролировала ситуацию. Итак, я тут подумал... возможно, тебе следует оформить судебный запрет, который не позволит им приближаться. Если те нарушат соглашение, то получат тюремный срок. Это научит их слушать тебя и суд зафиксирует преследование. Следует встретиться с моим адвокатом и написать завещание, в котором будет указано, что если и когда ты умрешь, родители не получат ни единой вещи. Сделай Арию доверенным лицом или пожертвуй все деньги на благотворительность. Без разницы. Но тебе нужно начать защищать свои активы, — Трент делает паузу. — Только если это то, чего ты сама хочешь. Мозг плавится от новой информации и идеи, которую подкинул Трентон. — Вообще-то, думаю, это отличная идея. — Ты согласна? Я киваю. — Не хочу, чтобы родители выиграли хотя бы копейку, если что-то случится. Я даже не думала об этом. — Да и я не хочу, но часто бывает слишком поздно. — И я могу изменить завещание в любое время, верно? Например, если однажды выйду замуж и у меня будут дети, я смогу изменить то, кому пойдут деньги? Трентон выгибает бровь. — Только если мужчина, за которого ты выйдешь замуж — это я. Бабочки порхают в животе. — Думаешь, что когда-нибудь захочешь жениться на мне, Трентон Уорд? — Знаю, что захочу. — И у нас будут дети? — Я бы отдал тебе свою сперму хоть сейчас. Хочешь ребенка? Просто попроси, детка. Я готов. Я улыбаюсь, но когда замечаю, что хоккеист остаётся серьезным, улыбка пропадает с моего лица. — Ты не шутишь... — Ни капельки, — он берет сэндвич и что-то бормочет в него, прежде чем откусить огромный кусок. — Давай просто помолимся богу, чтобы у них не было такого ужасного вокала, как у тебя. Я пинаю его в голень под столом. ГЛАВА 23 Трентон Ария свирепо смотрит на меня из-под шлема. — Это на твоей чертовой совести. Я сдерживаю смех. — Позже будет точно весело. — Поездка в отделение неотложной помощи не является таким уж веселым занятием. — Ой, да ладно тебе, — Крумкачев обнимает ее рукой за плечи. — Ты со мной. Я не позволю закончить вечер в больнице. Кэссиди кивает. — Трент не давал мне упасть, когда мы катались вместе в первый раз. — Это было на открытом льду, а не на арене, — Ария указывает на свои коньки. — И эй, к подошвам моих ног прикреплены острые лезвия для разрезания плоти, готовые к.. Ее нога соскальзывает на ровном месте, а руки трясутся в воздухе, когда она поскальзывается, но Крумкачев моментально оказывается рядом, чтобы подхватить ее. Обхватывает руками за талию, притягивая тело вплотную к себе. Глаза Арии широко распахнуты, даже отсюда я вижу как побелели костяшки ее пальцев, которыми она сжимает свитер Крумкачева. — Видишь, малышка? Я держу тебя. Она морщит нос от отвращения. — Не называй меня малышкой. Ты говоришь как тот чувак из фильма «365 дней»[7]. Кэссиди запрокидывает голову и смеется. Крумкачев бросает на меня взгляд. — Ты знаешь, что это за фильм? Я качаю головой. — Понятия не имею. Кэссиди похлопывает меня по плечу. — Мы посмотрим его сегодня. Брови Арии хмурятся, когда она смотрит то на меня, то на Кэсс. — Разве сегодня не встреча выпускников, на которую вы собирались? — Я решила не идти, — Кэссиди пожимает плечами. — Сейчас я совсем другой человек, уже не та, кем была раньше, когда получила приглашение. У меня нет никакого желания идти. — Даже ради того, чтобы похвастаться своим новообретенным красавчиком? — Ария машет рукой в моем направлении. — Шелдон умер бы на месте, увидев вас двоих на встрече выпускников. — Меня не волнует, что подумал бы Шелдон или кто-либо еще, если уж на то пошло, — Кэссиди улыбается, отчего в моей груди разливается тепло. — Я бы ничего так не хотела, как сидеть дома в пижамах и смотреть Нетфликс, вместо того, чтобы наряжаться и и тусоваться с кучей людей, которых терпеть не могу. — Я за тебя рада, — Ария сжимает ее плечо. — Пошли они все к черту. Взгляд Кэссиди устремляется ко входу в раздевалку. — С кем это разговаривает Селеста? Я вытягиваю шею, чтобы посмотреть. — О, с женой Стамоса, Кортни.